Становление Человека

Эпилог

— Вот и всё, — крякнул я, в очередной раз щёлкая зажигалкой, чтобы поджечь потухшую сигарету.

Алое закатное солнце уже пробивалось через зашторенные окна. Денёк вышел спокойным, никакого дождя. В последние дни в нашем районе стояла жара, и это здесь — в частном-то секторе! Что творилось в городе, представить не могу. Если асфальт не плавился, то как минимум падали от жары доставщики еды и таксисты без кондиционеров в машинах. Хорошо хоть ночью градус на улице падал, позволяя выйти на крылечко покурить, наслаждаясь прохладой. На этом самом крыльце, комфортно обустроенном овальным стеклянным столиком с парой кресел качалок, мы с моим собеседником и сидели. Я — добивая предпоследнюю сигарету в пачке, девушка — с угрюмой гримасой на лице.

— Как — всё? — недоумевающе скривилась она.

— Всё, дальше ничего не знаю, — неопределённо пожал я плечами.

— Но ведь Джон — бессмертный! — возмутилась тёмноволосая особа, теребя короткий рукав футболки. — Он не мог просто взять и испариться.

— Может, и не испарился, — кашлянул я, затушив сигарету в пепельницу. — Но это правда всё, что я знаю.

— Хм… — наморщил лобик собеседник.

— Послушайте, уважаемая, вы просили историю Джона — я вам её поведал, — мягко улыбнулся я. — Как вы знаете, она…

— Да-да-да, — перебила меня девушка. — Передаётся из поколения в поколение в семье, ведущей начало от великого Героя Кристиана и епископа церкви Тсу. Знаю, знаю, можно не повторять.

— Ну вот, — покивал я, переводя взгляд на участок. Травку в последний раз перед ночью поливали автоматические разбрызгиватели, но что-то неизбежно попадало на каменную террасу, что вела от дома к небольшому сарайчику. Эх, как не выставляй напор, всё равно будет либо чересчур, либо не хватать. — Вы, когда статью напишете, пришлёте мне телеграммой? Хочется почитать.

— Конечно, — с лёгкостью согласилась студентка исторического факультета. — Только если вы расскажете мне полную версию.

— Куда уж полнее? — справедливо развёл я руками. — Здесь на целую биографию в нескольких томах хватит.

— Не верю, — упрямо твердила девушка, и даже ударила по джинсовым бриджам, будто в подтверждение своей уверенности. — После объединения Земли и Гео мы и по сей день можем смотреть за выступлениями Героя и его сестры по телевизору! А они, как вы сказали, лишь дети Богини и Армагеддона!

— Не поминайте последние имена всуе, — пригрозил я пальцем. — Пожалуйста, простите меня, но эта история является наиболее полной из всех, что существуют сейчас. Ни в одной книге или документальном фильме вы не отыщите тех подробностей, о которых упомянул я.

— Я понимаю, — пробормотала она, изо всех сил стараясь скрыть отчаянье. — Но всё равно… Не могу поверить, что история столь легендарной личности просто оборвалась на одном моменте.

— Уж простите старика, уважаемая, — кхэкнул я, поглаживая седую бороду. — И кстати, мне интересно, а как вы меня отыскали?

— Ой… — осеклась девушка. — А я не рассказала..?

— Нет, — прокряхтел я. — Ко мне в принципе нечасто заходят в гости.

— В базе данных института… — робко признался собеседник, теребя тёмный локон. Наверняка взломала, студентам доступ к таким данным не дают. — Извините.

— Право, за что? — рассмеялся я. — Мне приятно, что после стольких лет кому-то ещё интересны мои истории о Джоне.

— Если бы не он, Ренегаты разрушили бы Землю окончательно, — протянула девушка, и в её глазах промелькнул фанатичный блеск. Так блестят глаза идейного человека. — И я уверенна, я просто знаю, что он ещё жив! Где-нибудь… Там. На Гео. Или на Атмосе. Отдыхает… На пенсии…

Теперь её взгляд вспыхнул озарением. Она подняла его от пепельницы, посмотрела на меня, сидевшего с непробиваемым лицом профессионального игрока в покер. Затем студентка вскочила и промычала что-то невразумительное, тыкнув в мою сторону пальцем. Если бы она была магом, по её длинным волосам пробежали бы разряды молний.

