Скверная жизнь дракона. Книга первая

Глава 3

Я смотрел в два красных рубиновых глаза с вертикальными зрачками. Глаза смотрели на меня. Что они видели? Развалившегося лапками кверху полуживого дракона, с чёрной шкуркой и серебряными глазами. А что первым увидел я, стоило только прийти в сознание? Вот эти два рубина.

Сначала я подумал, что смотрю на сестру. В нашей семье из трёх драконов только у двух радужка глаз красного цвета. Но стоило зрению сфокусироваться, и я чуть не завизжал. От неожиданности. И отвращения.

Нет, я маму люблю. Но когда Ликура воплощается в ящеролюдку – я бы предпочёл находиться в другом месте. Меня и так передёргивает от осознания, что я сам буду воплощаться в съёжившуюся морскую губку. Но когда лицо подобной морской губки находится буквально в полуметре – в такие моменты хочется продемонстрировать вселенной свой обширный запас матерных слов.

– Ты наконец очнулся, сын мой.

– Сиал! – вслед за голосом сестры что-то упёрлось мне в бок.

От неожиданности я дёрнул лапами. И почувствовал каждую. Не веря в происходящее, я резво подскочил. Ран не было, крылья сложены, хвост слушался. Лог… Да и Жизни в норме.

– Спасибо, мам, что вылечила меня.

– К моменту, когда я пришла, ты был полностью вылечен Калисой. Я лишь немного помогла.

Вылечила сестра? Вот это зелёное наказание, что смотрит на меня как на музейный экспонат?

– Это правда, Калиса?

– Знаешь, как я испугалась! – затараторила Калиса, игнорируя вопрос. – Ты говорил, говорил, а потом как замолчишь! А ещё мама не отвечала. Я подумала, что ты умер!

– То есть ты продолжала лечить труп? Понимаю.

– Нет! Мама ведь говорила, что нельзя обычную магию лечения впустить в мёртвое тело. А в тебя она входила! Значит – ты был жив.

Я окончательно запутался. То есть помнить подобные нюансы – это для неё не проблема. Но стоит увидеть что-то опасное, как включается режим слабоумия и отваги?

– Спасибо, что вылечила. Сколько я был без сознания?

– Едва ли больше недели, – сказала мама с такой интонацией, словно произошло что-то обычное. – Когда Калиса сообщила о произошедшем, то я сразу направилась сюда. Я добывала кристаллы и не могла знать о грозившей вашим жизням опасности. Вы справились достойно. Но впредь, с подобными созданиями, вам следует поступать иначе. Я позже поведаю об этом – сейчас же мне стоит вернуться в пещеру.

– Мам, а можно задать вопрос?

– Конечно, сын мой. Я отвечу тебе, если буду знать ответ. Но лишь в пещере. Сейчас вам следует сосредоточиться на охоте. В отличие от Калисы – ты ещё не ел. Не отвлекайся на меня, сын мой. Займись охотой.

Мама направилась к наспех организованному лагерю. Шалаш из хвойных веток, с накинутой поверх чем-то мохнатым, был излишне большим для её нынешнего тела. А для Калисы, наоборот, слишком маленьким. Рядом с шалашом была вытоптана широкая площадка, а недалеко находилось кострище. Сейчас огня в нём не было, но, судя по количеству золы – его жгли часто.

Подойдя к краю шалаша, мама подняла с земли связку костей, широких и тонких. По длине они были практически с мамин рост, и однозначно весили не один десяток килограмм – мама словно этого не замечала. Взвалив связку на плечи и взяв в руки небольшую сумку, Ликура спокойным шагом направилась в сторону пещеры.

Всё это время я задавался длинным перечнем вопросов: почему мама не пришла на помощь сразу, как только мы встретились с опасным противником; почему она пришла в облике ящеролюдки и многое другое. И ещё это нежелание разговаривать с нами.

– Мам, что-то случилось? Ты не хочешь говорить со мной? Прости меня, если я тебя чем-то обидел.

– Никогда ребёнок не сможет обидеть своего родителя, сын мой. Это мне следует извиниться, что не смогла прийти на помощь сразу.

– Братик! Мама мне уже сказала, что тела других разумных не приспособлены к мыслеречи. Они когда так общаются, то не могут делать другие дела.

– Ты права, дочь моя. Не переживай, сын мой, за мою немногословность. Поверь, нет способов на свете, что заставят меня разлюбить вас двоих. Я с нетерпением буду ждать вас в пещере. А сейчас я продолжу путь – не хочется в этом теле под дождь попасть. Удачной охоты.

Мама ещё раз посмотрела на меня с сестрой и продолжила путь. Прежде чем она скрылась за деревьями я успел заметить маленькую деталь. На её поясе висел короткий меч, а рядом на верёвочке болтался нож в деревянном чехле. Стоило только посмотреть на останки медведя и мысль, что именно этим ножом и мечом добыты кости – полностью подтвердилась. А ещё мою душу стала грызть обида вселенского масштаба.

Туша медведя обглодана полностью, притом костей задних ног не было. Редкие куски оставшегося мяса покрылись противной зелёной плёнкой. Мясо с лёгким душком дракону не повредит – но вот откровенную гниль в пасть брать не стоит.

Размышления о своей несчастной судьбе прервала резь в животе. Пока что слабая, но ещё один месяц голодухи мне не выдержать. С убитого медведя мяса уже не получить, а тел медвежат нигде нет. Засада, одним словом. Придётся идти на охоту и надеяться, что встречу кого-нибудь вкусненького.

Сестра всё ещё стояла недалеко и едва заметно переминала передними лапами.

– Калиса, я так понял – ты уже ела. Да?

– Да. Когда мама пришла, она разрешила мне покушать. Прости, я всё скушала, – сестра жалобно посмотрела на меня.

– Ну и хорошо, что съела, а то бы всё пропало. Мама ничего не говорила про это место. Его охранять не надо?

– Нет, братик, ты что? Мама же сказала заняться охотой. Тут ничего нет.

– Ну, значит займёмся охотой.

Я размял затёкшие лапы, проверил хвост с крыльями и направился к центру леса. Отойдя от лагеря на десять шагов, оглянулся – сестра стояла на месте. Лишь лапками сильней перебирала.

– Ты идёшь?

Именно этого приглашения она и ждала. Ответив радостным возгласом, Калиса в три задорных прыжка оказалась рядом.

