Сладкий обман

18

С каждой минутой оставшегося дня внутри меня нарастает предвкушение.

Руки становятся липкими, когда я поворачиваю ручку входной двери и вхожу в тихий дом. Уже поздно, значит, Изабелла должна уйти вместе с дворецким. Я направляюсь на кухню, сердце замирает в горле, мысли давно ушли.

Единственное, на чем я могу сосредоточиться, — это на взгляде Ремо, который он бросил мне во время обеда.

Прикусив губу, чтобы скрыть улыбку по поводу ревности мужа, я продолжаю идти на кухню, желая выпить чашку воды, чтобы успокоить пересохшее горло.

Как только я закончила пить и поставила чашку в раковину, я обернулась.

С моих губ срывается вскрик, когда широкая грудь закрывает мне обзор.

Сердце бешено колотится, желая вырваться из тела при виде Ремо.

Откинув голову назад, я лениво улыбаюсь мужу.

Глаза Ремо сужаются, глядя на меня.

Ревность. Голод. Желание.

Положив обе руки по обе стороны от меня на стойку, Ремо делает еще один шаг ко мне, пока моя спина не оказывается прижатой к его груди. Он чувствует каждый вздох, когда мои груди касаются его груди, обтянутой рубашкой.

— Ты должна что-то сказать в свое оправдание, Аврора?

Его глубокий голос вибрирует во мне из-за того, как мы касаемся друг друга.

Я качаю головой, чувствуя на себе пристальный взгляд Ремо. Темный монстр, стоящий передо мной, не вызывает во мне ни малейшего страха. Подняв руки, я провожу ими по его передней части, ощущая каждый бугорок его грудных мышц и пресса. Его живот напрягается под моим прикосновением, и это заставляет меня резко вдохнуть. Проведя рукой над его сердцем, я приостанавливаюсь, чтобы почувствовать, как оно бьется о мою ладонь. Оно бьется для меня, для моего прикосновения, и я не могу быть более счастливой, чем в этот момент.

— Я ничего не сделала, — шепчу я, поднимая глаза к его лицу.

Я изучаю линии между его бровями, его подстриженные черные волосы, высокие скулы, челюсть, такая острая, что может порезать меня, его глаза, такие чернильно-черные, как чашка с водой, подпорченная чернилами. Ремо — зверь, который только и ждет, чтобы завладеть мной.

Его руки поднимаются по моим бедрам, проникают под грудную клетку, хватают меня и поднимают на стойку. На мгновение у меня перехватывает дыхание. Единственное, что я слышу, — это свое собственное затрудненное дыхание, смешанное с дыханием Ремо.

Прикосновение Ремо становится жестким, когда его рука поднимается к моему горлу, а затем он хватает меня в крепкий захват, который перехватывает мое дыхание. Его лицо приближается к моему, его ноздри раздуваются.

— Знаешь, что я ненавижу больше всего? — рычит он.

Я качаю головой.

Прижимаясь носом к моему носу, он толкает мою голову в сторону, проводя своим носом по моей щеке до самой челюсти.

Мои руки мгновенно хватаются за расстегнутый воротник его рубашки, сжимая его так сильно, что я боюсь порвать ткань.

— Ремо, — вздыхаю я, закрывая глаза, когда чувствую, как этот нос проходит по горлу, но я чувствую его хищное приближение.

Медленный, дразнящий, ждущий, когда он набросится на свою дневную пищу.

— Это моя

собственная жена… — Его руки хватают меня за бедра и грубо прижимают к своей промежности, как раз там, где его твердый член упирается в мою вытекающую киску. Я задыхаюсь, моргая открытыми глазами.

—

Она пила кофе, когда я планировал пригласить ее на свидание.

Он крепко держит меня за шею.

Мой рот приоткрывается, чтобы втянуть больше кислорода, но безуспешно, потому что его хватка не ослабевает.

— А потом даже не отвечает на мои сообщения.

Он имеет в виду те, которые он отправлял, пока я была на совещании.

— Ты специально это сделала, Аврора? Чтобы заставить меня ревновать? А?

Я качаю головой.

— Я была занята после обеда, и… — Я осеклась, когда его губы сомкнулись на моем пульсе, а затем он присосался. Сильно.

Из меня вырывается тихий стон, когда Ремо прижимается своими бедрами к моим. От трения у меня в животе появляется тепло, а между ног зарождается желание. Не задумываясь, я обхватываю его ногами за талию и притягиваю ближе, а его губы касаются моей шеи.

— Ремо, — отчаянно шепчу я,

поворачивая голову, чтобы дать ему больше доступа.

— Ты моя, Аврора, — шепчет он, когда его рука, лежащая на моем бедре, перемещается

вниз, захватывая подол юбки и поднимая его на талии.

— Скажи мне, что ты моя. Скажи, что ты хочешь, чтобы я продолжал, — требует он.

Его руки на моем горле наклоняют мою голову, и наши губы смыкаются.

