Скверная жизнь дракона. Книга первая

Глава 5

Проснувшись после спячки – я долго пытался понять произошедшее во сне. Вряд ли он имел хоть какое-то значение, но я точно тронулся рассудком, раз так лихо растаскивал чьи-то останки и глотал непонятные камни. И это явно из-за влияния кучи тел крысят, давно сгнивших, истлевших и превратившихся в горку плотно уложенных костей не меньше метра высотой.

Вокруг меня валялось множество кусочков сероватой слезшей кожи, скинутой во время спячки из-за роста тела во время крепкого детского сна. Интересно, получилось ли магию открыть? Надеюсь, ибо жрать другого человека, даже если он эльф – как-то не хочется. Лог.

Характеристики:

▪ Сила: 20

▪ Выносливость: 16

▪ Ловкость: 14

▪ Интеллект: 26

▪ Воля: 111

▪ Магия (заблокировано): 37

▪ Удача: 24

▪ Свободных очков характеристик: 77

Такое количество свободных очков характеристик безусловно греет мою алчную душонку, но всё же хотелось бы иметь хоть небольшие способности в магическом ремесле. А то вот тебе мир меча и магии; вот тебе тело самого лучшего существа в плане взаимодействия с магией; и вот тебе полная неспособность магией пользоваться.

Немного погоревав – я плюнул на всё это и направился в пещеру с кладкой, попутно рассматривая проступившие на стенах магические кристаллы.

– С пробуждением, сын мой, – мама лежала рядом с мирно посапывающей Калисой. – Получилось ли у нас?

– Магия всё так же недоступна.

– Не стоит расстраиваться. До начала новой спячки мы сделаем всё, чтобы раскрыть твой магический сосуд, – мягким голосом утешала меня Ликура. – А коль ты уже проснулся, то мне пора уйти на поиски того, кто поможет нам в этом. Я буду долго отсутствовать, может быть и все три года, поэтому вы сами позаботитесь о себе. Я разрешаю вам заходить в обычный лес, но не пересекать его границу. А чтобы вам было проще ориентироваться не только в лесу, но и в мире, я обучу тебя навыку, что доступен только нашему роду. У других разумных рас есть подобный навык, но сравнивать их нельзя. Калису я уже обучила. Настал твой черёд.

Ликура наклонила голову, наши глаза встретились и за секунду в сознании вспыхнули миллиарды образов.

Вам предоставили возможность выучить навык «Драконья картография»

Стоимость 5 очков навыков.

Я подтвердил изучение. Внутри моего сознания тут же пробудилось чувство абсолютно безошибочного восприятия сторон света, а в лог-листе появилась новая вкладка с картой. Вот только она пустой и заполненной чёрной краской, с небольшой белой точкой в центре – вход в нашу пещеру.

– Сын мой, распределял ли ты очки характеристик после пробуждения?

– Нет, но хотел это сделать сейчас. У меня их тридцать пять. По пять за каждой год из пяти лет спячки и ещё десять осталось с прошлого раза.

Так-то их у меня гораздо больше, но очки из старой жизни лучше приберечь на потом. Они пригодятся, когда магия раскроется… Я надеюсь, что раскроется. А сейчас, по маминому совету, я вложил по десятке в Силу и Ловкость, и пятнадцать в Выносливость. Потом мама с привычной мягкостью посмотрела на меня и Калису и, вдоволь налюбовавшись, направилась к выходу.

Вокруг спящего зелёного дракончика небольшим колечком валялась слезшая кожа, а хвост Калисы теперь не помещался в кладке и свисал толстой зелёной колбаской. Мирно посапывающая сестра мне нравилась, ибо я мог терпеть это мелкое создание только когда та не двигается и не разговаривает.

Сиднем сидеть и ждать пробуждения Калисы не хотелось, так что я прогулялся пещерам и ходам, изучая новый навык. Натурный эксперимент показал, что карта не умеет зарисовывать подземные ходы: она всё ещё была полностью чёрной. Зато моё путешествие заняло гораздо меньше времени и в пещеру с кладкой я вернулся раньше, чем предполагал. Слишком непривычно провалиться в сон на несколько лет, а потом проснуться и осознать себя выросшим на сантиметров тридцать, с изменившейся шириной шага.