Было решено отправится в южную часть леса, а то здесь, в северно-западной части, вся хоть немного адекватная живность разбежалась во время нашего с медведем забега.

Пока шли, я спрашивал сестру о произошедших событиях, пока моё сознание находилось где-то далеко. Калиса с радостью отвечала на вопросы. Кажется, ей доставляло удовольствие просто говорить со мной, чем делиться информацией.

Постепенно, вычленяя фрагменты из сумбурных и бессвязных рассказов, общая картина медленно вырисовывалась.

Пока я пытался оседлать медведя, он сопротивлялся и не желал становиться лошадкой, а сестра бежала рядом и не знала, что делать – мама занималась добычей кристаллов. Она по привычке окружила себя барьером и ничего не слышала.

Сестра смогла связаться с мамой уже после того, как я отключился. Ликура пришла через два дня, долечила меня магией и обустроила временный лагерь. И поработала с тушкой медведя. Она сразу попросила Калису не трогать тушу, чтобы кости из ног вытащить и срезать шкуру со спины.

Вот как раз этой шкурой и был покрыт шалаш. В качестве подстилки её лучше не использовать: вдруг там блохи или что повеселей. Сам же шалаш был большим не просто так. Когда наступала ночь, Калиса подходила к нему задом, всовывала внутрь хвост и сворачивала его в бублик. Внутрь этого бублика залезала мама и, если верить сестре, высыпалась и даже не мёрзла. Но вот только мама не объяснила, зачем ей эти треклятые кости. Да и не понятно, почему система не оповестила маму о том, что мы в опасности.

– Может, мама будет их есть? – спросила сестра, когда я поделился своими мыслями о костях.

– Как ты себе это представляешь? Она же в облике ящеролюдки.

– Может, она станет обратно драконом и скушает их.

– А чего она тогда не стала драконом там, рядом с медведем?

– Я не знаю.

– И я не знаю. А что мама ела, пока жила в лагере?

– Ой, она много чего кушала. И даже на огне всё жарила. Даже дала попробовать. Так вкусно было, – сестра облизнулась.

Я едва не заорал от обиды. Значит, пока я гордо воевал с медведем, а потом с не меньшей гордостью принимал побои и откисал в прострации – Калиса лопала жареное мясо? Если это нельзя назвать несправедливостью, то тогда этим словном вообще ничего называть нельзя.

Из дальнейшего рассказа сестры выяснилось, что мама даже в облике ящеролюдки способна на многое. Одна только история про охоту обескураживает: она произнесла непонятный набор слов и выпустила из пальца молнию куда-то вдаль, потом ушла в ту сторону и вскоре вернуться с тушкой маленького кабанчика. Вот как раз жареным кусочком той дикой свинины мама и угостила Калису. Но вопрос всё ещё открыт: чем мама питается в форме ящеролюдки?

– Сиал, замри, – скомандовала сестра. Я послушно остановился.

Мы уже второй день бродили по южной части леса и своим видом пугали живность: птицы прекращали чирикать, едва заметив нас, а что-то крупное и вкусное так и вовсе не встречалось. Я уже был согласен на кролика, даже на мышку-полёвку, лишь бы притупить чувство голода.

– Что такое?

– Там, вдалеке. Стая волков.

Странная группа: маленькая, в девять голов и все старые, худые. Волки шли медленно, с опущенными головами и поджатыми хвостами. И нас не замечали. Такое ощущение, будто молодняк выгнал из стаи больных стариков.

– Что будем делать? – спросила сестра, глядя на меня самыми честными глазами.

– Ловить и…, – я осёкся. Калиса ведь неспроста смотрела подобным взглядом. – Ты хочешь что-то предложить?

– Нам нужно поймать их всех! – чуть ли не в приказном порядке протараторила она. – Ты ведь не кушал!

Интересно, эта её забота от желания помочь маленькому братику, или от охотничьего азарта? Лог.

Мана: 1230/1230

Магическая стрела потребляет семьдесят маны. Этого хватит на семнадцать зарядов. Ещё бы знать, сколько она урона наносит на четвёртом уровне.

Быстро сообщив Калисе план – я приготовился к забегу. Проблем возникнуть не должно: маны у сестры как у меня и мы их всех расстреляем издалека. Но проблема по итогу возникла, ибо один из волков оказался куда шустрее остальных.

Вначале всё шло гладко. Когда два трёхметровых дракона понеслись на волков, те вообще замерли, не понимая происходящего.

Но только первые магические стрелы попали в двух из них, как вся стая тут же бросилась наутёк. Мы последовали за ними и уж было подумали, что убегут – но, из-за их возраста и слабости, получилась вальяжная пробежка за стайкой ополоумевших от страха старичков. Совмещённая с грустным тиром. Волки падали замертво вовсе не от первой и второй стрелы, а от третьей и четвёртой.

Постепенно гонясь за стаей и запуская стрелу за стрелой, мы убили всех, кроме одного. Сил в нём оказалось куда больше, чем у остальных и он ускорился, постоянно виляя из стороны в сторону настолько резко, что все семь запушённых в него стрел прошли мимо.

– Ну и беги, паскуда шерстяная, – я выругался, смотря вслед скулящему серому комочку. Всё равно позади нас по лесу растянулась линия из серых трупов.

Взяв в пасть тушу ближайшего волка, направился к следующей. Вскоре нашёл её – но челюсти уже были заняты. На пустом месте родилась дилемма.

Недалеко за деревьями виднелась лесная полянка. Мой внутренний хомяк, жаждущий обладать всеми богатствами целого мира, погрыз мне хвост, почесался об позвоночник и постучался в череп. Я сразу понял, что надо делать: отнёс на поляну тушу, вернулся за второй и повторил.

Стоило только объяснить сестре, что туши волков может растащить лесное зверьё, как Калиса тотчас же умчалась к дальним волкам.

– Спасибо, сестра. Ты очень помогла, – похвалил я Калису, когда та принесла последнюю, восьмую тушку.

Сестра ничего не ответила. Молча приблизилась, наклонила голову и потёрлась носом об мою спину. Так и осталась стоять, упёршись в неё головой.

Калиса, похоже, всё ещё раскаивается за инцидент с медведем. Можно только представить, какого ужаса она натерпелась, видя, как огромнейший медведь пытается расплющить об деревья её единственного брата. А ещё потом недели томительного ожидания.

