Суженый. Невеста князя

Глава III. Предложение

Ее взор стал осознанным, и Асатиани понял, что она словно только сейчас пришла в себя, выйдя из некоего оцепенения.

– Зачем вы это делаете? – прошептала Софья тихо, не спуская с него немного ошарашенного ничего не понимающего взгляда. Он молчал. Лишь взгляд его стальных глаз стал мрачнее, и он чуть прищурился. Амир не двигался и словно замер, склоняясь над ней и стараясь не давить. Его горящие глаза как будто поглощали ее всю, и она, смутившись, нервно спросила: – Я невеста Серго, вашего брата. Так отчего вы позволяете себе…

– Помолвку можно отменить, – перебил ее мужчина, опаляя ее лицо своим горячим дыханием.

Софья отметила, что его дыхание свежо и имеет травянисто-пряный запах. Она нахмурилась и нервно выдохнула:

– Георгий Петрович, у вас есть жена и сын.

– При чем здесь Тамина? – нахмурился он.

– Вы не должны целовать меня так! Вы женатый человек, неужели не ясно?

– Мне не ясно.

Она поджала губы, не понимая его. Отчего он упорно делает вид, что все хорошо, и то, что теперь происходит между ними, не гадко и не аморально. Они не были даже помолвлены. Мало того, у нее был жених. А у него жена. И эта гнусная поза, в которой она находилась теперь под ним, была просто вульгарна и неприемлема. Холодно недовольно посмотрев на него, Софья по слогам произнесла:

– Мне холодно, Георгий Петрович.

Он нахмурился, пытаясь понять, что она сказала, и тут же поднялся с нее. Протянув девушке руку, Амир помог подняться на ноги и ей. Он стремительно обвил ее талию рукой и проворковал над ней:

– Так лучше?

– Нет, – тихо устало вымолвила она. – Но, если вы уберете руку, я буду благодарна вам.

– И что вы, Софико, говорите со мной, будто мы во дворце?! – возмутился Асатиани, все же убирая руку с ее талии.

Она тут же отвернулась от него и, проигнорировав его выпад, быстро направилась к коням. Проворно отвязав свою кобылу, Софья уже взялась за луку седла, собираясь немедленно покинуть это место, где был он, но Георгий уже оказался за ее спиной. Его широкая ладонь легла на тонкую кисть девушки, которая удерживала вожжи. Пытливо заглядывая ей в глаза, он произнес:

– Так вы не надумали уехать со мной, Софико? Я обещаю, что вы не пожалеете. Мои родители будут рады познакомиться с вами.

Она устремила на него гневный взор, ощущая огромное желание ответить ему так, чтобы этот наглец даже имя ее забыл от возмущения. Видимо, он считал, что она должна была упасть к его ногам от счастья после всех его выкрутасов, и именно это осознание своей правоты она отчетливо прочитала в глазах Асатиани сейчас. Она прищурилась и, предостерегающе посмотрев на него, вымолвила:

– Что вы о себе возомнили, Георгий Петрович? Или вы думаете, что после всего этого смехотворного представления с водопадом и валяния в траве я должна растаять от ваших дерзостей? Так говорю вам еще раз. Я невеста князя Серго Асатиани и останусь ею! И оттого ваши непристойные предложения совершенно неуместны!

Она видела, как лицо Георгия прямо посерело от негодования, а в его серых глазах яро заполыхало бешенство. Но Софья поняла, что теперь отступать нельзя. Оттого она резко скинула его ладонь со своей руки, стремительно взобралась в седло, более даже не взглянув на мужчину, всадила каблуки сапожек в бока лошади и пустила ту в галоп, чтобы поскорее уехать от этого невозможного наглого человека.

Отъезжая, Софья отчетливо услышала, как Амир через зубы цедил слова по-грузински. И наверняка это были ругательства в ее адрес. Но она считала, что поступила правильно и показала этому наглецу его место.

Вихрем выехав на пыльную дорогу, Софья поскакала галопом в сторону усадьбы князя Асатиани. Мокрое платье и стекающие на лоб капли воды с ее волос на ветру неприятно охлаждали лицо и тело. Однако Софья старалась не думать о своем теперешнем внешнем виде, ибо ее существо было переполнено негодованием от поведения Георгия Асатиани. Этот мужчина явно не имел никаких понятий о благородстве и такте. Он словно варвар делал то, что хотел, когда хотел и с кем хотел. И это просто неимоверно раздражало и нервировало девушку. Она ощущала, что для Георгия не существует никаких запретов и указов, и он вообще никого и ничего не боится и ведет себя так, словно ему все позволено.

В какой-то момент Софья отчетливо заслышала звонкий топот копыт позади. Она затравленно обернулась и отметила вдалеке всадника. Она прекрасно поняла, кто это. Видимо, Асатиани устремился вслед за ней. Девушка совсем не хотела, чтобы он нагнал ее. Она сильнее пришпорила свою кобылу и надежнее ухватилась за упряжь, дабы не упасть от бешеной скачки. Спустя четверть часа Софья с огорчением отметила, что, несмотря на все ее усилия, мужчина сильно сократил расстояние между ними. До дворцовых ворот осталась примерно верста, и она вновь устремила взор вперед, дико желая поскорее оказаться на территории усадьбы и укрыться от этого мужчины, который за последние недели стал для нее настоящим кошмаром.