Со стороны кладки раздался шорох, лёгкая возня и протяжный зевок. Подскочив к сестре, я постарался придать голосу как можно большую трагичность.

– Калиса, очнись! Не сдавайся! Не иди на свет!

– Что? Что такое? Какой свет? – растерянно замахала головой Калиса.

– Мама уже как два года назад улетела, а ты не просыпалась! Я уже было подумал, что ты решила покинуть этот мир. Как же я испугался, сестрёнка!

– Два года? – Калиса резко подскочила, чудом не потеряв равновесие. – Почему ты не разбудил меня?

– Я пытался! Я пытался тебя растолкать всё это время, но ты не просыпалась, и я всё время был рядом с тобой. А уйти из пещеры и попробовать найти себе еды я не мог: вдруг кобольды опять нападут?! А ведь я так сильно тебя люблю! – закончив наполненную особым драматизмом и сарказмом речь, я показательно лёг на пол, устало положив голову на скрещённые передние лапы. – А ещё мама просила передать, чтобы ты вложила десять очков характеристик в Выносливость, пять в Ловкость, а остальное в показатель Воли.

– Да. Да, сейчас сделаю, – неуверенно ответила Калиса и стала копаться в своём логе. В какой-то момент её взгляд резко забегал, сестра покачнулась и уставилась на меня с отчётливым желанием отгрызть мне хвост. – Сиал, что за шутки? Как я могла проспать два года, если мне одиннадцать лет?

– Два года? – я сострил сконфуженную мордашку. – Я хотел сказать два дня. Наверно, я немного устал, вот и оговорился.

– Оговорился? Да я подумала, что со мной что-то не так! Зачем ты так шутишь?

– А над кем мне ещё подшучивать? – я грозно посмотрел на Калису, отчего та невольно попятилась назад. – На расстоянии многих километров вокруг ты единственное разумное создание, с которым я могу общаться. И я хочу, чтобы ты вела себя нормально, а не замыкалась в себе, как сделала после нашествия крысят.

– Но ведь я обидела тебя. Тогда, на поляне. А потом эти крысы напали, а ты меня спас.

– Так, давай расставим всё по местам. Первое: я на тебя не обижался. Второе: я не мог не спасти тебя. Третье: тогда в пещере ты оцепенела от страха благодаря моему навыку. Поэтому, давай забудем об этом и пойдём уже охотиться.

– Навыку?

– Ну да, навыку. Точнее сказать – это некая сила. Я ведь родился слабым и поэтому мне была подарена способность кричать так, чтобы у всех душа в лапы уходила. Но вот как часто ей можно пользоваться я не знаю, поэтому давай договоримся, что я её приберегу на тот случай, если кобольды решат вернуться.

– Так вот почему мне было так страшно? Это из-за тебя! Ну, Сиал, – она стала буравить меня взглядом. – Ты точно не обижен на меня?

– Ещё раз попробуешь подумать о таком, и я сыграю с тобой в одну игру: отгрызу тебе хвост и посмотрю, отрастёт он или нет.

– Зачем ты хочешь съесть мой хвостик? Неужели ты настолько голоден? Так что ж ты раньше не сказал! Тебя же мама обучила навыку карты, – сестра тараторила так быстро, что в ответ я мог лишь растерянно кивать. – Отлично! Пошли, добудем тебе еды. Не волнуйся, старшая сестрёнка позаботится о тебе. Пойдём! – Калиса бодрым кабанчиком побежала в сторону выхода, оставив меня с мыслями о творящемся хаосе в её голове.

По дороге к лесу наш разговор не складывался, но стоило карте начать зарисовывать местность, как мы принялись живо обсуждать полученный навык. Однако, полезная штука, эта способность картографии. Хоть карта и выглядела как набор кривых топорно нарисованных линий, но пользоваться ею крайне удобно. Да и отображение местности такое простое только вначале, по мере развития навыка она станет более подробной, даже пометки можно будет делать. По итогу получится эдакая карта со спутниковой навигацией, только без спутников и навигации.

Вскоре на карте начали вырисовываться новые очертания леса, к которому мы приближались. С каждым шагом мне становилось некомфортно, словно моя безусловная вера в себя дала трещину, а возле опушки я и вовсе остановился, не решаясь идти вперёд. Да, я подрос за эти три года и волков с оленями можно не бояться, но какому-нибудь медведю с улучшенным классом мы с сестрой станем обедом. И ладно ещё Калиса, она себя может магией вылечить, а что делать бедному мне?

