Страж Кодекса. Книга VI

Глава 19

Ощущая, как печать Регенерации латает свежие порезы, дорожки крови из которых мелкими змейками бежали по коже в различных частях тела, я сидел в позе медитации и улыбался.

Всё моё нутро лихорадило от избытка энергии, рёва пополнивших Океан душ, а также от остаточной боли!

Хороший выдался бой! Отменный!

Слегка приоткрыв глаза, осмотрел самое натуральное побоище, устроенное мной в этом Голубом Разломе. Туши тварей, жалейки которых можно не доставать, усеивали землю. Десятки, если не сотни пернатых существ, чем-то схожими с гарпиями, но в разы больше и мощнее. Вместо привычных перьев у них была синеватая чешуя, пробить которую кулаками даже мне было сложно, но это только добавляло азарта Охоты! Особенно добыча в виде матриарха стаи — массивной и мощной образины, труп которой возвышался над всеми остальными!

Дёрнул уголком губ, ощущая, как глубокая раны на щеке затягивалась. Когти у этих гарпий, что надо. Острые, длинные. Мои инстинкты вопили в сражении с этими существами, обостряясь всё сильнее.

Да… Это была великолепная Охота!

Энергия Разлома, оставшаяся после сломанного кристалла, впитывалась в моё тело потоком. Водоворот поглощал всё без остатка, а концентрация была такова, что энергия приняла вид голубых линий.

Вдох-выдох, резво поднялся с места и, продолжая поддерживать Водоворот, начал выполнять все каты Охотников. Всё, чему меня учили наставники, Гранд Мастер Вульф и Старина Мак. Раны открылись, печать Регенерации уступала их количеству, но потеря крови меня не останавливала.

Над головой пролетел Иззегтан. Неуклюже и чуть не убившись, он приземлился на тушу матриарха Гарпий и воззрился на меня, выдохнув из ноздрей пар. Его пасть была окровавлена, как и пробившиеся когти.

Ещё неделя жизни в Эпицентре. Ещё неделя беспрерывной Охоты и обучения дракона, справившегося с покорением полёта. Пришлось прибегнуть к методу Агареса и это сработало, пусть я и страховал Изи, готовый в любой момент его спасти. Но он справился сам. Почти долетел камнем до земли, размахивая крыльями, но уже в самом низу взлетел!

Поставив лапу на голову матриарха, он взревел и выдохнул поток плазмы, расплавив землю и часть трупов.

Я улыбнулся и прикрыл глаза. Бояться дракон не перестал, но с каждым днём всё лучше справляется со страхом. Скорее всего, да и судя по моей памяти из трактата, он проще адаптируется именно из-за меня. Кто бы что ни говорил, но драконы стайные существа. С сильными сородичами они развиваются быстрее, достигая совершенства.

Резко выкинув ногу в ударе по невидимому противнику, ощутил, как сломанные рёбра отдались болью. Моя улыбка переросла в оскал, рёв Изи стал мощнее. Он не знал, зачем именно я это делаю, но хотел меня таким образом поддержать. За время проведённое с ним уже научился различать, как и когда он проявляет свои черты характера.

Энергия всколыхнулась вокруг меня, закручиваясь в вихревые потоки. Насильно сдерживать печать Водоворота, когда она вошла в активную стадию, чревато травмой. Нужно постепенно перекрывать поток, но я поступал иначе. Полностью блокировал его, собирая энергию не как раньше, а вокруг себя. Пока есть время, она не рассеется!

Один за другим начали появляться каплевидные щиты Барьеров. Вспыхнул Огонь, мгновенно нагрев воздух. Неподалёку от него возник Воздух, раздувая пламя ещё сильнее. Вслед за ним Лёд, снежинки которого падали на землю и замораживали её. Земля, мощь которой эхом звучала в этом Разломе. Вода, собравшая в себя кровь убитых Гарпий и ставшая мощнее, но не изменив цвет. Молния, что с треском ворвалась в это место, была оглушительной.

Барьеры начали постепенно вращаться, а затем стали продолжением моего тела. Молния закручивалась вокруг рук, изменив форму с щита, на шар. Вода, Земля и Лёд, облюбовали ноги, а Воздух и Огонь голову. Но и этого было мало, вслед за ними, на расстоянии трёх метров, проявились Барьер Крепости — отливающий металлом — и Барьер Гнева, олицетворяющий мою ярость.

