Супруги по завещанию (СИ)

Глава 26

Когда я проснулась на следующее утро, Алмира уже не было в спальне. Сначала я подумала, что он уже спустился к завтраку, но какого же было мое удивление, когда я не застала его и внизу.

— Доброе утро, Ханни, — поприветствовала меня леди Маргарет без энтузиазма, когда я вошла в столовую.

— Что-то произошло? Вы выглядите чем-то расстроенной, — заметила я.

— Алмир до сих пор не объявлялся дома, — вздохнула она, — Думаю, нам все же следует написать моему брату. Возможно, он в курсе того, где пропадает мой сын.

— Алмир возвращался домой прошлой ночью, — произнесла я, опускаясь напротив леди Маргарет, — Правда, он ушел еще до того, как я успела проснуться.

— Где же он пропадает целыми днями? — вздохнула мать герцога встревоженно.

— Вообще-то, ранним утром я столкнулась с герцогом в холле, — подала голос Женевьева, — Его светлость сказал, что его ждут какие-то неотложные дела.

— Ну, вот, — произнес лорд Абрахам, обращаясь к супруге, — Наш сын всего лишь много работает, и в этом нет ничего удивительного. Так что, ты совершенно зря переживаешь.

Но в своих переживаниях леди Маргарет была не одинока. Чувство тревожности не покидало и меня, хоть и совершенно по иной причине. Что настолько срочное заставило герцога покинуть дом ранним утром, даже не дождавшись моего пробуждения? И это после волшебной ночи, наполненной любовью и признаниями.

Или он передумал? Быть может, пожалел обо всем, что произошло вчера и теперь просто не знает, как мне об этом сказать?

Я полагала, что сегодняшний день будет совершенно другим, что он станет одним из счастливейших дней в моей жизни, что он будет началом чего-то нового. Но, похоже, от старой жизни и былых переживаний не так-то легко избавиться.

И не успела я погрузиться в пучину своих переживаний и утонуть в тревожащих меня мыслях, как дверь в столовую распахнулась, и на пороге появился дворецкий.

— У меня послание для леди Ханнелор, — произнес он.

Я сразу же заметила в его руках черный конверт, и мне едва хватило выдержки, чтобы не наброситься на Ханса с вопросами и лишь продолжать неподвижно сидеть, дожидаясь, пока он преодолеет несколько метров от двери.

Всего минута, что понадобилась дворецкому для того, чтобы приблизиться и вручить мне конверт, для меня показалась бесконечностью.

— Кто доставил письмо? — поинтересовалась я у Ханса, взяв конверт в руки.

Надеюсь, что мой голос прозвучал достаточно ровно для того, чтобы не вызвать подозрений у домочадцев.

— Его доставил какой-то мальчишка, — пояснил дворецкий.

Разумеется, не стоило ожидать, что герцог Камерон так легко проколется. Но он оказался крайне настойчив в своих попытках меня извести. И, судя по тому, как часто стали приходить от него весточки — ведь последнее письмо было доставлено не ранее, чем позавчера — я чувствовала, что что-то грядет. Возможно, я смогу получить подсказку в содержимом этого конверта. Хотя особых надежд я на это не питала, ведь герцог Камерон не изменял своей изворотливости даже в письмах.

Я продолжала глядеть на конверт в своих руках как на ядовитую змею, и очнуться меня заставил лишь голос леди Маргарет.

— Ханни, что-то не так? — заботливо поинтересовалась она, — От кого это письмо?

— Ничего важного, — поспешила заверить я свекровь, откладывая конверт на стол и возвращаясь к завтраку, — Письмо от управляющего отцовским поместьем, должно быть, очередной отчет. Я прочту позже.

Леди Маргарет приняла этот ответ и не стала допытываться дальше, проявив чудеса такта. А я же поспешила разделаться с завтраком, чтобы как можно скорее удалиться и прочесть доставленное письмо.

Высидев за столом положенное время, чтобы не вызвать лишних подозрений, я, наконец, поднялась на ноги и произнесла как можно беспечнее:

— Я займу кабинет Алмира. Нужно разобраться с делами в поместье.

Снова взяв в руки темный конверт, который буквально обжигал мою ладонь, я покинула столовую, стараясь двигаться неспешно. И лишь после того, как за мной закрылась дверь, я подхватила юбки и понеслась вверх по лестнице, стремясь как можно быстрее прочесть очередное послание от опального герцога.

Закрывшись в кабинете, я дрожащими от волнения руками разорвала конверт и развернула послание, вчитываясь в текст.

«Уважаемая герцогиня (пока я все еще могу вас так называть),

Кое-кто из моих друзей сообщил, что мои дружеские приветствия немало взволновали вас и герцога. Не стоит так тревожиться понапрасну. Вы еще столь молоды, а нервное состояние плохо сказывается на здоровье и внешнем виде женщины. А я скромно напоминаю вам, что скоро вы можете вернуться на рынок невест. И только от вашего очарования будет зависеть, насколько удачную партию вы сможете сделать.

