Смерть

Пролог

Его окружало… ничто. Все органы чувств отключились, оставляя лишь абсолютно голое, ничем не защищённое сознание. Из глубины его души прорывался непонятный, первобытный страх. Чего он боится?! Здесь нет ничего, чего можно было бы бояться! Хотя… здесь нет ничего… ни-че-го.

Он не чувствовал своего тела. Не чувствовал времени. Он просто завис посреди… ничего. Это даже назвать никак нельзя. На смену страху приходила злоба. Когда-то он с таким уже встречался, когда его тоже выкидывало в эту прослойку миров. Или это действительно ничего… Будь это прослойкой миров, он бы чувствовал хоть что-нибудь, дуновения ветра, переносящего магические силы из одного места в другое, какие-нибудь отголоски человеческих или чьих-либо ещё эмоций, но нет. Здесь было пусто.

Он попробовал развернуться и оглядеться, но его попытка не увенчалась успехом. В его голове просто появилось знание о том, что он здесь один. Повсюду, куда ни глянь — а чем, собственно, глядеть? — тянулось ничто. Здесь даже его самого не было, не было того следа Души, что за ним тянулся всю его жизнь, он не чувствовал других «узников» этого проклятого места. И тут к нему пришла идея. Он не знал, сколько времени просуществовал здесь, когда наконец-то смог сделать то, что хотел.

Посреди ничего вдруг возник круг. Обычный желтоватый круг. В его центре зажглась маленькая-маленькая, крошечная точечка. Его звёздочка. Бесплотный маг возрадовался — старания были вознаграждены! От звёздочки по кругу побежали волны слабенького света, силясь разогнать окружившее их ничто. Наблюдать за этим было даже в какой-то степени интересно. Вшшшшухх — с тихим шелестом волна вырвалась за очерченный магом круг, набежала на черноту ничего, и… пропала, растворившись в Великом Ничего. Вшшшух, вшшух, вшух! Волна за волной свет накатывал на беспросветный мрак, пытаясь разогнать его, обеспечить более комфортную жизнь своему создателю.

Но Тьма, в которой находилось и само сознание этого мага, и звёздочка в кружочке, противилась. Она защищала его, оберегала, словно новорождённого котёнка, ничего в этом мире не знающего. Но маг хотел творить. Нет, не так. Он хотел творить! Воспользовавшись свойствами Великого Ничего, он перенёсся в другое место, оказавшись с другой стороны круга, надеясь тем самым уйти от Тьмы, но она догнала его и щёлкнула по отсутствующему носу. Ласково пожурила и вернула под свою незримую опеку.

Но маг продолжил творить. И пусть он был во Тьме, ему это не мешало. Он спрятался в тот круг, очутившись рядом со звёздочкой, и рядом с ним возникла вторая звёздочка. Две крошечные крупинки Первозданной Материи закружились, разгораясь, а потом внутреннее пространство круга озарилось вспышкой. Теперь там была лишь одна звёздочка. Но она была чуть больше, чем мгновение — или тысячелетие? — назад.

Почувствовав азарт, маг создавал звёздочки одну за другой. Одну за другой. И снова были вспышки. Много вспышек. А его самое первое дитя росло, разрастаясь вширь, и скоро упёрлось в границы круга, не оставляя места даже своему создателю.

Тогда маг покинул круг, оставив звезду одну. Тьма всё так же опекала его, как и раньше, незримая пуповина тянулась от его сознания к ней. В Великом Ничто не было ничего материального, всё ограничивалось лишь его сознанием, но после того, что он сотворил, Ничто посыпалось мелкими осколками.

Не замечая этого, совсем ещё юный маг продолжил творить. Круги, квадраты, прямоугольники, другие, совершенно непонятные человеческому сознанию фигуры, а самое главное — звёздочки, звёздочки, звёздочки!.. Всё слилось для него в одну безумную карусель, мельтешащую перед его глазами. Он тогда хотел разогнать Тьму, оставив в своей темнице лишь свет. Чтобы ему больше не пришлось прозябать в темноте, запуганному и избитому, чтобы он жил в окружении новой жизни, новых звёздочек!

