Сокровища древнего Искера

Снова спас

Первым среагировал Хан.

Он заметил, что Кира оттеснила Алису в угол, и на всякий случай не выпускал свою женщину из глаз. Она ведь вечно во что-то вляпывалась, а сейчас, вынужденно оставленная одна, оказавшись в эпицентре не простой операции, она запросто могла что-то натворить.

Однако того, что она сможет открыть дверь, он предвидеть не мог. Уж сколько они с Нараном потратили здесь часов, сколько Михаил Степанович ковырял эту неподвижную глыбу — всё говорило за то, что придётся вызывать специальную технику. Каменные двери словно намертво вросли и казались даже природной частью почвы.

Но Алиса вновь его удивила, заставив глыбы сдвинуться с места. Словно и впрямь предание было правдой, словно не просто так последний хан провёл целый обряд, запечатывая дверь. Словно так и было им задумано, чтобы Алиса, он и Наран…

Хан вполуха слушал оперативника — тот рассказывал о происходящем в лагере археологов — когда увидел то, чего не ожидал. Он рванул скорее вперёд — туда, где его женщина падала вслед за дверью в неизвестность. Хан оттолкнул одного из видеооператоров, который стоял у него на пути, чуть задел плечом Киру, наверняка вызвав у неё недовольство по поводу испорченного кадра, — и всё ради того, чтобы успеть перехватить Алису за локоть и не дать ей свалиться вниз.

Он слышал, как прогрохотали упавшие вниз каменные двери и жезл-ключ, слышал за своей спиной удивленные возгласы, слышал, как Кира восторженно передавала зрителям информацию о происходящем, слышал, как его позвал Наран, но всё его внимание было сосредоточенно на девушке с медовыми глазами, которая висела над сокровищницей, чуть покачивая ногами в воздухе и глядя на него тем же пытливым взглядом, каким она смотрела на него в момент их встречи, так же повиснув над раскопом. Что тогда, что сейчас Хан отчетливо видел в ее глазах вопрос — что он сделает? Бросит ее или вытащит?

И это ранило его. Ему казалось, что между ними наладилась та доверительная связь, которая лежит в основе любых любовных отношений. Ему казалось, что Алиса уже не должна задаваться вопросами о его намерениях, а должна знать их. Ему казалось, что он не раз доказывал ей своими поступками ее значимость для него.

И тем не менее взгляд медовых глаз не менялся и не теплел.

Хан сжал зубы и вытащил девушку наверх прямо к себе в объятия. Пусть она отчего-то не доверяла ему, но он-то чувствовал всё как и раньше, а потому — хотел скорее обнять.

— Хан, — запротестовала она, упираясь в его грудь руками. — Или тебя на самом деле зовут не так? Сколько ещё в вас загадок, кроме участия в тайной операции с журналистами и… и военными? Кто ты на самом деле? И кто — Наран?

— Что? — с удивлением посмотрел он на неё, а потом наконец сообразил. — Из-за этого всего ты решила, что мы тебе врали? Глупышка!

Он изо всех сил сжал ее, прижимая к себе, игнорируя ее протест, заставляя ее прильнуть к нему против воли, окружая ее своим теплом и своей уверенностью, успокаивая ее и укрывая собой от других.

— Ты решила, что для нас это была забава? — прошептал он ей на ухо. — Ты решила, что мы использовали тебя? Ты решила, что мы притворялись и выдумывали глупости, только чтобы затащить тебя в постель?

Алиса поморщилась, потому что до такого она додуматься не успела.

— И он снова спас ее! — восторженно проговорила Кира за их спинами, продолжая записывать видео для сюжета. — Пылкая любовь на раскопках, и не говорите мне, что профессия археолога скучна. Но мы не будем им мешать, тем более что их друг активно просит нас переключиться на сокровищницу, что мы с вами и сделаем прямо сейчас… направьте, пожалуйста, фонари вниз.

Алиса почувствовала руку Нарана на своих плечах, который пытался утянуть ее и Хана в сторонку, но слова журналистки задели ее, и она выкрутилась из объятий.

— Снова спас? — зло прошипела она. — Снова спас! Знаете, что? Идите-ка лучше сокровища своего предка спасайте!

Отмахнувшись от их рук и слов, готовых вырваться ей наперерез, она, не оглядываясь, бросилась на выход из пещеры.

Сокровища? Военные? Журналистка? Алисе было не до них. Она ловко проскользнула мимо всех столпившихся здесь людей, перескочила через лежащего на земле Колю и свернула в темную часть подземелья — не ту, что шла к обрыву, а ту, что петляла лабиринтом к лагерю. У неё не было с собой фонарика, но ей было все равно. Правой рукой ведя по стене, Алиса торопливо шла вперед, ничего не видя перед собой, но прекрасно слыша звук шагов двух мужчин позади себя. Конечно, они шли за ней, наверняка, хотели всё обьяснить, но ей их слова были ненужны. Наговорились уже.

Может, микрофоны всё ещё висели на них? Может, веселый сюжет про глупую Алису продолжался до сих пор? Ей не хотелось выяснять. Хотелось уйти, убежать, умчаться. Скрыться и не верить больше. Никому и никогда.

Только сделать ей это не дали. Сначала ее настиг одинокий луч фонарика, а затем на ее плечо легла рука Нарана, и он резко развернул убегающую девушку к себе.

Он был раздражён. На Алису — за то, что портила своими причудами момент, к которому он так долго шёл. На Хана — за то, что тот не смог быстро образумить девушку. На Киру — за то, что сказала так не вовремя одну короткую, но слишком важную фразу, прекрасно понимая последующую за ней реакцию. В конце концов он был раздражён на себя самого за то, что оказавшись перед выбором — сокровища предка или Алиса — он, не раздумывая, сделал свой выбор. Это было слишком мелодраматично для его разбойничьей натуры, и потому он отбросил фонарик на пол и, прижав Алису к стене, руками оперся о стену по обе стороны от девушки.

— Не вздумай включать режим истерики, — резко сказал Наран. — Я в двух словах объясняю тебе происходящее и возвращаюсь к сокровищнице.

— Наран, — предупреждающе рыкнул на него Хан, который был недоволен грубыми словами и действиями своего друга.

— Ты должен был сделать это сразу! — сердито бросил ему Наран и вернул взгляд Алисе, готовой его слушать, но не готовой верить. — Всё, что ты слышала из наших уст, — правда. Наши чувства к тебе — правдивы. Да ты сама посмотри, мы здесь, с тобой, а не там, куда стремились годами!

— Ну уж извини, — фыркнула Алиса.

Наран сузил глаза и, скользнув по ней взглядом сверху вниз и обратно, ответил:

— Я должен быть там. Хотя бы я один, Хану даже не предлагаю. Он расскажет тебе всё. От начала и до конца. А потом я вернусь, и ты выскажешь все свои претензии ко мне. Договорились?

Последнее слово он уже выдохнул ей в губы, склонившись к лицу Алисы. Он поцеловал ее — стремительно, головокружительно быстро и крепко, лишив ее дыхания и доброй половины сомнений.

— До встречи, — добавил он и, подхватив свой фонарик, широкими шагами скрылся за поворотом подземелья.

В темноте раздалось шуршание, а затем щёлкнул, включаясь, фонарик Хана. Мужчина подошёл ближе к Алисе и внимательно заглянул в ее глаза.

— Готова слушать?