Солмо

Глава 11

— Контакт! — заорал один из дежурных офицеров. — В секторе основного коридора — до десятка малых целей!

— Охотники, — буркнул Заг — Мать их за ногу!

— Перехватчикам — на охотников! — Отдал приказ Денис — Режим агрессивного сближения! Пусть почувствуют местное гостеприимство.

Истребительные звенья тут же рванули вперёд, быстро набирая скорость и сближаясь с противником.

Эскадра охотников СОЛМО встретила их той самой мерзкой, чересчур-идеальной координацией, которую мы уже видели. Они синхронно сделали микропрыжок и оказались на левом фланге у истребителей. Не все, а только часть — пять кораблей, которые выглядели относительно целыми, на месте остались сильно поврежденные дроны СОЛМО.

Несколько звеньев моих перехватчиков продолжили атаку на подранков, а остальные стали перестраиваться чтобы перехватить резвую пятерку, но не успели… Ещё один прыжок, и охотники уже заходят им в хвост! Командир группы перехватчиков землян тут же принял единственно правильное в этой ситуации решение. Боевой порядок истребителей хаотично рассыпался по космосу, разделяя преследователей, чтобы перевести бой в «собачью свалку». Бой выглядел неравным, как будто бипланы первой мировой, дерутся с реактивными истребителями. Казалось, что противопоставить врагу нам нечего, но это было не так. Не на этот раз… Ведь у нас были новые, а точнее на время забытые, но снова ставшие нужными игрушки.

— Баха! — крикнул я. — Как там искины?

Он уже не ругался. Голос был странно тихим и одновременно напряжённым:

— Готово. Я вывел их из общего контура. Никакого доступа для СОЛМО. Только локальные, обрезанные алгоритмы, завязанные на тебя и сеть АВАК. Делал на скорую руку, так что гарантий не даю…

— То есть если ты накосячил — нас убьют свои же пушки? — уточнила Кира.

— Да, — честно ответил Баха. — Но, если бы я не накосячил — нас раскатают в пыль «охотники». Так что выбираем вид смерти.

— Предпочитаю не выбирать, — огрызнулся я. — Готовим к бою наши беспилотники, запускайте роботов, врубай боевые искины на линкоре и перехватчиках и включай протокол наведения по гиперхвосту.

Это была ещё одна штука из подарка сети.

Наши перехватчики теперь не просто ловили врага по визуальному или энергетическому следу. Они цеплялись за едва заметную инерцию гиперперехода, оставшуюся на корпусах СОЛМО. По сути, мы видели цифровые «шрамы» от только что завершённого прыжка — и били точно туда, где он заканчивался.

Первое столкновение было быстрым и грязным.

На голограмме тонкие линии курсов наших истребителей и «охотников» сплелись, словно кто-то с бешенством черкал по листу бумаги карандашом. Почти все поврежденные противники оставшиеся на месте погибли мгновенно, разлетевшись на куски. Только один подранок попытался уйти в микропрыжок — и не успел: два наших перехватчика, синхронно отработав по «шраму» гипера, сорвали стабилизацию поля, и чёрная машина просто разорвалась, как перекачанный пузырь.

— Есть! — рявкнула Кира, сжав кулак. — Один активный минус!

— Не расслабляться, — отозвался я. — Они сейчас адаптируются. Что там по секторам выхода второй группы?

— Бета-пять — после подрыва мин группа противника полностью уничтожена! В Гамма-два — фиксирую три столкновения с астероидами, перехватчики ведут бой. Хи-семь — наши на подлёте, противник активных действий не производит — часть кораблей маневрирует в секторе. Видимо сильно повреждены.

— Понятно — Я задумался — Группу в Хи-семь блокировать, но не уничтожать. Огонь открывать только если они сами будут атаковать. Постараемся захватить хоть парочку кораблей СОЛМО относительно исправными. Заг — готовь группу абордажа!

— Принял!

Сеть АВАК тоже не стояла в стороне.

Биотехноиды, не ушедшие в коридор, отступили по моему приказу, уйдя за линию орбитальной обороны. Оставшихся трех бойцов АВАК я решил поберечь. Но даже прекратив участие в бою, они не сидели без дела. Магистр анализировал происходящее и подсказывал мне возможные решения. Целеуказания от него сыпались потоком.

