Становление Человека

Глава восьмая. Легенда

— Много-много тысяч лет назад, когда многие миры только-только появились, существовала в глубине космоса одна планета, — начал Энди, и голос его был тих, будто существо вспоминало что-то близкое, и вместе с тем — далёкое. — Название её затерялось во времени, да и народ, что обитал на ней, давным-давно исчез. Как и везде, в этом мире в первую очередь наступила эпоха богов и героев, время больших битв и страшных предательств.

— На Земле это называется античностью, — хмыкнул я, и офицер бездны кивнул.

— Тогда ещё не было Хранителей, Джон, — продолжил он, отлетая куда-то в сторону. Наверно, вспоминал подробности. С момента нашей последней встречи массивное тело Энди значительно уменьшилось, превратившись в нечто, лишь отдалённо напоминавшее человеческую фигуру, сотканную из тёмно-серого тумана. — Да и привычного добра и зла не существовало. Главными богами в том мире были два существа. Назовём их… Мгм… Бог смерти и бог жизни. Каждый отвечал за свои обязанности, и пути их никогда не пересекались.

Я закутался в одеяло, затем прислонился к стенке, внимательно слушая говор Энди, столь проникновенно рассказывавшего мне нечто столь интересное. Не скрою, мне правда было любопытно, ибо крайне редко некто столь старый вынимает скелеты из огромного, покрытого пылью шкафа. Кажется, кроме короля и королевы бездны, один лишь Энди был в разы старше меня. Поэтому слушать стоило, навострив уши.

— Эта парочка наблюдала за миром смертных, каждый со своей колокольни. Один давал жизнь, как людям, так и растениям с животными. Второй забирал её, когда приходил час, и передавал товарищу. Аналог обыкновенной циркуляции душ, вечного цикла, который царит сегодня везде. И… Джон. Я попрошу тебя просто вообразить. Каково это, смотреть в течении многих лет за человечеством, будто на огромный муравейник. Наблюдать за тем, как рождаются и умирают герои, как любят и ненавидят, как всаживают кинжалы в спину и спасают от ужасной участи. Смотреть на них, не в силах ощутить хотя бы капельку из спектра всех чувств и эмоций.

— Так те боги были очень похожи на Хранителей, — кашлянул я. — Нам же тоже противопоказано… Чувствовать.

— Да, — не стал спорить Энди. — Можешь считать тех двоих прародителями всех Хранителей. Они, как дети, росли вместе с людьми, учились у них, вечно оставаясь в тени. Другим богам было плевать, ведь они могли снизойти в мир смертных. Побродить среди людей в обличье старика, статного мужа или красивой женщины. Кто угодно мог так сделать, но не бог смерти или бог жизни.

— Весьма… Печальная судьба.

— Лучше и не скажешь, — кхэкнул офицер бездны. — Слушай дальше. Оба существа медленно сходили с ума, но поделать ничего не могли. Дело оказалось в правиле, общем для всех богов. Свою истинную сущность раскрывать пред людьми нельзя было ни при каких обстоятельствах. Нарушивший его умирал от руки собратьев, и не было ни единого исключения. Однако случайность изменила всё. В один момент, когда он забирал дар своего брата с тела старика, бог смерти увидел деву, оплакивавшую человека. Дева та была прекрасней всех, кого когда-либо видывал бог. Аленький цветок в долине вечного холода, где находилась её деревня.

— Как-то слишком всё просто, — покачал я головой. — И мне кажется, я уже знаю примерное продолжение.

— Порой самые простые вещи оказываются наиболее важными, — поучительно прогудел Энди. — Бог смерти влюбился с первого взгляда, и с того самого момента перестал выполнять свой долг. Люди получили бессмертие, ведь некому было забирать жизнь. Всё время существо проводило в той деревне, наблюдая за девой. Как она носит воду, как убирается в доме, как шьёт тёплую одежду для престарелой матери и сестёр. Так близко… И так далеко. Не в силах даже поговорить с ней, бог смерти окончательно погрузился в бездну отчаянья и ужаса.

— Он убил её? — нахмурился я.

— Нет, Джон, — отрицательно помотал головой мой собеседник. — Как я и сказал, одна-единственная случайность изменила всё. Дева оказалась одним из первых магов, способных видеть и чувствовать высших существ: богов. И они встретились, сначала взглядом, а затем и лицом к лицу. Чувства оказались взаимны, и бог смерти ликовал, ибо сумел наконец обрести простое человеческое чувство. Он обрёл любовь.

