Шесть лет

Глава 30

Я услышал, как миссис Динсмор вздохнула в трубку:

— Разве вы не отстранены от должности?

— Вы скучаете по мне. Признайте.

Даже среди нарастающей смеси ужаса и замешательства, миссис Динсмор могла спустить меня с небес на землю. Всегда существуют некие константы. Словесная перебранка с миссис Динсмор была одной из таких констант. Было нечто даже комфортное в этой собственной версии ритуала, в то время как весь остальной мир сошёл с ума.

— Отстранение исключает звонки вспомогательному персоналу колледжа, — сказала миссис Динсмор.

— Даже если звонят ради секса по телефону?

Я ощущал её неодобрительный взгляд даже за 250 километров.

— Чего вы хотите, забавный парень?

— Мне нужна одна большая услуга.

— А взамен?

— Вы слышали, что я сказал по поводу секса по телефону?

— Джейк?

Не могу вспомнить, чтобы она когда-либо называла меня по имени.

— Да?

Неожиданно её голос стал мягким.

— Что с вами такое? Получить отстранение не похоже на вас. Вы были образцом для подражания.

— Это очень долгая история.

— Вы спрашивали о дочери профессора Клейнера. Ту, в которую влюблены.

— Да.

— Вы всё ещё ищете её?

— Да.

— Ваше отстранение каким-то образом связано с этим?

— Связано.

Тишина. Миссис Динсмор прочистила горло.

— Что вам нужно, профессор Фишер?

— Личное дело студента.

— Опять?

— Да.

— Вам нужно разрешение студента. Я говорила вам об этом в прошлый раз.

— И как в прошлый раз, студент мёртв.

— А-а. Как его имя?

— Арчер Майнор.

Пауза.

— Вы знаете его? — спросил я.

— Как студента, нет.

— Но?

— Но помню, как читала об его убийстве в газете Лэнфорда несколько лет назад.

— Шесть лет назад.

Я завёл машину, держа телефон у уха.

— Давайте ещё раз, — сказала миссис Динсмор. — Вы ищете Натали Эйвери, правильно?

— Правильно.

— И в течение этих поисков вам нужно изучить личные дела даже не одного, а целых двух убитых студентов.

Как ни странно, я не думал об этом в таком ключе.

— Думаю, так и есть.

— Осмелюсь сказать, это не похоже на любовную историю.

Я ничего не ответил. Прошло несколько секунд.

— Я перезвоню вам, — сказала миссис Динсмор и отключилась.

Пансионат Гайд-парк напоминал Кортъярд Марриотт.

Причём очень милый, нужно признать, даже высококлассный, с беседкой в викторианском стиле, но в тоже время всё кричало об обезличенности, замкнутости и нарочитости. Главное здание было трёхэтажным с башенками по углам. На огромном знаке было написано ВХОД В ПАНСИОНАТ. Я пошёл по дорожке, поднялся по пандусу и открыл дверь.

У женщины за столом была причёска-улей, которую я видел в последний раз у жены сенатора где-то в году 1964. Её улыбка была настолько безжизненной и деревянной, что по ней можно было постучать на удачу.

— Чем могу помочь?

Я улыбнулся и развёл руками. Я где-то читал, что если развести руками, то ваш вид становится более открытым и дружелюбным, вам больше доверяют, в то время, как сложенные руки делают вас закрытым. Не знаю, правда ли это. Но было больше похоже на то, что я собираюсь схватить кого-нибудь и утащить прочь.

— Я бы хотел увидеть Сильвию Эйвери.

— Она ожидает вас? — спросила Улей.

— Нет, не думаю. Я просто был по соседству.

Казалось, она сомневалась. Я не винил её. Вряд ли многие случайно оказываются по соседству с пансионатом.

— Не возражаете зарегистрироваться?

— Вовсе нет.

Она выудила огромную гостевую книгу, похожую на те, что используют на свадьбах, похоронах и в отелях в старых кино, протянула её мне вместе с большим гусиным пером. Я написал своё имя. Женщина убрала гостевую книгу.