Иззегтан перестал реветь и затих, частично спрятавшись за трупом матриарха и выглядывающий оттуда. Волны энергии, растекающейся возле меня и забирающейся вновь, толчками били вокруг. Я будто стоял в центре шторма, продолжая выполнять движения и улыбаясь во все тридцать два.

Долго же я шёл к этому, ставя все эти дни печати и усиливая их. Один уровень за другим. И пусть печать Регенерации сейчас полыхала, как никогда прежде, пытаясь подлатать тело одного Охотника, она тоже стала мощнее. Но я должен добавить себе ещё ран. Должен собрать всю эту энергию и силу.

Сознание начало отключаться, разумность уходила куда-то на задворки от боли, разрывающей каждую клеточку тела. Я мало того, что собирал энергию Разлома и вытягивал её из Эпицентра через вход, но и выплёскивал свою. Всю, без остатка.

Так нужно. Так правильно. Без этого не добиться желаемого, а боль — лишь преграда в достижении цели.

Вихри энергии не просто проявились, а обрели форму мелких торнадо и мне приходилось сдерживать их коконами Жёсткого Барьера. С каждой минутой их становилось всё больше.

Солёный пот смешался с кровью, обжигая раны ещё сильнее. Меня охватывала по-настоящему звериное удовольствие от того, как энергия то наполняла меня, то уходила прочь из тела.

— Ты безумец, Райнер! Безумец! — раздался мощный голос наставника Араздора.

— Ты только сейчас это понял, Араздор⁈ — смеялся во всё горло Старина Мак, подставив лицо бушующему урагану энергии и улыбаясь мне. — Давай, брат! Я верю в тебя! А если сдохнешь — заберу твой молот!

Воспоминания наслаивались одно за другим, перенося меня в стены крепости. В тот день, когда ещё молодой, но уже опытный Охотник, решил испытать судьбу. Бросить ей вызов, как поступал каждый брат Ордена. Сломать её и перешагнуть!

Только-только пришедшие в Орден ученики в страхе выглядывали из окон крепости, а старейшины, ошалевшие от дерзости наглого щенка, как они меня называли, пытались достучаться до Гранд Мастера Вульфа. Но он их не слушал, ухмыляясь и смотря лишь на меня. Одобрительно, будто отец, который горд за сына.

Мои мокрые от пота светлые волосы застилали глаза, прилипали ко лбу, но не мешали. Сердце стучало так, как никогда прежде, а душа полыхала от силы! Мощь, которую я так долго копил в себе тогда, вынашивал и готовился! Желал обрести больше силы! Стать лучше, чем вчера!

Барьеры, что в моих воспоминаниях, что в реальности, завращались с бешенной скоростью. Земля под ногами дрожала так, будто по ней шагал Краз-Ан-Гор! Ветер бушевал, свистя в ушах!

Старейшины думали, что в закрытую секцию библиотеки, доступную только им и Гранд Мастеру Вульфу мне не попасть. Они видели лишь мальчишку, рвущегося до знаний и впитывающего их, но даже не предполагали — на что готов пойти этот мальчишка ради Ордена. Ради братьев. Ради КОДЕКСА!

— Ahota… Lamen ine tratua… — слова давались с трудом, горло обжигало, а лёгкие горели. — Listra kras! Listra!

Слова несут в себе силу. Ложь, как и правда, может убить, а может и спасти. Столь просто и столь сложно одновременно, но это правда. В словах сила, а уж если произносить их на вымершей речи элементалей, то и подавно!

Да… Старейшины думали, что я никогда не проберусь в закрытую секцию. Никогда не узнаю её тайн, а если и узнаю, то не пойму. Но упорство и труд, а также твердолобость — дали плоды. Позволили мне расшифровать первые записи Охотников. Старинные талмуды, запертые на кучу замков. Я верил, что Кодекс сам привёл меня к ним. Дал мне то, что я так желал и к чему стремился. Даровал шанс обрести желаемое, чтобы стать сильнее!

С каждым движением и словом, Барьеры вокруг меня насыщались мощью. Энергия Разлома перетекала в них, отчего каждая стихия на короткий миг оживала. Дураки и идиоты никогда не поймут, что стихии невозможно подчинить. Их можно использовать, направить, но не подчинить. И чтобы сродниться с ними ещё сильнее, чтобы сделать мои Барьеры по-настоящему монолитными, мне нужно принять их. Стать Щитом Ордена вновь.