— Погоди, — перебил я Энди. — Если боги так страдали из-за отсутствия чувств и эмоций, то в чём была проблема просто взять и… Я не знаю… Начать чувствовать?

— Это прерогатива людей, — кажется, Энди даже вздохнул. Не уверен насчёт последнего, но вот глаза его явно выражали глубокую боль. — Только смертные способны выбирать. Любовь и ненависть, плохое и хорошее, правильное и неправильное, моральное или аморальное… Люди. Не боги.

— Тогда получается, что бог жизни и бог смерти просто хотели… Стать людьми?

— Именно так, Джон, — подтвердил мою догадку офицер бездны. — Дева увидела, что пред ней божество, но не узнала, какое именно, ибо существо носило маску. Их встречи продолжались, а бог смерти заваливал её подарками, какие только мог найти во всём мире — драгоценности, прекрасные цветы, лучшие шелка… Правда, всё было бессмысленно. От своей сущности не убежишь. Цветы завядали, превращаясь в прах, шелка рвались прямо в руках, а драгоценные камни обращались в песок. Всё умирало, что бы он ни дарил…

— Ну и драма, — вздохнул я, поудобнее закутываясь в одеяло. — Уж прости, Энди, но эта история не трогает меня. Видали и хуже.

— Но я ещё не закончил, — произнёс офицер бездны, перелетая в сторону двери. Опустившись на стул, на котором до него сидела Исполнительница Желаний, он продолжил. — Несмотря на это, дева и бог смерти были счастливы вместе. Существо верило в сказку о том, что в любви рано или поздно побеждает искренность. Возможно, всё произошло бы иначе… Как и было, до момента, когда существо сняло маску, обнажив нутро. Познав лицо самой смерти, дева не выдержала… И погибла. Сакральный акт, полное доверие, что проявило божество, обернулось ужасной чередой событий. Тогда бог смерти познал настоящее человеческое отчаянье, затем горе, а в конце концов — безумие. Теперь уже как человек он убивался по ушедшей любви, и не сумел найти в себе сил, дабы забрать дар жизни из её тела. Его брат, увидев, что произошло, попытался спасти бога смерти от гнева остальных.

— Но боги слепы, — вдруг продолжил я. — Я знаю, насколько они бесчувственны и попросту бесчеловечны. На Земле, в сказках и преданиях, всё обстоит именно так.

— Видимо, не так уж и сильно мы отличаемся от наших коллег из далёкого прошлого, — протянул Энди. — Да, ты прав. Всем было, откровенно говоря, плевать на трагедию бога смерти. Когда они призвали того на суд, его рассудок помутился. Осознав, что же всё-таки натворил, он вновь спрятал лицо за маской и начал винить от ярости самого себя. Он… Не нашёл слов, чтобы выразить свои чувства. И взглянув на себя в зеркало, сошёл с ума окончательно. Бог жизни бился запертой в клетке птицей, пытаясь вразумить брата. Но он не слушал. Его душу захватила ненависть — к миру, что так жесток и несправедлив. К самому себе, за естество, за сущность самой смерти.

— И что он сделал? — саркастично улыбнулся я. — Сожрал всю планету?

— Всё… Сложно. Я рассказал тебе о смятении, о так и не начавшемся суде, о нарушившем правило боге смерти и о его собрате, но ведь время идёт не только для высших существ. В мире смертных, далеко от деревни, где родилась прекрасная дева, путешествовал Герой. Простой человек, сильный человек. Олицетворение добра, по крайней мере, в наших реалиях. Его сердце, как и в случае с богом смерти, принадлежало той девушке. Получив известие о её гибели, он повернул назад, оставив дорогу приключений. Вернувшись из дальнего края, он пришёл в ту деревню, и крик его было слышно по всему миру. Ярость и гнев, которые не на ком было сорвать. Боль, от коей нельзя было найти лекарства. Боги, посовещавшись, рассказали Герою о том, кто повинен в смерти его любви.

— Даже так, — хохотнул я. — Я начинаю подозревать, что ты выдумываешь на ходу.