— Мистер Фишер, — медленно прочитала она моё имя, подняла глаза и моргнула. — Можно спросить, откуда вы знаете мисс Эйвери?

— Я знаю её дочь Натали. Посему подумал, что было бы мило навестить её.

— Уверена, что Сильвия оценит, — Улей жестом показала налево. — Наша гостиная удобна и привлекательна. Вы не возражаете провести встречу там?

Привлекательна?

— Конечно, — сказал я.

Улей встала.

— Я скоро вернусь. Чувствуйте себя, как дома.

Я пошёл в удобную, «привлекательную» гостиную. И понял в чём дело. Улей хотела, чтобы встреча прошла в людном месте, на случай если я не был честен. В этом есть смысл. Лучше перебдеть, чем недобдеть. Диваны были довольно милыми с цветочным рисунком, и всё же они выглядели какими-то некомфортными. Здесь всё было каким-то некомфортным. Весь дом был смоделирован таким образом, чтобы выглядеть идеальным, чтобы подчеркнуть положительные стороны, но запах антисептика, промышленных моющих средств и, да, не побоюсь сказать, пожилых людей, был очевиден. Я остался стоять. В углу примостилась старушка с ходунками и в драном халате. Она, бешено жестикулируя, разговаривала со стеной.

Мой новый одноразовый телефон начал звонить. Я посмотрел на определитель номера, но единственный человек, которому я давал этот номер, была миссис Динсмор. В комнате был знак, оповещающий, что использование телефонов запрещено, но я и так сейчас хожу по лезвию ножа. Посему я зашёл за угол, отвернулся к стене, а-ля старушка с ходунками, и сказал шёпотом:

— Алло?

— Личное дело Арчера Майнора у меня, — сказала миссис Динсмор. — Отправить вам его на почту?

— Было бы замечательно. А оно сейчас перед вами?

— Да.

— Там нет ничего странного?

— Я ещё не смотрела. Что именно в нём может быть странного?

Я задумался.

— Какая-нибудь связь между жертвами двух убийств. Может быть, они жили в одном общежитии? Посещали одни занятия?

— Это просто. Нет. Арчер Майнор выпустился до того, как Тодд Сандерсон поступил сюда. Что-нибудь ещё?

Пока я вычислял в голове, что ещё может быть, холодная рука сжала моё сердце.

Миссис Динсмор сказала:

— Вы всё ещё там?

Я сглотнул.

— Арчер Майнор был на кампусе, когда профессор Клейнер сбежал?

Короткая пауза. Затем миссис Динсмор произнесла далёким голосом:

— Думаю, он был на первом или втором курсе.

— Вы не могли бы посмотреть…

— Уже смотрю.

Я услышал, как переворачиваются страницы личного дела. Я оглянулся назад. Старушка с ходунками и в рваном халате подмигнула мне с намёком. Я подмигнул ей в ответ. А почему нет?

Миссис Динсмор сказала:

— Джейк?

Она опять назвала меня по имени.

— Да?

— Арчер Майнор посещал курс профессора Клейнера, который назывался «Гражданство и плюрализм». Согласно записям, он получил оценку «А».

Улей вернулась, толкая впереди себя инвалидное кресло с матерью Натали. Я узнал Сильвию Эйвери, поскольку видел её шесть лет назад на свадьбе. Годы не щадили её и до этого, и судя по тому, что я видел теперь, ничего не изменилось.

Всё ещё держа телефон у уха, я спросил миссис Динсмор:

— Когда?

— Что когда?

— Когда Арчер Майнор посещал этот курс?

— Давайте посмотрим, — миссис Динсмор ахнула, но я уже знал ответ. — Это был тот семестр, когда профессор Клейнер исчез.

Я кивнул сам себе. Следовательно, оценка «А», которую все получили в том семестре.

Мои мысли, так или иначе, возвращались к воскресенью. Я поблагодарил миссис Динсмор и отключился, когда Улей подкатила ко мне Сильвию Эйвери. Я надеялся, что мы побудем наедине, а Улей подождёт в сторонке. Я прочистил горло.

