Сладкий обман

3

— Сегодня. Ты можете встретиться с Ремо Кэйном сегодня в три часа дня.

Спустя три пропущенных встречи я сижу в своем офисе и не вижу Ремо. Лондонские пробки играют свою роль. Все идет не по плану, и это не дает мне покоя.

— Всего одна встреча, — бормочу я, хмурясь, глядя на экран, где отображается первый эскиз моего свадебного платья.

Холод проникает сквозь одежду, и я вздыхаю, глядя на мелкий дождь, который накрапывает над шумным городом. Темнота за окном заставляет меня осознать, как долго я нахожусь в офисе.

От долгой работы в течение последних трех дней у меня начинает болеть голова, слабый пульс в виске стал постоянным, так как я все время думаю о Ремо, о нашей свадьбе и о том, что я могу попросить у него, если встречусь с ним до свадьбы.

Я должна быть серьезной. Нужно быть критичным и прямолинейным.

Мой отец и Ремо — влиятельные фигуры здесь, те, у кого есть деньги, и те, кто может подавить меня и подчинить своей воле, заставить меня следовать их командам, чтобы я была лишь марионеткой в их маленьком плане.

Богатство Ремо превосходит богатство моего отца, и это вызывает во мне тревожное чувство. Как я буду требовать от него, чтобы он не вмешивал мой бизнес в дела отца и его альянса?

И еще неизвестно, согласится ли он.

Я хотела любви, но неудачные свидания и отвратительные взгляды моих потенциальных партнеров были совсем не похожи на любовь. Может, я и не знаю, что такое любовь, но желать ее — не преступление. Это, конечно, не то, что я чувствовала на предыдущих свиданиях за последние пару лет.

Может быть, эта книга написана не для меня, но, конечно, хотеть такой любви не так уж и невозможно?

Люди знают обо мне как о милой дочке известного журнального магната. Я приходила домой подавленная и звонила Камари, чтобы она хоть на время подняла мне настроение.

На моем сердце всегда оставались шрамы.

Иногда я задумывалась, а не я ли это? Может быть, дело в платьях, которые я всегда носила, или в том, что я выглядела слишком заносчивой… Но мои наряды всегда были простыми. Одежда была разных нежных цветов, и я любила носить туфли на каблуках. С бабочками сверху, бриллиантами, тюлем, с острыми кончиками или просто с ремешками.

Комментарии моих спутников заставляли меня чувствовать себя не принцессой, живущей в своей мечте, а обожаемой куклой, с которой все хотят играть, но не хотят оставлять себе.

Я ненавидела это отвратительное чувство, которое овладевало мной.

Поэтому я перестала пытаться.

Потому что я каждый день говорю своему сердцу следующее. Любовь — это тяжело. Это нелегкий путь.

Я ценю свою уверенность и самооценку, поэтому и хочу дождаться того момента, когда это произойдет, и все же, спустя двадцать девять лет, я все еще здесь, ищу то же самое.

Того единственного момента любви, того единственного момента, когда произойдет трепет, и я пойму, что мне нужен именно он.

Может быть, я и не хочу жить фантазиями, которых не бывает в реальной жизни, но я хочу верить, что романтика в книгах, которые я читаю, существует. Это не может быть просто воображением.

Это не может быть ложью.

Поэтому вместо того, чтобы попытаться снова связаться с Ремо, я беру со стола папки и выхожу из кабинета. Шум разговоров заполняет мои уши, и мои каблуки мягко щелкают по полу, когда я быстро направляюсь в комнату для совещаний с выбранными мной сотрудниками — двумя дизайнерами и Клаудией.

Пока я настраиваю за собой проектор, внутри меня нарастает знакомое неприятное чувство. Это не то, чего я хотел.

Сглотнув, я прочищаю горло, когда все начинают входить. Стеклянная дверь закрывается, и голоса из основной рабочей зоны стихают. Сотрудники, сидящие передо мной, выпрямляются вокруг овального стола, приготовившись слушать.

— Итак, я выхожу замуж.