Когда я смотрю в его глаза, я чувствую, как тепло проникает в самые глубокие, самые темные места внутри меня. Я вижу, как это тепло отражается в его глазах. В глазах человека, который, как я думала, не способен любить меня, но день за днем я чувствовала, как он меняется. Я чувствовала, как он медленно сползает вниз по склону, который мы оба игнорировали, не думая, что он приведет нас в этот момент.

Я чувствую его отчаяние, его руки, сжимающие меня на месте, его глубокое желание заглянуть мне в глаза, чтобы испить эмоции, изливающиеся из меня. Мое сердце тянется к нему.

И я надеюсь, что не пожалею об этом.

— Твоя, Ремо. Только твоя, — шепчу я, уверенная в своих чувствах.

Глаза Ремо пылают, а затем он впивается своими губами в мои в поцелуе с кровоподтеками. Его рука на моем бедре захватывает трусы и дергает до тех пор, пока звук разрыва не нарушает тишину кухни. Я задыхаюсь от слабой боли. Прохладный воздух заставляет меня чувствовать себя еще более грешной.

Ремо неистово, грубо, с силой впивается в мой рот. Его рука соскальзывает с горла и шарит по моей груди, хватаясь за нее, а другая рука, наконец, проникает между моих ног.

Я раздвигаю их, и его пальцы начинают рисовать ленивые круги вокруг моего клитора. Мое дыхание вырывается короткими толчками, которые Ремо сглатывает. Его губы спускаются к моей шее, посасывая, облизывая, покусывая кожу, и я понимаю, что он оставит на ней столько следов, что даже несколько слоев косметики не смогут их скрыть.

Его пальцы настойчиво продвигаются вниз, к моей щели, собирая мою влагу. В его груди раздается одобрительный гул. Он на секунду отстраняется, забирая с собой мою рубашку, затем расстегивает лифчик, освобождая мою грудь. Он опускается вниз и закрывает свой горячий влажный рот вокруг одного соска.

Из меня вырывается громкий стон, и в ту же секунду его палец погружается внутрь меня. Удовольствие нарастает внутри меня, пока он вводит палец в меня.

— Ремо, — прошептала я, едва слышно, когда он резко присосался к моему соску, положив руку мне на талию, а другой уничтожая мою киску.

Его палец двигается все быстрее и быстрее, моя влага и его пальцы создают грязные звуки на кухне, а затем он добавляет еще один палец, набивая меня до отказа. Его темп становится карающим, а давление все нарастает и нарастает.

Он переходит к другому соску, его пальцы и рот двигаются, сосут, трахают, все быстрее и быстрее. У меня побелели костяшки пальцев, когда я вцепилась в его волосы, отказавшись от рубашки.

— Ремо, Ремо, Ремо, — задыхаясь, повторяю я.

— Да, детка? — Я чувствую его улыбку на своих сосках. Он поднимает лицо и смотрит на меня сквозь ресницы.

— Посмотри на меня, Аврора, — требует он, его глаза становятся жесткими, когда он опускается все ниже и ниже, пока не оказывается на коленях, его дыхание ласкает мою киску.

Я наблюдаю за ним, держась за край стойки, моя грудь вздымается.

— Посмотри на меня, как ты разрываешься на части, mi amore.

Я задыхаюсь, когда его рот обхватывает мой клитор. Затем он начинает водить пальцами быстрее, чем когда-либо.

Я не могу нормально дышать. Его рука покидает мое бедро и сильно надавливает на мой клитор, его дьявольские глаза смотрят на меня.

Он знает, что я уже близко, и ухмыляется в тот момент, когда я разрываюсь на части.

— Ремо! — мой крик достаточно громкий, чтобы сотрясать крышу.

Мой живот напрягается, и я падаю на пол.

Ремо, все еще находясь между моих ног, сосет мои соки. Он слизывает каждую каплю моего возбуждения, затем встает и, схватив меня за шею, прижимается своими губами к моим.

— Вот именно. Твой муж. Тот, в чьей постели ты спишь, и единственный, кто будет тебя трахать.

Я вздыхаю, прижимаясь к его губам, его слова звучат властно и опасно, но я не могу не чувствовать себя удовлетворенной.

Улыбка играет на моих губах, а глаза трепещут.

— А я — твоя жена, — сладко бормочу я, прижимаясь к его губам в целомудренном поцелуе.

Ремо ухмыляется, подхватывает меня на руки, и в мгновение ока мы оказываемся в нашей спальне. Его глаза скользят по моему полуобнаженному телу, затем он сбрасывает с меня юбку, и вот я уже голая.

— Трахни меня, — прохрипел он.

Он толкает меня на кровать и снова заставляет меня кричать. Когда мы приходим в ванную, чтобы привести себя в порядок, Ремо дразнит меня, прислонившись к двери и наблюдая за тем, как я принимаю душ. Его рубашка сброшена, брюки расстегнуты и открыты.

Я показываю ему хорошее шоу, чувствуя себя уверенной, чувствуя себя влюбленной, чувствуя себя совершенно опутанной этим чудовищем — моим мужем.

И самое главное, я чувствую, что он хочет меня, для себя.