— Мисс Эйвери, возможно, вы меня не помните…

— Свадьба Натали, — сказала, она без колебаний. — Ты тот депрессивный парень, которого она бросила.

Я посмотрел на Улей. Улей положила руки на плечи Сильвии Эйвери.

— Всё хорошо, Сильвия?

— Конечно же, хорошо, — огрызнулась она. — Уходи, оставь нас наедине.

Её деревянную улыбку нельзя было назвать очень милой, но с другой стороны, дерево оно и есть дерево. Улей вернулась к столу. Она напоследок одарила нас взглядом, который словно говорил: «Может быть, я и не сижу рядом с вами, но я буду наблюдать».

— Ты слишком высокий, — сказала Сильвия Эйвери.

— Извините.

— Не извиняйся. А просто сядь, чёрт возьми, пока я не потянула шею.

— О, извините.

— Опять ты со своими извинениями. Садись, садись.

Я сел на диван. Она некоторое время изучающе смотрела на меня, а потом сказала:

— Что тебе нужно?

Сильвия Эйвери казалась маленькой и иссохшей в своём инвалидном кресле, но опять же, кто в нём бы выглядел большим и сильным? Я ответил ей вопросом на вопрос.

— Вы что-нибудь слышала от Натали?

Она посмотрела на меня подозрительным уничижительным взглядом.

— Кому это нужно знать?

— Эм, мне.

— Я получаю открытки время от времени. Зачем?

— Но вы не виделись с ней?

— Неа. Но это ничего. Она обладает свободолюбивым духом, знаешь ли. Когда вы даёте свободному духу свободу, он улетает. Это его суть.

— А вы не знаете, где приземлился этот свободный дух?

— Не то, чтобы это твоё дело, но она живёт за границей. Она счастлива с Тоддом. Я надеюсь увидеть этих ребят однажды, — её глаза немного сузились. — Ещё раз, как тебя зовут?

— Джейк Фишер.

— Ты женат, Джейк?

— Нет.

— Был женат?

— Нет.

— У тебя есть девушка?

Я не потрудился ответить.

— Жалко, — Сильвия Эйвери покачала головой. — Большой, сильный мужчина, как ты, должен быть женат. Ты должен защищать свою женщину. Тебе не следует быть одному.

Мне не нравилось направление, по которому пошёл разговор. Настало время изменить его.

— Мисс Эйвери?

— Да?

— Вы знаете, чем я зарабатываю на жизнь?

Она оглядела меня с ног до головы.

— Ты выглядишь, как полузащитник.

— Я профессор колледжа.

— О.

Я развернулся таким образом, чтобы хорошо видеть её реакцию на то, что я собираюсь сказать.

— Я преподаю политологию в колледже Лэнфорда.

Какого бы цвета не были её щёки, всю краску с них смыло моментально.

— Миссис Клейнер?

— Это не моё имя.

— Было когда-то, разве нет? Вы изменили его после того, как ваш муж покинул Лэнфорд.

Она закрыла глаза.

— Кто сказал тебе?

— Длинная история.

— Натали говорила что-нибудь?

— Нет. Никогда. Даже тогда, когда я привёл её на кампус.

— Хорошо, — она подняла дрожащую руку ко рту. — Боже мой, а как тогда ты узнал?

— Мне нужно поговорить с вашим бывшим мужем.

— Что? — её глаза расширились от испуга. — О, нет, этого не может быть…

— Чего не может быть?

Она так и сидела, прижав руку ко рту и ничего не говоря.

— Пожалуйста, мисс Эйвери. Мне очень нужно поговорить с ним.

Сильвия Эйвери зажмурила глаза так сильно, как будто она была ребёнком, испугавшимся монстра. Я посмотрел на Улей. Она наблюдала за нами с неприкрытым любопытством. Я улыбнулся натужной улыбкой, такой же фальшивой, как и её, чтобы показать, что всё хорошо.