— Вы! Это вы! Вы и есть Джон! — полилась наконец-то с её уст отчётливая речь.

— Если бы мне платили за каждый раз, когда кто-то так говорил, я бы был уже миллиардером, — вновь огорошил я собеседника хриплым смехом. — Вы ошибаетесь, уважаемая. Так говорили и про моего отца, и отца моего отца, и его отца. Нет. Мы — род великого Кристиана.

— Да не верю! — вскрикнула она, едва не подпрыгнув на месте. Кресло-качалка, как ему и полагается, качалось в ритм биения сердца девушки.

— Ну и не верьте, — пожал я плечами. — Ваше право.

— У-у-у… — ну вот, теперь она плачет. Самое страшное женское оружие, как-никак.

— Вам бы лучше обсудить со мной мораль, которую вы вынесли из моего рассказа, — наставительно сказал я. — Это нерушимое правило всех рассказчиков.

— Как у оборотней? — утерев слёзы, выговорила девушка. — Клятва чести?

— Да, как у них.

Небольшая заминка, пока собеседник с благодарностью сморкался в предложенный мной платок. Пока я отходил за пресловутым кусочком ткани, пока выжидающе сидел, смотря на девушку спокойным старческим взором, прошло примерно десять минут. Кресло-качалка вновь молчаливо встретило студентку.

— Ну… — неловко начала она. — Как-то грустно осознавать, что Джон так и не познал счастья. Он столькому научил других, столь многих спас… И остался совсем один. Там, рядом с богом Жизни.

— Так.

— Наверно, главное, что я поняла… Это… Что волшебство — не решение всех проблем. Что чары, какими бы сильными они ни были, не смогут защитить нас от обстоятельств.

— Неплохо, — покивал я. — А ещё?

— Судьба есть судьба, — опечаленно дёрнула плечами девушка.

— Отлично, — опять улыбнулся я.

— И…

— И?

— Мы, люди, должны быть добрыми. Или, если не быть, то хотя бы пытаться ими быть. Джон видел всё плохое, он едва не разочаровался в человечестве! Но… Он нашёл в себе силы, чтобы поверить в светлую нашу часть. В любовь, которую мы сами в себе создали.

— Позвольте добавить кое-что и от себя, — хмыкнул я. — Авторская ремарка, так сказать. Верьте, что вы способны что-то изменить. Не обязательно в тех, кто вас окружает. Хотя бы в себе. Ведь как дождь начинается с одной капли, так и добро начинается с одного хорошего деяния.

— Обязательно, — с улыбкой ответила мне студентка исторического факультета. — Большое спасибо за ваш рассказ. Обещаю, что напишу лучшую статью, которую смогу!

— Пожалуйста, уважаемая, — поблагодарил я её в ответ.

Она поднялась, сделала шаг в сторону. Щёлкнула пальцами, открывая тёмный зёв портала. Уже рядом с ним остановилась, оглянулась, взглянув на меня. Кивнула, будто что-то и впрямь решив для себя.

— До свидания, — помахал она мне.

— Прощайте, — подмигнул я.

Девушка исчезла, в последний раз блеснув яркими фиолетовыми глазами. Какое-то время после её ухода вокруг шумел лишь ветер да далёкие машины. Наверно, соседи возвращались из города на дачу. Кому в наше время не хочется побыть наедине с природой, пусть и искусственно созданной в своём собственном саду? Приятная прохлада, опять же. Практически полное отсутствие городского грохота и бешеного ритма рутинной жизни. Красота, да и только.

— Вот и не верь после этого в судьбу, — хрипло расхохотался я, хлопая по карманам коротких белых шорт. Пусто. Как это? Я же точно клал сигареты туда…

— Держи, — вышла из тени Энни, протянув мне смятую пачку мальборо. — В следующий раз не оставляй вещи без присмотра.