Моя душа полыхала, а помимо всех прочих печатей, появлялась ещё одна. Она выжигалась всеми стихиями, что сейчас бушевали вокруг меня. Больше не было ограничений и правил, как в той же пентаграмме Архимага Пентогаста. Теперь Лёд и Огонь действовали сообща, проникая внутрь меня. То же касалось и других стихий, конфликтующих между собой.

Контур за контуром. Слово за словом. Энергия Разлома и Эпицентра пожиралась стихиями полностью, а затем переходила в меня. В пустую оболочку человеческого тела.

Из десен брызнула кровь, как и из глаз и ушей. Раны открывались и закрывались, а также появлялись новые. Стихии не знают жалости. Им не ведома пощада. Молнии и Огонь обжигают, а Вода и Лёд замораживают кожу. Земля и Воздух дробят кости, разрывая мышцы. Барьер Крепости и Гнева остались безучастны, но так лишь казалось. Они были связующим звеном. Парламентёрами, сдерживающими стихии в узде.

Сколько я продолжал свой танец, находясь на грани жизни и смерти? Не знаю, но долго. В прошлый раз это заняло почти сутки и я чуть не сдох. Но теперь легче, в разы легче, особенно со знанием, какая подготовка нужна.

Печать Изначальных Стихий была почти завершена, но под самый конец, находясь на грани, я пошёл ещё дальше, уйдя внутрь себя и начав срывать печати, сдерживающие меня до этой поры. До стелы не доберусь, но подойду очень близко! Максимально близко, не разбудив Краз-Ан-Гора!

Если ранее энергия практически иссякла, впитывавшись в Барьеры, то теперь вспыхнула вновь и приняла не голубоватый цвет, а золотой! Моя энергия! Моя душа!

Мне не нужно было открывать глаз, чтобы увидеть — в небо ударил потоком ревущего золотого пламени! Столь великолепного и столь опасного! Реши я провернуть нечто подобное дома, то это было бы заметно. Эмиссары если и поняли, что я Охотник, то вряд ли знают, какой именно. Ну ничего, скоро я с ними встречусь и тогда они поймут! Этот мир не станет второй Славией! Его не поглотит Скверна!

— Latis… Olata rae Krasat…Listra kras! Listra!

Печать была завершена, а когда моя сила стремительно вернулась обратно, то резко замер, закончив движение.

Тишина… Земля больше не дрожала, а ветер исчез. Ранее он ласкал моё лицо, но теперь его не было.

Медленно, растягивая момент, я открыл полыхающие золотым пламенем глаза и выдохнул облачко наэлектризованной энергии.

Трупы гарпий исчезли, будто их и не было здесь никогда. От них осталась лишь кровь на посеревшей и потрескавшейся земле, словно в этом месте давно не было дождя. Теперь эта земля безжизненна, но она была частью Разлома, а потому это неважно.

Иззегтан навернул круг над моей головой, с опаской смотря вниз и боясь приземляться. Его страх понятен, хотя и беспочвенен. Ему бы я не навредил.

Убедившись, что внизу безопасно, он спустился и остановился напротив меня. Эмоции дракона сложно понять, но сейчас в изумрудных глазах Иззегтана я видел если не шок, то трепет.

Он выдохнул облака пара из ноздрей и опустил голову в поклоне, сложив крылья. Я же улыбнулся ему, ощущая переполняющую мощь.

Глубоко вдохнул грудью, опустив взгляд на раненную руку и увидев в крови крошечные частички Стихий.

Надеюсь, когда я вновь увижусь с братьями, то смогу застать живыми не только Гранд Мастера Вульфа и Старину Мака, но и Старейшин. Пусть посмотрят, как наглый мальчишка вновь сотворил невозможное, что удавалось лишь первым из нас!

Сжав кулак, хищно оскалился и предвкушающе произнёс:

— Теперь я готов, — Иззегтан вздрогнул от моего голоса, эхом зазвучавшим в этом мёртвом месте. — Да начнётся настоящая Охота!

Римская Империя… Ватикан…

Отдыхая и расслабляясь в огромной купели, Гордыня с лёгким пренебрежением посмотрел на проплывающую мимо голову молодой девушки, в глазах которой застыл ужас.