– Ты чего застыл, братишка-трусишка? – Калиса остановилась рядом со мной.

– Не трусишка, а младший братик очень сильной и отважной старшей сестрёнки. Которая первой зайдёт в лес.

Хмыкнув в ответ, Калиса с грациозностью северной лани пересекла границу леса. Неспешная прогулка притупляла чувство опасности, а вид девственно-чистого леса пробуждал в памяти картины из прошлой жизни. Приятные, но давящие на сердце тяжёлым грузом и, посему, вскоре спрятанные в дальний уголок памяти.

Мы сбились со счёта, сколько раз день сменялся ночью. И если драконам как физиологическая потребность организма сон не нужен, за исключением спячки – но вот голод с каждым днём становился всё сильней, а еда не спешила идти к нам в лапы. Пару раз нам с Калисой попадались кролики и белочки, но вот пытаться их ловить у меня желания не было. Что не скажешь о сестре, обезумевшим хорьком бросавшейся за каждой мелочью. Мало того, что поймать их она не могла из-за разницы в скорости и юркости – так ещё и мне приходилось бежать следом, стараясь не терять зелёное наказание из виду. А когда сестра упустит добычу, то я ещё и выслушивал гневные тирады о том, что она устала, что ей всё надоело, хочется кушать и всё в подобном роде. После мы ложилась на землю и полдня не двигались, восстанавливая силы. Чтобы вскоре сестра вновь повторила свой безбашенный забег.

Когда это всё мне уже порядком надоело и появилось желание высказать Калисе все накопившиеся эмоции и потребовать, чтобы она прекратила вести себя как полоумное животное – сестра вновь резко соскочила с места, погнавшись за мышкой. Но не вписалась в поворот и на огромной скорости влетела в дерево. Звук падающего древесного исполина распугал всю живность в округе, а Калисе хоть бы что: встала, осмотрела себя и пошла дальше.

– Сестра, я тебе поражаюсь! Ты только что убила дерево, ты это понимаешь? Тебе хоть не больно, ничего не ушибла?

– Нет, я даже ничего не почувствовала. Но ты знаешь, здесь так весело! – голос Калисы радостно звенел маленьким летним колокольчиком. – Не то, что у нас в пещере или перед ней на равнине. Тут так интересно, тут всё новое. Поскорей бы мама прилетела, так хочется ей рассказать ей обо всё, что мы видели.

– Только не говори ей, что ты носилась по лесу как дикое животное, а то она расстроится, подумав, что её единственная дочь рассудком тронулась.

– Ничего не тронулась! Мне весе…

– Замри, – я резко остановился и прислушался к звукам первозданного леса. Вновь раздался едва уловимый треск ломающихся веток. Что-то крупное двигалось в нашу сторону. – Сестра, можешь считать меня трусом, плевать, но к нам движется кто-то или что-то, что сильно усложнит нашу жизнь. Прошу тебя, не шуми и внимательно всматривайся в лес.

На удивление Калиса не стала мне перечить, мы аккуратно пошли дальше. И шли долго, минут десять, а тревога всё никак не унималась. Когда мне уже начало казаться, что меня паранойя разыгралась – сестра заметила что-то правее нас. Я замер и всматривался в чащу, стараясь не отсвечивать чёрной шкурой. Поначалу ничего не было видно, кроме деревьев и кустов, но вскоре проявился размытый силуэт. Он медленно приближался, увеличиваясь в размерах. От медведя мы вряд ли убежим, так что я сказал сестре готовиться к скорому “знакомству”, да и сам начал морально готовиться к предстоящей схватке – но всю моя уверенность пропала, когда зверь вышел на линию обзора.

Уверенно ступая массивными ногами, в нашу сторону шёл кабан ростом в два метра и шириной в полтора, и с огромными клыками в сантиметров по сорок каждый. В некоторых местах густая тёмно-коричневая шерсть отсутствовала, обнажая ужасного вида шрамы. Вслед за вепрем показалось ещё три кабана, размерами поменьше. Скорее всего, вожак со своим выводком решил узнать, кто валит лес без соответствующих разрешений и документов.