— Спасибо, — кивнул я, сдирая фальшивую бороду, а затем — добрую часть морщинистой кожи на лице. — Тьфу ты, до сих пор больно. Но — хотя бы сработало.

— Методы маскировки на уровне, — хихикнул высший вампир, похрустев шеей. — Скоро совсем стемнеет. Ты покормил Грома?

— Он в сарае, сидит тихо и смирно, вместе с остатками обеда, — кхэкнул я. — Удивлён, что ты прибыла первой.

— Геннадий с супругой задерживаются, — вздохнула Энни, оглядывая участок, больше фокусируясь на сарайчике. Скорей всего, волнуется за волколака. — Должно быть, пробки.

— Нет чтоб порталом воспользоваться… — побурчал я.

— А ты знал, что телепортация меняет продукты? — возмутилась в ответ девушка. — Я проверяла! У овощей другой вкус, как будто горечью отдаёт, и все полезные витамины куда-то исчезают. Я не говорю уже про мясо!

— Точно, Мана же худеет, — легонько вздохнул я, вынимая сигарету. — Я и забыл.

— Совсем размяк, в одиночестве, — посетовала Энни.

Я не ответил, чиркнув зажигалкой. Огонёк подпалил последнюю сигарету, и я с наслаждением затянулся. Придётся опять просить Криса сгонять в круглосуточный, потому что мне лень. Но ведь знаю, знаю, что захочется курить глубокой ночью, когда все уже будут никакие! И всё равно не делаю стратегический резерв. Глупо, кто-то скажет. Человечно, скажу я им.

— Господа из бездны не придут, за что сильно извиняются, — после секунды, проведённой с закрытыми глазами, проговорила девушка. — Они же сейчас там, далеко-далеко… Помогают мирам, потерявшим надежду. И их Хранителям…

— А я говорил им, что затея глупая, — почесал я голову, заодно сдирая парик. — Только время терять.

— Да, да, — вздохнула Энни, присаживаясь напротив. — Лифа тут рассказала, что вы недавно с Ликаном виделись.

— Было такое, — кхэкнул я, делая очередную затяжку. Энни неудовлетворённо поморщилась. — Старый оборотень бегает с Гео на Землю чаще, чем я кормлю Грома. Вот и навестил… Выпили, поговорили. Он по всем соскучился.

— Он придёт?

— Конечно, — кивнул я. О том, что я в курсе о небольшом романе между древним как китайская пагода оборотнем и высшим вампиром, было решено тактично промолчать.

— Ура, — улыбнулась девушка, обнажив клыки. — Что с приготовлениями?

— Виски из Пьяного Быка, пиво моего производства и, не поверишь, кока-кола.

— Гадость, — скривилась она. — Но виски — пойдёт. Мы, вампиры, предпочитаем исключительно крепкий алкоголь.

— В этом ты похожа на меня, — хохотнул я, и Энни кивнула. — Шашлык замачивается с утра, а угли, если их не перемолол в труху Гром, в сарае. В общем, всё на месте.

— И как только Герой с Тсу умудряются каждый год выбираться к тебе, в глушь, да ещё и так тихо, что об этом не трубят по всем новостям… — пробормотала девушка.

— Капелька магии и океан обмана, — философски хмыкнул я, вновь затянувшись. — Мне больше интересно, как у Лифы получается убежать с Гео вместе с Робертом.

— Так они оставляют близняшек со старшим, — без зазрения совести сболтнул высший вампир. — И укатывают отдыхать.

— Хитрюги.

— А то!

Играл ветер, скрипели кресла, курил я, поглядывая через забор на дорогу. Обычную такую, сельскую. С кусками старых кирпичей по обеим сторонам. Вдали вжикнул автомобиль, заворачивая в сторону улицы. Я прикрыл глаза, напрягая магические сканеры. Точно, адско-райская пара едет. Надо бы встречать, но зная, как водит Гена, сделать это мне придётся примерно через пять минут.

— Они не одни, — неловко кашлянула Энни.

— Аня опять решила переть из города пешком? — сокрушённо вздохнул я. — Дура.

