Свадьба без брака, или в Пекло эльфов!

Глава 4. Помощничек

На какое-то время жизнь вернулась в прежнее русло. Я с утра до вечера работала в лавке, разбиралась с клиентами, жаждущими купить товар подешевле, и ругалась с поставщиками, норовившими меня облапошить. С бабкой Фионой подобные трюки не проходили, однако моя неопытность давала всем вокруг простор для маневров. Однако я с каждым днем обрастала кожей и не позволяла с собой играть. Хватит! С двухголовыми курицами уже накололась, до сих пор ни одной не продала.

Вечерами я закрывала лавку и поскорее отправлялась спать, чтобы не видеть себя преображенной. Глотала сонную настойку и погружалась в королевство грёз, где меня ждали исключительно светлые сны. По утрам вставала отдохнувшая и снова принималась за работу вместе с Мойрой и вечно всё путающей Ви. Жизнь походила на хождение по кругу, но это меня не смущало. Я предпочитала пока жить одним днем, ничего не загадывая наперед.

О недавних событиях напоминали лишь бывшие женихи и их матери, косившиеся в мою сторону неодобрительно. Да сплетницы, получившие сразу несколько поводов для перемывания моих костей. Болтали и о неудавшемся колдовстве, что я применила (именно я, никто не верил, что это Вивиана напортачила), обсуждали драку возле лавки и шептались о сбежавшем от меня муже. Кто-то видел в окно, как эльф шустро уносил ноги, и теперь сплетницы гадали, что же такого я натворила, что новоиспеченный супруг несся прочь, как угорелый.

— Наверное, колдовство сошло, вот и он убрался поскорее в свой лес.

— А может Вэл оказалась не так хороша в любовных делах, как он думал?

— Иль у него самого не получилось?

Я делала вид, что ничего не замечаю. Подумаешь, поболтают и забудут. После скандала, что разгорелся вокруг меня в столице, местные сплетницы казались «беззубыми».

На седьмой день в лавку заглянула Филомена. Зашла бочком. Елейным голоском попросила мазь для спины, мол, поясница замучила. А заплатив за товар, сделала большие глаза и поведала полушепотом:

— Муж твой вчера приходил. С претензиями. Опять требовал отменить обряд. Сказал, ничего у него с женщинами теперь не получается. А ведь я предупреждала, чтоб не позорился.

Я хихикнула, не удержалась, стоило представить сей конфуз. Ну и лицо, наверное, было у Айри Великолепного! Всё великолепие разом растерял в глазах дам, которых жаждал ублажить. Лучше бы он, правда, остановился. А то слухи поползут. Да не о нем одном, а сразу обо всех эльфах. Скажут, что остроухие всю прыть в постели растеряли.

— А вы что ему ответили? — спросила я, отсыпав старушке мятных конфет.

Пусть ее обряд прошел не по сценарию и доставил хлопот, но за несостоятельность муженька, пусть даже временную, я была ей благодарна. Поделом паразиту!

— А что я могла ему сказать? Всё то же самое. Необратимый обряд. Хоть ругайся, хоть с бубном пляши. Вспять ничего не повернуть. Придется полгода верность хранить. А коли где-то там чешется, жена есть.

— Тьфу! — не сдержалась я. — Жене сие без надобности.

— Как скажешь, — покорно закивала Филомена. — Твое личное дело.

****

Увы, на восьмой день нашей спокойной жизни пришел конец. И началом этого самого конца опять стала неугомонная Вивиана.

— Брысь отсюда! Я кому сказала?! Брысь!

Громкие крики Мойры я услышала еще в коридоре второго этажа.

— В чем дело? — спросила, спускаясь по лестнице.

— Да котище — большой и чёрный — повадился к нам в гости ходить. Вивиана ему приглянулась. А еще на куриц всё поглядывает. Скоро слопает. Я хоть и не вижу, но чувствую его интерес.

— Ну, интерес к курицам понятен. Они для него еда. А Ви тут каким боком?

— Э-э-э…. — Мойра неожиданно растерялась. — Подкармливала его, видать, негодница. Вот теперь хвостатый и ошивается тут, является, как к себе домой.