Направляя кобылу, Софья нервно кусала губы. Она чувствовала дикую несправедливость. Ведь она отчаянно желала, чтобы князь Серго вел себя подобно Амиру. Так же добивался бы ее общества и взгляда, так же целовал ее и ласкал, как делал это полчаса назад Амир. Но нет, Серго лишь красиво говорил ей комплименты, мило улыбался и целовал ее ручку. Однако Софья хотела от Серго гораздо большего. Она понимала, что ее сердце уже сильно влюблено в молодого князя. Оттого его возвышенная холодность задевала ее, а красивые слова Серго без страстных любовных поцелуев казались Софье совсем пресными и безжизненными.

Уже у ворот усадьбы Асатиани поравнялся с девушкой, наконец нагнав ее. Окликнул, но Софья даже не обернулась на его возглас и еще сильнее пришпорила лошадь. Почти подлетев к главной парадной лестнице на своей взмыленной кобыле, она резко осадила ее и быстро спрыгнула с седла.

– Софико! Я хочу поговорить с вами! – уже процедил сверху над ней Амир, который стремительно приблизился к ней на своем жеребце, осадив его.

В этот момент к девушке подбежал мальчишка-конюх, и Софья, почти кинув в его руки вожжи своей кобылы и не смотря на Амира, выпалила ему в ответ:

– Оставьте меня в покое!

Высоко приподняв мокрые юбки, она бегом устремилась к дворцу. Софья взлетела на первые ступеньки помпезного крыльца и тут едва не сбила с ног Верико Ивлиановну, которая, как изваяние, стояла на ступенях лестницы и немигающим взором смотрела на нее. Девушка невольно подняла на княгиню лицо и отчетливо поняла, что Верико наверняка видела, как они с Амиром вместе вернулись в усадьбу, и, скорее всего, слышала, как она неучтиво ответила ему.

– Вы вся мокрая, милочка! – воскликнула театрально княгиня. – Вы попали под дождь?

– Нет, я упала в реку, – тихо вымолвила Софья, ощущая, как у нее заалели щеки.

Взор княгини стал просто пронизывающим. Она быстро перевела взор на Амира, который уже спешился и отдал своего жеребца мальчишке. Вновь посмотрев на Софью, Верико глухо вымолвила:

– Как же вы упали в реку?

Заметив, что Амир уже направился в их сторону, девушка нахмурилась и тут же выпалила:

– Извините меня, Верико Ивлиановна, я бы хотела переодеться.

Бегом устремившись во дворец, она старалась повыше поднять юбку, чтобы та не мешала ее стремительному движению.

Когда Амир поравнялся с княгиней, Верико вмиг отметила его мокрую одежду. Тут же оценив всю ситуацию, а именно, странный вид обоих молодых людей и стремительный бег Софьи во дворец, Верико побледнела и, выкинула руку перед Асатиани, который явно намеревался последовать за девушкой.

– Остановись, Амир! – властно приказала Верико, устремив предостерегающий взор на мужчину.

Тут же замедлив шаг, тот почтительно наклонил голову и тихо произнес:

– Госпожа княгиня.

– Что произошло? Отчего вы оба мокрые? – тихо тоном инквизитора спросила Верико, сверля Амира взглядом прекрасных ореховых глаз.

Он упорно молчал и, лишь как-то набычившись, смотрел на нее, видимо, не собираясь отвечать на вопрос женщины. Верико же, устремив на него тревожный нежный взор, очень тихо спросила:

– Ты завидуешь Серго, мой мальчик? – Амир вздрогнул и внимательно посмотрел прямо в глаза княгини, которая была всего на полголовы ниже его. Ярко-красная вуаль прикрывала ее лицо снизу, оставляя открытыми глаза, лоб и темные волосы. Верико тяжко вздохнула и недовольно произнесла: – Но зачем тебе эта смазливая девица? Она недостойна тебя!

– А я хочу именно ее! – бросил Асатиани нервно прямо в лицо княгини. Верико поджала губы и подумала, что увлечение Амира, которое, она думала, быстро пройдет, наоборот, переросло в более сильную зависимую форму. Амир резко положил руку на рукоять кинжала и с горячностью прохрипел: – Она должна быть моей, а не Серго! Это я ее спас тогда! По закону гор ее жизнь принадлежит мне!

– Успокойся! – воскликнула испуганно Верико, вконец опешив от его горячности. Она поняла, что открытое противостояние между Серго и Георгием приведет к трагедии. Она начала лихорадочно размышлять, что делать дальше, и уже через миг, видимо, найдя решение, вплотную приблизилась к Амиру. Осторожно положив свою узкую ладонь поверх руки мужчины, которая сжимала рукоять оружия, женщина властно посмотрела в его серо-голубые глаза и почти шепотом молвила: – Послушай меня. Заинтересованность Серго в Елене не продлится долго. Тебе надо лишь подождать. Ты же знаешь Серго, он не сможет надолго увлечься ею. Все знают, кого он любит. Едва она про это узнает, вряд ли она сама захочет быть с ним…

Амир замер, как будто решая в своей голове некую задачу. Спустя миг улыбка озарила его мрачное лицо. Взгляд Асатиани, дотоле нервный и горящий, поменялся на лихорадочно-радостный, и он схватил руку княгини в свою ладонь.

– Спасибо, госпожа. Вы, как всегда, правы! – Он с горячностью поцеловал руку Верико и тут же поднял на нее глаза. – Мне надо немедленно уехать. На пару дней.

– Конечно, поезжай, Амир, – кивнула Верико Ивлиановна, и Асатиани сорвался с места и быстро зашагал в сторону конюшен.