Штурм врат

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

— Я до сих пор не могу поверить, что ты передумала насчет этого, — сказала Мари, когда мы вышли из поезда в двух кварталах от "Revelry". — Не то чтобы я жалуюсь, но ты склонна во всем придерживаться своего мнения. Ты больна?

— Ты слишком много думаешь, девочка, — сказала я легкомысленно, хотя была предельно серьезна - Мари не нужно было слишком много думать о моих мотивах для многих вещей. — Как часто девушки из Саутсайда бывают на вечеринках в "Revelry"? Я отложу свои убеждения на ночь.

— Прекрасно. Я голосую за то, чтобы ты также оставила в стороне эту свою затею с безбрачием. Найди горячего бармена, на котором будешь кататься всю ночь.

— Перестань проецировать на меня свое сексуальное разочарование.

— Джодер, я знаю. Одним сексом по FaceTime не выжить.

Я усмехнулась, когда мы завернули за угол и подошли ко входу в "Revelry", закрытого сегодня вечером в связи с частной вечеринкой только для студентов Академии Холивэлл. Клуб располагался в реконструированном старом театре, неоновые огни шатра сверкали надписью - The Revelry, написанной большими бирюзовыми печатными буквами. Вышибала стоял прямо перед старомодной театральной кассой, и я заметила около дюжины моих одноклассников, стоявших в очереди, чтобы войти.

— Я очень рада, что ты позволила мне одеть тебя сегодня вечером, детка, — сказала Мари, когда мы заняли свои места в конце очереди. Она оглядела девушек впереди нас, большинство из них были одеты в дизайнерские коктейльные платья высокого класса. — Даже если ты, по сути, все еще носишь шорты.

— Это комбинезон, — возразила я. Он был простым и черным, но шорты едва прикрывали мою задницу, а вырез спускался низко между чашечками "B". — И ради тебя я надела туфли на каблуках.

— Это кроссовки на танкетке, — возразила она, закатывая глаза.

— Вот именно!

Она фыркнула на меня, не сумев сдержать улыбку. Она выглядела потрясающе в своем ярко-красном укороченном топе и юбке в тон, высокий разрез которой открывал большую часть ног, в то время как топ позволял разглядеть ее плоский живот. Она также носила самые неудобные на вид туфли на шпильках с ремешками, но я была почти уверена, что Мари вышла из утробы матери, уже на пятидюймовых каблуках.

Показав вышибале наши удостоверения Академии, мы вошли в клуб. Освещение, конечно, было тусклым, и я остановилась, чтобы по-настоящему осмотреть помещение.

Это было великолепно, и мне действительно было больно признавать это во всем, что связано с Лизой или Ферреро.

Богато украшенный потолок остался от первоначального театра, как и сцена, освещенная фиолетовым освещением, которое было установлено по всему клубу. Сохранились и старые люстры, которые светились ярким контрастным оранжевым светом. По всему просторному залу клуба были расставлены изящные столики, окруженные плюшевыми кожаными креслами, а вдоль стен и вокруг низких столиков в тихих уголках стояли бархатные диваны. Просторный бар был спрятан под старым балконом и занимал всю левую стену. На небольшом балконе располагались дополнительные места для сидения и VIP-зоны.

Зал был переполнен, и я узнала почти в каждом из присутствующих своих сокурсников по Академии. Я также узнала нескольких официантов и двух участников кавер-группы, в настоящее время выступающей на сцене, как нынешних или бывших учеников Саутсайд-Хай.

Мари крепко схватила меня за руку и потащила к бару. — Говори что угодно об этом городе, — прокричала она сквозь музыку, — но тот факт, что возраст употребления алкоголя в черте города составляет восемнадцать лет, довольно удивителен.

— Это позволяет нам оставаться самодовольными, — крикнула я ей в ответ, хотя полностью планировала воспользоваться слабыми законами о выпивке, будучи вынужденной веселиться со своими одноклассниками.

Мы подошли к бару, и Мари потребовалось ровно пятнадцать секунд, чтобы привлечь к себе очень заинтересованные взгляды девушки, работавшей с нашей стороны. У нее сразу же нашлось что-нибудь фруктовое для Мари, и вскоре после этого она передала мне джин с тоником, который я заказала, потому что это был любимый напиток Дома.

Я повернулась, чтобы прислониться к стойке бара, оглядывая зал и мгновенно определяя местонахождение Наследников, потому что лучшую VIP-кабинку было легко определить.

Это была старая частная смотровая площадка, выступавшая из стены чуть ниже балкона и чуть левее сцены. Широкий плюшевый диванчик для двоих и еще одно вместительное кресло окружали низкий столик, заваленный бутылками спиртного.

Трое моих подопечных сидели вокруг стола - Зак и Ной на диванчике, а Беннетт на своем одиноком троне - лениво потягивая из хрустальных бокалов и наблюдая за празднеством внизу без особого интереса. Все они были одеты в искусно сшитые костюмы на заказ, и, очевидно, решили сегодня вечером расслабиться, потому что ни один из них не надел галстука, оставив вместо этого несколько расстегнутых пуговиц на рубашке.