— Денис, успеваешь? — спросил я, так как координаты немедленно перекидывал начальнику штаба.

— Да, — мрачно ответил он. — Чувствую себя артиллеристом, который стреляет по указке туманной сущности из космического кошмара. Только вот мы мажем похоже, стреляем в белый свет как в копеечку

— Привыкай, — фыркнула Кира. — У нас теперь такой начальник.

Я проигнорировал подколку подруги. Бой расползался по звездной системе Живы, превращаясь в серию локальных столкновений.

Там, где мы обрушили коридор, СОЛМО действительно потеряли темп. Но оставшиеся корабли — те, что прорвались с меньшими повреждениями — начали организовываться. В глубине системы появлялись первые тяжёлые сигнатуры — генераторы полей, носители более крупного калибра.

«Оператор. Прогноз: если эскадра противника сохранит текущую конфигурацию, локальный узел будет удержан. Вероятность выживания оператора: семьдесят один процент».

— Обнадёжили, — буркнул я. — А если они изменят конфигурацию?

«Прогноз: противник адаптируется. Необходимо дополнительное нарушение их моделей».

— То есть… — медленно протянул я. — Нам нужно ещё раз их как следует удивить…

— Ты это сейчас с кем разговариваешь? — подозрительно спросила Кира.

— С нашим новым штабом, — ответил я. — И ему не нравится, что СОЛМО ещё достаточно умные.

В этот момент в сети что-то поменялось. Это было едва заметно, но я всё равно ощутил: вдали, далеко за границами системы, какие-то узлы сети АВАК вдруг «замолчали». Не погасли — а именно отключились от активного обмена.

«Что это?» — спросил я.

Ответ пришёл с задержкой — и это почему-то напугало больше, чем всё остальное.

«Параллельные сегменты приступили к коррекции. Угроза неконтролируемого распространения мутации оператора в глобальной сети. Временная изоляция части каналов».

— Они… отгораживаются от меня, — выдохнул я.

— Ну хоть кто-то додумался, — проворчала Кира. — А то ещё немного, и ты бы управлял всем АВАКом, а мы бы тебе кофе носили.

— Кира, — устало сказал я. — Поверь, я бы с радостью кофе сейчас сам кому-нибудь носил. Тому, кто всё это дерьмо вместо меня расхлебывать возьмется!

Но времени на философию не было. Новая волна тревожных сигналов вспыхнула на тактическом поле:

— Командир! — заорал оператор. — В секторе Хи-семь — контакт! Подтверждён выход тяжёлого корабля СОЛМО!

Я аж дернулся. Голограмма показала его.

Сначала — просто ещё одно чёрное пятно. Но потом стало видно: это не капля. Это не охотник. Это что-то крупнее, многослойнее, словно несколько капель, слипшихся в один сложный узел.

Сеть АВАК коротко, сухо:

«Класс: узловой координационный модуль. Локальный хаб. Аналог командного корабля».

Заг выругался так, что даже фильтры связи пискнули.

— Прекрасно, — пробормотал я. — Местное начальство СОЛМО к нам в гости пожаловало.

Магистр тут же влез в канал, его голос, звучавший в моей голове, был жёстким, как удар:

«Оператор. Цель приоритетна. Предлагается прямое столкновение. Рекомендация: разрушить внешнюю оболочку узла. Захватить управляющий модуль».

У меня перед глазами мигнуло красным: прямое столкновение. Да, конечно. Ломом по роялю. Наш фирменный стиль. Похоже часть сети АВАК оказавшаяся под моим управлением перенимает мои методы решения проблем. Но если Магистр впервые предлагает что-то не уничтожать, а забрать себе — значит, у него на то есть причины. А причины у него обычно железные, с болтами толщиной с мою руку.