— Ну не говори так, — покачала головой девушка, прибирая длинные волосы в хвост. — Хранительница до сих пор чувствует вину перед тобой. А так — сплошные плюсы, если не считать пыли и выхлопных газов.

— Хорошо, что хоть кто-то из нас на машине.

Забухтело совсем рядом, за забором. Последний узкий поворот между стоявшими слишком плотно друг к другу участками забора давался Гене особенно трудно. Сменив парные кинжалы на руль, Лорд Ада даже спустя кучу лет так и не привык к последнему. Его супруга, в противовес, водила отлично, но по просьбе мужа(официально(!)) отдавала управление ему. Мол, учись, дорогой. Анна вообще не пользовалась личным транспортом, только такси да маршрутки с метро и троллейбусами. Познавала, так сказать, мир по полной.

— Пошли, — поднялась Энни. Слишком бодро — должно быть, четвёртым пассажиром был Ликан. Иначе встречать послали бы меня, я уверен. — Давай через дом, обходить дольше будем.

— Хорошо, — не стал спорить я, затушив сигарету и направившись к стеклянной двери, ведущей сразу внутрь.

Скинув тапки на входе, я взял их в руки, пронеся с собой. Высший вампир шёл впереди. Слева плотной стеной встала лестница, что вела на второй этаж, а по правую руку развернулся зал с двумя небольшими диванчиками и телевизором. Широкие окна с тяжёлыми занавесками заставили меня улыбнуться. Там, на самом верху и по центру, на ткани была вышита буква «Х». Если бы только девушка с исторического факультета была чуточку внимательнее, когда мы сидели в доме, возможно, она бы и впрямь догадалась. А так — только история, и больше ничего.

Бледно-розовый кафель, мой любимый, приятно гудел под босыми ногами. На стене, что в зале, что у лестницы, висели картины. Одна — полная копия фрески Вопросов, другая — столица Асцаин перед закатом, а третья — стеклянный замок бездны, фронтальный вид. Где-то в моей комнате, под плотной тканью, покоился портрет Немезиды, хитро спрятанный даже при помощи магии от посторонних глаз. Время от времени я смахивал с него пыль, любовался архимагом, всё так же улыбавшейся мне с полотна, и вновь закрывал. А в сейфе, вмонтированном в стену, лежали листы Посланника Туманного Альбиона, с неизменными посланиями, когда отправленными мной из торгового союза.

Боль давно сменилась простыми воспоминаниями, а воспоминания — приятным прошлым, о котором можно вспомнить с искренней радостью.

Пройдя дом, мы вышли к воротам. Энни уже отыскала в небольшом подвешенном пространственном кармане пульт и тут же нажала кнопочку. Загудело электричество, и створки открылись внутрь, освобождая проезд для красивой чёрно-белой тойоты, заехавшей в открытый гараж напротив. И кто тут не любит стереотипы?

— Джо-о-он! — выпрыгнула из машины Мана, сразу же бросившись обниматься. Богиня не стала изменять себе — всё то же белоснежное платье, правда, из последнего прочитанного модного земного журнала. — Как ты? Не покрылся пылью, а? Хи-хи-хи…

— Рад вас видеть, друзья, — приобнял я женщину в ответ, и она переключилась на Энни. Та попыталась убежать в тень, но Мана была быстрее. Следом выбрались и остальные.

— Джон, — крепко пожал мне руку Гена, в чьих алых глазах до сих пор читался страх, что тойоту он рано или поздно угробит. — Гром в сарае?

— Ага, — кивнул я. — Идите, играйтесь. Он тоже соскучился.

— Спасибо, — улыбнулся уже не такой и великан, проходя в дом вместе с пакетами, набитыми овощами и свежим мясом. Почему-то бывшая глава Рая до тошноты следила за качеством продуктов, не доверяя даже мне.

— Рад тебя видеть, Хранитель, — устало вздохнул Ликан, подходя поближе и так же, как и Армагеддон, пожимая мне руку. Некоторые традиции были очень быстро переняты с Земли, хотя и на Гео они были в ходу. — Скажи, что ты поставил виски в холодильник. Я бы сейчас выпил и десять литров, не моргнув и гла… О, Энни, привет.