– Калиса, скажи, пожалуйста, что ты можешь магией всё это семейство превратить в наш очень вкусный обед?

– Нет, ты что! Я не знаю такой магии.

– Какую магию ты знаешь?

– Я знаю только магическую стрелу. Но владею не очень хорошо, и маны она расходует много. Но три стрелы у меня получится выпустить. У тебя есть идея?

Идея? Да, у меня есть идея: тикать, пока не поздно. Но уже поздно: кабаны семенили в нашу сторону.

– А что с лечебной магией? – Калиса ответила, что может вылечить и себя и меня, но не так быстро как мама. – Слушай, сколько тактику ни думай, один чёрт правит импровизация. Но! Сделаем с тобой следующее: я побегу на них, стараясь отвести от тебя хотя бы большого, а ты попробуешь магией убить мелких и потом вместе одолеем вепря.

Калиса сразу приняла мой план, и мы замерли в ожидании сражения. Время тянулось смолой, пока кабаны приближались. А за сто метров от нас они встали. Правее меня стояла Калиса и оценивающим, но больше голодным взглядом осматривала вепря. Напротив меня стояла сарделька-переросток с огоньком жажды крови в чёрных глазах-бусинках, правее вепря два кабана, и по левую сторону один – даже если мой план и сработает, то увести за собой я смогу лишь вожака и того, что левее. Следовало брать инициативу в свои лапы. Я прошёл несколько шагов в сторону вепря и что есть сил напряг разум.

– Мои предки улыбаются, глядя на меня! А ваши предки улыбаются вам, имперские свиньи?

Я бросился в сторону вепря. С пронзительным визгом вся стая побежала на нас, стремительно сокращая дистанцию. За несколько метров до вепря я юркой блохой отскочил в сторону, пропуская вепря мимо – но тут же меня снесло от удара в бок. Острая боль стеганула разум, а кончики клыков мелкого кабана покрылись кровью.

Мелкий кабан попытался поддеть меня клыками, но я изогнул тело и увернулся, чтобы следом запрыгнуть на спину животного. Я отгрызал куски его плоти и царапал когтями твёрдую шкуру, стараясь расправится с кабаном как можно быстрее, не обращая внимание ни на его истошный визг, ни на летящие во все стороны брызги алой крови. Но отведённое время кончилось, главный вепрь уже развернулся. Я спрыгнул с кабана и бросился на утёк, а израненная дикая свинка рухнула на землю, истошно повизгивая.

Я бежал по лесу со всех лап, уворачиваясь от деревьев и перепрыгивая торчащие корни, но вепрь стремительно сокращал дистанцию. Ещё немного, и он всяко цапнет меня за хвостик! Но на мою удачу случай подкинул спасительную соломинку.

– Месье сарделька, за мной! – я резко повернул чуть правее. Вепрь помчался следом, прямиком к огромному дереву со стволом в полтора метра шириной. Может быть, этот кабан и улучшил свой класс, перейдя на грейд «Вожак», стал сильнее и быстрее – но по разуму так и остался куском дикой свины.

Я едва успел отскочить в сторону, чуть не печатавшись мордой в дерево. Раздался глухой удар, громко зашелестели ветки. Чёрные глазки вепря чуть не выпали из орбит и тот, тихо взвизгнув, с ухающим звуком рухнул на землю. Я бросился на огромную тушу и стал кромсать его, отгрызая кусок за куском. В какой-то момент кабан пришёл в себя, дико завизжал и попытался встать – но я вгрызся ему в глотку. Раздался булькающий звук из разорванного горла, но вепрь продолжал барахтаться и извиваться, бесполезно цепляясь за ускользающую жизнь. Но с каждой секундой его движения становились всё более вялыми.

Уровень был повышен

Текущий уровень: 2

Бонусных очков характеристик: + 1

– Алюминь! – я обессилено упал рядом с тушкой и уставился в небо. Я пузом кверху лежал на мягкой земле, по небу плыли белые барашки облаков, а солнце щекотало мне глаза и грело живот. – Красота, блаженная нега и умиротво…

– Братик? Ты жив? Ты в порядке? – как самая настоящая редиска Калиса прервала мой дзен самым бесцеремонным образом, подбежав и чуть ли не запрыгнув на меня.

– Да-да, что со мной будет? Ты-то как?