Вокруг стола раздаются вздохи, шокированные лица, отпавшие челюсти и расширенные глаза.

На долгую минуту воцаряется тишина.

— Когда вы обручились?

— Могу я увидеть кольцо?

— Почему ты нам не сказала?

Вопросы сыплются один за другим, а я отвечаю туманно, не желая, чтобы ответы копались во мне, причиняя мне больше мучений, чем нужно. Пустой смех вырывается из меня, пытаясь успокоить нервную дрожь внутри меня.

— Кто?

От этого вопроса мое сердце болезненно сжимается, а взгляд падает на пустой безымянный палец.

Фальшивка.

Все это фальшивка.

Я прочищаю горло, оглядывая их нетерпеливые лица, и эти глаза, кажется, снова всплывают в моей памяти. Человек, за которым я гонялась последние несколько недель. Эти катастрофические преследующие глаза и слабый намек на ухмылку. Крупное тело, отглаженный черный костюм и его призрачный взгляд, который говорит о том, что ему нет до вас никакого дела, если только вы не заинтересовали его.

— Ремо Кэйн.

Глаза всех присутствующих расширяются, и Клаудия тоже. Ее губы раскрываются в шоке.

— Да. А теперь, если вы закончили задавать вопросы, давайте приступим к выбору моего свадебного платья.

Мой тон легкий, но сдержанный. Я не хочу говорить об этом больше, чем нужно.

Я нажимаю кнопку на пульте, и на экране появляется доска настроений, на которой показано, как я хочу, чтобы выглядело мое платье.

— Я уже говорила, что нам нужно подготовить это менее чем за две недели?

Мы все принимаемся за работу, записывая идеи, делая эскизы, и проводим здесь почти два часа, прежде чем закончим на сегодня. Я еще раз выглядываю на улицу. Уже гораздо темнее, чем раньше. Ночь стремительно приближается, а дождь уже едва моросит.

— Мы должны держать это в тайне, потому что пока никто не знает. Я доверяю вам, ребята.

Они с энтузиазмом кивают головами, надеясь, что их приобщат к этому секретному проекту, и выходят один за другим.

Их возбужденный ропот и двойные взгляды на меня вызывают у меня слабую улыбку.

Собирая свою работу, я встаю и поворачиваюсь, но натыкаюсь на кого-то. Мои бумаги разлетаются повсюду.

— О, Боже! Вы в порядке? — говорю я и наклоняюсь, чтобы собрать бумаги. Я кладу их на стол рядом с собой и поднимаю взгляд на человека, с которым столкнулась..

Я резко вдыхаю воздух, и мое сердце мгновенно учащается при виде человека, стоящего передо мной.

Тот самый мужчина, о котором я говорила, о котором бессовестно думала, и с которым я не могу встретиться уже целых две недели.

Он смотрит, как я сужаю на него глаза. Надеюсь, он видит в них раздражение.

— Я пытаюсь встретиться с тобой последние несколько недель, — говорю я, делая шаг к нему. Я поднимаю подбородок, чтобы посмотреть ему в глаза.

Ремо смотрит в сторону, показывая мне свою острую линию челюсти, и потирает рукой это место, прежде чем снова повернуться и посмотреть на меня.

Я вдруг понимаю, что это неправильно с моей стороны — обвинять его таким образом.

Он снова смотрит на меня, и меня словно окунают в ледяную воду. В этих глазах нет ни эмоций, ни тепла. Это не взгляд человека, за которого я хотела бы выйти замуж.

И в этот момент я вижу вспышку своего одинокого и несчастного будущего.

— Я в курсе.

Его голос глубок, он выматывает мне нервы до такой степени, что мне хочется уйти от него, чтобы унять ту сладкую, глубокую боль, которую он во мне вызывает.

Его пугающее присутствие уже заставляет меня сделать пару шагов назад. Я оглядываюсь на его охрану, и мне вспоминается его положение.

О его мощном размахе, о его силе и силе его слов.

Эта новость, несомненно, вызовет шум в офисе.