Тяжёлый модуль СОЛМО не просто вылез в сектор — он принял командование боем на себя. Охотники, которые секунду назад ещё плясали вокруг наших перехватчиков, резко изменили манеру боя. Они стали действовать синхронно. Если раньше они прыгали хаотично — как бешеные осы, и толком ничего не могли сделать, — то теперь по ним чувствовалась холодная, математическая рука. Командующий модуль вступил в игру. И перехватчики тут же ощутили это. Впервые с момента начала боя, «охотники» показали, что могут убивать не только биотехноидов, и кроме генератора сигналов самоуничтожения у них есть и другое оружие…

— Я подбит! Подбит! — в тактическом канале послышался голос пилота перехватчика — Сокол-16, выхожу из боя! Прикрыва…

Голос пилота оборвался, но я уже сам видел на голографе, что первая эскадрилья перехватчиков начала нести потери. С тактической карты пропал Сокол-16, потом сразу звено, потом ещё…

Охотники закручивали сложную спираль маневров, где выход каждого корабля СОЛМО из микропрыжка оказывался под прикрытие его коллег. Перехватчики под управлением людей не успевали реагировать, и любой наш корабль, замедлившийся на десятые доли секунды, попадал под перекрёстный огонь нескольких противников.

На моих глазах ещё два перехватчика вывались из боя с повреждениями, у одного из них тут же, как будто от перегрузки вспух силовой щит — и его буквально разметало на части ударной волной.

— Командир! — крик очередного пилота. — «Сокол-12» потерял левый маршевый! Неконтролируемое вращение!

— «Сокол-12», стабилизировать курс, уходи на инерции в тень астероида девять-ноль-три! — я вмешался в управление боем и прикусив губу от бессилия приказал. — Первая эскадрилья — не атаковать! Построить оборонительный контур, прикрыть поврежденные машины и спасательные капсулы!

Я повернулся к инженеру:

— Баха! Чем они нас так⁈ Что у них за оружие⁈ Почему я не вижу, чем они стреляют и почему не держат щиты перехватчиков⁈ Да и вообще, почему мы в них орудиями с линкора попасть не можем⁈ Сбили только одного. Что у них за щиты⁈ Разберись, быстро! Денис!

— Я! — Отозвался начальник штаба.

— Ввести в бой беспилотные перехватчики!

— Есть!

— Операторам бортовых орудийных систем. Поставить заградительный огонь в секторах где ведут бой наши перехватчики. Пилотируемым истребителям оттягивается под прикрытие линкора!

— Так… — Голос подал Баха — Я кажется разобрался! Тут такое дело…

— Не тяни, скотина! — Взревел я.

— Они гиперсистемами нас херачат! — Затараторил инженер — Создают тоннели для микрогиперпрыжка, куда попадают наши перехватчики. Тут ни какое поле не выдержит, тем более, что истребители для перехода в гипер не предназначены… И ещё, тоже самое с нашим огнём. Щитов у них нет. На пути плазмы они те же гипертонели открывают. В ближнем бою видимо не успевают, так как плазменные орудия на порядок быстрее перехватчиков, а на залп «Земли» реагируют.

— Только этого не хватало… — протянул я — Придумайте, как с этим бороться. Немедленно!

— Да просто всё, в теории… — Буркнул Баха, и зашептал себе под нос, уже разговаривая сам с собой — Надо ускорить вычисление точки выхода микропрыжков… Готово! Но это ненадолго, скоро они снова подстроятся, и так будет пока хаб не уберёте из системы, или вы его не завалите.

Протокол наведения по гиперхвосту: версия «Баха-2» — мелькнула у меня на визоре. Тоже самое сообщение сейчас пришло и всем офицерам моего штаба, операторам бортовых систем и пилотам истребителей, что сейчас вели бой на окраине системы.

— Первая эскадрилья — атаковать! — прорычал я тут же, не теряя времени.

Перехватчики, словно собаки, которые наконец поняли, куда ведёт след, синхронно дернулись в атаку.

Пять красных точек — охотники — сделали очередной микропрыжок. Но теперь мы прыгнули за ними. Не физически, но математически. Пакет наших боевых искинов просчитал место выхода до того, как они из гипера вывалились — и два перехватчика врезали точно в точку, где поле ещё хлюпалось, как ртутная лужа.

Результат был оглушительным. Первый охотник разорвало в пыль. Второй сбился с курса от удара и вышел в реальность неправильно, у него свернуло корпус, как расплавленный пластик. Третий попытался уйти, но его настиг массированный огонь сразу четырёх истребителей.

— Пошли! — радостно рявкнула Кира. — Гоним их!