Вот что с ней делать? Она хоть и зелёное наказание, от которого у меня одни проблемы – но ведь родная же. Да и не такие уж и большие проблемы, если призадуматься. Так, иногда балансирую на грани жизни и смерти, но дело-то житейское.

Сейчас главное – набраться терпения и подождать, когда Калиса повзрослеет. Как долго ждать этого прекрасного момента – тот ещё вопрос. Но сейчас вопрос в другом: есть фраза “любить нельзя ненавидеть” и есть одна запятая. Куда её поставить?

Плюнув на всё, я потёрся носом о шею сестры. От неожиданности та вздрогнула и подняла голову. Калиса смотрела на меня раскаивающимся взглядом. Но стоило ей моргнуть, и в её рубиновых глазах отобразилась безмерная благодарность, перемешанная с настоящей, бескорыстной любовью к самому близкому и дорогому родственнику.

Калиса закрыла глаза и ещё сильнее уткнулась мне в спину, словно пытаясь зарыться в неё.

– Сестрёнка, слушай… Я кушать хочу, – в животе вновь стало резать от пустоты.

Эта семейная идиллия продолжалась несколько минут и уже порядком мне поднадоела. Калиса ничего не ответила и вновь потёрлась носом о спину. На второй раз Калиса опять ничего не ответила. И на третий тоже. Тогда я решил сделать пару шагов вперёд.

Сестра не хотела заканчивать процедуру импровизированных обнимашек. Изловчившись, она поднялась на задние лапы и попыталась запрыгнуть на меня передними. Я едва успел отскочить. Калисе это не понравилось, и она бросилась в мою сторону. Мне захотелось удрать куда подальше и зарыться куда поглубже, спрятавшись от этого обезумевшего любвеобильного дракона. Но и долгожданную еду бросать не хотелось.

Если бы сейчас за нами наблюдала какая-нибудь птица, то она бы за секунду облысела. В следующую секунду у неё бы отрасли новые перья, окрашенные цветами радуги, и этот гордый птиц, лишённый последних извилин и спокойствия духа, полетел бы по чужим гнёздам доказывать, что птица может любить не только птицу, но ещё и ёжика, лисичку и даже деревце.

Да и не только птица, а каждое вменяемое живое существо съехало бы с катушек увидев, как чёрный дракон убегал от зелёного, нарезая круги вокруг сваленных в кучу волчьих туш.

– Калиса, я есть хочу. Отстань!

– Братик, стой!

– Нет!

– Ну братик.

– Нет, я жить хочу. Ты чего бегаешь за мной?

– А ты чего убегаешь? – голос сестры переполняла детская непосредственность.

– Да потому что я боюсь тебя. Чего тебе надо? Отстань, дай поесть.

– Сначала ты остановишься, и дашь себя поймать.

– Калиса, я пожалуюсь маме на то, что ты мне есть не даёшь.

– Я сама пожалуюсь маме на тебя.

– А меня за что?

– Ты не хочешь остановиться и покушать!

Офигительная логика, мне б такую: прямую как круг и несгибаемую как резина.

Сестра оказалась настолько близко, что могла укусить меня за кончик хвоста. Испугавшись за сохранность своей бесценной тушки – я отпрыгнул в сторону. Калиса, не ожидавшая такой подлости, помчалась вперёд, наскочила на маленькое деревце и сломала его.

Развернувшись, сестра хотела остаться на месте, но до предела возмутилась моим поступком и бросилась к куче тушек волков. Ведь я не только отпрыгнул в сторону, но изловчился, подцепил одну из туш волков и побежал дальше.

Стоя с противоположного края поляны и сжимая в челюстях волка, я с гордо поднятой головой победно смотрел на Калису.

– Так нечестно! – завопила сестра. Добежав до кучи тушек, она встала над ней и приготовилась защитить тела невинно убиенных волков.

– Что значит нечестно? Всё честно. Это моя еда, – я бросил на землю тушу волка, придавил лапой и одни укусом отгрыз заднюю половину. – И я её съем!

Калиса от негодования надувалась как воздушный шарик, пока я медленно работал челюстями. Всё это время желудок отчаянно умолял поскорей наполнить его хоть чем-то.

Стоило проглотить кусок, и боль в животе усилилась, заставив потянуться за добавкой. Но вместо нового укуса я поддел тушку зубами, изловчился и сжал челюсти таким образом, что во пасти оказалась всё, кроме головы. С хрустом прокусываемых костей она отвалилась от тела и мячиком упала на землю. Сестра тут же уставилась голодными глазами на любимое лакомство. А потом посмотрела вниз, подумывая откусить от тушек головы. Но передумала и, облизнувшись, уставилась мне под ноги. Настало время сладкого и долгожданного момента мести.

Аккуратно схватив челюстями голову – я не стал её раскусывать, лишь приоткрыл свою пасть. Так, чтобы Калиса могла видеть голову волка. Сестра подалась вперёд, желая отобрать лакомый кусочек, но сделала над собой волевое усилие и смогла удержать себя в лапках. Калиса гордо хмыкнула, показав презрение к столь жалким инсинуациям. Вот только хвост её подрагивал, а заворожённым взглядом она следила за моей пастью. Даже когда я прокручивал в воздухе восьмёрку, её глаза в точности повторяли все мои движения.

Вдоль поиздевавшись, я резко мотнул головой снизу вверх, одновременно разжимая челюсти и высовывая наружу язык. Получилась своеобразная катапульта – голова волка описала дугу и в сторону сестры. Правее, чем нужно, но сестра не подкачала. Как дрессированная собачка она подскочила на задние лапы, подалась всем телом в сторону, вытянув шею и умудрилась на лету схватить голову. Раздался хруст. За ним последовал чавкающий звук и на мордашке Калисы отобразилось неземное удовольствие. Смакуя вкусняшку, сестра закатывала глаза и, казалось, вот-вот потеряет себя от блаженства.

Наконец проглотив, она игриво стрельнула взглядом и, схватив одну из туш, кинула её в мою сторону. Та два раза отпрыгнула от земли и ударилась о мои лапы.

– Сиал, давай ещё!

– Ещё раз голову подкинуть?

– Да, так весело! – сестра от возбуждения пританцовывала всеми лапками.

– Подожди немного, сначала…

– Не хочу ждать, – она схватила ещё одну тушу.

– Калиса, не играй с едой.