— Думай, как тебе будет угодно, — пожал плечами Энди. — Рассказ мой правдив, вплоть до последнего слова. Они встретились у большого озера. Две полые души, два разума, сошедшие с ума от горя. Герой не понимал мотивов бога смерти, а тот попросту отказывался что-либо объяснять. Лишь взгляд, один блеск глаз рассказал человеку всё, что было нужно. И лицом к лицу не дрогнул тот Герой, потому что увидел у бога ту же тоску и ту же боль. Плюнув на мировой порядок, на саму суть вещей, смертный сумел выстоять в поединке. Там, у горного озера, он лишил бога смерти жизни. Однако даже это не вернуло покой Герою. Чтобы позабыть всё, что случилось в его короткой жизни, он посмотрел в своё отражение на водной глади, взглянул в свои глаза, пытаясь свести себя с ума окончательно. Эти действия привели к… Интересным последствиям. Человек свёл с ума не душу, но плоть. А вот разум остался прежним. Пустым. Тогда Герой посмотрел в ту бездну, что открылась, едва он покинул тело. Он постарался найти там проблеск света, хотя бы возможность уместить в себе весь тот ужас, всю боль, страх и отчаянье, сковавшие ненавистную оболочку. И не сумел.

Я молчал, ожидая, чем же всё закончится. Энди тяжело вздохнул, отвернулся от меня и переместился уже в упор, глядя, кажется, в глаза.

— Но Герой был лишь человеком, — протянул офицер бездны. — И тогда… Подняв маску бога смерти, он занял его место. И вот тогда его разум треснул. Вместе с отражением на воде. Всё-таки сойдя с ума, человек отпустил все чувства, кроме ненависти, общей с его врагом. Не найдя слов, чтобы выразить её, он поднялся на суд, к богам. И сожрал весь мир, уничтожив и людей, и высших существ. Практически все пали от его руки, пока не пришёл черёд брата. Бог жизни, не в силах остановить опустошённого бога смерти, покинул планету, исчезнув в космосе. Именно он дал Герою, ставшему божеством, прозвище. За всё, что тот сделал, за всех, кого он убил в холодной ненависти.

— Палач, — кивнул я. — Так вот кем был Абаддон. Кажется, за всё это время он сильно изменился.

— О да, — кашлянул Энди. — Но кое-что он сделал прямо перед своей гибелью. Наверняка Абаддон предвидел, чем окончится ваш поединок. И попросил меня заменить его на время прямого столкновения…

— О боги… — едва не вскрикнул я, осознавая. — Он уничтожил весы! Чтобы люди стали свободны от баланса, чтобы обрели выбор… Он… Он сделал что-то хорошее! Какого ж чёрта, Энди?! Почему ты не рассказал мне об этом раньше?

— Прости. Абаддону никогда не нравилось принуждать кого-то к чему-то, — вновь вздохнул офицер бездны. — И наверно, в тебе он тоже увидел себя из прошлого, Джон. Героя, желающего спасти всех. Хранителя, освободившегося от оков, запрещавших чувствовать. Тебе казалось, что Абаддон принёс лишь боль и страдания. Теперь ты знаешь, кем он был и что им двигало. Моя роль — просто передать тебе информацию. И я рад, что ты увидел в ней то, что следовало.

— Да-да, «показывающий путь», — хмыкнул я, отходя от шока. — Я не позабыл значение твоего имени, Энди. Не волнуйся. Поверить не могу, что мой заклятый враг оказался… Ну, не злом во плоти, каким я его считал. То, что ты рассказал здесь, Энди, меняет многое, если не всё. Однако, у меня всё ещё остались вопросы.

Пауза. Слишком короткая, чтобы придти в себя, и слишком долгая, чтобы привести ситуацию в неловкость.

— Как вы двое стали служить в рядах бездны? — спросил я. — Хотя это, наверно, история куда длиннее и старее, чем та, что ты мне тут выложил.

— И для неё ещё не время, — кивнул Энди, перетекая в сторону выхода. — Мне пора, Джон. Надеюсь, ещё встретимся. Прощай.

— Прощай, Энди, — помахал я рукой с кровати, и существо исчезло, едва оказавшись в коридоре. — Ну и в интересном же мире мы живём. Хорошие времена… И для плохих, и для хороших людей.

Отыскав под кроватью тапочки, я покинул комнату, притворив дверь. Прошёл мимо других помещений, спустился по лестнице в общий зал таверны. За барной стойкой, протирая кружки, стояли две девушки. Отогнав мигом прибежавшее напряжение от дежавю, я вышел из заведения, оказавшись на улице, полной людей. Странный запах гари привлёк внимание, и взгляд заметил в ближайшем переулке гору меховых костюмов, полыхавших ярким пламенем. Вокруг них хлопали в ладоши дети и улыбались взрослые. В опустившихся сумерках это смотрелось как некий шаманский обряд, но я лишь ухмыльнулся. Они праздновали освобождением Атмоса, возвращение тепла и жизни на планету. Свистом подозвав Грома, я выбрал место назначения. Волколак попытался вновь облизать всё лицо, поэтому пришлось потратить ещё пару минут, чтобы угомонить его.