— Гоните кота в шею, — велела я. — Мне эти курицы дороги. Отнюдь не как память. Когда же они, наконец, продадутся и начнут приносить удачу? Допекло их бесконечное кудахтанье.

Я, в общем-то, понимала клуш. Сидеть в клетках не весело. Но в отличие от обычных куриц, они, оказавшись на свободе, норовили удрать. Это новые хозяева смогут особыми чарами привязать «приобретение» к дому. Не проблема. Нужную настойку я готова бесплатно отдать. Но привязывать их к лавке никак нельзя, ибо сей трюк можно проделать лишь единожды. Потом так и будут к нам возвращаться до конца куриных дней.

— Злые вы! — объявила нам с Мойрой Ви. Её отчего-то сильно расстроило изгнание черного кота. — Дариус хороший, между прочим. Заботливый.

— Чего? — не поняла я.

Но Мойра махнула рукой.

— Не слушай ты эту блаженную. Своими делами занимайся.

Я занялась делами. С час постояла за прилавком и пошла на кухню перекусить, оставив вместо себя в торговом зале Ви. Но не прошло и десяти минут, как там поднялся переполох.

— Стой, зараза такая! Голову оторву! Или сразу две!

— В пекло! — прошипела я, сообразив, что Ви обращается к курице.

К сбежавшей курице!

— Лови её! — завопила помощница, едва я появилась на пороге.

Клуша носилась по залу, потешно перебирая ногами и ловиться определенно не желала.

— Как она сбежала, позволь узнать? — поинтересовалась я яростно, не торопясь бежать за имуществом. Пусть Ви сама отлавливает.

— Дык она того! В смысле, изображала, что того! Предсмертные судороги! Во! Ну я и открыла клетку, думала, конец ей вот-вот придет.

Я провела ладонью по лбу. Вот двухголовых куриц-актрис только и не хватало! Мало мне проклятия и Ви!

— Я ж не нарочно, — прохныкала та.

— Еще бы ты нарочно! — припечатала я и махнула рукой. — Не стой уже как пень. Лови эту клушу, пока дверь кто-нибудь не от… В пекло!

Вот стоило только сказать! Разумеется, входную дверь в лавку тут же распахнул очередной клиент, которого нелегкая принесла крайне не вовремя.

— Стоять! — завопила Ви, кидаясь за ломанувшейся наружу курицей, но продемонстрировала помимо привычной криворукости еще и «кривоногость»: споткнулась о порог и растянулась во весь рост.

— Да чтоб вас всех! — рассвирепела я и сама бросилась в погоню за имуществом.

Но, увы, повторила подвиг Ви. На несколько метров дальше. Не споткнулась, правда, а врезалась. В высокого мужчину, намеревавшегося войти в лавку. От неожиданности (или под моим напором) он не устоял на ногах и рухнул на спину, раскинув руки. Ну а я, естественно, оказалась на нём.

— Хм… Это генеральная репетиция брачной ночи? — поинтересовался он сдавленно.

— Ну, пропасть! — я встретилась с ним взглядом и узнала блудного муженька.

Тут же вскочила, поправляя перекосившуюся юбку.

— А тебя какого черта принесло? — поинтересовалась я, констатируя в уме, что курицу уже не догнать. Она так шустро перебирала ногами, что успела скрыться из виду.

— Как какого? — эльф изобразил удивление. — Жить пришел. Как и полагается мужу.

Я чуть не плюхнулась на пятую точку. Прямо посреди улицы.

Это шутка такая?

— Где моя сковорода? — сорвалось с губ.

Но эльф сел и выставил ладони вперед.

— Ты в курсе, что лежачих не бьют? И сидячих тоже?

— Гадов ползучих в любом положении бьют.

— Вы это… может, в лавку зайдете? — предложила явившаяся на шум Мойра. — Нечего всех соседей развлекать. Мы тут и так самое популярное семейство.

Она говорила дело. Мне категорически не хотелось пускать муженька внутрь. Но вокруг с каждой секундой собиралось всё больше и больше зрителей. И это напрягало. Я им тут не шут с ярмарки!

— Заходи, — велела я супругу, а сама готовила мысленно нужные символы, дабы он вылетел прочь, когда соседи вернутся к брошенным делам. — Ну, и что ты тут забыл?