– Я с тобой играюсь! Пожалуйста, братик. Ты сегодня впервые играл со мной. Мы бегали, а вот теперь ты что-то придумал. И опять не хочешь играть. Пожалуйста.

Если так подумать, то я действительно никогда не играл с ней. Хотя, в её понимании игры – это догонялки и странного вида борьба. И что-то подобное я крайне не люблю. Но сегодня можно немного пойти ей на встречу.

Кое-как отделённая от тела и едва не раздавленная, голова волка полетела в сторону сестры. Та ловко поймала её и тут же завалила моё сознание восторженными возгласами, радостным щебетанием и жалобными просьбами не останавливаться. Спустя каких-то десять минут под ногами у меня лежало семь обезглавленных туш, а передо мной лежала Калиса. Готовая лопнуть от радости и помахивая хвостом, она ждала, пока я закончу есть, чтобы наброситься и продолжить играться.

– Сиал, сзади! – закричала Калиса, стоило мне потянуться за тушей.

Я едва успел заметить бегущего волка. Сестра лежала на земле, я сидел к лесу спиной – серый грамотно воспользовался ситуаций и подобно крысе подкрался незамеченным. У него едва не получилось укусить меня за хвост – но окрик Калисы разрушил его планы.

Взмахнув хвостом, я уберёг его от укуса. Заодно наградил волка хлёстким ударом такой силы, что тот превратился в скулящий шерстяной шарик и отлетел в сторону, постоянно ударяясь о землю.

Приложившись об дерево, он прекратил изображать перекати-поле. Взвыв от боли, волчара попытался встать, но то ли от удара хвостом, то ли от столкновения с деревом – у него отнялись задние лапы. Ему ничего не оставалось, как ползти, перебирая передними. Но и эта идея была обречена на провал: он сделал лишь один шаг, как в него попали два заряда магии. Получив столь шикарные подарки от двух драконов, сердце волчары не выдержало невиданной доброты и заботы.

– Это убежавший, – сообщив столь очевидную вещь, Калиса направилась к волку.

Он вернулся, явно желая отмстить за смерть товарищей. И заодно, накинувшись на сильного противника, решил помереть в неравной схватке и отправиться в шакалью Вальгаллу. Правда, есть смутные подозрения, что мячикам для пинг-понга там двери не открывают.

Подойдя к туше, Калиса аккуратно отделила от неё голову. Резко повернувшись, она разжала челюсти.

– Братик, лови!

– Первый блин – комом. А первая брошенная голова – мимо, – думал я, наблюдая летящий в сторону импровизированный мячик.

С попытки четвёртой у сестры всё же получилось бросить голову как надо и куда надо. Но я с удовольствием ещё бы понаблюдал, как Калиса бегала по полянке за несчастным серым снарядом. Поймав голову, я не стал её есть, а отдал пас сестре. Та жутко обрадовалась, поймала любимую вкусняшку и тут же раскусила её с нескрываемым удовольствием.

Наконец доев всех волков, моё бренное тело получило возможность развалиться на земле и немного полежать. Приятное чувство тяжести в животе убаюкивало, а идея поспать примерно с недельку – казалась хорошим и вполне правильным решением. Но упёршаяся мне в бок передними лапами сестра была явно против. Она требовала продолжения игр.

Пришлось пойти на сделку: до утра меня никто не трогает, и тогда я целый день буду с ней играть. Только играть мы будем в догонялки, да и бежать будем по направлению к пещере. Но и этих условий хватило, чтобы Калиса наполнилась радостью как маленький пивной бочонок. Она плюхнулась рядом, закинула мне на спину голову и запыхтела от удовольствия.

Но поспать у меня так и не получилось. В отличие от Калисы. Она практически сразу отключилась, предварительно закинув на меня ещё и хвост. Меня не смущало стать временной подушкой для сестры, пусть поспит.

Пришедшие в голову крамольные мысли напрочь лиши меня сна и заставили обливаться холодным потом.

Мне вспомнился рассказ сестры: часть про мамин магический барьер. Заодно вспомнился инцидент с кобольдами, когда мама пришла на помощь. Мне тогда система выдала задание на спасение сестры, а маме было выдано задание на спасение нас двоих. По крайней мере, только так можно интерпретировать слова про то, что хранительница рода зелёных драконов по имени Изустария нашептала о грозящей её детям опасности. Примерно ту же самую ересь про хранителя рода Ликура говорила, когда учила нас обращаться с системой: надо воззвать к хранителю рода, он ответит на просьбу и расскажет суть твоей души. Так что для драконов система – что-то вроде шаманизма с душой.

Но пусть хоть шаманизм, религиозный бред или незыблемая вера в Превеликий Стакан Протухшего Кефирчика, породивший всё сущее и кормящий нас, простую плесень на стеклянном теле его, дарами испарений благолепной жидкости его – вообще без разницы. Не важно, как и кто называет систему, важно другое – мама сильно удивилась, услышав об инциденте с медведем. Она явно не получила извещения.

Или мамин барьер настолько мощный, что способен заблокировать сообщения с заданиями от системы; или же тот медведь не должен представлять для нас опасности.

Если предположить второе – то страшно представить, кто для нас теперь опасен. Кто-то из порождений скверны? Спасибо, конечно, но я в тот лес даже не подумаю зайти. Мне этого театра абсурда с головой хватает и как зрителю, а становиться участником шоу “Выживи в лесу, где каждая веточка попытается тебя сожрать” я ни за какие коврижки не решусь.

Но первое предположение не лучше второго. Даже если на секунду представить, предположить, вообразить, помыслить, допустить, что работу системы можно заблокировать… то… я… даже не знаю… Как минимум – это будет означать, что всё это время я занимался бессмысленным мозговым онанизмом, пытаясь понять работу системы этого мира и сравнивая с системой из прошлого.

Если не обращать внимания на отсутствие объяснений и непонятное взаимодействие в характеристиках и навыках – то системы идентичны. Магия как характеристика работает, скорее всего, как разум. Только вот проверить это не получиться: у меня всего два умения. Притом магическая стрела работает только на мане, а мыслеречь похожа на телепатию и в подпитке не нуждается. Но всё равно система в этом мире работает не так, как я привык. А если ещё и окажется, что систему можно глушить – жизнь моя уже никогда не будет прежней.