Кажется, он начал заходить за грань дозволенного, создав уже сотню полностью заполненных фигурок. В каждой из них крутилась когда-то маленькая звёздочка, освещая путь для Творца. Он не знал, сколько прошло времени. Скорее всего, не больше пары сотен миллионов лет. Звёздочки заняли все его мысли. Перед глазами неустанно вращались звёздочки, освещая ему путь для того, чтобы он создал ещё звёздочек. Чтобы им не было одиноко, чтобы они не томились так же, как он! Маг хотел лучшего будущего для своих творений, но в один момент Тьма решила убрать за ним его игрушки. Пшух, пшш, пшшух, пшш… Звёздочки гасли и таяли на глазах, причиняя невыносимую боль магу. Он со слезами на несуществующих глазах смотрел за тем, как гаснут его детища, сжираемые подлой Тьмой. Он захотел отомстить, и в ответ на его желание из глубин его существа поднялось нечто. Оно светилось зелёным, постоянно менялось, отражая собой переменчивые эмоции мага. Он возрадовался, когда существо, сотворив гигантский меч, разрубило Тьму. И тогда, из беззвучно кричащей в агонии Тьмы, родился его будущий друг — Свет. Он рассеял Тьму, чем очень понравился магу.

И они полетели дальше, не боясь Тьмы. Они создавали новые звёздочки, заполняя ими всё, что видели. Освещение уже не было нужно, он творил для себя, просто чтобы скрасить своё существование. Но когда Тьма зализала свои раны, она решила наказать юного мага, посмевшего обидеть свою заступницу. Уничтожение звёздочек уже не казалось хорошим планом, и тогда она просто исчезла, собравшись в одной точке.

И лишь тогда маг понял, кого он потерял. Их троица, — Свет, зелёная сущность, неотделимая от мага и он сам, — зависла посреди ничего. Самого реального ничего. Если раньше они плавали в пустоте, разгоняя Тьму, то сейчас зависли посреди ничего. Великое Ничто осыпалось вокруг его творений, но не вокруг его самого. Тогда Свет разразился яркой вспышкой и взорвался, создавая пространство для перемещения мага.

Но для существа, вскормленного Тьмой, такое было подобно пытке. И тогда Зелень, почувствовав эмоции хозяина и создателя, разразилась уже зелёной вспышкой. И тогда маг опять запоздало осознал, что не стоило этого делать.

Вспышка Зелени повлияла на Свет, заставив его вновь сжаться в точку рядом с магом. Но в поражённом вспышкой Свете начало зреть зло. Раньше он был безэмоциональным, но вспышка сделала его похожим на… на кого? Неважно. Она сделала его алчным и безжалостным. Но маг поздно это понял.

Они, как и раньше, создавали всё новые звёзды. Маг не видел, не чувствовал этого, но в каждой звезде Света зрели семена того же зла, что он носил глубоко в себе. Миллиарды лет они трудились, создавая звезду за звездой, но всё Великое Ничто не осветишь. А Свет этого не понимал. В нём прорастали семена зла, заброшенные в него Зеленью. Он хотел осветить всё Великое Ничто, сделать его своим. Тьма не допустила того, чтобы в её ребёнке проснулось то же самое, и вступила со Светом в борьбу, чувствуя его влияние на всё ещё юного мага.

В ходе войны, не прекращавшейся миллионами лет, обе стороны истощились, и тогда они пришли к соглашению. И Свет, и тьма придумали одну большую «игру» за мага, и он играл в ней самую важную роль. Он создавал звёздочки. А остальное уже было делом Тьмы или Света.

Оба они были вынуждены сжаться, потеряв слишком много сил. И тогда, когда уже отсутствующую Тьму перестал разгонять такой же уменьшившийся Свет, они заметили, что сотворил маг. Всё Великое Ничто было в дырах. Раньше идеально целая структура теперь напоминала решето. И из дыр этого решета пёрли странные существа. Они летели на свет бесконечности звёздочек, сотворённых магом, и присасывались к ним, начиная высасывать из них все соки. Поначалу маг даже не чувствовал этого, а Свет и Тьма не придавали этому значения.