Мана отлипла от девушки, и уже Ликан принялся переговариваться с высшим вампиром. Богиня, чмокнув меня в щёчку, упорхнула вслед за Геной. Последней у машины, так и не решаясь подойти, осталась Анна. В лёгкой рубашке и тонких джинсах, Хранительница выглядела совсем не похожей на старую себя. Я осторожно кивнул, чем вызвал бурю слёз. И так каждый раз, чёрт подери. Теперь и Анна бросилась обниматься, будто всерьёз намереваясь меня задушить.

— Ну всё, всё, — похлопал я её по спине. — Проходите в дом. Скоро и остальные прибудут.

Ночь почти вступила в свои права, и я щёлкнул пальцами, включая фонари, поставленные вдоль всего забора и на участке. Какое-то время мы сидели вшестером, поглощая пиво и травя истории, что накопились за прошедший год. Энни по большей части слушала, то и дело стреляя глазами в сторону старого оборотня, на что тот смущённо краснел. Мана с Армагеддоном делились радостями семейной жизни, Гена ругался на дороги, его супруга — на конские цены на экологически чистые продукты. Анна тихонько повествовала о переговорах с разными странами на Земле, парой фраз упомянула и Цысберга, иногда забредавшего к Хранительнице на огонёк.

Так было, пока со стороны дороги опять не раздался вжик. В этот раз вели уверенно, идеально вписавшись в неприятный поворот у ворот и затормозив ровненько перед ними. Я поднялся, сразу же попросив Ликана готовить мангал и угли. Мог бы напрячь и Гену, но тот слишком увлёкся почёсыванием за ушком Грома, уютно разлёгшегося в ногах. Волколак не возражал, если на него клали ноги, ровно до тех пор, пока его развлекал Лорд Ада.

— Придётся оставить машину на улице, — с иронией хмыкнул Крис, вылезая из тонированного майбаха. Кожаная куртка, камуфляжные штаны — даже Герой стал похож на героя боевиков. — Тойота папы в гараже?

— Там, там, — покивал я, пожимая ладонь друга. — Сейчас будем готовить мясо, я специально подождал вас. Привет, Тсу.

— Стареешь, Джон, — хохотнула женщина, вышедшая вслед за Героем, легонько ударяя по амулету в форме сердца. Мой подарок, он же даровал супруге Кристиана бессмертие. Короткие тёмные волосы со временем немного выросли, но Тсу продолжала аккуратно их подстригать, чтобы не выходить из привычного образа. — Раньше ты бы скормил почти всё Грому.

— Я не настолько жестокий, — поддержал я её смех, и потом мы обнялись, почти так же крепко, как с Маной и Анной. — Проходите на крыльцо с той стороны, почти все уже на месте.

— Хорошо, — синхронно ответила парочка.

А затем ушла в дом, забрав из багажника целую тонну разных пакетов, судя по картинкам и словам, на них написанных, из самых разных модных бутиков, ювелирных магазинов и даже редких закусочных. Где-то даже мелькнула знаменитая на пол планеты мясницкая. Для Грома, наверно, деликатесы. И подарки для всех.

Я же остался ждать третьего вжика. И он пришёл, куда менее уверенный, чем у Криса, но более надёжный, нежели у Гены. Немного замявшись у треклятого поворота, последний автомобиль проехал ко мне на участок. Кликнув на пульт, я закрыл ворота. Всё. Теперь эти триста квадратных метров с домом и сараем, обнесённых забором, являются самым защищённым местом во всей вселенной. Синяя ауди, печально скрипнув о край гаража, припарковалась.

— Здравствуй, Джон, — ох, и томный же голос теперь у Лифы! До сих пор не могу привыкнуть. Вот уж кто стал старше, так это она. — О, как же приятно выбраться хотя бы раз в год.

— Привет, — не смог я сдержать улыбки.