Сильвия Эйвери сказала шепотом:

— Почему сейчас?

— Мне нужно поговорить с ним.

— Это было давным-давно. Ты хоть представляешь, что мне пришлось сделать, чтобы жить дальше? Как это было больно?

— Я не хочу никому причинять боль.

— Да? Тогда остановись. Зачем тебе понадобился этот человек? Ты знаешь, что его побег сделал с Натали?

Я ждал, надеясь, что она продолжит. И она продолжила.

— Ты должен понять. Джули, эм, она была маленькой. Она едва помнит отца. Но Натали… Она так и не смогла его забыть. Не смогла отпустить его.

Её рука снова вспорхнула к лицу. На её лице появилось отсутствующее выражение. Я ждал продолжения, но было очевидно, что Сильвия Эйвери не будет рассказывать дальше.

Я попытался стоять на своём.

— Где сейчас профессор Клейнер?

— В Калифорнии.

— Где именно в Калифорнии?

— Не знаю.

— Лос-Анжелес? Сан-Франциско? Сан-Диего? Это большой штат.

— Я же сказала, я не знаю. Мы не общаемся.

— Так откуда тогда вы знаете, что он в Калифорнии?

Пауза. Я заметил, что по её лицу пронеслась тень.

— Я не знаю. Он мог переехать.

Ложь.

— Вы сказали своим дочерям, что он снова женился.

— Правильно.

— Откуда вы знаете?

— Аарон позвонил и рассказал мне.

— Я думал, что вы не общаетесь.

— Не общаемся уже очень долгое время.

— Как зовут его жену?

Она покачала головой.

— Не знаю. И не сказала бы тебе, даже если бы знала.

— Почему? Не сказать дочерям, понятно. Вы защищаете их. Но почему вы не сказали бы мне?

Её глаза метались из стороны в сторону. Я решил блефовать.

— Я посмотрел брачные записи. Вы ведь так и не развелись.

Сильвия Эйвери издала тихий стон. Улей никаким образом не могла услышать его, но, тем не менее, её уши навострились, как у собаки, которая услышала звук, который больше никто не слышит. Я снова улыбнулся Улею той же улыбкой «всё хорошо».

— Так как же ваш муж мог снова жениться, если вы никогда не разводились?

— Это у него нужно спросить.

— Что случилось тогда, мисс Эйвери?

Она покачала головой.

— Оставьте это в покое.

— Он ведь не сбежал со студенткой, так?

— Не так, он сбежал, — сказала она. Теперь настала её очередь стоять на своём. Но у неё не получилось. Её слова были слишком нарочитыми, имели оборонительный оттенок. — Да, Аарон сбежал и бросил меня.

— Колледж Лэнфорда невелик, вы ведь знаете это, так?

— Конечно же, я знаю. Я прожила там семь лет. И что с того?

— То, что студентка сбежала с профессором, стало бы новостью года. Начались бы звонки от родителей. Совещания персонала. И так далее. Я просмотрел записи. Не было никакой шумихи, когда исчез ваш муж. Ни одна студентка не бросила учёбу. Ни одна студентка не числится пропавшей без вести.

Это снова был блеф, но вполне неплохой блеф. В таких маленьких колледжах, как Лэнфорд, секреты сложно сохранить. Если бы студентка сбежала с профессором, то все, особенно миссис Динсмор, знали бы её имя.

— Может быть, она была из Стриклэнда. Это государственный колледж неподалёку. Думаю, она училась там.

— Произошло нечто абсолютно другое, — сказал я.

— Пожалуйста, — сказала мисс Эйвери. — Чего ты пытаешься добиться?

— Ваш муж исчез. И теперь, двадцать пять лет спустя, исчезла ваша дочь.

Я завладел её вниманием.

— Что? — она слишком сильно тряхнула головой, тем самым напомнив упрямого ребёнка. — Я же сказала. Натали живёт за границей.

— Нет, мисс Эйвери. Не живёт. Она никогда не была замужем за Тоддом. Это была уловка. Тодд к тому времени уже был женат. Кто-то убил его чуть больше недели назад.