Как только Свет совершил свой подлый поступок, Тьма узнала об этом, и в ответ поступила так же. Оба Изначальных заключили сделки с мерзкими паразитами, переманив часть из них на свою сторону. Некоторые особо сильные твари собрали вокруг себя тварей послабее и стали открыто противостоять и Свету, и Тьме, и со временем их группки сливались в союзы, союзы — в альянсы, а те, в свою очередь, стали в будущем одним большим Существом, врагом всего Изначального. Скверной.

Маг, не видя той большой игры, продолжал создавать звезду за звездой. Он просто летал по Великому Ничто и творил, творил, творил. Это стало для него смыслом самого его существования. Да, он чувствовал, когда паразиты высасывали из его детищ всё, что могли, и звёздочки исчезали, но он тут же создавал десятки, если не сотни новых, списывая гибель звёзд на игры Света и Тьмы. Он ослеп от бесконечного света своих творений, и потому полагался лишь на свои чувства. Как красочен был мир его звёзд! В нём каждая светилась разным цветом, ведь в каждой их них он оставлял эмоции, пробуждающиеся в нём где-то глубоко. Казалось, за много-много лет, что он существовал без эмоций, он должен был забыть о них, но нет. Когда-то он был человеком, хотя и не помнил уже, кто же это такой.

А Тьма и Свет продолжали свою игру. По их плану, тот, кто захватит все создания мага, победит. Но для этого нужно было полностью искоренить своего соперника, и сделать это не в грубой схватке, а тактикой и силой мысли. В Первозданных просыпался азарт, такой же, как в маге. Казалось, они тоже начали что-то чувствовать, и хотели растянуть эти сладкие мгновения на всю свою долгую вечную жизнь.

В них понемногу зарождались личности. Человеческие личности, самые обыкновенные, со своим характером и мнением, которые, к сожалению, тоже совершают ошибки. И первой и самой главной их ошибкой было плюнуть на зарождающуюся Скверну.

И тогда объединившиеся паразиты нанесли удар.

В бесконечных войнах со Скверной многие творения Тьмы, а также её приспешники-паразиты бесславно погибли. Свет наблюдал за этим противостоянием с нескрываемым злорадством, радуясь скорой смерти своей противницы. Зёрна зла, когда-то посеянные в нём магом, не то что проросли, дали плоды. Все миры, созданные магом, будут его! ЕГО! Они будут принадлежать только ему, если Скверна сейчас убьёт Тьму…

Шли годы, десятки лет, века, тысячелетия… для таких существ это — не больше чем несколько минут. И когда маг создавал очередную звёздочку, он услышал звуки битвы. Он видел всплески силы, видел Души, распадающиеся на части из-за страшных и подлых паразитов. Он видел Свет, который не просто наблюдал за страданиями Тьмы, а даже посмеивался над ней и её слабостью.

Оказалось, что, заигравшись в творца, слепой маг двигался по кругу. И в конце концов вернулся туда, откуда всё началось. И он увидел плоды игры Тьмы и Света — некоторые его звёздочки уже не светились, как хотели, а светились, как надо. Миллионы звёзд покорились Тьме, начав светиться фиолетовым, но гораздо больше, миллиарды, светились серым. Когда маг покидал Свет, тот светился белым… И именно тогда маг вспомнил про вспышку, про совсем нечаянно посеянные зёрна злобы и ненависти. Он возжелал вернуться в то время и всё исправить, но перед ним появилась пасть со множеством клыков. Над ней на длинных щупальцах извивались два чёрных глазных яблока с абсолютно белыми зрачками. Из-под пасти выехала гигантская человеческая рука и покачала большим пальцем перед магом.

В тот же миг монстр пропал, а маг почувствовал, что лишился части своих сил. Он не мог вернуться в прошлое и исправить свою ошибку! Личность, скрывавшаяся в самой глубине Души мага, всколыхнулась впервые за бесконечные годы его пребывания в Великом Ничто. И тогда, вместе с диким гневом своей Души, он вспомнил какие-то отголоски своей прошлой жизни, её обрывки. Но свою смерть он вспомнил отчётливее всего.