Его необычный взгляд заставляет мои внутренности трепетать, и я не могу понять. То ли это его положительное влияние на меня, то ли он внушает мне чувство страха. Может быть, это предупреждение о какой-то опасности, о которой говорит мне мое тело, а я его игнорирую.

Его взгляд начинается с моей головы и спускается вниз по телу, затем снова поднимается, как бы пытаясь понять меня.

И мне нравится, что это не вызывает того чувства отвращения, которое я обычно испытываю, когда мужчина проверяет меня.

Мои плечи опускаются, тело становится легким.

— Давайте обойдемся без формальностей и перейдем к тому, что тебе от меня нужно.

Его голос тих и в то же время достаточно авторитетен, чтобы я не посмела его проигнорировать.

Я улыбаюсь ему, и его глаза на секунду опускаются к моим губам, а затем снова поднимаются.

— Пожалуйста, пройдем в мой кабинет, чтобы мы могли поговорить.

Я не собираюсь вести себя навязчиво с Ремо, но мне действительно нужно, чтобы он сделал это для меня. Я бросаю на него быстрый взгляд через плечо, когда он идет позади меня, держа руку в кармане брюк. Его охрана следует за ним, а его глаза постоянно осматривают людей вокруг моего офиса.

Я не могу понять, как он так легко двигается с таким большим телом. Он высок, у него грубоватое выражение лица, несмотря на то, что на его мускулистом теле не видно ни царапин, ни шрамов. Его светлая щетина и зачесанные назад черные волосы мгновенно привлекают к нему всеобщее внимание.

Когда он смотрит прямо на меня, мой желудок слегка опускается.

Пройдя в свой кабинет мимо стола Клаудии, я открываю дверь для Ремо и закрываю ее прежде, чем его охранники успевают войти, прикусив губу, чтобы сдержать смех от того, как резко они остановились.

— Я хотела обсудить несколько условий нашего брачного контракта, поскольку я принимаю его сейчас, — начинаю я, поворачиваясь к нему лицом.

— Аврора?

Ремо медленно продвигается ко мне, останавливаясь в моем личном пространстве. Мой разум мгновенно приходит в состояние повышенной готовности, и я встаю на ноги. Я хватаюсь за юбку, шелковая ткань скользит в моих руках, и я стараюсь не шевелиться, несмотря на то, что сердце сжимается в груди. Он делает еще один шаг и оказывается прямо передо мной, его глаза переполнены злобой.

Я заставляю себя не отводить взгляд от его лица, даже когда мое зрение темнеет. Единственное, что находится в фокусе, — это черные глаза Ремо и блеск подозрения, который в них живет.

— Не принимай мое молчание за то, что я сомневаюсь, нужна ли ты мне в жизни или нет.

Его голос глубок и содержит явную угрозу, но для чего она нужна?

Я просто хочу защитить себя от такого же монстра, как он, прежде чем вступать в брак. Я хочу получить что-то на своих условиях.

— Скоро ты поймешь, что мое молчание — это не просто молчание.

Он продолжает, и страх, растущий во мне, внезапно усиливается, темная тень медленно начинает поглощать мой мир.

—

Так что будь осторожна в своих просьбах.

Я делаю глубокий вдох, прежде чем обойти его, фактически отстраняясь от него.

Я опускаюсь в кресло и открываю компьютер. Ремо остается стоять. Его слова внушают мне страх и вызывают странную реакцию, но мне нужно сохранить контроль над ситуацией и не поддаться на манипуляции.

Взяв себя за волосы и откинув их на одну сторону, я оглядываюсь через плечо и вижу напряженные и горячие глаза Ремо. Он последовал за мной и теперь стоит у меня за спиной.

—

Итак, мои условия. Я хочу, чтобы ты сделал эту сделку правдоподобной, поэтому не уходи, когда мы будем на глазах у людей, и не проявляй ко мне такого неуважения. Ты хочешь, чтобы это выглядело реально? Ты держишь свои дела под контролем, пока женат на мне. Я не буду унижаться, когда какая-то другая женщина будет согревать твою постель, — перечисляю я. Тон у меня резкий, я держу его ровным, не давая ему дрожать.