Я мог бы вам предложить свои услуги на этом поприще. Но боюсь, что моя кандидатура не окажется вам полезной в свете всего произошедшего за последнюю пару лет. Но, лишь из моей к вам искренней симпатии, я дам вам дружеский совет — позаботьтесь о своем состоянии и финансовом положении уже сейчас. Я даже дам вам подсказку, которая сумеет неплохо вас озолотить. Граф Эйвери хранил одну крайне занимательную семейную реликвию, с помощью которой вы можете не только обеспечить себя деньгами до конца жизни, но и достичь величия. И когда вы достигните своих вершин, не забудьте про верного друга, написавшего вам эти строки. Хотя, полагаю, к тому моменту мы уже встретимся лицом к лицу…

P.S. Можете оставить свои тщетные попытки, и не перерывать весь город в поисках моих помощников. Только потратите зря время. Лучше займитесь более полезными делами. Такими, как например, семейные реликвии.

С восхищением и любовью,

Ваш верный друг».

Как я и предполагала, после очередного письма от герцога Камерона вопросов осталось больше, чем ответов. Я не понимала, откуда герцог мог знать отца, а тем более такие подробности, как семейные реликвии, которые папа мог хранить. Но еще больше меня интересовало, о чем же конкретно толкует опальный герцог. Потому как, насколько я знала, ничего из ценных вещей рода не осталось еще при жизни моего деда.

Но все ли я знала о своей семье? Помнится, и завещание отца было крайне туманным и загадочным. Уж не та ли герцог Камерон угроза, от которой пытался защитить меня отец путем брака с Алмиром?

Ответов на эти вопросы я не знала. Зато их мог знать кое-кто другой. И таких людей было даже двое.

Поднявшись со своего места, я прошла к стене и потянула за шнурок. Не прошло и минуты, как в кабинет вошел дворецкий после короткого стука.

— Чем могут быть полезен, леди Гейрлейв? — услужливо поинтересовался он.

— Найдите, пожалуйста, Женевьеву и пригласите ее сюда, — приказала я.

Ханс заверил меня, что все сделает, поклонился и покинул кабинет. А я принялась считать минуты в ожидании той, что могла хоть немного пролить свет на ситуацию.

К тому моменту, когда Женевьева вошла в кабинет, я успела прокрутить в своей памяти, пожалуй, почти всю свою жизнь, начиная с раннего детства и заканчивая неожиданным замужеством. Но мне так и не удалось вспомнить ничего, что могло хоть как-то относиться к каким-либо семейным реликвиям.

Однако, как оказалось после смерти отца, граф Эйвери многое от меня скрывал. И ничего не мешало ему утаить еще один семейный секрет.

— Ханни, ты хотела меня видеть? — поинтересовалась Женевьева, проходя в кабинет и опускаясь в кресло напротив.

— Да, — кивнула я, — Ты знаешь что-нибудь о наших семейных реликвиях? Ты много лет работала в нашем доме. Возможно, что-то слышала или видела, или отец упоминал что-нибудь?

— Не припомню ничего такого, — покачала Женевьева головой.

— Ты уверена? — настойчиво уточнила я.

— Покойный граф был достаточно скрытным человеком. Сомневаюсь, что кто-либо в доме знал о каких-то реликвиях, если они и были. О чем там говорить, для всех нас стало настоящим откровением то, какой размер наследства оставил вам граф Эйвери. Мы и не могли подумать, что он владеет таким количеством денег.

— Понятно, — расстроенно выдохнула я, разочарованная тем, что мне так и не удалось хоть что-либо узнать.

— Что-то случилось? — поинтересовалась Женевьева, не к месту проявляя свою проницательность, — С чего вдруг ты задумалась о семейных реликвиях?

— Просто ностальгия по дому и прежней жизни, — вымученно улыбнулась я, надеясь, что домоправительница не заметила фальши в моем голосе.

— Все женщины проходят через это после замужества, — понимающе отозвалась Женевьева, — Нелегко покинуть отчий дом. А в твоем случае тоска вполне оправдана. Ты слишком рано потеряла обоих родителей.

— Пожалуй, ты права, — сдержанно согласилась я.

Стыдно признавать, но в данный момент меня заботила далеко не тоска по родителям.

— Лучше выберусь в город и, возможно, навещу супруга вместо того, чтобы придаваться грусти, — произнесла я, поднимаясь из-за стола, — Прикажешь горничной подготовить наряд для прогулки?

Я боялась встречи с супругом после прошлой ночи. Опасалась, что мои ожидания не оправдаются, но теперь другого пути у меня нет. Как и возможности развестись через год, если вдруг герцог Гейрлейв пожалел о своем вчерашнем порыве. Или же, если этот самый порыв был вызван лишь одним алкоголем.

Но сидеть дома и терпеливо дожидаться возвращения Алмира я тоже не могла. Поэтому всего через полчаса после разговора Женевьевой я покинула особняк, не забыв прихватить с собой письмо от герцога Камерона.

Не знаю, каковы шансы, что супруг сможет пролить свет на происходящее. Но если уж Камерон смог узнать что-то о моей семье и моем отце, в частности, то и начальник тайной канцелярии сможет это выяснить.