— Я же ответил, — удивился эльф. — Мне полагается тут жить, в семейном деле помогать.

Ви прыснула со смеху. Я ее понимала, сама едва представила остроухого за прилавком, чуть не расхохоталась. То же мне помощничек!

— Так сильно прижало? — поинтересовалась Мойра.

Эльф нехотя кивнул.

— Муж двоюродной сестры своих подданных прислал. Чтоб к его приезду порядок у нас в городе навели. Разобрались с недовольными. Мы их выставили. Но коли явится армия, нам конец. Так что мне везение нужно. Срочно. Вот.

— А ночью что делать будешь? — не отставала Мойра. — Опять ноги уносить? Днём-то закрепить свадебный обряд не получится. В смысле, дело-то нехитрое — супружеский долг. Можно и днем, и утром его исполнять. Но брачная ночь не просто так ночью называется. Консумировать брак можно только в темное время суток, чтоб магия заработала. А ты в курсе теперь, как наша Вэл по ночам выглядит.

— Ну, спасибо! — прошипела я.

Вот обязательно нужно было напоминать?!

— В курсе я, в курсе, — проворчал муженек и хмуро покосился в мою сторону. — Я тут думал, как решить нашу проблему. Надо ее… хм… в смысле, Вэллари в озере поскорее искупать. Но есть одна загвоздка. Придется подождать. А пока я просто у вас поживу, с делами помогать буду. Глядишь, хоть немного обещанное везение проявится.

— Какая еще загвоздка? — спросила я сердито. — Твои остроухие сородичи не желают впускать меня в город? Даже под угрозой вторжения? Они больны? Или самоубийцы?

Супруг замялся, отвел взгляд.

— Ну же, говори! — велела я.

— Дело не в сородичах, — признался эльф после довольно длинной паузы. — Они нынче на любые варианты согласны. Даже на нестандартные. С озером проблемы. Оно… высохло.

— Когда? — мои кулаки уперлись в бока. — Ну? Когда?

— Года три назад. Никто не знает почему.

В моей голове что-то взорвалось. Не то фейерверк, не то пороховая бочка или даже целый склад с порохом.

— Ну ты и гад! — вот теперь я по-настоящему разъярилась. — То есть, предлагая искупать меня в озере взамен на женитьбу, ты прекрасно знал, что озера никакого нет!

Эльф громко охнул, прикрывая голову руками. Нет, сковорода в него не полетела. Я устроила «атаку» флакончиками из шкафа. Основательную.

— Хватит! — завопил муженек, отбиваясь от разноцветных настоек.

Он попытался применить магию. Но ничего не вышло. Я использовала символ, позволяющий магичить против эльфов. Ответные чары Великолепного здесь не работали.

— Хватит нервничать, Вэллари! Я же подписал договор! Понимал, что с озером придется разобраться за эти полгода! Я планировал найти способ привести его в порядок, искупать тебя там и снять треклятое проклятие! Да угомонись ты! — потребовал он, когда в бой отправилась новая партия флаконов. — Я перемирие заключить пытаюсь!

— А я нет! Сдалось мне твоё перемирие! Как и ты сам!

— Ну…. выставить ты меня всё равно не сможешь, — объявил Великолепный, отразив очередную пузырьковую атаку. — Ваша бабка ненормальная постаралась. Я тут жить должен. При тебе. В делах помогать. Выгнать невозможно. Если только по собственному желанию уйду.

В голове звякнул колокольчик. А настроение моментально улучшилось.

По собственному желанию, значит? Так это я запросто организую! Желание свалить из лавки подальше и держаться от нас всех на расстоянии. На дальнем расстоянии!

— Хорошо, оставайся, — объявила я безразличным тоном.

Мойра аж икнула от неожиданности, а Ви врезалась внушительным задом в прилавок.

Муженек подозрительно прищурился.

— В чем подвох?

— Никакого подвоха.

— Ага, как в прошлый раз? Так я и поверил! Рассказывай сказочки.