—

Я не хочу, чтобы мой бизнес упоминался в контрактах. Ни единого слова о нем, если только в брачном контракте не будет указано, что я сохраняю полную собственность на него и наибольшее количество акций моей компании, — продолжаю я.

Пока я говорю, Ремо не сводит с меня глаз. Это настолько напряженный взгляд, что у меня на шее выступает пот.

Под его взглядом я начинаю нервничать.

У меня начинает подрагивать колено, но я останавливаю его, пока он не заметил, неважно, что это происходит под столом. Что-то подсказывает мне, что Ремо замечает даже самые незначительные ошибки, которые совершает человек.

—

Пришли мне контракт. Я прочитаю его вместе с адвокатом и проверю. Если все получится, я с радостью пойду к алтарю. Ты не услышишь от меня жалоб, — заканчиваю я и беру ручку и бумагу.

—

Вот мой адрес электронной почты. Это мой личный адрес. И мой номер телефона, поскольку ты явно не заинтересован в том, чтобы дать мне свой.

Я записываю оба адреса и встаю, кладу их в его нагрудный карман, а затем постукиваю по нему один раз.

—

Понял, красавчик? —

Ухмыляясь, я отступаю назад.

Ремо закатывает глаза, но он научится любить это прозвище.

—

Мистер Кэйн?

Единственный ответ, который я получаю, — это поднятие брови, его лицо по-прежнему безразлично.

—

Зачем тебе этот брак? — его рот подергивается, словно в мрачном веселье.

— Затем же, зачем и тебе—

Его ответ быстрый, расчетливый. Почти отрепетированный.

—

И у меня есть два домашних единорога.

Его брови поднимаются в ответ на мой саркастический тон. — Т

ы мне не веришь.

Это не вопрос. Он говорит об этом как о наблюдении с гулом в глубине груди.

—

Я привязана к этому, независимо от того, чего я хочу. А ты? Ты был в этом до меня, так в чем же дело?

Он прохаживается вокруг меня, занимая мое прежнее место за компьютером, а я быстро занимаю место прямо перед ним. Его нога поднимается, и он опирается лодыжкой на колено, наблюдая за мной.

Он отводит взгляд, как бы не желая смотреть на меня при ответе, и у меня возникает глубокое, отвратительное чувство, что все, что он скажет дальше, будет ложью. Конечно, он может не быть честным со мной сразу, но это отвратительно, что человек, с которым я буду проводить большую часть своего времени в обозримом будущем, будет лгать мне с первого дня.

Я приготовилась к его ответу.

— Т

ы красивая женщина, Аврора. Это не только благоприятно скажется на моем имидже, но и создаст вокруг меня шумиху. У меня скоро выйдет моя самая долгожданная коллекция вин, и твой отец был готов выдвинуть тебя, чтобы убедить меня вложить деньги в его бизнес.

Сколько бы раз я ни слышала эти слова. Снова и снова. Это никогда не станет менее больно. И никогда не уменьшится тот укол, который я чувствую, когда эти слова проникают вглубь.

Моя красота. Мой образ. Мой отец.

Все причины, по которым я соглашалась на этот брак, — это причины, по которым он хочет сделать это. Я хотела уйти от этих вещей, а он притянул меня к себе из-за них.

Когда же это буду я? Только я?

Когда я услышу слова: "Для тебя, Аврора"?

Наверное, мои ожидания слишком высоки для мужчин. Возможно, они слишком высоки для того, что я хочу от любви, но всегда есть что-то, что дает мне надежду снова и снова.

Моя улыбка становится натянутой.

Слова всегда ранят меня, но они никогда не оставляют видимых шрамов. Поэтому моя улыбка не сходит с лица, когда Клаудия стучит в дверь офиса, принося нам латте. Когда я протягиваю ему латте, он бросает на него короткий взгляд, затем встает.

—

Я ухожу. —

Он уходит, даже не оглянувшись.

А я сижу и думаю о том, сколько раз мне еще придется брать себя в руки.