— Фу, к черту это место. К черту все, — невнятно произнес голос поблизости, отвлекая мое внимание от моих бывших лучших друзей.

Анна Лэнгфорд сидела на высоком табурете в углу бара, брючный костюм блестел блестками так что ослеплял взгляд, я присмотрелась повнимательней… и она очень пьяная. Ее темно-рыжие волосы выбились из того, что, вероятно, когда-то было очень гладким хвостом, и сегодня вечером она уже размазала тушь. Она покосилась на свой напиток, как будто он чертовски смущал ее.

— Привет, Лэнгфорд, — сказала я, направляясь к ней из чистого любопытства. — Что за ванна с выпивкой?

Она подняла глаза, снова прищурившись, как будто пыталась понять, кто я такая, а затем рассмеялась. — Идеально! Как раз тот человек, который мне сейчас нужен. — Она жестом подозвала меня ближе. — Мои гребаные родители думают, что мне нужна коррекция курса в моей личной жизни. — Она подняла руки, чтобы изобразить несколько воздушных ковычек, но бросила это занятие, когда ее стул начал шататься. — Они хотят заключить для меня брачный контракт, как будто это гребаный каменный век. И гребаный Чед есть в их списке.

— О Боже! — воскликнула я, по-настоящему ужаснувшись.

— Я знаю! Видишь, я знала, что ты поймешь. — Она удрученно вздохнула, и я не винила ее. Ханна не была моей подругой, но она оставила меня в покое, никогда не ввязываясь в дерьмо, которое сотворили со мной ее друзья, так что в моем понимании с ней было все в порядке.

По крайней мере, она не заслуживала подчинения Чеду.

Я наклонилась и заговорщически прошептала: — Ты хочешь, чтобы я убила его для тебя?

Она оживилась. — Ты можешь это сделать?

Мари, должно быть, услышала нас, потому что вступила в разговор. — Нет, ради любви к Богу, она шутит, Лэнгфорд. Соберись!

— А что? — Невинно спросила я.

Ханна икнула, все еще выглядя угрюмой, и указала на меня дрожащим пальцем. — Эй, Миллер. Тебе нужно быть осторожной сегодня вечером. Девчонки плетут заговор. Будь начеку.

Не совсем откровение, но я оценила ее усилия. — Спасибо, Лэнгфорд. Ты, э-э... успокойся, ладно?

Она кивнула, отмахиваясь от нас. Мы с Мари отошли дальше по барной стойке, устраиваясь так, чтобы наблюдать за группой. Мы тоже подоспели как раз вовремя, потому что знакомое лицо только что выскочило на сцену для приглашенного выступления.

Мари ахнула. — Это...?

Я ухмыльнулась. — Ага.

Заиграли вступительные ноты песни — Dancing's Not a Crime группы Panic at the Disco, и Макс начал напевать текст в микрофон, его ровный голос по диапазону соперничал с голосом самого Брендона Ури.

— Я привела его в эту группу! — крикнула я Мари. — Я получила свой первый альбом, когда им было около года!

Она уставилась на Макса, вероятно, на секунду переосмыслив свою позицию по отношению к члену, и, оглядев комнату, поняла, что она не одна.

Макс был одет в простую черную футболку и обтягивающие черные джинсы, якобы для обслуживающего персонала, но он все равно выглядел и пел как рок-звезда. Девушки и парни с благоговением наблюдали за ним, пока он пел и танцевал под оптимистичную мелодию, и я сделала мысленную заметку пригрозить ему настоящей кастрацией, если он засунет свой член в любую дырочку, принадлежащую одному из придурков, с которыми я сегодня ходила в школу.

— Он такой классный! — Мари кричала, раскачиваясь в такт.

Я решила присоединиться к ней, и на мгновение я... чудесно проводила время. Я закрыла глаза и сосредоточилась на фантастическом голосе Макса, когда он исполнял одну из моих любимых песен, чувствуя музыку во время движения. На мгновение остались только Макс, я и песня - ни миссий, ни отметок, ни Семей, ни богатых членов, усложняющих мою жизнь.

И как будто эта последняя мысль призвала их к.

Когда песня Макса закончилась, я открыла глаза и обнаружила Ноя и Зака в баре в нескольких футах от меня, ни один из них не скрывал того факта, что они только что смотрели на меня. Быстрый взгляд на их VIP-кабинку сказал мне, что король Беннетт остался на своем троне и не спускал с нас глаз.

Мари отошла в толпу, чтобы потанцевать, так что я осталась одна.

— Видишь ли, чувак, я же говорил тебе, что в Саутсайде их учат танцевать, — сказал Зак, подталкивая Ноя локтем. — Принцесса собирается показать нашим утонченным леди высшего класса, как это делается.

— Она не собирается делать ничего подобного, — возразила я, снова облокотившись на стойку и не сводя глаз с группы. — Возвращайтесь в свою башню. Вам обоим, должно быть, душно здесь, среди плебеев.