Поправив то, что осталось от рубашки, я повернул направо, проходя по главной улице. Меня даже узнали, пару раз попытавшись заключить в объятья, но получали мягкий отказ. Таким макаром мы с Громом сумели добраться до массивных двойных дверей, поставленных аккуратно у стены. Проход во дворец был открыт для посещения, но площадь прямо у здания пустовала. Лишь двое стражников в лёгких доспехах, уважительно кивнувшие мне, несли караул у входа. Пройдя мимо служивых, я попал во всё тот же тронный зал. Однако кое-что тут поменялось.

Кристалл, освещавший всё синевой, остался на месте. Но теперь всё пространство освещали светлячки, парившие у колон. Туда-сюда сновали разные личности, то с подносами, то со снаряжением. Видимо, переносили то, что осталось после Рагнара. Трон князя, кстати, был занят. Там сидел Орион, о чём-то бурно споривший с Исполнительницей Желаний и, кажется, знакомым мне бюрократом. Казначей, верно? Судя по длинному свитку в руках, он самый.

— Я не помешаю?

— Джон, — кивнула моя знакомая.

— Хранитель, — кашлянул Орион. — Вы свободны, Лаплас. Я жду отчёт через три дня, не забудьте.

— Да, конечно, — засуетился мужичок, даже не взглянув на меня. Спустя мгновение он покинул дворец через главный вход.

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросил лорд.

— Нет-нет, — отрицательно покачал я головой. — Пришло время покинуть ваш мир. Для этого мне было сказано отыскать свою подругу.

— А-а-а, — протянул Орион. — Тогда… Прощайте, Джон. Для меня было честью сражаться рядом с вами. И спасибо вам, от всего мира и от человеческого рода.

— Всегда пожалуйста, — улыбнулся я. — Передайте мои наилучшие пожелания предводителю гномов и одному седому стражнику, что охранял внутренние ворота этого города. А теперь… Нам пора.

— Поняла.

По щелчку пальцев Исполнительница Желаний открыла портал, первая забежав в него. Помахав на прощание восседавшему на высоте Ориону, я с Громом проследовал за ней. Немного свистоплясок из калейдоскопа всех оттенков чёрного и серого — и мы на месте. Правда, не там, куда нужно было. Вокруг развернулась полянка, а вдалеке виднелся всё тот же… Город в горе. Зажжёные факелы на стенах, маленькие точки суетившихся людей. Почему-то вспомнился седой страж, которого я всё-таки не навестил. Что ж… Прости же меня, старик. Заочно, так сказать.

— Почему мы ещё на Атмосе? — выгнул я бровь.

— Мне хотелось поговорить наедине, — протянула моя знакомая. — А на Гео ты тут же убежишь к своим товарищам. Извини, Джон.

— Ладно, ладно, — вздохнул я, присаживаясь на мягкую травку и пуская в воздух светлячок, разогнавший наступившую тьму. Гром, рыкнув что-то невнятное, улёгся рядом. — Я весь ваш, мисс.

— Что тебе рассказал Энди? — выпалила она, встав прямо надо мной.

— Хэй, полегче, — немного удивился я. — Историю. Рассказал историю о прошлом Абаддона.

— Всю? — уточнила она.

— Ну, наверное, — пожал я плечами. — По крайней мере, мне так показалось.

— Старый дурак… — вдруг процедила она. Я даже вздрогнул — столь необычно было слышать эмоции в голосе Исполнительницы. — Ничего. Забудь, ладно? Я хотела поговорить не об этом.

— Слушай, вопросы в моей голове от твоих слов только множатся, — кхэкнул я. — Поэтому давай-ка ты перейдёшь сразу к сути.

— Это касается следующего мира, Джон, — протянула Исполнительница, а затем тяжело вздохнула, отходя от меня и присаживаясь напротив. — Пока ты был без сознания, я связалась с королём и королевой бездны.

— Что-то не так со следующей планетой? — уточнил я.

— Нет… Не совсем.