Следующие несколько дней проходят как в тумане, пока мы готовим мое свадебное платье. Свадебный организатор, которого я выбрала, готовит место проведения торжества. Я посещаю примерки платьев — хотя у нас нет ни подружек невесты, ни жениха, потому что мы оба их не хотели, — и выбираю цветочные композиции. Списки гостей составляют мои родители, а окончательный вариант составляет Ремо.

После той встречи в моем офисе я больше не видела Ремо.

Его секретарь прислал окончательный вариант брачного контракта, и он сделал все в точности так, как я просила, что заставило меня почувствовать себя немного победителем. Он не слишком возражает, и это заставляет меня еще больше сомневаться во всем этом браке. У меня так много вопросов, и я знаю, что ответы на них лежат в кабинете моего отца или даже в кабинете Ремо.

В конце концов, я все узнаю, а пока я сосредоточена на том, чтобы не паниковать при мысли о свадьбе. Она, конечно, не реальна, но она будет. Она так близка, а у меня все еще есть ощущение, что что-то не так.

Или что-то пойдет не так.

Неужели я совершаю ошибку?

Молчание отца и Ремо заставляет меня нервничать, волноваться и осознавать все и вся. Что я упускаю? Что меня беспокоит?

Эти вопросы занимают все мои мысли, и вскоре до свадьбы остается два дня. Свадьба запланирована, и я стою перед готовым свадебным платьем в своем кабинете.

Одна, в тишине, когда тишина на полу офиса оставляет меня со своими мыслями.

Все ушли на целый день, а я смотрю на платье своей мечты, воплощенное в реальность, и в то же время ничего больше не существует. Я каждый день напоминаю себе, что делаю это для себя, для своего будущего, и все же настоящее словно держит меня в ловушке.

Как будто оно никогда не отпустит меня. Как будто настоящее может быть тяжелым, но будущее будет еще хуже.

Я смотрю на свой телефон, на контактный номер, сохраненный в телефоне как "Ремо", и просто смотрю на него.

Это становится реальным. Очень реальным.

Новости пестрят слухами о том, что отцовский журнал Glamorous теперь сотрудничает с бизнесменом и владельцем Giorgio Vino. Я смотрю новости и читаю статьи, когда есть время, чтобы быть в курсе, если что-то может пойти не так или произойдет утечка информации.

Кто-то считает, что это силовой ход, кто-то — что это просто потому, что Glamorous теряет прибыль и внимание акционеров. Кто-то считает, что они планируют что-то большее, а кто-то даже думает, что Ремо Кэйн хочет захватить Glamorous, чтобы пополнить свой бизнес-портфель.

Самое смешное, что я нахожусь в таком же неведении, как и они.

Я выхожу из офиса и сажусь в лифт, чтобы вернуться домой и хорошенько выспаться. Сильный проливной дождь льет каскадом, и пустая автостоянка выглядит призрачно.

Выйдя за раздвижные двери своего офисного здания, я замираю от открывшегося передо мной зрелища.

С губ срывается тихий вздох.

Прислонившись к черному Range Rover, стоит Ремо, держа над собой зонтик. Он курит, скрестив ноги. Рядом с ним стоит охранник и держит свой зонт.

Ремо смотрит в сторону, выдыхая густую струю дыма, которая закрывает его лицо. Сквозь дым он поворачивает голову и смотрит прямо на меня. Мгновенно наши глаза встречаются, и мне становится тесно в груди от этих глаз, к которым я никак не могу привыкнуть.

В них таится тьма, которую, по моим представлениям, таят в себе самые страшные монстры. Эгоистичная злоба. Призрачные глаза, которые приковывают меня к себе, заставляют остановиться на месте и заманивают в ловушку своих злых чар.

Дым медленно исчезает. Он делает шаг от машины и затягивается еще раз. Кончик сигареты из красного превращается в ярко-оранжевый, после чего он бросает ее на землю и раздавливает ее ботинком.

Затем он начинает двигаться ко мне.

Хищные шаги, его глаза прикованы ко мне.