Всю ночь я так и провёл в качестве подушки для сестры, думая над двумя вариантами и неотрывно глядя на ствол ближайшего дерева. И когда сквозь деревья пробились первые лучи солнца, я так и не смог сообразить: которая из двух мыслей хуже. Лишь пришёл к выводу, что каждую свободную минуту стоит проводить около порченого леса, убивать порождения и поднимать уровни. Дополнительные очки навыков и характеристик лишними не будут.

– Сиал, ты проснулся? – сестра приподняла голову с моей спины.

– Да, давно. Пойдём к пещере.

– Потом. Ты тёплый, – она вернула голову обратно и постаралась принять удобную позу.

Может быть ей и комфортно спать, закинув на меня не только голову и хвост, но уже и передние лапы. Но вот у меня отсутствует желание превращаться из подушки в лежанку.

– Вот всегда ты так! Нельзя было ещё полежать? – пожаловалась сестра, когда я встал и скинул её с нагретого места.

– Нет.

Я размял затёкшее тело, медленно и размеренно протягивая каждую конечность. И заодно прислушался ощущениям – нигде не болело, живот больше не тянуло к земле от недавней трапезы.

– Калиса, не забывай, что нас мама ждёт, – я закончил разминаться и направился к пещере.

Сестра молчала. Раздавшийся сзади топот подсказал, что она перестала дуться и последовала за мной. Но она напала со спины. Я не успел среагировать, мои ноги подогнулись под весом сестры. Плюхнувшись на землю, я тут же попытался выбраться – но железные объятья сестры оказались сильнее меня. Хотя, это были не объятья: сестра решила сделать из меня настоящий кожаный диванчик. Спасибо, что хоть задние лапы не закинула.

– Калиса, слезь с меня.

– Нет. Ты мой маленький братик и я тебя защищаю!

– От кого?

– Видишь, куст пошевелился от ветра. Вот он него и защищаю.

– Неужели ты думаешь… – я вновь попытался выкарабкаться. Не получилось. – … что кустик нападёт на твоего любимого брата и пощекочет его веточкой? Какой ужас!

– И от кустика тоже защищаю. Так что прекращай ворочаться и дай ещё полежать.

– Калиса, слезь, мне тяжело!

– Нет. Я сплю, прекращай ворчать.

– Так, я сейчас в твою милую мордашку стрелой магической запущу.

– А вот и не запустишь! Ты никогда такого не сделаешь. Сам обещал, что не будешь злиться на меня.

– Что? – я чуть язык не проглотил от такой наглости.

– А если будешь дальше ворчать, то я сама тебя укушу. Вот! – преисполненная гордостью за себя, сестра щёлкнула челюстями рядом с моей головой.

Это поведение уже ни в какие рамки не влезает! Получается, я вчера её настолько сильно разбаловал, что она буквально за одну ночь обнаглела, решив в натуральную величину сесть мне на шею и лапки свесить? Надо что-то сделать с сестрой, а то эта наглость может перерасти во вседозволенность.

– Хорошо. Я считаю до десяти. Если не слезешь, то я не буду с тобой играть. Никогда!

– Ой, считай сколько хочешь!

– Раз.

– А потом два, да?

– Два.

– Теперь три.

– Три.

– Какой у меня умненький братик, – она изловчилась и потёрлась носом о мой затылок.

– Четыре.

– Ой, можешь считать хоть до двадцати – всё равно не слезу.

– Пять.

– Ты мне вчера пообещал играть со мной, помнишь?

– Шесть.

– Ты обещал, Сиал.

– Семь.

– Разве я много прошу? Дай поиграть с тобой.

– Восемь.

– Сиал, пожалуйста.

– Девять!

– Я слезаю, слезаю. Только прости, пожалуйста, – жалостливо произнесла сестра и наконец освободила меня из плена.

– Ну, Калиса, – я строго посмотрел на неё.

– Прости, – она пролепетала и опустила голову.

Я в назидание решил обойти её по кругу, как бы показывая, что я ей крайне недоволен. Этого урока должно хватить для понимания, что в некоторые моменты лучше не играться. Хотя, мне самому немного противно наблюдать грусть на мордочке сестры. Лучше пусть носится как обычно. Главное, чтобы всё было в меру.

– Знаешь что? – я закончил обход и встав к сестре спиной. Притом так близко, что хвостом мог достать до её носа. – Калиса, посмотри на меня.

– Что? – она была раздражена и немного обижена.

Мой стоявший трубой хвост был наготове и только ждал, когда сестра наконец оторвёт мордашку от созерцания земли. Стоило этому только произойти, как кончиком хвоста я легонько щёлкнул её по носу и со всех лап бросился наутёк.

– Догоняй.

Долгая секунда потребовалась сестре, чтобы осмыслить произошедшее и осознать, что её только что обвели вокруг хвоста.

– Так нечестно! – Калиса радостно закричала и побежала следом.

Оголтелыми сурикатами мы гонялись друг за дружкой по лесу, отскакивая в сторону от вездесущих деревьев и подпрыгивали, стараясь не споткнуться об торчащие коряги. И частенько поддавались друг другу. В основном сестра поддавалась мне. Сказывалось, что у неё от рождения природной выносливости больше.

Когда до выхода из леса нам оставалось пробежать половину пути и я со всех лап бежал, пытаясь догнать Калису – она внезапно закричала:

– Да!

Лапы сестры на мгновение моргнули слабым жёлтым цветом, и та одним рывком преодолела десяток метров. Испуганно зарычав, она споткнулась и кубарем покатилась до толстого дерева, стукнулась об него и легонько застонала.

– Калиса, пришибленная ты моя, что случилось? – я не на шутку перепугался за психическое здоровье сестры.

– Братик, ты не поверишь! – с придыханием произнесла Калиса.

Сестра смогла изучить умение под названием «Рывок». Во время бега нужно концентрировать ману в лапах и, рано или поздно, хранитель рода предложит изучить умение. Понятно, что под хранителем подразумевалась система – но откуда у неё взялось десять очков характеристик? Она же их все потратила?

– Ой, а я же забыла рассказать тебе.

– Что именно?

– Когда ты лежал без сознания, я у мамы спросила про светящиеся лапы медведя. Вот она и сказала, что это было за умение и его можно изучить. И попросила тебе рассказать.

– Спасибо, что наконец-то рассказала.

– Не обижайся, братик, пожалуйста. Я не хотела говорить, пока сама не попробую. А потом я как-то забыла.

– Я не обижаюсь. Но откуда у тебя лишние очки?