Кровавые ванны… Как же давно он не испытывал такого блаженства! Этот мир, полный слабых людишек, самый настоящий рай для такого демона, как он! Столько ничтожных душ, влачащих жалкое существование! Столько крови и возможностей! И он, Гордыня, использует их все!

Подняв голову девушки на ладони, он с ухмылкой приподнял её губы в улыбке. Она должна быть рада, что отдала свою жизнь в угоду его прихоти. Счастлива умереть и доставить ему удовольствие.

Неожиданно Гордыня замер, его ухмылка слетела, а внутри стало пробуждаться давно забытое чувство страха. Чутьё демона, спящее столь долгие столетия, проснулось и твердило об угрозе! Сила пришла в этот мир, и от неё несло характерным, знакомым ощущением!

— Охотник… — до зубного скрежета сжал он челюсти.

В подтверждение его чутью, двери купели распахнулись и внутрь влетела перепуганная женщина в чёрном латексном костюме. С момента призыва в этот мир она только и делала, что отпускала похотливые шутки, совращала слабых людишек и убивала их, получая от этого удовольствие, как в процессе, так и после него. Но теперь в её бордовых глазах был натуральный ужас!

— Брат! — бледнее всё сильнее с каждой секундой, подбежала она к бортикам купели, истерично протараторив: — Ты же тоже, да⁈ Ты почувствовал⁈

— Хватит, сестра, — поморщился Гордыня, отбросив голову мёртвой девушки и встав на ноги. — Скажи Лени, чтобы готовился. Пора избавиться от этого Охотника.

Где-то в Многомерной Вселенной…

Гомон, шум и гам стояли в уютной таверне. За окном вовсю наступали вечерние сумерки, а свет настенных и потолочных светильников освещал главный зал.

Прочные, массивные столы ломились от выпивки. Очаровательные официантки в белых передниках и тёмненькой форме курсировали между ними, доставляя заказы и улыбаясь клиентам.

Пусть небольшая, но эта таверна пользовалась особой популярностью, а также неписанными правилами и законами, которые соблюдал каждый посетитель. Всё из-за столов у дальней стены, что всегда свободны, даже если от гостей не было отбоя. Но сейчас они были заняты группой самых разномастных людей, одни доспехи и оружие которых стоили столько, сколько не соберут все империи этого мира.

— Чё ты такой смурной, Дэн? — ухмыльнулся Старый Мак и приложился в кружке пенного, расплескав часть на стол. — Подумаешь Сандра не увидели! Встретимся ещё!

— Ага, — поддакнул широкоплечий и лысый брат Ордена. — Вон какой кипишь поднял! А всё из-за лавовых пантер! Хорошо, что хотя бы подрались!

— И это ты называешь дракой? — хмуро заметил Дэн. — Пришли, вломили и ушли. Не драка это, а скукота. Кстати, Мак, чего это Гранд Мастер Вульф такой радостный ходил весь день? Да и Старейшины что-то слюной брызжут по любому поводу.

Старый Мак ответил не сразу. Сначала он вновь сделал глоток пенного, а когда взгляды братьев собрались на нём, со смешком сказал:

— Райнер опять отчебучил в своём стиле.

На лицах Охотников появились улыбки. Каждый из них знал, что их брат переродился волей Кодекса где-то в одном из дальних миров. Один только Дэн сразу же заозирался по сторонам, будто этот самый Райнер может появиться прямо здесь и сейчас. Мак на подобное ухмыльнулся, прекрасно зная, что нынешний Дэн не любит, когда его называют Малышом, да и те времена прошли. Для всех, но не для Райнера. Вот и не хочет, чтобы тот порушил столь громкую репутацию одним словом!

— Не томи давай, — пододвинулся поближе поджарый Охотник с львиной шкурой, ставшей его плащом. — Что наш брат сотворил на этот раз?

Думая с чего начать, Старый Мак вспомнил начало дня и то, как вспыхнула карта миров. Ох, как же перепугались слуги, следящие за ней. А всё из-за того, что метка с миром Райнера окрасилась в странные, но знакомые цвета, меняющиеся и переливающиеся.

— Что сотворил? — во все тридцать два улыбнулся старый Охотник. — Он вновь показал, что не зря считается одним из самых безбашенных Охотников. Печать Изначальных Стихий, вот что он сотворил.

Охотники, не знающие о чём речь, недоуменно переглянулись и только Дэн громко выругался, прекрасно всё понимая:

— Твою мать…