Это было словно гром среди ясного неба. Голова Сильвии Эйвери свесилась сначала набок, а потом вниз, как будто она превратилась в резину. Позади неё Улей подняла телефонную трубку. Она, не отрывая от меня глаз, начала говорить что-то по телефону. Деревянная улыбка исчезла.

— Натали была такой жизнерадостной девочкой, — она сидела, по-прежнему опустив голову, положив подбородок на грудь. — Ты даже не можешь себе представить… или можешь. Ты любил её. Ты видел её настоящую, но это уже было позже. Уже после того, как всё пришло в норму.

— Пришло в норму?

— Видишь ли, когда Натали была маленькой, Боже мой, да, эта девочка жила ради своего отца. Он открывал дверь, когда приходил домой после занятий, и она тут же неслась к нему, вопя от радости. — Наконец, Сильвия Эйвери подняла голову. На её лице застыла отстранённая улыбка, сейчас её глаза видели давние воспоминания. — Аарон поднимал её и кружил, и как она смеялась…

Она покачала головой.

— Мы были так безумно счастливы.

— И что случилось, мисс Эйвери?

— Он сбежал.

— Почему?

Она покачала головой.

— Не имеет значения.

— Конечно, имеет.

— Бедная Натали. Она просто не могла отпустить его и теперь…

— Что теперь?

— Ты не понимаешь. И никогда не поймёшь.

— Так объясните тогда.

— Зачем? Кто ты, чёрт возьми?

— Я мужчина, который любит её. Я мужчина, которого любит она.

Она не знала, как на это реагировать. Она по-прежнему смотрела на пол, как будто у неё не было сил даже, чтобы поднять взгляд.

— Когда Аарон сбежал, Натали изменилась. Она выросла такой угрюмой. Я потеряла свою маленькую девочку. Как будто Аарон забрал её счастье и жизнелюбие с собой. Она не могла смириться с тем, что его нет. Почему он бросил её? Что она сделала не так? Почему он больше её не любит?

Я представил мою Натали ребёнком, который чувствует себя потерянным и брошенным своим собственным отцом. И ощутил боль в груди.

— У неё долгое время были проблемы с доверием. Ты даже себе не представляешь. Она отталкивала всех, и всё же она никогда не оставляла надежды. — Она посмотрела на меня. — Ты знаешь что-нибудь о надежде, Джейк?

— Думаю, да.

— Это самая жестокая вещь в мире. Лучше смерть. Когда ты умираешь, боль уходит. Но надежда возносит тебя высоко, чтобы с силой опустить на землю. Надежда убаюкивает твоё сердце в руках, а потом сминает в кулаке. Снова и снова. И это никогда не заканчивается. Такова надежда.

Она положила руки на колени и тяжело посмотрела на меня.

— Как ты видишь, я пыталась убить надежду.

Я кивнул.

— Вы пытались заставить Натали забыть об её отце.

— Да.

— Говоря, что он сбежал и бросил всех вас?

На её глазах навернулись слёзы.

— Я думала, что так будет лучше. Разве ты не понимаешь? Я думала, что Натали забудет его.

— Вы сказали Натали, что её отец женился снова. Что у него появились другие дети. Но это всё ложь, так?

Сильвия Эйвери не ответила. Выражение её лица становилось всё жёстче.

— Мисс Эйвери?

Она подняла глаза и посмотрела на меня.

— Оставь меня в покое.

— Мне нужно знать…

— Мне всё равно, что тебе нужно. Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое.

Она начала откатываться назад. Я схватил подлокотник её кресла. Кресло внезапно остановилось. Одеяло с её коленей упало на пол. Когда я взглянул вниз, рука сама отпустила кресло. Пол правой ноги было ампутировано. Она натянула одеяло медленнее, чем могла. Она хотела, чтобы я увидел.

— Диабет, — сказала она мне. — Я потеряла её три года назад.

— Сочувствую.

— Поверь мне, это ерунда.

Я снова протянул руку, но она ударила по ней.