Фигура вибрировала, силуэт то размывался, становясь объёмнее, то будто бы стирался, обнажая внутренности — сгорбившееся тело, принадлежавшее женщине. Тёмно-серый цвет сливался с тьмой, опустившейся на Атмос. Кажется, моя знакомая не могла найти нужных слов. Нечто серьёзное кружило в её голове, и я навострил уши, приготовившись запоминать каждое слово.

— Второй мир, который мы посетим, это Торн, — выдавила из себя Исполнительница Желаний. В её голосе была слышна боль вперемешку с сомнениями. — Там жил один мой друг… Последний из тех, кого я могу так называть. Больше тысячи лет назад он был Хранителем, как и ты. И… Скажем так, направился по неверному пути. Когда Судьи пришли, чтобы уничтожить Торн, он отринул свои принципы и превратился в чудовище. Поглотил почти всё живое, что обитало на той планете, дабы обрести силу для противостояния врагу.

— Раз мы идём туда, значит, бездна так и не захватила этот мир, — произнёс я, и собеседница кивнула, а силуэт её задрожал, выражая волнение.

— Я… Сбежала. Моей задачей было проинформировать Хранителя, объяснить ему ситуацию, и предложить помощь.

— О-ох… — вздохнул я. — А он не послушал.

— Ага, — хмыкнула Исполнительница Желаний. — И я не нашла в себе сил, чтобы остановить его. Начальство, конечно, было недовольно, но Торн не достался в итоге и Судьям, а потому меня даже не наказали.

— Я понимаю, как тебе тяжело, — сказал я. — Возвращаться туда спустя столько времени, зная, что Хранителя, которого ты знала, скорей всего, больше нет.

— Спасибо, Джон, — проронила моя знакомая. — Ты сильный… Вероятно, сильнее большинства. Я хочу, чтобы ты освободил моего друга от страданий. И надеюсь, ты поймёшь, если я… Ну… Не смогу поддержать тебя на месте.

— Всё в порядке, — успокоил я её. — Сделаю, что смогу.

— Благодарю, — кивнула Исполнительница Желаний.

— А теперь нам пора возвращаться.

Оказавшись на ногах, мы подошли к центру полянки, где конь бездны и открыл портал. Если бы я мог взглянуть ей в глаза, то точно увидел бы там страх. Страх из-за своих действий, страх из-за прошлого, вот-вот грозившего настигнуть её. Вот поэтому, дамы и господа, не совершайте ошибок, которые потом всадят нож в спину. Тщательно думайте, прежде чем делать или говорить. Лишь раз убежав от конфликта, от ситуации, от эмоций, вы рискуете попасть в ловушку, из которой не будет выхода. И молитесь, чтобы рядом оказался кто-то вроде меня, чтобы вытащить вас из полной помоев ямы. Потому что самим вам оттуда не выбраться.

Кто бы что ни говорил.

Яркая вспышка скрыла от взора и полянку, и лес, и город в горе. Атмос остался далеко-далеко, а родной Гео резко приблизился, через пару мгновений перемещаясь прямо под нос. Портал выплюнул нас где-то на дороге, судя по многочисленным следам от колёс, на главном тракте. Жаль, указателей рядом не было. Впрочем, многочисленные сети заклинаний, к которым я подключился, мигом показали столицу.

— Кажется, в твой мир пришла осень, — произнесла Исполнительница.

Как и на Атмосе, здесь царила ночь. Но лёгкая прохлада, ветерок, колыхавший ещё зелёные кроны деревьев, говорили сами за себя. Лето кончилось. Через месяц наступят холода, и крестьяне переберутся поближе к городам, готовясь к зимовке. Обычная практика для Асцаин — многие деревни кочуют, и целые семьи иногда владеют парочкой домиков сразу в двух местах. Другой способ не беспокоиться о холодах, это нанять хорошего мага, который окружит всё поселение тепловым контуром, не пропускающим даже осадки. Ну, или просто построить хорошие, утеплённые жилые здания.

Я видел эту картину, этот переход от лета к осени, столько раз, но сейчас он вызывал странную тоску.

— Да, — кивнул я собеседнице. — Полагаю, ты отправишься докладывать королю и королеве?

— Они давно знают о нашем успехе, — начала Исполнительница и осеклась. — О твоём… Кхм. Успехе.

— Да ладно тебе, — улыбнулся я. — Без твоей поддержки ничего бы не получилось. Честное пионерское.

— Слова с Земли, — сказала она. — Но смысл я уловила. У тебя два дня, Джон. Потом я вернусь, чтобы переправить тебя в следующий мир.

