Смертельный яд

Глава 21

— Значит, вы отказываетесь выйти за меня замуж? — спросил лорд Питер.

Заключенная утвердительно кивнула.

— Да. Это было бы несправедливо по отношению к вам. И потом…

— Да?

— Я боюсь брака. Тогда уже все пути отрезаны! Если хотите, я могу быть вашим другом, вашей любовницей, но выходить за вас замуж я не стану.

Тон, каким было это произнесено, был столь безнадежно мрачен, что у Вимси ее щедрое предложение не вызвало никакого энтузиазма.

— Но такие союзы тоже не всегда бывают удачными, — запротестовал он. — Господи, вам ли не знать (извините, конечно, что я вам напоминаю об этом)! Уйма неудобств, а скандалов не меньше, чем в законном браке.

— Знаю. Зато в любую минуту можно разбежаться.

— Но я не стану даже думать об этом!

— Нет, станете. Ваша семья, традиции и все такое прочее. Жена Цезаря…

— К черту жену Цезаря! А что до моих семейных традиций, то, чего бы они не стоили, они на моей стороне. Все, что делает один из Вимси — правильно, и да поможет небо тем, кто захочет ему помешать. Наш старинный семейный девиз гласит: «Вимси всегда прав». Не могу сказать, что, глядя в зеркало, я вижу в себе Джеральда де Вимси, который в тяжеленных доспехах скакал на могучем жеребце у стен Акры во время ее осады, но в отношении собственной женитьбы, я, черт побери, намерен делать то, что мне заблагорассудиться. И кто может мне помешать? Не съедят же они меня! А если попробуют, то подавятся. Шутка, солдатская.

Харриет рассмеялась.

— Да, пожалуй, они вас не остановят. Но не придется ли вам убежать за границу со своей неприличной женой и поселиться в каком-нибудь захудалом курортном местечке, словно герою викторианского романа.

— Ни в коем случае.

— Разве люди забудут, что у меня был любовник?

— Дитя мое, они забывают подобные истории ежедневно! Они большие мастера по этой части.

— И они смогут переварить, что меня обвиняли в его убийстве?

— А потом полностью оправдали, несмотря на то, что он вполне того заслуживал.

— Ну, так я не стану выходить за вас замуж. Если люди смогут забыть обо всем этом, то они смогут забыть и то, что мы не женаты.

— О, да, они-то забудут! Я не забуду. Похоже, наш разговор зашел в тупик. Но насколько я понимаю, перспектива жить со мной под одной крышей хотя бы не вызывает у вас непреодолимого отвращения?

— Я вообще не вижу смысла в этом разговоре! — запротестовала его собеседница. — Как я могу говорить о том, что я буду делать и чего не буду? Для этого я должна быть, как минимум, уверена в том, что… останусь жива?

— А почему бы и нет? Я, например, легко могу вообразить, что буду делать даже в самых невероятных обстоятельствах, а уж ваше-то оправдание стопроцентно гарантировано, не сомневайтесь.

— А я не могу, — ответила Харриет, едва сдерживая слезы. — Не спрашивайте меня больше. Прошу вас. Я не знаю. Я ни о чем не могу думать. Я не заглядываю вперед дальше… дальше… дальше ближайших недель. Я только хочу, чтобы меня выпустили отсюда и оставили в покое.

— Хорошо, — сказал Вимси, — я не стану вам досаждать. Это несправедливо. Я злоупотребляю своим положением. Вы в данных обстоятельствах лишены возможности обозвать меня свиньей и возмущенно удалиться, так что я больше не повторю такой ошибки. Я и в самом деле убираюсь, у меня назначено свидание… с маникюрщицей. Премиленькая девица, хотя и не отличается изысканностью выражений. Пока!

Маникюрщицу отыскали люди старшего инспектора Паркера. Этакая юная кошечка с трезвым расчетливым взглядом. Она без всяких церемоний приняла приглашение клиента пообедать и не выразила удивления, когда он доверительно прошептал, что хочет сделать ей одно предложение. Уперлась пухленькими локотками в стол, кокетливо наклонила головку и приготовилась, как можно дороже, запродать свою драгоценную честь.

По мере того, как излагалось предложение, выражение ее лица менялось почти как в комедийном фильме. Ее наивно распахнутые глаза приобрели циничный прищур, волосы потеряли пышность, а брови изогнулись в неподдельном изумлении.

— Ну, я могла бы, конечно, — сказала она наконец, — Но зачем это вам? Как-то все это странно.

— Давайте назовем это просто шуткой, — предложил Вимси.

— Ну, нет. — Ее губы жестко сжались. — Мне это не нравится. Зачем мне встревать в такое дело? Уж больно это смахивает на дурную шутку и может доставить девушке немало неприятностей. Послушайте, а вы, случайно, не из этих… как их?… о них еще на прошлой неделе что-то писали в «Советах Сьюзи» колонке мадам Кристал… Заговоры, знаете ли, колдовство — оккультизм всякий? Мне не хочется причинить кому-то вред.

— Я не собираюсь изготавливать восковую куклу, если вы это имели в виду. Послушайте, вы умеете хранить тайны?

— О, я не из болтливых. Никогда не имела привычки трепать языком, не то, что некоторые.

— Да, я так и подумал. Вот почему я попросил вас встретиться со мной. Ну, тогда слушайте — я все вам объясню.

Он подался вперед и начал говорить. Размалеванное личико стало таким сосредоточенным и взволнованным, что ее лучшая подруга, сидевшая за несколько столиков от них, совсем скисла от зависти. Она была уверена, что красотке Мейбл предлагают квартиру в Париже, «даймлер» и колье за тысячу фунтов, и потому тут же окончательно рассорилась со своим кавалером.

— Теперь вы понимаете, — закончил свой рассказ Вимси, — как это важно для меня!

Красотка Мейбл восторженно выдохнула.

— Это правда? Вы не выдумываете? Ну прямо, как в кино!

— Да, только прошу вас — никому ни слова. Вы — единственная, кому я все рассказал. Вы меня ему не продадите?

— Ему-то? Да ни за что на свете, он просто скупая свинья! Мне его ничуть не жалко. Вы меня уговорили. Я это сделаю. Это будет не очень легко, потому что мне придется работать ножницами, а мы обычно этого не делаем. Но я сумею. Можете на меня положиться. Много я не состригу — он часто к нам заходит, но все, что соберу, отдам вам. И договорюсь с Фредом. Его обычно обслуживает Фред. Но Фред мне поможет, если я его попрошу. И куда мне их потом девать?

Вимси достал из кармана конверт.

— Внутри, — внушительно произнес он, — запечатаны две маленькие картонные коробочки. Не вынимайте их, пока не добудете образчики, потому что их тщательно обработали, простерилизовали, если вы меня понимаете. Когда будете готовы, вскройте конверт, достаньте коробочки, положите в одну обрезки ногтей, а в другую — волосы, сразу же их закройте, запечатайте в чистый конверт и отправьте вот по этому адресу. Вы все запомнили?

— Все.

Она нетерпеливо протянула руку.

— Умница. И никому ни слова.

— Ни е-ди-но-го!

Она кокетливо улыбнулась.

— Когда у вас день рождения?

— О, у меня его нет. Я не собираюсь стареть.

— Правильно. Тогда я пошлю вам подарок не ко дню рождения, а в любой из дней. Норковая шубка, по-моему, будет вам очень к лицу, голубка.

— Такой роскошный подарок!

— Вы меня вдохновляете, — любезно отозвался Вимси.