— Прощай, Джейк. Оставь мою семью в покое.

Она снова начала откатываться назад. Теперь у меня точно не осталось выбора. Придётся бросить бомбу.

— Вы помните студента по имени Арчер Майнор?

Кресло остановилось. Её губы превратились в ниточку.

— Арчер Майнор посещал занятия вашего мужа в Лэнфорде. Вы помните его?

— Откуда…? — Губы её двигались, но не произносили слов. Но потом она совладала с собой.

— Пожалуйста, — если раньше её голос был испуганный, то сейчас в нём слышался абсолютный ужас. — Пожалуйста, оставь меня в покое.

— Арчер Майнор мёртв. Его убили.

— Скатертью дорога, — сказала она и плотно сжала губы, как будто сожалела о случайно вырвавшихся словах.

— Пожалуйста, расскажите, что случилось.

— Отпусти это дело.

— Не могу.

— Я не понимаю, какое это имеет отношение к тебе. Это не твоё дело, — она покачала головой. — А в этом есть смысл.

— В чём?

— В том, что Натали влюбилась в тебя.

— Почему?

— Ты мечтатель, как её отец. Он тоже не мог отпускать события и людей. Некоторые люди просто не умеют этого делать. Я уже старая. Поэтому послушай меня. Этот мир грязный, Джейк. Некоторые люди хотят, чтобы он был лишь чёрным и белым. Такие люди всегда платят за это. Мой муж был одним из них. Он не мог смириться с некоторыми вещами. И ты, Джейк, идёшь по тому же пути.

Я услышал отдалённые отголоски её прошлого, как и от Малкольма Юма, Эбана Трейнора и даже Бенедикта. Я подумал о событиях, которые недавно случились со мной, о том, что такое ударить и даже убить человека.

— Что произошло с Арчером Майнором? — спросил я.

— Ты не успокоишься, ты будешь продолжать копать, пока все не умрут.

— Это останется между нами и не покинет эту комнату. Просто расскажите мне.

— А если я откажусь?

— Я продолжу копать. Что случилось с Арчером Майнором?

Она снова отвела взгляд, теребя пальцами губы, словно в глубокой задумчивости. Я выпрямился, пытаясь встретиться с ней глазами.

— Знаешь, как говорят, яблоко от яблони?

— Да.

— Этот парень пытался. Арчер Майнор хотел упасть и откатиться подальше. Он хотел быть хорошим. Он хотел сбежать от того, кем он был. Аарон понимал. Он пытался помочь ему.

Она неторопливо поправила одеяло на коленях.

— Так что случилось? — спросил я.

— Арчер был беспомощен в Лэнфорде. В старшей школе его отец давил на учителей. И они ставили ему отличные оценки. Не знаю, на самом деле ли он получил такой высокий балл за тест. Не знаю, как он сдал экзамены, но академически этот мальчик был беспомощен.

Она снова остановилась.

— Пожалуйста, продолжайте.

— Нет смысла, — сказала она.

И тут я вспомнил, что миссис Динсмор сказала мне, когда я в первый раз спросил о профессоре Аароне Клейнере.

— Случился скандал, связанный с обманом, так?

Язык её тела сказал, что я попал в цель.

— Он был связан с Арчером Майнором? — спросил я.

Она не ответила. Да и не нужно было.

— Мисс Эйвери?

— Он купил курсовую работу у студента, который выпустился в прошлом году. Тот студент получил за неё отличную оценку. Арчер просто перепечатал её и выдал за свою. Не изменив ни слова. Он думал, что невозможно, чтобы Аарон помнил. Но Аарон помнил всё.

Я знал правила колледжа. Такого рода обман означал автоматическое изгнание из Лэнфорда.

— Ваш муж доложил об этом случае?

— Я говорила ему не делать этого. Я просила дать ему второй шанс. На самом деле меня не волновал этот второй шанс. Я просто знала.

— Вы знали, что его семья расстроится.

— Но Аарон всё равно доложил.

— Кому?

— Декану факультета.