— Хорошо. Ну, до встречи, Исполнительница Желаний. Передавай привет Немезиде.

— Конечно. До встречи, Джон, — протянула она, но прямо у вновь открытого портала замерла. — Я заберу твоего волколака с собой. И спасибо тебе. За всё.

И исчезла вместе с Громом в тёмно прямоугольнике, тут же схлопнувшемся, оставляя меня наедине. Почему-то захотелось тяжело вздохнуть, но вместо этого я втянул свежий воздух. Закашлялся, получив вместе с запахом цветов ещё и дорожную пыль. Тьфу-тьфу-тьфу. Освободив лёгкие, направился пешочком в сторону столицы. Надо прогуляться, развеяться, подумать обо всём, что услышал и понял. Эх, Абаддон, Абаддон.

Как всё могло бы быть по-другому, знай я пять лет назад, что стояло за твоими действиями. Естественно, это не отменяет того факта, что ты тот ещё ублюдок, приставивший клинок к горлу Тсу, и едва не прикончивший моими руками Анну. Но в самом конце, во время нашего финального поединка, выбор мог стать иным. Может, нам удалось бы договориться. Без столь грубого… Завершения. Мда.

Что ж, вот мне и ещё одно напоминание о том, что мы живём не сказке. Не в волшебном мире, в котором добро всегда добро, а зло — зло. А в бесконечном сером месиве, в компоте из одного и из другого. Похоже, кстати говоря, на бездну. Куда менее страшнее и печальнее, конечно, но всё-таки. Чем больше узнаю о ней, тем больше появляется вопросов. Откуда вообще она появилась? Одно дело — человеческие чувства и эмоции, не всегда положительные, но часто яркие, будто звёзды на безоблачных небесах. Есть маги, что могут питаться ими, как энергией. Но родить целое пространство? Должно быть, я пойму всё на родной планете Судей. Зачем-то же эти ребята противостоят королю и королеве, верно?

Вот и я так думаю.

Размышляя, я преодолел километров пять, прерываясь на осмотр тела и магического контура. На поверхности родного мира исцеление Хранителей работает на полную катушку, поэтому ранения, оставшиеся после сражения на Атмосе, вскоре исчезли, не оставив и следа. Даже шрам на груди затянулся, а на его место встала новая, не повреждённая кожа. Как будто так и было.

Знаете, я сделал для себя выводы. Мне искренне жаль Абаддона. Даже такое существо, как он, заслуживает, чтобы кто-то помнил о нём. И о его истории, о драме, достойной высшего существа. Шут, самоназванный Повелитель Судьбы, ещё несколько громких и пафосных прозвищ. Всё это — он. Настоящее имя, должно быть, затерялось во времени. Но для меня Абаддон отныне и навсегда будет человеком, что потерял свою любовь. А затем нашёл в себе силы, чтобы отомстить. Обрёл прозвище, от которого не отмыться, даже умерев.

Палач. Обрывающий жизни. Забирающий этот дар, твою душу. Вы знаете, в тот момент мне стало немного страшно за себя. Ведь это прозвище прилипло и ко мне, и не просто так. Хранитель, герой, Джон — одно и тоже? Или это три разные части естества, каждая со своими принципами, страхами и болью? Что, если меня ждёт та же судьба, как и у Абаддона? Заглядывая в далёкое будущее, скажу, что так вполне могло бы быть. Но это уже совсем другая часть нашей истории.

За новым поворотом взгляду открылась россыпь огней. Холм, на котором была расположена столица Асцаин, встречал меня. Кажется, всё в порядке. Крис, наверно, уже спит. Розалия, трудоголик, сидит за бумагами. Тсу рядом с любимым. А может, укладывает Арни и Саю. Бедные дети. Кому-то ведь пришлось объяснять им, куда пропал Ю. Да и тётя Немезида, и остальные. Лифа… Должно быть, во дворце. Нет, я даже уверен, что она там — заклинания дали сигнал. Вот только что с ней не так? Златовласка находилась едва ли не в критическом состоянии. Показатели здоровья и уровня маны стремительно падали, вот-вот грозя оказаться в нулевой зоне. Это значило, что человек вот-вот умрёт.

Оторвавшись от земли, я рванул вперёд, рассекая воздух. В сторону столицы, разумеется, только слегка подкорректировал направление. Вот ведь… Холера!

Почему даже в спокойное время в Гео происходит что-то из ряда вон выходящее?!