— Давай, Джоанна, — упрекнул Ной, забирая всю бутылку водки с верхней полки, которую только что протянул ему бармен. — Веди себя с нами хорошо. Мы все здесь, чтобы повеселиться.

Это говоришь ты, Ной.

Я равнодушно посмотрела на них обоих и увидела, как их двойные улыбки медленно исчезли, сменившись поджатыми губами и прищуренными глазами, устремленными на что-то позади меня.

— Привет, Джоджо, — прошептал Макс мне на ухо, обнимая меня. — Как тебе понравилась моя песня? Я думаю, что на данный момент я лучше оригинала.

Я повернулась и улыбнулась ему. — Совершенство, как всегда, Макси.

— Кто твой друг, принцесса? — Вмешался Зак, внезапно посерьезнев.

Макс усмехнулся, когда я разочарованно вздохнула, снова посмотрев на них двоих таким взглядом, который говорил, что они действуют мне на нервы.

— Эти парни пристают к тебе, Джоанна? — Громко спросил Макс, затем нежно поцеловал меня в висок, пристально глядя на них обоих.

Ной заставил себя снова улыбнуться. — Никто ее не беспокоит. Я Ной Харгрейвз. Приятно познакомиться.

Макс, благослови его господь, проигнорировал этот маневр и продолжал вести себя так, словно понятия не имел, кто они такие. — Круто, братан. Ребята, вы ходите в школу с моей двоюродной сестрой?

Это немного успокоило их, хотя Зак все еще смотрел на мускулистую руку Макса, перекинутую через мои плечи, как будто хотел ее отрезать.

— Вы не похожи на кузенов.

Великолепно, Беннетт спустился с небес. Он появился рядом с Заком, принеся с собой свою мрачную энергию, и его подозрительный взгляд был направлен на Макса.

Макс только рассмеялся, давным-давно утратив чувствительность к власти Наследников, прожив с одним из них семь лет. — Она племянница моей мамы. Я похож на своего отца.

— Не то чтобы это их касалось, — напомнила я ему, свирепо глядя на парней.

— Верно, верно, — ответил Макс, в одно мгновение уделав троих самых влиятельных людей в Сити повернувшись к ним спиной. Он прошептал мне на ухо: — Сейчас самое время - Спенсер покинул VIP-кабинку. Я видел, как прибыл Ферреро со своей сумкой, так что я собираюсь подмести в кабинке, пока ты их отвлекаешь. Выходи на танцпол, детка.

Затем он ухмыльнулся чему-то через мое плечо, прежде чем толкнуть меня в чьи-то ожидающие объятия. — У тебя перерыв, Дженнингс?

Внутренний стон. Макс, какого хрена?

Я подняла глаза и увидела Мэтта Дженнингса, привлекательного, милого парня, которого я знала по спортзалу Дома и, возможно, когда-то переспала с ним, который смотрел на меня сверху вниз, как на солнце в грозу. — Привет, Джоанна. Может быть, ты… хочешь потанцевать?

— Эм, конечно, Мэтт, — ответила я. Я знала, что у Макса была внутренняя связь с персоналом ресторана, но он не сообщил мне, что это был Дженнингс. — Я могу потанцевать несколько песен.

Он лучезарно улыбнулся мне. — Отлично! В любом случае, у меня есть всего десять минут до того, как мне придется вернуться на кухню.

Он вывел меня на середину клуба, крепко держа за руку, пока мы пробирались сквозь толпу извивающихся, потных тел. Мы вышли на открытое пространство прямо посреди толпы, и Мэтт притянул меня к себе, когда мы начали танцевать под страстный ритм кавера группы на песню Billie Eilish.

Я стояла спиной к нему, что давало мне полный, беспрепятственный обзор комнаты. Макс растворился в воздухе в ту же секунду, как выгрузил меня на Дженнингса, и, зная его, можно было предположить, что он уже входил и выходил из VIP-кабинки, и никто ничего не заметил.

Наследники все еще были в баре, толпа девушек, одетых в самые крошечные платья в мире, теперь окружала их и соперничали за их внимание, но от меня не ускользнуло, что их взгляды продолжали блуждать в нашем направлении. Мы, безусловно, были настоящей парой: Мэтт в своей черной униформе кейтеринга и я в моем маленьком черном комбинезоне, плывущие по течению в море блестящего богатства, двое детей с Саутсайда, обладающих ритмом и степенью бесстыдства, которые редко бывают у детей из высшего общества.

Я повернулась к нему лицом, покончив со своими бывшими лучшими друзьями на ночь, и обвила руками его шею. — Спасибо, Мэтт. Это мило.

— Знаешь, мы скучаем по тебе в спортзале, — ответил он, глядя мне в глаза с оттенком тоски. — Я по тебе скучаю.

— А, ну, ты же знаешь, что я вернусь на каникулы, — сказала я, пытаясь говорить легко и дружелюбно. Дженнингс был очень милым и определенно симпатичным, но я была девушкой предпочитающей другого типа парней.

— Я надеялся...

— Ты надеялся вернуться к своей работе, — прогремел знакомый голос позади него, и я напряглась. — Проваливай, я сказал.