— Может, мне просто осточертело крутиться тут с утра до вечера? Нанимать помощника, в смысле еще одного, — я хмуро глянула на Ви, — слишком накладно. А ты… Ты же муж. Тебе платить не надо. В общем так, вставай за прилавок. На каждом шкафу указатели, что за настойки и мази там хранятся. На каждом пузырьке название и ценник. Но сначала приберись тут. После боя. И это… — я предвкушающе усмехнулась, — чтоб до вечера продал всех двухголовых куриц. Это спецзадание. Проверим, есть ли от тебя прок, помощничек.

Мойра аж присвистнула. Мол, ну ты и загнула, подруга. Пристроишь их, как же!

— А с беглянкой что делать? — спросила Ви.

— А это твое спецзадание. Ступай и найди треклятую клушу. Чтоб целую и невредимую назад принесла. Иначе свиной пятачок наколдую. И точно никто замуж не возьмет.

Девица всхлипнула и поплелась к выходу.

— Иди-иди, — велела ей Мойра и бросила, обращаясь к эльфу: — А ты даже не смей поглядывать в мою сторону. Помогать не буду. Сам пришел, сам и разбирайся.

Я же поправила прическу и покинула лавку вслед за Ви. Пошла в другую сторону, молясь, чтобы к вечеру наше семейное дело не прогорело стараниями Айри Великолепного. Хотя… вряд ли он доживет до вечера. В смысле, останется до вечера в лавке. Унесет ноги через пару часов бойкой торговли. Клиенты к нам заходили каждые минут пять-десять. Покупали в основном недорогую мелочевку, поэтому богатствами мы похвастаться не могли. Но на жизнь хватало, и мы не жаловались. Вот только эти самые клиенты вечно были со странностями. Но для Айри нынче — самое то.

Я решила прогуляться к реке. Погода стояла теплая, с легким ветерком. Однако я быстро пожалела о принятом решении. Ибо на спуске к воде навстречу попалась жительница долины, с которой я старалась не пересекаться — Малена Свон. В каком-то смысле мы были родственницами, но пылали друг к другу лютой нелюбовью.

— Слышала, ты ушастым мужем обзавелась, — усмехнулась она, поправляя ворот старомодного платья. Весьма тесного платья. Кое-кому хотелось выглядеть стройнее. — Вот, умора. Эльфы же для утех, дурочка, а не для серьезных отношений. И уж тем более, не для создания семьи.

— Ой, много ты в создании семьи понимаешь, — ответила я на это, глядя свысока.

Это было нетрудно. Во-первых, я была выше ростом, да еще носила обувь на каблуках. Во-вторых, я спускалась к реке, а она поднималась.

Малена была моей мачехой. Второй женой отца. И, к слову, не последней. В юности она ходила в его невестах, но потом он вдруг передумал брать ее в жены и отвел к алтарю мою мать. Их брак, в котором на свет появилась я, продлился недолго. Папенька ускакал обратно к Малене и узаконил их отношения. Прожил с ней десять лет, однако дополнительным потомством не обзавелся и решил найти жену помоложе. Ту, что подарит, наконец, наследника. Мужского пола, само собой. Из родной долины молодоженам пришлось убраться, ибо мстительная Малена не давала им житья. Но, как я слышала, и в третьем браке у отца с детьми не сложилось. Что до жены номер два… Она лютой ненавистью ненавидела мою мать и меня. А так как добраться до матушки не представлялось возможным, шишки сыпались на мою голову. При каждом удобном случае. В детстве меня огорчали Маленины нападки у бабки за спиной, однако теперь я была взрослой женщиной. И ведьмой, к тому же.

Я хитро улыбнулась и объявила мачехе.

— Так для утех и взят эльф в мужья. Любовник-то он умелый. После него людей в кровать пускать совершенно не хочется. Вот я и решила, чего один иль пару раз пользоваться, когда можно насовсем к себе остроухого забрать.

Малена скривилась и тут же придумала новую гадость.

— Эльфы ж ловеласы знатные. Думаешь, тебя одной ему хватит? Будет от тебя на сторону бегать. Всех в долине оприходует.

— Не выйдет, — я подарила мачехе самую лучезарную улыбку, на которую была способна. — Обряд Филомена проводила свадебный. Нити нужные вплела. Чтоб эльф мне верность хранил, а с другими разве что флиртовать мог.

Малена заскрежетала зубами.