– Мама мне дала задание, я его выполнила и получила десять очков. Это было моё последнее задание. У тебя ещё два есть, так что попроси маму и тоже сможешь изучить. Не волнуйся, я помогу тебе всё понять. Тут всё очень просто.

Итак, где та шляпа, которую мне следует снять перед сестрой? Калиса расспросила маму о чём-то неизвестном, проанализировала и пришла к определённым выводам… А это точно моя сестра?

Ладно, пока что отложу поиски шляпы и займусь другим важным делом: попробую открыть это умение. Вроде как система предложила сестре потратить на выбор или десять очков характеристик, или одно очко навыков. А в моей заначке есть и то, и то.

Интересно узнать, как это умение развивается. Как и магическая стрела, чем больше пользуешься, тем больше уровень? Но стрелу-то я изучил бесплатно, а здесь может понадобиться тратиться и на то, чтобы его уровень повышать. И одно дело тратить очки характеристик, они у драконов сыплются как из рога изобилия, но вот навыки... Что-то мне подсказывает, что надо сперва попробовать вызвать сообщение от системы, а уж потом рассуждать.

Заставив сестру три раза рассказать, что и как она делала, я приготовился к одному из самых важных забегов в моей не самой приятной жизни, по человеческим меркам. По меркам дракона она вполне неплохая и с каждым днём понемногу налаживается.

«Чувство магии» было прокачено до десятого уровня, я свободно управлял маной в теле. Но концентрировать её в лапах, притом сразу в четырёх, приходилось впервые.

– Сиал, ты что, решил открыть умение? – поинтересовалась Калиса, стоило мне слиться с природой и прикинуться чёрной статуей.

– Да.

– Но там же надо или деся…

– У меня есть свободное очко навыков. Всё получиться, – я вернулся к практике.

Калиса что-то пробормотала при мою запасливость и добавила, что ей тоже следует копить очки. И встала рядом, решив поддержать меня морально и собиралась дождаться, когда я закончу.

Сутки я стоял неподвижно, концентрируясь на потоках маны. И каждый раз одна из четырёх лап оказывалась обделённой. Только на следующий день я наконец почувствовал пять источников огня. Один был в животе: основной источник маны, мой магический сосуд. И ещё четыре я отпочковал от основного и разместил в лапах.

Закончив практику контроля маны в позе вкопанного тигра, я принялся делать то же самое, только уже в позиции хромающего журавля. До гарцующего зайца было ещё далеко.

Я вновь потратил целый день, чтобы на ходу концентрировать ману не только в лапах, но даже умудрился поддерживать её в кончике хвоста. Это не обязательно, но было хорошей практикой – всё же держать пять источников тяжелее, чем четыре.

Но у моего занятия была другая сторона: слишком быстро пролетело время, мы успели выйти из леса на равнину перед горным плато, ведущим к нашей пещере.

Я не хотел возвращаться домой, не добившись результатов. Сестра меня поддержала и сказала, что будет ждать. Так что я без промедления приступил к последней и самой важной части. Лишь сделал пометку, что надо будет сестре выразить благодарность за её поддержку.

Как оголтелый я принялся бегать рядом с опушкой леса, частенько теряя концентрацию и путаясь в собственных лапах. Но мне ничего не оставалось, кроме как вновь и вновь падать, иногда сдирая об камни кожу с живота. Благо сестра залечивала раны. Каждый раз я подмечал про себя, что магия – это что-то выходящее за рамки адекватности. Как можно объяснить, что за считанные минуты отрастал маленький кусочек кожи и закрывалась небольшая ранка? Только магией.

– Братик, с тобой всё хорошо? – поинтересовалась сестра, проводя очередной сеанс лечения.

– Всё хорошо, не волнуйся. Боль скоро пройдёт. Сейчас чуть отдохну и ещё раз попробую.

– Нет! Ты уже два дня бегаешь без перерыва. Всё время падаешь, встаёшь, бежишь и опять падаешь. Сиал, пожалуйста, отдохни. Мы не пойдём в пещеру, пока ты не изучишь умение, но пожалуйста, – протянула она жалобно, – отдохни.

– Ещё разок попробую и отдохну.

– Ты и до этого так говорил. И до этого, и до этого тоже. Я запрещаю тебе вставать!

Сестра попыталась запрыгнуть на меня, но отдых не входил в мои планы – я перекатился со спины на живот и резко отрыгнул в сторону.

– Сиал! – возмутилась сестра от столь вопиющего неподчинения её главнокомандующему величеству от какого-то младшего братика.

– Я сказал, что ещё раз попробую.

Попробовал я не один раз, и даже не два. Постепенно я приноровился и не спотыкаясь бежал так долго, что иногда останавливался восстановить дыхание. На пятый день этой крайне странной культивации мои усилия окупились. Во время бега, ощущая источники огня в лапах, я случайно раздул пламя в несколько раз.

Меня словно запустило с рогатки, и я одним рывком преодолел десяток метров. От неожиданности растерялся и на самом излёте не успел сгруппироваться, неправильно приземлился и кубарем покатился дальше. На моём пути тормозных деревьев не оказалось, и я вполне успешно отбил себе всё, что только можно было отбить. Болели крылья, лапы, спина, хвост. Но я не обращал на это внимания, как и на постоянно меняющиеся местами верх и низ, как и на восторженные возгласы сестры – я с жадностью вчитывался в заветные строки.

Внимание, возможно изучение умения «Рывок»

Стоимость изучения на выбор:

10 очков характеристик или 1 очко навыка.

Сквозь оповещение виднелось постепенно сереющее небо, затянутое тяжёлыми тучами поздней осени. Которые сами ещё не знали, что в них: дождь или снег. Краем уха слышал приближающуюся Калису, закапывающую моё сознание под слоем восторженных поздравлений и не менее радостных возгласов.

Теперь оставалось выбрать, чем заплатить: очками характеристик или навыков. И это, если так подумать, самый сложный выбор в жизни.

– Ну что, братик, ты изучил? – сестра оторвала меня от раздумий.

– Нет ещё.

– Почему? Ты же так хотел!

– А не получится ли так, что я сейчас получу умение, а потом придётся тратить каждый раз дополнительные очки на его улучшение.

– Чего ты волнуешься, братишка-глупышка? Мама же мне рассказала, что это простое, несоставное умение. Так что ничего подобного не будет. Можешь не волноваться, – Калиса легла рядом и посмотрела на меня самыми честным взглядом.