В местном отделении тайной канцелярии, что располагался напротив городской ратуши в неприметном сером здании, герцога Гейрлейва найти не удалось. И тогда мне ничего не оставалось, кроме как снова отправиться в столицу. Пусть и последний визит туда принес мне немало неприятных впечатлений.

Когда я вошла в приемную, чтобы поинтересоваться у Пьера, на месте ли Алмир, секретарь моего супруга отреагировал слишком бурно на мое появление.

Сначала на его лице проступила плохо скрываемая паника. Затем он смог взять под контроль свои эмоции, и резво вскочил со своего места, бурно и громко меня приветствуя, и при этом не забывал нервно коситься в сторону двери.

Понять, что здесь что-то не чисто, не составила было труда даже последнему дураку. Ну, а я в своих умственных способностях никогда не сомневалась.

— Герцог у себя? — поинтересовалась я у Пьера, нагло игнорируя его предложения присесть и выпить чаю.

— Его светлость сейчас несколько занят, — уклончиво ответил тот.

— Так у себя или нет? — настойчиво повторила я свой вопрос.

После немой борьбы взглядами, секретарь, наконец, сдался и, выдохнув, произнес:

— Да, Его светлость на месте.

— И госпожа Мурай тоже там? — кивнула я в сторону двери, за которой и скрывался кабинет герцога.

— Да, — покаянно признался Пьер.

— Отлично, — мрачно кивнула я, обогнув секретаря и направившись прямо к двери.

— Позвольте, я предупрежу о вашем визите, — попытался остановить меня он, перегородив путь.

Да чем они там занимаются, если Пьер так нервничает?

— Не стоит так утруждаться, — произнесла я, решительно отодвигая его в сторону, — Я сама могу сообщить о своем визите своему мужу, — сделала я акцент на последнем слове.

В конце концов, мы теперь с Алмиром и впрямь связаны до конца жизни одного из нас. И, если ему все еще есть что скрывать, лучше уж я узнаю об этом прямо сейчас и не стану питать ложных надежд в будущем.

Приготовившись морально к любому исходу и представив в своей голове уже множество вариантов того, какую картину я могу увидеть за дверьми кабинета, я резко ее распахнула. И почти сразу же растеряла весь свой боевой настрой, когда на меня уставились одновременно три пары глаз.

— Ты не сказал, что они не одни, — обвиняющим тоном прошептала я Пьеру, маячившему за моей спиной.

— Я просто не успел, — зашептал он в ответ, стрельнув в мою сторону извиняющимся взглядом, и тут же громко провозгласил, — Ваша светлость, прибыла леди Гейрлейв с визитом.

— Спасибо, Пьер, я вижу, — усмехнулся в ответ Алмир и поднялся из-за стола, — Можешь идти, дальше я справлюсь сам.

Пока герцог обходил стол и направлялся в мою сторону, мне выдалась возможность разглядеть визитеров. По другую сторону стола сидела госпожа Мурай, которая приветливо мне улыбнулась и кивнула в знак приветствия. А рядом с ней сидел молодой мужчина, который был слабо похож на сотрудника тайной канцелярии, как минимум, своим гардеробом.

— Вероятно, ты соскучилась, раз отправилась в столицу, чтобы меня навестить, — с улыбкой произнес герцог, оказываясь напротив меня, — Извини, что уехал еще до твоего пробуждения. У меня появились неотложные дела, — добавил он чуть тише и, наклонившись, украдкой меня поцеловал.

Меня порядком смутило такое открытое выражение чувств на глазах у посторонних, от чего на моих щеках проступил румянец. Все же, одно дело, когда приходится притворяться ради какой-либо цели, и совсем другое, когда все происходит само собой.

— Не хочу тебя расстраивать, но я по делу, — произнесла я, потянувшись к своему ридикюлю.

— Ты ранила меня в самое сердце, — театрально вздохнул супруг и тут же продолжил, — На самом деле, ты вовремя. Я сам хотел послать за тобой.

— Вот, сначала прочти, — протянула я герцогу злосчастный конверт.

— Еще одно письмо? — взволнованно поинтересовалась Агнес, узнав черный конверт.

— О каком письме идет речь? — заинтересованно отозвался мужчина, сидящей рядом с ней.

Я молчала, не зная, что ответить на такой вопрос. А герцог не обращал внимания на своих визитеров, углубившись в чтение.

Когда он свернул письмо, то повернулся к госпоже Мурай и попросил:

— Агнес, можете подождать в приемной? Мне нужно поговорить с женой наедине.

— Конечно, — кивнула она, поднимаясь на ноги вслед за незнакомцем, — Мне взглянуть на письмо?

— Да, — кивнул герцог, — Но чуть позже.

Дождавшись, когда за ними закроется дверь, я вновь повернулась к супругу и поинтересовалась:

— Ты можешь объяснить, что значат слова герцога Камерона? И о какой семейной реликвии идет речь?

— Могу, — признался герцог, — Но боюсь, что мои слова тебе не понравятся.