Моё сердце ёкнуло.

— Малкольму Юму?

— Да.

Я откинулся назад.

— Что сказал Малкольм?

— Он хотел, чтобы Аарон оставил это дело. Он сказал ему пойти домой и обдумать ситуацию.

Я мысленно вернулся к делу Эбана Трейнора. Он сказал мне нечто подобное, так ведь? Малкольм Юм. Невозможно стать госсекретарём, не идя на компромиссы, не заключая сделок и не проводя переговоров, и не понимая, что мир по самые уши погружён в серое.

— Я очень устала, Джейк.

— Я кое-чего не понимаю.

— Забудь.

— Об обмане Арчера Майнора нет записей. Он закончил колледж с отличием.

— Нам начали звонить с угрозами. Какой-то мужчина нанёс нам визит. Он пришёл в дом, когда я была в ду́ше. Когда я вышла, он просто сидел на кровати и держал в руке фотографии Натали и Джули. Он ничего не говорил, а просто сидел и держал в руке фотографии. Потом встал и ушёл. Ты хоть можешь представить, каково это было?

Я вспомнил Дэнни Цукера, который вломился ко мне домой и так же сидел на моей собственной кровати.

— Вы рассказали мужу об этом?

— Конечно.

— И?

Она помедлила.

— Думаю, на этот раз он осознал опасность. Но было уже поздно.

— И что он сделал?

— Аарон ушёл. Для нашего же блага.

Я кивнул, теперь всё поняв.

— Но вы не могли рассказать об этом Натали. Вообще никому не могли рассказать. В таком случае вы бы подвергли их опасности. Поэтому вы сказали, что он сбежал. А потом переехали и изменили имя.

— Да, — сказала она.

Но было что-то, что я упустил. Подозреваю, многое. Не было чего-то, чтобы вся картина смогла сложиться, это что-то обреталось на задворках моего мозга, но пока я не мог этого увидеть. Например, как Натали вышла на Арчера Майнора двадцать лет спустя?

— Натали думала, что отец бросил её, — сказал я.

Она лишь закрыла глаза.

— Но, вы говорили, всё равно не смогла его отпустить.

— Она не прекращала давить на меня. Она была такой грустной. Мне не следовало ей рассказывать. Но какой у меня был выбор? Всё это я делала с целью защитить моих девочек. Ты не понимаешь. Ты не понимаешь, что́ порой приходится делать матерям. Я должна была защитить своих девочек, понимаешь?

— Понимаю.

— И посмотри, что случилось. Посмотри, что я наделала.

Она приложила руку к лицу и начала всхлипывать. Старушка с ходунками и в рваном халате перестала разговаривать со стеной. У Улей был такой вид, как будто она вот-вот собирается вмешаться.

— Мне нужно было выдумать какую-нибудь другую историю. Натали бы в любом случае продолжала давить на меня, требуя узнать, что случилось с её отцом. Она бы всё равно никогда не остановилась.

Теперь я понял.

— И вы, наконец, рассказали ей правду.

— И это разрушило её жизнь, разве ты не понимаешь? Она выросла, думая, что отец бросил её. Ей нужно было получить удовлетворение, ей нужно было знать, чем закончилась история, что произошло. Но я не могла ей этого дать. Посему, да, я, наконец, рассказала ей правду. Я рассказала, что отец любил её, что она не делала ничего плохого, что он никогда бы её не бросил.

Я кивал, пока она говорила.

— И вы рассказали ей об Арчере Майноре. Вот поэтому она и оказалась там в тот день.

Она ничего не сказала. А лишь продолжала всхлипывать. Улей не смогла больше терпеть, поэтому подхватилась и пошла к нам.

— Где сейчас ваш муж, мисс Эйвери?

— Не знаю.

— А Натали? Где она?

— Тоже не знаю. Но, Джейк?

Улей уже была рядом с ней.

— Думаю, достаточно.

Я проигнорировал её.

— Что, мисс Эйвери?

— Забудь обо всём. Для нашего же блага. Не будь, как мой муж.