— А я слышала, что сбежал он от тебя. Сразу после брачной ночи. Видно, не удовлетворила ты его так, как он привык. Натянул муженек штаны и дал дёру.

— Ты что-то перепутала, дорогая, — припечатала я. — Это от тебя муж сбежал. К молодой сопернице. А мой к сородичам в лес наведался и вернулся. Сейчас он в лавке. Торгует за прилавком. Можешь сама проверить, коли сомневаешься.

А что? Пусть топает. Из нее получится та-акая отвратительная клиентка, что Великолепный вмиг взвоет. Сразу двух зайцев прихлопну.

Малена фыркнула сердито.

— От тебя тоже сбежит, не сомневайся, — пообещала она. — Как от твоей бабки и от матери. В вашем гнилом семействе мужчины не задерживаются.

Здесь гадкая мачеха была права. Мужчины в нашей семье водились время от времени, но надолго не оставались. У бабки было три мужа. У матери пять. Или уже шесть. С пятым, насколько я знала, она распрощалась два года назад, и других новостей пока не поступало. Она не приехала на бабкины похороны, и я понятия не имела, что творилось в ее бурной личной жизни. А я… У меня нынче тоже второй муж. Если, конечно, первый брак вообще брать в расчет.

— Сбежит, другого найду, — пообещала я Малене. — Внешность и возраст позволяют. В отличие от некоторых.

Я встряхнула густые волосы и пошла дальше к реке. Позади раздалось рычание, но мачеха не посмела ничего сделать. Она упражнялась исключительно на словах. Понимала, любое нападение на ведьму кончится плохо. Я ведь ответить могу. Магией.

Последнее слово осталось за мной, но настроение испортилось окончательно. Я бродила вдоль реки, потом сняла обувь и походила по кромке воды. Но это не доставило ни капли удовольствия. Голова гудела от обилия дурных мыслей, а по телу разливалось раздражение: волна за волной. В какой-то момент я едва не использовала магию, чтобы заставить себя успокоиться. Но вовремя остановилась. Это будет ошибкой. Да, магия неплохо справляется с дурным настроением. Но это всё равно, что вино. Потом может наступить «похмелье». Или того хуже — появится зависимость.

Я еще побродила у реки, посидела на берегу, а потом не заметила, как прилегла и свернулась едва ли не клубочком. Я так устала за последние дни и даже месяцы (больше морально, чем физически), что сон легко принял в объятия прямо тут — у реки. Глубокий сон. Без сновидений. Я провалилась в него, чтобы отдохнуть от всего на свете. Когда проснулась, обнаружила, что солнце коснулось линии горизонта, а на воде красуется ржавая дорожка.

— Вот, пекло! — возмутилась я.

После сна я чувствовала себя прекрасно. Организм будто впитал новую энергию у самой природы. Но сейчас это было совершенно неважно. Ибо закат означал крайне неприятную и даже опасную вещь. Еще чуть-чуть, и наступит время проклятия. А мне еще до дома надо успеть добраться. В человеческом облике! А не чудо-зверушкой!

Вряд ли я хоть когда-нибудь в жизни бегала быстрее, чем сегодня. Неслась, подхватив юбку и отчаянно стуча каблуками. Не обращала внимания на реакцию обитателей долины, изумленно глядящих вслед или крутивших пальцем у виска. Мне было наплевать на едкие замечания вроде: «Мужа, видать, пытается догнать».

Я успела.

Прибежала к лавке взмыленная и растрепанная. Точнее, почти добежала. Остановилась в нескольких метрах, уставившись на толпу женщин, атакующих вход.

— Сожалею, дамы, но мы закрываемся. И так переработали нынче. Завтра приходите. Завтра. Всех обслужим. Никто не уйдет недовольным. Гарантирую.

Вот тут я, было, решила, что мне мерещится. Ибо толпу разгонял мой дражайший муженек.

Однако быстро выяснилось, что это не морок.

— Может, и не зря ты оставила ушастого, — ко мне подошла Мойра. — Бойко торгует. У нас нынче выручка больше, чем за последние два месяца.

— Невозможно, — прошептала я и всё-таки протерла глаза.