Всё было расплывчатым, и потому понять можно было немного. Рядом с ним стояло восемь расплывчатых силуэтов. Самый первый, единственный из всех восьмерых, был крылатым. В нём чувствовалась сила, мощь, при помощи которой можно уничтожать города одним лишь мимолётным желанием. Второй источал страшную ауру ужаса и боли, смотря на него, маг, казалось, слышал предсмертные стоны миллионов живых существ, чувствовал их страдания. От третьего, не смотря на его в целом милые очертания, веяло каким-то скрытым злом, как будто он — совсем не тот, за кого себя выдаёт… или выдавал. На его лице мрачная улыбка, у единственного из всей их компании. Четвёртый почти заслонил собой пятого, настолько широким он был. В нём не было магии, но в грубой силе он был лучше всех присутствующих. Пятый был высоким человеком, чем-то похожим на третьего. В нём было столько зла, подлости и коварства… и в комплекте с ними была недюжинная сила, дарованная ему одним из знакомых умирающего мага. Шестой была единственная в этой группе женщина. Она носила длинное платье и чёрную маску на своём лице, словно пытаясь скрыться от всех присутствующих, но, видя сквозь неё, умирающий разглядел слёзы, катящиеся по её щекам. Ему захотелось вытереть их, сказать, что всё это — неправильно, она не должна плакать, но… перевёл взгляд на седьмого. На его лице также была маска — белая-белая, как только что выпавший снег. Перед ним стоял, воткнутый в землю, ярко-жёлтый меч. По оружию пробегали крохотные молнии-разрядики и уходили в землю. Меч напомнил ему о звёздочках, он бы непременно расспросил седьмого о том, что это за меч, но взглянул на восьмого.

Молодой мужчина лет, наверное, двадцати-двадцати пяти стоял, закутавшись в плащ. Его руки подрагивали, заставляя ткань, которую он сжимал в руках, колыхаться. За ним словно стояла сама Тьма, положив магу руки на плечи. Но под шляпой, зачем-то надетой им в такой жаркий день, скрывалось иссохшее человеческое лицо, а на лице была улыбка. В ножнах на поясе висел короткий меч, от которого почему-то веяло несколькими силами сразу. И мощью первого, и ужасом второго, и силой четвёртого…

Они говорили с ним. Много говорили. Но он не слышал их, не понимал, о чём. И всё же отвечал, даже не зная, что. Но тут в игру ступила фигура, ранее магом не замеченная. Молодой парнишка лет семнадцати подошёл к нему. Его глаза блестели, то ли от слёз, то ли…

Чуть ослепив мага, в воздухе что-то сверкнуло. Он отвернул голову, чуть вскрикнув, а потом закричал ещё раз. Рана, идущая от левого плеча и почти до середины живота, уже почти зажившая благодаря силам седьмого, открылась вновь, и сейчас парнишка, воспоминание о котором отдалось какой-то сдавленной болью вперемешку с любовью, ковырялся в ней длинным тонким ножом. Восемь силуэтов стояли неподвижно, не зная, что делать.

До него донёсся шёпот, который, к своему удивлению, маг разобрал и понял, о чём он говорит:

— Знаешь, когда-нибудь в будущем у нас будет интересная поговорка…

— Какая? — просипел маг.

— Ученик превзошёл учителя. — усмехнулся парень, взмахивая рукой с ножом. За ним полетели капли крови, парочка капнула на лицо магу, но он смотрел, не отрываясь, на близящийся к его лицу кончик окровавленного ножа.

Вздрогнув, маг вывалился из воспоминания. Его прошлая личность спрашивала что-то, а маг не знал, что сказать. Ему почему-то казалось, что это был он и не он одновременно. Как будто настоящий он умер по-другому, но…

Великое Ничто, поглощённое в разборки между Скверной, Светом и Тьмой, озарила ярко-зелёная вспышка. Вслед за ней донёсся крик мага со смесью боли, гнева, и… радости. Все звёзды вокруг него окрасились зелёным, но самым главным было другое. Он получил физическое воплощение!

И что, что на его новом теле осталась та страшная рана, сейчас оказавшаяся просто дырой в его теле. И что, что он больше не бестелесный. Заплатив эту цену, кстати, не очень-то и высокую, он наконец-то сможет утихомирить разбушевавшиеся сущности!

Перед ним понемногу вырисовывался его план, и главную роль нём играло его первое творение. Звёздочка по имени Мукхё.