Но радость была слишком ранней. Тяжёлый модуль вмешался. Все оставшиеся охотники одновременно сделали прыжок вываливаясь из свалки. А потом… А потом они переместились к командному модулю, присоединившись к группе его прикрытия, оставив потрепанную эскадрилью перехватчиков, готовых уже праздновать победу, одних в пустом секторе.

— Баха⁈ — выкрикнул я.

— Это… это невозможно отследить!

— Сделай так, чтобы возможно! — рявкнула Кира.

Баха не ответил. Только выдохнул.

Тем временем тяжёлый корабль СОЛМО медленно развернулся. Он не маневрировал — он как будто перетекал. Его поверхность колыхалась, как жидкий металл. Я сосредоточил на нем своё внимание, ища уязвимые места, и сеть АВАК напомнила мне о приоритетной задаче и выдала очередные вводные:

«Уязвимость: высокая чувствительность к резкому перепаду нагрузки. Рекомендация: перегрузить внешний слой»

Денис разложил схему:

— Командир, узел стоит в центре своей собственной «тихой зоны». Это очевидно массированный, непрерывный поток микрогиперпереходов, которые он открывает для защиты от нашего огня. Охотники его тоже прикрывают, но он пока не двигается. Если атаковать его одновременно безпилотниками, штурмовиками и под их прикрытием абордажными ботами, возможно удастся к нему прорваться. Нагрузим «тихую зону» по полной программе всем чем сможем. А там абордажные группы его по винтику разберут, дай только до комиссарского тела дотянутся… Как думаешь, получится?

Сеть АВАК ответила на этот вопрос вместо меня:

«При использовании техногенных средств атаки для захвата узла — семь процентов вероятности успешного выполнения задачи. Риск безвозвратных потерь используемых средств — девяносто шесть процентов. Решение: Использовать при захвате узла полевых операторов»

— Чего ты такое несешь, твою мать? — от удивления я аж рот открыл.

— Он предлагает идти на абордаж только нам четверым. Тебе, мне, Загу и Бахе — Расхохотавшись ответила Кира — Нам четверым он предлагает захватить инопланетный корабль размером с городской квартал, без использования десанта землян, штурмовых роботов и даже скафандров.

— Это я понял — отмахнулся я от Киры — Но почему⁈

«Риск неконтролируемого захвата техногенных средств противником — критичен». — спокойно, почти равнодушно, ответила сеть. — «Полевые операторы частично автономны. Невозможность прямого перепрограммирования».

Я моргнул.

— Переведи, — выдавил Заг.

— Да чего непонятного? — Подал голос Баха — Любой техногенный комплекс — дроны, роботы, абордажные боты, штурмовые комплексы, корабли землян — могут быть перехвачены узлом СОЛМО. Их архитектура рассчитана на работу с машинными протоколами. Полевые операторы — гибридная структура. Базовая часть — биологическая. СОЛМО не умеют работать с живым напрямую. Они оперируют только техногенными средами.

— А еще проще? — простонал Заг.

— Узел может подмять под себя всё железо, — буркнул я, — кроме нас, придурков в симбиоскафах. Нас он взломать не может. Максимум — прибьёт.

Сеть снова ожила.

«Биоформы АВАК, в том числе полевые операторы — единственные субъекты, способные войти в зону полного подавления техногенной инфраструктуры и не быть интегрированными в контур СОЛМО».

— Прекрасно, — мрачно сказал я. — То есть всё железо вокруг этого узла он себе под командование заберёт, а мы туда должны пойти пешком. Четверо. В ручном режиме. На корабль-координатор убийственных железяк, заточенный под подчинение себе всего, что хоть немного напоминает технику.

Кира довольно хмыкнула:

— Наконец-то у нас нормальная работа по профилю. А то всё — планёрки, отчёты, стратегическое планирование… Скука смертная.

— Ты ненормальная, — процедил Заг. — Но идея мне… тоже нравится!

— Как в старые добрые времена — Хмыкнула в ответ девушка — Наша троица и балласт, за которым нужно присматривать.

Кира кивнула на инженера, который в ответ возмущенно фыркнул, но при этом вид у индуса был испуганный. Он явно не горел желанием совершать самоубийственные подвиги, впрочем, как и я.