Нет, Айри Великолепный никуда не делся, но толпа начала расходиться. Прежде чем удалиться, дамы дарили эльфу улыбки, потом бросали ревнивые взгляды в мою сторону.

— Вот ведь зараза ушастая, — прошипела я. — Теперь всю долину против меня настроит.

— Женскую половину, — поправила Мойра.

— И мужскую тоже. Мужья тоже меня крайней сделают. Это ж из-за меня тут эльф объявился. Опять я виноватой буду, а не Ви. Она вернулась, кстати?

— Вернулась. Но без курицы. Ревет сидит в лавке. Боится, что ты ее заколдуешь. Не хочет быть похожей на свинью.

— Тьфу! — я сплюнула на землю и пошла домой, дабы самой не оказаться заколдованной посреди улицы.

Супруг встретил меня с улыбкой до острых ушей.

— Спецзадание выполнено.

Малена скривилась и тут же придумала новую гадость.

— Эльфы ж ловеласы знатные. Думаешь, тебя одной ему хватит? Будет от тебя на сторону бегать. Всех в долине оприходует.

— Не выйдет, — я подарила мачехе самую лучезарную улыбку, на которую была способна. — Обряд Филомена проводила свадебный. Нити нужные вплела. Чтоб эльф мне верность хранил, а с другими разве что флиртовать мог.

Малена заскрежетала зубами.

— А я слышала, что сбежал он от тебя. Сразу после брачной ночи. Видно, не удовлетворила ты его так, как он привык. Натянул муженек штаны и дал дёру.

— Ты что-то перепутала, дорогая, — припечатала я. — Это от тебя муж сбежал. К молодой сопернице. А мой к сородичам в лес наведался и вернулся. Сейчас он в лавке. Торгует за прилавком. Можешь сама проверить, коли сомневаешься.

А что? Пусть топает. Из нее получится та-акая отвратительная клиентка, что Великолепный вмиг взвоет. Сразу двух зайцев прихлопну.

Малена фыркнула сердито.

— От тебя тоже сбежит, не сомневайся, — пообещала она. — Как от твоей бабки и от матери. В вашем гнилом семействе мужчины не задерживаются.

Здесь гадкая мачеха была права. Мужчины в нашей семье водились время от времени, но надолго не оставались. У бабки было три мужа. У матери пять. Или уже шесть. С пятым, насколько я знала, она распрощалась два года назад, и других новостей пока не поступало. Она не приехала на бабкины похороны, и я понятия не имела, что творилось в ее бурной личной жизни. А я… У меня нынче тоже второй муж. Если, конечно, первый брак вообще брать в расчет.

— Сбежит, другого найду, — пообещала я Малене. — Внешность и возраст позволяют. В отличие от некоторых.

Я встряхнула густые волосы и пошла дальше к реке. Позади раздалось рычание, но мачеха не посмела ничего сделать. Она упражнялась исключительно на словах. Понимала, любое нападение на ведьму кончится плохо. Я ведь ответить могу. Магией.

Последнее слово осталось за мной, но настроение испортилось окончательно. Я бродила вдоль реки, потом сняла обувь и походила по кромке воды. Но это не доставило ни капли удовольствия. Голова гудела от обилия дурных мыслей, а по телу разливалось раздражение: волна за волной. В какой-то момент я едва не использовала магию, чтобы заставить себя успокоиться. Но вовремя остановилась. Это будет ошибкой. Да, магия неплохо справляется с дурным настроением. Но это всё равно, что вино. Потом может наступить «похмелье». Или того хуже — появится зависимость.

Я еще побродила у реки, посидела на берегу, а потом не заметила, как прилегла и свернулась едва ли не клубочком. Я так устала за последние дни и даже месяцы (больше морально, чем физически), что сон легко принял в объятия прямо тут — у реки. Глубокий сон. Без сновидений. Я провалилась в него, чтобы отдохнуть от всего на свете. Когда проснулась, обнаружила, что солнце коснулось линии горизонта, а на воде красуется ржавая дорожка.

— Вот, пекло! — возмутилась я.

После сна я чувствовала себя прекрасно. Организм будто впитал новую энергию у самой природы. Но сейчас это было совершенно неважно. Ибо закат означал крайне неприятную и даже опасную вещь. Еще чуть-чуть, и наступит время проклятия. А мне еще до дома надо успеть добраться. В человеческом облике! А не чудо-зверушкой!