– Я? Я – хорошо! Бежала как могла, но увидела только конец. Мы победили?

– Да, победили. Но эта битва далась мне нелегко, поэтому исполни одну просьбу.

– Конечно! Что нужно сделать?

– Почеши мне спинку, а то у меня лапки! – я приподнял две конечности. Сестра с разочарованным видом отвернулась и улеглась неподалёку.

– Ты точно хорошо себя чувствуешь? – спросила Калиса спустя какое-то время.

– Ни хорошо, ни плохо. Нормально, только бок болит немного, можешь его вылечить?

– Да, сейчас, – рану от клыков кабана тут же обволокло что-то приятное и тёплое.

– Спасибо, – я поблагодарил сестру, когда та закончила сеанс лечения. – А теперь давай получим свою заслуженную награду за нашу доблесть и поедим!

При слове еда в глазах Калисы вспыхнул огонёк. Она радостно посмотрела сначала на вепря, потом на меня, вновь на вепря и вновь на меня – а затем в один прыжок оказалась рядом тушей и жадно вгрызлась в ещё тёплую плоть. Я последовал её примеру, приметив для себя сочный окорок.

Вы вкусили кровь другого существа:

Животное: Вепрь

Класс: Вожак

Возраст: 17 лет

Уровень: 27

Я закрыл оповещение, не досмотрев до конца характеристики. Потом ознакомлюсь, главное – не отключать оповещения, а то эта информация пропадёт. Сейчас мне хотелось лишь наестся до отвала.

Буквально через час от вепря почти ничего не осталось, и мы с сестрой упали на землю. Чувство сытости убаюкивало, расслабляло и морило в сон. Я ни о чём не думал и пустым довольным взглядом смотрел на ближайшее дерево, постепенно теряя чувство времени.

– Калиса, какие у тебя ощущения после первой победы? – я поинтересовался, когда пища в животе улеглась, а чувство эйфории притупилось.

– Не знаю, – Калиса на секунду задумалась. – Как обычно, наверное. Когда увидела, что ты убил вожака и всё закончилось: мне было очень радостно! А вот теперь – как-то всё равно. Я думаю, такие битвы будут часто происходить, ведь нам самим нужно добывать себе еду. Мы уже взрослые, а мама далеко, покушать не принесёт.

– Ты права насчёт мамы. Но в том, что мы взрослые – я не согласен. Нам через три спячки надо пройти, чтобы считать себя взрослыми.

– Ну и что? Я решила, что уже взрослая, значит – я взрослая! А ты и дальше можешь считать себя маленьким.

– Хорошо, хорошо, – я поспешил отвести разговор в другое русло, не желая портить себе настроение. – Мы оба уже взрослые и можем сами о себе позаботиться, как скажешь. Я другое хотел спросить: как ты расправилась с теми кабанами?

– Ой, ты когда рванул в сторону вожака, я так сильно за тебя испугалась. Потом вижу, что ты стал уводить ещё одного кабана в сторону, а два оставшихся продолжили бежать на меня. Я решила сначала разобраться с ними, а потом прийти к тебе на помощь. В первого я сразу смогла попасть «Магической стрелой», а во второго промазала. Когда он уже подбежал близко, я резко отскочила в сторону, пропустив его. Пока он разворачивался, успела выпустить в него стрелу, отчего он тоже помер. Затем я нашла последнего кабана. Вот с ним было легче всего разобраться. Мана у меня закончилась, но он просто лежал погрызенный и встать не мог, так что я спокойно перегрызла ему глотку. А когда он умер, сразу же бросилась тебе на помощь. Но ты и без меня справился с этим огромным вепрем! А как ты его завалил! Ты так отпрыгнул, а вожак ударится об дерево, а ты на него прыгнешь и как вцепишься в шею! Так здорово!

– Да я сам от себя такого не ожидал. Я почти ничего не соображал в тот момент, двигался на инстинктах.

– И что? Ведь ты победил его! А то, что на инстинктах, так это хорошо. Ведь нам мама объясняла, что если во время сражения действовать, а не думать, то проиграешь. Так что всё хорошо. Кстати, ты уровень получил с него? Я – да, после второго кабана. Обидно, что за каждый уровень нам только по одному очку характеристик дают.