— Никогда бы не подумал, что я скажу это, — вторил ей Роберт, поправляя фрак тёмно-алого оттенка. — Но покинуть Ад — это как отправиться в Рай. И я рад, что теперь я в Раю. Честно. Доброго вечера, Хранитель.

— Отставить формальности, — хрипло рассмеялся я, пожимая сухую ладонь. Демон мягко улыбнулся, и едва заметно кивнул. — Надеюсь, хотя бы вы без кучи подарков.

— Надейся, — хмыкнула Лифа, подходя поближе и обнимая меня. Золотые волосы едва не заслонили весь обзор. Это она под Энни косить решила? — Роберт, достанешь? Хочу сразу отдать Джону.

— Да, сейчас, — дёрнулся её супруг, открыв заднюю дверь ауди. — Так, это для брата, для Ликана, для Анны… Вот, нашёл…

Он вернулся, подойдя к нам и держа в руках нечто прямоугольное, завёрнутое в фиолетовую подарочную бумагу с золотым бантиком по центру.

— Давай, прямо здесь открывай, — поторопила меня сестрёнка Криса, и я послушно дёрнул за бантик, разворачивая нечто, оказавшееся… Фотографией. Мы сделали её десять лет назад, когда Роберт, случайно забредший в магазин б/

у техники, отыскал там фотокамеру. И сейчас у Лифы наконец-то дошли руки её распечатать.

— Мне стыдно… — пробормотал я.

— Ха-ха-ха! — это Лифа. — Смотри, смотри… А ты говорил, что самогон из Ада плохой… Вон, какое лицо синее!

— Извини, — похлопал меня по плечу Роберт. — Меня заставили.

— Ты не виноват, — сдерживая смех и слёзы, протянул я. — Зато… Вха-ха-ха! Здесь Крис лысый! Лысый!

— О, и правда… — удивился демон. — Это он из-за..?

— Да, с Джоном, особенно с пьяным Джоном, лучше не спорить на желание, — хихикнула Лифа. — Ладно, вручили и вручили. Пойдёмте, я очень, очень голодная.

— Женщины, — понимающе покивали мы с демоном, разворачиваясь вслед за златовлаской.

Через полчаса в воздухе повис чарующий аромат готовящегося мяса. Гудели угли, хлопотал над ними Ликан, возле него порхала Энни. По травке бегали Гена с Громом, Лорд Ада даже увеличился, приняв свою родную форму, чтобы побороться с волколаком на равных. Мана болела за мужа, Анна с Лифой — за животинку. Я болтал с Тсу, которая позволяла себе длинные тонкие сигареты, пускай и не без неодобрения со стороны Криса. Тот поддерживал наш с бывшей жрицей разговор, не забывая подливать себе любой алкоголь, до которого дотягивался. Вот уж точно зверь, спущенный с поводка. Должно быть, бытие легендарным Героем вынуждает вести жизнь трезвенника. Роберт, возился с чем-то в сарае; на мой немой вопрос златовласка лишь пожала плечами, мол, потом увидишь.

Мы расположились на диванчиках, вынесенных из дома на крыльцо. Дамам также донесли ещё парочку кресел, дабы они могли расслабиться по максимуму.

— Хорошо сидим, — кхэкнул Кристиан, опуская в себя очередную пинту пива. — Боги, Джон, как же я по всему этому соскучился. Мы же никого не видим, всё в делах да делах. Иногда навещаем детей… С внуками и правнуками.

— Как-нибудь приведите всё семейство в гости, — хохотнул я. — Хоть посмотрю, как вымахали.

— Арни в командировке в недавно обжитых землях варваров, — вздохнула Тсу. — Меня пугает, что он сблизился с Жанной и её командой, теми инормирцами. А Сая вообще в космосе, чинит эм-ка… Эм-ка?

— Эс, — не без улыбки закончил Крис. — Говорит, уже не может без вакуума и невесомости. Что там — её сердце и душа. Кажется, я что-то слышал о том, что там же развлекается и Барион.

— Хорошо, что мы бессмертные, — рассмеялся я уже в полный голос. — Хоть какое-то от этого преимущество.