– Я та-а-ак рад, что мама тебе всё рассказала. И о-о-очень рад, что теперь я тоже знаю об этом. Что ещё мама сказала?

– Больше ничего. Честно.

Ну, маленькое наказание, погоди. Я тебе покажу, как партизанить и скрывать настолько важные сведения. Неделю будешь без игр!

Поворчав ещё немного, я подтвердил изучение за очко навыка. Всё же лучше потратить лишнее, чем открывать кубышку. Хоть очки навыков и накапливаются в разы дольше – но я быстрее отгрызу Калисе хвост, чем потрачу хоть одно лишнее очко характеристик. Лог.

Умения:

▪ Мыслеречь: без уровня

▪ Магическая стрела: 4 ур.

▪ Магическое исцеление (расовое умение): 2 ур.

▪ Рывок: 1 ур.

Что ж. Неплохо. Правда, я уже ни черта не понимаю и в работе системы в целом, и с этим умением в частном. Вот что ему требуется на активацию? Сколько он этого потребляет и как работает? Ну и ладно, сам узнаю, не глупый же. Ибо у меня есть только три параметра, которые могут изменяться – Жизнь, Мана и Выносливость. Лог.

Жизнь: 2000/2000

Мана: 1181/1230

Выносливость: 1373/2000

План был как швейцарский сыр – такой же дырявый. Меня подвело отсутствие практики в использовании умения. Как следствие, я минут двадцать бегал сломя голову и не мог его активировать. Плюнув на всё, я вернулся к сестре.

Калиса мирно дремала, свернувшись калачиком и накрыв голову хвостом. Стараясь не разбудить её, я дождался полного восстановления Выносливости и повторил забег. Лишь на пятую попытку у меня получилось совершить «Рывок». Я опять чуть не упал. В этот раз от радости.

Хотелось продолжить практиковаться, но рядом был лес, а у меня родилась одна интересная мысль.

И куда только смотрят лесничие? Вот как можно отлынивать от своей работы и допускать, чтобы дракон выкорчёвывал маленькие деревца и вытаскивал их на опушку? Наверно, в своих отчётах лесники так и написали:

«В лесу завёлся дракон-наркоман, собирающий определённые деревья. Или же он дурачок и ими питается. Или он готовится к олимпийским играм по прыжкам в длину и пытается смастерить подобие линейки, используя длину своего тела в качестве эталонной единицы.»

Вскоре всё было готово, а на прямом участке земли разложены небольшие деревца. Сначала я разбегался, прыгал вперёд и замерял, сколько пролечу. Сделав так раз десять, приступил ко второй фазе: я разбегался и пытался активировать «Рывок». Через три раза мне всё стало ясно, и я вернулся к сестре.

Уже вечерело, а она всё дремала. Наверно грезила о вкусненьком лосе или жирном кабанчике. Пристроившись поближе, я аккуратно закинул хвост ей на спину, положив голову на скрещённые лапы и задумался.

Мой рост около трёх метров, а полная длина тела примерно равно метрам восьми. Значит, если я разбегусь и прыгну, то пролечу примерно две третьих своей длины. Пусть будет пять метров, для простоты счёта. А «Рывок» меня уносит практически на десять метров.

Значит, «Рывок» – это улучшенная версия обычного прыжка, со стоимостью в пятьдесят маны и пять сотен выносливости. Притом, не надо напрягаться для его использования. Я даже мышцы не напрягаю, достаточно лишь подать ману в лапы. Полезное умение, оно поможет в охоте, или же поможет удрать, если охотится будут на меня.

– Калиса, просыпайся, нас мама ждёт, – я легонько потряс сестру.

– Ты закончил? Уже, да? – бессвязно произнесла сестра спросонья.

– Да, уже давно. Пойдём, в пещере поваляемся.

– Хорошо, – Калиса сонно протянула и принялась разминать затёкшее тело. Выгнув спину, она случайно расслабила крылья. Хлопнув, они разложились, чем сильно смутили сестру: казалось, ещё чуть-чуть и её засмущавшаяся мордашка покроется ровным красным цветом. Перекинувшись парой фраз и сойдясь на том, что надо будет подождать в пещере, пока крылья окончательно не сформируются, мы направились домой.

Половину пути шли молча. Но затем сестра окончательно проснулась и решила узнать, чем таким интересным занимался её младший братик. Я ей всё рассказал. И как исследовал длину прыжка, и как пришёл к заключению о потребляемых параметрах.

– Мог бы у меня спросить, – в голосе Калисы чувствовалась обида.

– Не обижайся. Ты спала, а будить я тебя не хотел. Но, так и быть, можешь рассказать, что ещё мама рассказывала про умение.

– Все мамины слова я тебе уже передала.

– Нет, не всё. Откуда тогда ты знаешь, что умение требует пять сотен выносливости? Тебе мама всё рассказала, а ты молчала!

– И ничего мне мама не говорила! – Калиса остановилась и обиженно посмотрела на меня.

– Тогда откуда ты знаешь всё это?

– Там всё сказано.

– Где? – я стоял и не мог понять: кто, что, где и когда ей сказано было. И где это “там”?

– Ну мне же хранительница говорит всё. Сейчас… Ну вот, «Рывок» требует пятьдесят маны, пятьсот выносливости, позволяет прыгнуть в два раза дальше, чем мой обычный прыжок. Каждый десятый уровень уменьшает затрату выносливости на десять очков. Самый высокий уровень – сотый. На двадцать пятом, пятидесятом, семьдесят пятом и сотом уровне умение можно развить, и тогда ты будешь прыгать ещё дальше, но выносливости и маны потребуется больше. Или не развивать, тогда на сотом уровне рывок самостоятельно улучшится, и ты будешь просто прыгать в три раза дальше, а не в два. Вот!

Чего? Кто ей там что говорит? Откуда такие сведения? Под умением всё должно быть написано? Лог…

– Калиса! Что это за шутки? У меня ничего нет. Откуда ты всё это знаешь? Только не ври, что тебе мама не рассказывала!

– Ничего я не вру! Я же тебе говорила, что у меня провидение открылось!

– Какое провидение? Что за провидение? Когда открылось? Как открылось?

– Ну вот ты всегда так, братик, никогда меня не слушаешь. Ничего я тебе рассказывать не буду!

– Калиса, ну чего ты как маленькая начинаешь?

– Ничего я не начинаю. Всё, не проси меня больше.