– Вот нашла из-за чего жаловаться, – я от возмущения едва не подскочил. – Подумаешь, всего одно очко за уровень. Зато за каждый прожитый год нам по пять очков дают. Вот ты только что маму вспоминала, а сама забыла, что она говорила. Не помнишь?

– Я не очень хорошо запомнила этот момент, – сконфуженно ответила Калиса.

– Зато я хорошо помню. Все разумные за каждый уровень получают по пять очков характеристик, но за каждый прожитый год получают только по одному очку. Мы – наоборот. И мы каждый год получаем по одному очку навыка, а они его получают за пять прожитых лет. Нам с тобой вообще ничего не надо делать, только кушать да расти.

– Всё равно это нечестно! – Калиса в грозном протесте топнула лапкой, придавив какого-то мелкого жучка.

– И что бы ты с таким огромным запасом очков делала?

– Я стала бы очень сильной!

– А почему не умной?

– Вот сам и будь умным, а я буду сильной, ловкой и быстрой, – Калиса вскочила и гордо задрала голову, будто это она разобралась со всей кабаньей стаей в одиночку.

– И тупенькой, как сапожок, – добавив про себя, я тоже встал и размял затёкшие лапы.

Хоть я и успел смириться с участью быть драконом, но меня клинит по фазе от нового восприятия времени: вроде мы только легли и даже не засыпали, а прошло несколько дней. Подумаешь, пару раз небесная лампочка моргнула. В нашей системе пещер намного приятней и комфортней, там всегда одно и то же время суток. Интересно, а животные так же воспринимают течение времени, или такое пришибленное мировосприятие будет у меня до тех пор, пока я малень… Маленькие кабанчики!

– Калиса, ты помнишь место, где мы встретились с вепрем?

– Помню. А зачем тебе? – Калиса выгнула спину как кошка, разминаясь после долгого отдыха.

– Да тут подумал... Расскажу, как придём.

– Странный ты какой-то, – подумав секунду, сестра зашагала куда-то в лес. Идя следом, я надеялся, что Калиса не повторит подвиг Сусанина, потому что уже спустя пять минут я перестал понимать, где именно мы шли. Конечно, не до осмотра достопримечательностей, когда ты бежишь от дикой разъярённой свиньи – но я никак не мог сориентироваться в пространстве, даже постоянно сверяясь с картой и используя внутренний компас. Я мог ответить на вопрос “куда мы идём”, но вопрос “где мы идём” всё ещё был открыт.

– Я нашла его! – радостный возглас вырвал меня из пучины осознания топографического кретинизма. Сестра взглядом показывала туда, где между деревьями лежал разодранный мной кабан, уже растасканный по кусочкам мелкими зверьками. Глядя на покусанную смердящую тушку, я сокрушался о бесцельно потраченном времени на отдых, теперь мне не узнать характеристики этого кабанчика. Как остальных двух, но найти их всё равно надо.

– Вот мы и пришли, – минут через пять сестра остановилась и взглядом показала на две раздербаненные кабаньих тушки. Проходя между ними, я случайно запнулся о неглубокую воронку в земле. Своими ровными краями и практически правильной сферической форы она неестественно смотрящуюся на фоне природного хаоса.

– Неужели мы помешали белочку хоронить?

– Какую белочку? А, вот где она! Именно сюда я попала магической стрелой, когда промахнулась. Сиал, там! Там мы их заметили, – сестра посмотрела на ближайший к нам холмик. Поначалу мне это место казалось незнакомым, но потом память прояснилась, а лапы тронул алчный зуд.

– Сестра, беги за мной, – я сорвался с места.

– Братик, подожди!

Напрягая зрение по максимуму, я старался различить малейшие признаки присутствия кабанов: сточенная кора деревьев, поломанные сучья, погнутые кустарники. Всё это могло говорить о правильном направлении.

Вскоре вдалеке между деревьями замаячил силуэт небольшой полянки, в её центре сваленные деревья образовывали природный шалаш. Я уже предвкушал новые уровни и сочный пир, но некоторые причины разбили мои мечты. Повсюду валялись останки свиных туш: одни были совсем маленькими, размером с небольшого поросёнка, а некоторые даже больше встреченных нами в лесу, но всё равно они не дотягивали до габаритов вожака. На поляне, вокруг обглоданных свиных тел, стояло и лежало очень много различных причин с серой шерстью и острыми клыками. Одна из причин встала и уставилась в нашу сторону. Следом встали и другие волки.