— И не говори, — кивнула Тсу, наблюдая за прыгающими на друг друга Громом и Армагеддоном.

— Скоро будет готово! — раздался голос Энни со стороны составного крытого мангала. Если честно, то каждый год эту штуковину собирать всё сложнее. Хочется уже плюнуть и купить что-нибудь поновее и попроще.

— Хорошо! — крикнула в ответ Лифа, и тут же переключилась обратно на «сражение». — Давай, Гром! Покажи, кто тут царь горы!

И волколак радостно завизжал, словно маленький щеночек, как профессиональный боксёр ударяя мощной лапой прямо по скуле Гены. Но тот, не мешкая, ответил апперкотом прямо по огромной раскрытой пасти. Бах! Гигантский зверь повержен, но не до конца. Один-один, пока что ничья.

— Я схожу за подносом.

— Давай скорее! — бросила мне вслед Мана. — В этот раз Гена наподдаст Громику!

— Ага, ага, — ответил я, проходя в дом.

Зашёл на кухню, включил свет, озаривший столешницу со встроенной посудомойкой, плитой и духовкой. Открыл первую, вынув чистые тарелки, затем достал из шкафа сверху широченное серебряное блюдо, поставил на него тарелки, на них — приборы. Закрыл посудомойку, уже даже схватился за ручки подноса, но остановился глядя на край приоткрытого окна прямо перед глазами. Не полюбил я вытяжки, поэтому решил оставить себе окошко прямо возле плиты. И там, в щели, находилось письмо, надёжно скреплённое восковой печатью.

Я бережно вынул его из щели, выложил на гладкую поверхность, оглядев оттиск в форме человеческого сердца. Открыл ещё одну дверцу шкафа, вздохнув при взгляде на содержимое. Целый ворох таких же писем покоился там, и ни одно не было вскрыто. Может, хватит уже? Вечно таить обиду на бога Жизни всё равно нельзя. Ещё ударится в депрессию.

— Ладно, была не была, — крякнул я, надламывая печать.

— Здравствуй, Джон, — произнёс знакомый голос. Я обернулся, глядя в глаза мужчине.

— Кока-колу будешь? — спросил я с улыбкой.

— Буду, — ответил мне он. — Спасибо, что наконец-то открыл моё письмо.

— Иди ты, — весело хмыкнул я. — Спросишь что-нибудь, или прямо так пойдём ко всем? Чур, ты несёшь поднос.

— Спрошу, — кивнул Создатель. — И поднос тоже понесу.

— Ну, спрашивай, — опёрся я на краешек столешницы.

— Ты не жалеешь, Джон? — прищурился мужчина. Бесцветные глаза маниакально блеснули. — Вдруг найдётся способ всё переиграть, без жертв, без гибели близких?

— Обижаешь, — грустно вздохнул я. — Мы проходили с тобой этот разговор. Там, в далёком уже прошлом. Нет, не жалею. Что сделано, то сделано. Так бы сказала Розалия, так бы сказал Ю… И так бы сказала Немезида.

— Неужели, — стушевался он, подходя поближе, но не конкретно ко мне, а к широкому блюдцу. — Но почему?

— Потому что, уважаемый бог Жизни, — хохотнул я. — Всё это не важно. Взгляни — это ли не счастливая жизнь? В покое и мире, без вечных сражений и страхов. Просто… Не знаю, как правильно объяснить. Без добра не бывает зла, и не бывает победы без жертв. Если не Нем, не Ю, не Розалия, то уйти пришлось бы кому-то ещё. Всё, в конце концов, вернётся на исходную точку. К итогу, который я и так вижу.

— Но…

— Приложи старания, чтобы подумать, Создатель, — отрезал я. — Ты сам сотворил эту вселенную. И я в ней живу.

— Ха, — уважительно покивал бог Жизни. — Не нужно быть человеком, чтобы стать настоящим героем, но нужно быть настоящим героем, дабы стать человеком. Идём, Джон. Я отнесу поднос.

— Если не хочешь, я могу…

— Нет, нет, всё хорошо. Ты прав. А я — нет.

В конце концов — всё это не важно.

Конец