– Ну сестрёнка, пожа…

– Нет! Я на тебя обиделась, всё.

– Ну, прости меня, пожалуйста.

Сестра мне ничего не ответила, а лишь отвернула голову. И обиженно хмыкнула.

– Ну сестрёнка, ты же самая у меня лучшая на свете. Ты же моя любимая сестра. Неужели ты оставишь своего братика одного и не будешь с ним играть?

– Буду, но ты должен пообещать, что не перестанешь игнорировать меня. Знаешь, как мне было обидно, когда я тебя целый месяц ждала, а ты пришёл, развалился в пещере и даже не слушал меня?!

– Месяц?

– Когда тебя тётя учила умению лечения.

Она наверно говорит о том, когда меня Изулиса пытала, постоянно охаживая магической стрелой по спине. Немудрено, что я тогда её не слушал: я тогда хотел провалиться в спячку. Ну, ладно, признаюсь, было некрасиво игнорировать её. Впредь так больше делать не буду. Раз решил, что Калиса – моя любимая сестра, то надо соответствовать своим словам.

– Сестрёнка, прости меня, я не хотел тебя обидеть. Просто я тогда был очень уставшим. Настолько, что даже воспоминания тёти смотрел с трудом. Но я торжественно обещаю, что впредь буду внимательно тебя слушать. Ну, или буду предупреждать, чтобы ты повременила с рассказом, – я приблизился и потёрся носом о её спину. – Ну, давай мириться.

– Обещаешь? – она смотрела с недоверием.

– Конечно, обещаю. Я ведь пообещал играть с тобой – и играл. А до этого обещал слушаться тебя на охоте – и тоже, если вспомнишь, сдержал обещание.

– Точно обещаешь?

– Точно обещаю.

Сестра чуть прищурилась. А потом резко развернувшись, оббежала меня по кругу, прижалась, закинула голову мне на шею и стала протирать в ней дыру.

– Я тебе верю, маленький братик.

– Очень хорошо, старшая сестрёнка, – я попытался вырваться из её объятий. Но остановился, решив дать сестре возможность почесать свой подбородок об меня. – Так что там за провидение?

– Ну вот у меня было что-то закрытое от взора хранительницы, но когда я с мамой убивала порождений скверны, то оно раскрылось. Мама сказала, что это очень редкое провидение. Очень-очень редкое!

– Так, понял. У тебя что-то открылось, когда ты была с мамой у леса. Так?

Не понимаю, что она имеет в виду под провидением. Но если оно закрыто, то это наподобие моих закрытых достижений. По-хорошему, остаётся только этот вариант, потому что всё остальное Калиса называет так же, как и я.

– Да. А знаешь, как оно называется? Никогда не отгадаешь!

– Бездонный живот?

– Нет! Но я бы не отказалась покушать. Тех волков мы уже давно съели… Ты съел, а я помогала, – она закончила полировать об меня подбородок и облизнулась.

– Обязательно покушаем. Придём к маме, дождёмся, когда крылья разовьются и пойдём охотиться. Что там за провидение? Ну!

– «Познание внутренней сущности», вот как оно называется.

– Как? – что-то у меня крайне нехорошее предчувствие.

– «Познание внутренней сущности», – повторила сестра с ещё большей гордостью.

– Я с первого раза тебя услышал. Что оно делает-то?

– Оно позволяет заглянуть в суть голоса хранительницы и познать сокрытое. Без него я бы видела «Рывок» как название и его уровень. А теперь я могу узнать обо всём, что у меня есть: вот даже про умение исцеления, или про обычную магию лечения, или магическую стрелу. Даже про картографию. Даже про характеристики: про силу или магию. Всё могу узнать. Ой, а ты знал, что навык карты на десятом уровне может открыть другой навык. Он так странно называется: «Новелла знаний». Там можно будет хранить воспоминания и смотреть их, когда захочется! Так здорово, братик… Братик? Братик, ты чего? Братик, почему ты плачешь?

– Я не плачу, тебе кажется.

– Нет, ты плачешь! Что случилось?

– Всё хорошо, честно.

– Ничего хорошего! Братик, что случилось? Почему ты плачешь?

– Я не плачу, это просто слёзы. Слёзы дождя. Он очень сильный. Капли в глаза попали.

– Нет никакого дождя!

– Пойдём домой, нас мама ждёт.

– Братик, подожди. Что случилось? Братик!

Но я не ответил, на ходу мельком посмотрев на небо. Потом скажу сестре, что был очень рад за неё. Сейчас я хочу лишь одно.

Я хочу, чтобы мне кто-нибудь объяснил: какого хрена вообще происходит?! Алло, на галёрке, меня слышно? Ау, система, пресвятые макарошки и бритые ёжики, кто-нибудь мне ответит? Вы там что, совсем припухли? То есть мне, несчастному дракону, у которого уже информационное голодание в предсмертной стадии, выпадет на барабане сектор приз в виде редьки сушёной и пики точёной. А сестре, которая до недавних пор голову использовала лишь для того, чтобы в неё кушать – конечно, ей прям обязательно нужно выдать одно из самых полезных умений, что вообще можно себе представить.

У нас там в пещере три выхода. Точнее, один выход и две смотровые площадки. Если мама занята – дойду до площадки с видом на каньон.

И как следует поору.

***

Вдалеке, за много сотен километров от величественного каменного исполина находилась горная гряда. Она служила не только домом для многих тысяч дворфов, но и центром одного из дворфийских царств. И как любое другое царство, оно отправляло разведчиков в ближайшую округу.

Давно уж слагают барды песни о былых временах, когда был день свободный от напастей. Но сейчас не те спокойные деньки, и нет нужды отходить разведчикам далеко от дома. Лишь бы они могли заметить опасность, что в двух днях езды на лошади от царства – этого будет достаточно.

Три дворфа собирали разбитый на ночь лагерь. Они уже давно позавтракали и думали, что ещё одна неделя службы, а там пересменка, и путь домой открытым будет.

От рутинных дел их отвлёк странный звук.

– Что-то стервятники поутру разорались, – подметил первый дворф.

– К суровой зиме, не иначе, – вывел мысль второй.

– Значит, надо молиться богам, чтобы мы её провели в тепле, – подвёл третий.

Они дружно вернулись к своим делам, напрочь позабыв о пронёсшемся над горами оглушительно крике, преисполненном обидой на несправедливость судьбы.