Волки рассматривали нас, не двигались и не проявляли агрессии. На поляне стало тихо: и я, и волки, и, надеюсь, сестра, были увлечены неожиданной встречей. С тоненьким писком и тявканьем из кабаньего логова вперевалочку вышли маленькие шерстяные комочки. Жалобно скуля, волчата старались обратить на себя внимания взрослых, почему-то смотрящих в одну сторону.

Вслед за шерстяными комочками вышло массивное тело ростом выше встреченного вепря, с шерстью напоминавшей раскраску зебры: в основе грязный серый цвет, но с полосами белого и чёрного цвета. Огромные челюсти были сомкнуты, но всё равно проглядывались торчащие из-под шерсти клыки. И умный взгляд, словно волк прекрасно понимал, кто мы и зачем сюда пришли.

– Покайтесь, грешники, ибо судный день близок! – я попытался прорваться в разум этой меховой горжетки. В ответ вожак лишь оскалился и глухо зарычал. Все волки последовали его примеру. Надо было сразу сюда направиться, а не беспечно валяться на земле – а так, получается, мы за этих шакалов всю грязную работу выполнил. Хорошо хоть они сыты и, пока мы не представляем опасность для их детёнышей, то первыми они не нападут.

– Калиса, не разворачиваясь, потихоньку уходи назад.

– Зачем?

Я промолчал, решив, что убеждать сестру бесполезно и медленно попятился назад в чащу. Калиса, осыпая моё сознание ворчанием, последовала моему примеру. И даже когда мы отошли на безопасное расстояние и побрели в пещеру, Калиса продолжала бубнить, чем сильно портила и без того паршивое настроение

– Пожалуйста, сестра, прекрати ворчать.

– Что значит прекрати? Почему ты решил так трусливо уйти? Разве они для нас представляют хоть малейшую опасность? Ведь нам мама говорила, что она...

– Да, я помню, что она поубивала всех сильных зверей. Но когда это было, до нашей первой спячки, или второй, или ещё до нашего вылупления из яиц? Но это не так важно! Позволь тебя спросить: ты считать умеешь?

– Да, нас же мама обучала.

– Тогда ответь: скольких волков ты насчитала на поляне?

– Маленьких около двадцати, штук десять средних и одного большого. А что?

– Моя горячо любимая бесстрашная сестра, послушай… – я запнулся, осознав одну маленькую деталь.

Стало предельно ясно, почему популяция первичных драконов падает. Любая изумрудная или чёрная дракониха за жизнь может отложить две кладки до десяти яиц в каждой, но после катаклизма только половина дракончиков вылупится, в лучшем случае. Так ещё и дракончики частенько не переживают свой первый год жизни, потому что этих ящериц явно отсутствует инстинкт самосохранения! Рядом со мной идёт почему-то до сих пор живой пример. Кажется, ещё немного, и я поучаствую в космической программе малобюджетных стран, используя тепловое возгорание своего подхвостного пространства как ускоритель.

– Ты немного ошиблась, сестра, на поляне было не двадцать маленьких волков. Те семь бегающих шерстяных комочков считать не нужно, а вот обычных волков там было тринадцать. И не средних, а восемь матёрых серых. И вожак стаи, которого ты назвала большим. А теперь вопрос: какие у нас шансы победить эту ораву? Хотя нет, давай по-другому: сколько раз ты можешь запустить «Магическую стрелу»?

– Три раза.

– Хорошо. Значит, в лучшем случае, это три мёртвых обычных волка, так?

– Да.

– Просто замечательно. А теперь давай вместе просто посчитаем цифры, не обращая внимания на класс и уровень. Тринадцать обычных волка минус три, это десять. Десять плюс восемь, да ещё один сверху – это девятнадцать. Вопрос: что может помешать этой толпе окружить нас и задавить числом?

– Ой, – Калиса резко остановилась и удивлённо посмотрела на меня. – Я как-то не подумала.

Меня пробил озноб. Мы ведь могли помереть, сделай эта зелёная бестия хоть одно неверное движение. Жгучее желание высказать сестре всё накопившееся перекрывалось тем, что ещё недавно Калиса замыкалась в себе. И если я продолжу давить на неё, то она опять замкнётся. Нет, это не то, чтобы плохо – но сестре лучше пребывать в адекватном состоянии.