Они начинают скользить по моей фигуре, задерживаясь на юбке, которая обнимает мои бедра и очерчивает изгибы. Темные глаза останавливаются на моих белых туфлях на каблуках от Dior, затем мгновенно поднимаются к моим глазам. В них мелькнул знакомый огонек и тут же пропал.

Сделав шаг вперед, пока мы оба не оказались напротив друг друга под раздвинутой крышей, я позволяю своим глазам окинуть его. На нем темно-зеленый костюм и черный галстук. Я откидываю голову назад и позволяю себе небольшую ухмылку. Я вижу, что ему нравится то, на что он смотрит.

— Пришел за мной, красавчик?

Я поддразниваю его, надеясь, что это скрывает удивление и страх, который я чувствую.

Что-то не так, или может пойти не так, и его присутствие заставляет меня насторожиться.

Я наклоняюсь вперед, чтобы мои губы оказались совсем рядом с его ухом, и шепчу: — Осторожно, я могу поколебаться и подумать, что нравлюсь тебе.

Я откидываюсь назад и подмигиваю ему.

— Пойдем, — прошептал Ремо, положив руку мне на поясницу, и повел меня к своей машине. Тепло его руки удивляет меня. Я чувствую его через толстую шерстяную ткань моего джемпера, который заправлен в юбку.

— Но моя машина.

Я указываю на стоянку, где припаркован мой белый Rover.

— Не беспокойся об этом, — бормочет он, пока охранник открывает для меня дверь на заднее сиденье.

Я забираюсь внутрь, надеясь, что меня не убьют сегодня за то, что я доверилась человеку, сидящему рядом со мной.

Человеку, которого я видела всего три раза.

Так начинаются фильмы ужасов. Главный герой совершает глупость. Другими словами, я. Я делаю эту глупость.

Я смотрю на ручку, наблюдая за тем, как захлопываются двери, пытаясь спланировать свой побег на случай, если Ремо решит, что хочет, чтобы я ушла.

Мой разум говорит мне вспомнить, как резко он ушел, как он ранил мои чувства, сам того не желая, и все же эти слова шепчутся у меня в голове. Я не могу удержаться от того, чтобы снова не посмотреть на Ремо. Он занимает довольно много места в машине рядом со мной.

Он ничем мне не обязан, так что, действительно, я должна держаться от него как можно дальше, но как я могу отрицать невидимую тягу, которую чувствую каждый раз, когда нахожусь в его присутствии?

Я отворачиваюсь, пока он не увидел, что я снова смотрю на него.

Мне нужно сказать себе, что он ничего обо мне не знает. При этой мысли место за ухом начинает гореть от воспоминаний. Я потираю кожу, чтобы уменьшить жжение, но чувствую его. Шрам, оставшийся после использования горящей сигареты.

— Куда мы идем? Ты же знаешь, что нельзя встречаться с невестой на несколько дней раньше свадьбы? Может, вместо этого пойдем поедим чего-нибудь? Я ничего не ела весь день…

Большая ладонь опускается мне на бедро. Сердце заколотилось в груди, потом вспыхнуло и сгорело внутри меня, когда его грубая и удивительно теплая рука мягко погладила мое бедро.

— Тише, Аврора, или мне придется самому заставить тебя замолчать, — его угроза заставляет меня сглотнуть.

Нервно смеясь, я смотрю на него, чтобы увидеть, что он смотрит на свой телефон, но его подбородок наклонен в мою сторону. Наконец, он поднимает на меня глаза и убирает руку с моего бедра.

Я стараюсь, чтобы на моем лице не отразилась никакая реакция.

Мой будущий муж, возможно, выглядит как человек, с которым меньше всего хочется встречаться, но он уже демонстрирует такие жесты, о которых не задумывалась даже моя семья. Жесты, конечно, не грандиозные, но все же дорогие моему сердцу.

Он пришел ко мне в офис, когда я не могла до него дозвониться. Он без вопросов принял мои условия, хотя я не просила ничего особенного, ничего из его бизнеса или просто материальных вещей. Мне ничего этого не было нужно, а он, тем не менее, мне это дал.

Я воспользуюсь этим браком любым способом, чтобы сбежать от отца.