Вряд ли я хоть когда-нибудь в жизни бегала быстрее, чем сегодня. Неслась, подхватив юбку и отчаянно стуча каблуками. Не обращала внимания на реакцию обитателей долины, изумленно глядящих вслед или крутивших пальцем у виска. Мне было наплевать на едкие замечания вроде: «Мужа, видать, пытается догнать».

Я успела.

Прибежала к лавке взмыленная и растрепанная. Точнее, почти добежала. Остановилась в нескольких метрах, уставившись на толпу женщин, атакующих вход.

— Сожалею, дамы, но мы закрываемся. И так переработали нынче. Завтра приходите. Завтра. Всех обслужим. Никто не уйдет недовольным. Гарантирую.

Вот тут я, было, решила, что мне мерещится. Ибо толпу разгонял мой дражайший муженек.

Однако быстро выяснилось, что это не морок.

— Может, и не зря ты оставила ушастого, — ко мне подошла Мойра. — Бойко торгует. У нас нынче выручка больше, чем за последние два месяца.

— Невозможно, — прошептала я и всё-таки протерла глаза.

Нет, Айри Великолепный никуда не делся, но толпа начала расходиться. Прежде чем удалиться, дамы дарили эльфу улыбки, потом бросали ревнивые взгляды в мою сторону.

— Вот ведь зараза ушастая, — прошипела я. — Теперь всю долину против меня настроит.

— Женскую половину, — поправила Мойра.

— И мужскую тоже. Мужья тоже меня крайней сделают. Это ж из-за меня тут эльф объявился. Опять я виноватой буду, а не Ви. Она вернулась, кстати?

— Вернулась. Но без курицы. Ревет сидит в лавке. Боится, что ты ее заколдуешь. Не хочет быть похожей на свинью.

— Тьфу! — я сплюнула на землю и пошла домой, дабы самой не оказаться заколдованной посреди улицы.

Супруг встретил меня с улыбкой до острых ушей.

— Спецзадание выполнено.

— Что?

— Ну, курицы. Проданы. Все.

— Смешно, — бросила я, глянула в угол, где обычно стояли клетки, и не обнаружила ни одной. — Та-ак! А ну признавайся, куда клуш дел?! — разъярилась я.

Муж попятился, врезался спиной в шкаф, и сверху грохнулся пузырек с микстурой от кашля. Внушительный пузырек. Приземлился аккурат на мужнину ногу. С такого удара и через ботинок чертовски больно. Но муж не взвыл, а только поморщился.

Я же продолжила наступление и ругань.

— Ты хоть в курсе, сколько каждая из этих клуш стоит?!

— В курсе. Две золотые монеты каждая. Но я за три продавал. Говорил дамам, что если скармливать мужьям яйца этих куриц, то их мужская сила возрастет. В смысле, сила мужей.

— Понятно, что не куриц! — зарычала я.

— Ты это… — вмешалась Мойра.

— Что?! — я резко обернулась и снесла лампу. Рогами!

Надо же, в припадке гнева и не заметила, как превратилась в нечисть. Неудивительно, что Великолепный пятился и взирал с опаской.

— То есть, ты хочешь сказать, что все курицы проданы, а клиентки довольны? — я вновь повернулась к муженьку.

Ух, как бесил меня сей факт. Я же надеялась, что он сбежит, не справившись с торговлей. А он взял и хорош в этом деле оказался.

Вот, гад!

— Ну… не совсем все клиентки, — протянул эльф. — Мачехе твоей под видом омолаживающего средства для лица я настойку одну продал. Ту, которой огород опрыскивают. От вредителей. К утру Малена точно пятнами покроется.

Ви, которая всё это время лила слёзы в углу, прыснула со смеху. А у меня не осталось слов. Я махнула рукой и пошла к себе.

— Можно я пока отдельно от тебя посплю? — поинтересовался эльф вслед. — А то с твоими рогами, наверное, и одной в кровати тесно?

Я не обернулась. Только щелкнула пальцами, роняя все подряд шкафы.

— Да спи, где пожелаешь. Только сначала порядок тут наведи.