– Калиса, давай договоримся: если я говорю тебе, что что-то важно, значит – это важно. Я тебе всегда всё объясню, но пробуй иногда хоть немного думать. А теперь давай вернёмся в пещеру и немного отдохнём, а то у меня от постоянной смены дня и ночи голова болит.

– Ой, давай, – радостно взвизгнула Калиса. – Я тоже чувствую себя в последнее время как-то плохо. А потом мы ведь всё равно вернёмся в лес?

– Конечно. Сходим в лес, найдём кого-нибудь и съедим, вернёмся в пещеру и отдохнём.

Кивнув в знак одобрения, сестра бодро побежала в сторону пещеры. Я же надеялся, что в родных стенах обрету душевную гармонию. Что-то подсказывало, что следует срочно и всенепременнейше принять Буддизм и познать дзен, иначе в один прекрасный момент сестра доведёт меня до истерики.

Вот только именно Калиса стала первым существом, познавшим нирвану. Плюхнувшись на каменный пол пещеры, она всем своим видом дала понять, что до следующего приступа голода с места не сдвинется.

Я вместо отдыха на платформу к каньону, решив запечатлеть местность рядом с пещерой. Зарисовка карты шла медленно, волнами расходясь от платформы, и уже спустя пять минут мне надоело наблюдать за черепашьей скоростью навыка. Я закрыл лог-файл и продолжил рассматривать местность перед горой. Всё равно солнце светит ярко, и карта уж точно успеет зарисовать всё до прихода ночи – вдруг у неё ограничения есть.

Мне вдруг как ударило током. Стоило моргнуть, а солнце оказалось около горизонта. Как, ведь только что эта небесная люстра ещё даже в зенит не вошла, а уже вечер? Что за ересь? Может быть, у меня действительно мозг… того, тронулся по фазе? Ведь я не спал, не отключался, полностью себя осознавал.

Решив сконцентрировать внимание на краю горизонта, я стал отсчитывать секунды – на цифре в две тысячи светило сдвинулось примерно на расстояние в полчаса. Дальше я решил продолжить всматриваться вдаль, не считая секунды, а просто не теряя внутреннее ощущение времени. В какой-то момент стала различима разница в насыщенности светом в окружающем пространстве – солнце же переместилось примерно на два часа по времени, на треть скрывшись за горизонтом. Мой внутренний хронометр подсказывал, что прошло от силы часа полтора, но эта погрешность не критична: в последнее время у нас натянутые отношения.

Наступила очередь самой сложной части эксперимента. Уставившись в одну точку на линии горизонта, я очистил разум и отрешился от мирского бытия. Но сколько бы я ни пытался, ничего не вышло, а солнце всё продолжало медленно заходить за горизонт. Спрашивается: почему не получилось? Что же я такого делал, когда терял счёт времени? Вроде бы ничего – просто не думал. Не думал в принципе ни о чём.

Я решил узнать об этом всё у мамы, а пока что дал карте ещё немного времени на зарисовку, бесцельно бороздя взглядом по каньону и огромной равнине за ним. В какой-то момент я не произвольно моргнул – было утро. Уже просто не понимая происходящего – я в сердцах плюнул, удостоверился, что карта зарисовала всё что могла, и двинулся к противоположной смотровой площадке.

Спустя день карта полностью зарисовала огромное пространство вокруг нашей цепи горы. Оба леса, скверный и нормальный, закрывали собой всю западню часть карты; огромная равнина за каньоном забирала себе вторую половину; а между ними был горный массив, каньон и плато, на котором виднелась малюсенькая точка, показывая вход в пещеру. В которой, всё в таком же состоянии киселя, рядом с кладкой валялась Калиса и категорически отказывалась выходить на улицу в ближайшие пару недель. Поэтому я просто лёг на пол и уткнулся в одну точку.

Через какое-то время сестра гордо заявила, что она проголодалась. Мы направились обратно в лес, немного поплутали и встретились с обедом. Вот только олень явно не желал становиться обедом и долго бегал от нас, но поймал «Магическую стрелу» Калисы и осознал все ошибки ушедшей молодости и помер. Закончив с едой, мы вернулись в пещеру и приняли позу амёбы, в ожидании нового приступа голода.