Танцующая с Луной

Глава 7. Танец признаний

Я отступила на шаг, покачав головой.

— Что Вы туда налили?

— Ты об этом? — принц с наигранным интересом качнул пузырек и посмотрел сквозь него на пламя. — Думаю, ты догадываешься.

— А если нет? — слова с трудом скатились с пересохших губ.

— Это неправильный ответ, — Ивеллиос поставил флакон на стол и, переплетя длинные пальцы на животе, хмуро уставился на меня.

В комнате стало очень тихо, лишь треск поленьев нарушал разлившееся между нами молчание.

— Пей! — В голосе принца послышалось раздражение.

К горлу подкатил комок, глаза защипало. Я ухватилась за спинку стоявшего рядом кресла и сжала пальцы так, что побелели костяшки. То, что я сейчас собиралась сделать, стоило мне всей моей храбрости. Словно со стороны, я услышала свой голос, показавшийся мне чужим:

— Не буду.

Принц вздернул брови и хмыкнул.

— Какая дерзкая. Неужели так страшно?

Я не ответила, лихорадочно обдумывая, что же мне делать. Бежать, драться или сделать то, что он хочет. Какой бы вариант я ни выбрала, каждый заканчивался для меня плохо. Потеряв терпение, Ивеллиос встал и, взяв бокал, пошел ко мне.

Я попятилась. Обострившиеся черты красивого лица; глаза, мерцающие ледяным светом; холод, расползшийся по комнате, — мне хотелось быть отсюда как можно дальше, но стена, издевательски упершаяся мне в лопатки, лишила последней надежды на хороший исход.

Ивеллиос приблизился ко мне почти вплотную, игнорируя мои выставленные перед собой руки. Между нами осталось несколько сантиметров, и легкие заполнил исходящий от него запах смородины и вина. Колено принца уперлось мне между ног, длинные тонкие пальцы обожгли щеки холодом, заставляя приоткрыть рот.

— Ну же, давай. Выпей.

Он поднес бокал к моим губам, и я забилась в железной хватке, пытаясь оттолкнуть его от себя, но все было тщетно. С тем же успехом, я могла отодвинуть стену спиной. Всё происходящее казалось мне страшным сном, жутким и неправильным, растянувшимся на ужасно долгие минуты. И к несчастью, моим последним.

— Яненачуумиать!

— Что? — Ивеллиос расслабил пальцы, дав мне секунду передышки.

Которой я тут же воспользовалась.

— Я не хочу умирать! — выкрикнула я, пытаясь избавиться от крепких рук принца, и неожиданно мне это удалось.

Удивившись тому, как легко он сдался, я рискнула взглянуть в его лицо и успела увидеть на нем крайнее недоумение. И то, как медленно ползут вверх уголки его губ, а из глаз исчезает синий огонь.

— Умирать? — повторил принц и, к моему удивлению, расхохотался.

Отойдя от меня обратно к креслам, он оперся на спинку одного из них и отхлебнул из бокала, все еще находившегося в его руках. Совсем перестав понимать, что происходит, я прижалась к стене и с ужасом ждала, что Ивеллиос упадет замертво, но он лишь продолжал посмеиваться и смотреть на горящие в камине сучья.

Возможно, как раз сейчас была лучшая возможность для побега. Бочком, стараясь ступать бесшумно, я двинулась к двери, но меня остановил голос принца.

— М-да-а-а, — протянул он, отсмеявшись. — М-да-а-а.

Лениво повернувшись, он окинул меня оценивающим взглядом.

— Значит, ты ничего не знаешь. Надо же. А я думал…

Он покачал головой и досадливо поморщился каким-то своим мыслям.

— Что я должна знать?

Недоверчиво прищурившись, я вгляделась в его лицо и осторожно подошла ближе. Возможно, это было опрометчиво, но все же вести разговоры через полкомнаты не очень удобно.

Вместо ответа, принц вручил мне бокал.

— Выпей, не бойся. Это хорошее вино, — он кивнул в сторону пузырька. — А это просто сладкая вода, подкрашенная отваром васильков.

Приняв бокал, я втянула носом аромат, но узнала лишь утонченный запах винограда.

— Ты не почувствуешь. Они и так едва пахнут.

Повинуясь выжидающему взгляду Ивеллиоса, я пригубила вино. Сладковатый терпкий вкус наполнил рот, расслабляющей волной прокатился по телу. Я почувствовала себя чуть лучше и как будто смелее.

— Но… к чему тогда было это все? Зачем Вы меня мучили, Ваше Высочество?

Принц приподнял бровь.

— Очевидно, потому что подозревал тебя.

— В чем?

Ивеллиос опустил взгляд и скривил тонкие губы.

— В воровстве.

Я чуть не подавилась.

— В чем?!

Принц раздраженно дернул плечом, налил себе вина и с бокалом в руке заходил по комнате.

— Неважно. Хоть здесь ты и оказалась не при чем, все же нарушила данный тебе приказ. Я ясно дал понять, что тебе запрещено встречаться с моим младшим братом. И что мы видим? — он указал на лежавший на столе костюм. — Мы видим невероятный по своей глупости и отчаянности образец самого настоящего неповиновения! Когда страж от Мирта, наставника Элриса, принес мне твою одежду, я сразу догадался, что от тебя стоит ждать новых сюрпризов. И, как видишь, не ошибся.

Я свела брови, вспоминая усатого мужчину. Действительно, учитель Элриса отсутствовал дольше, чем если бы он просто вышел в оружейную. Если бы принц не сказал, то я бы и не подумала, что наставник, смачно шлепавший меня по заду при каждой удобной возможности, окажется таким проницательным и хитрым притворщиком. Какой же страшный человек!

Тем временем Ивеллиос залпом опустошил бокал и продолжил.

— Не знаю, зачем ты полезла в библиотеку, но мне это уже неинтересно. Главное, что ты, во-первых, сочла меня за дурака, который ничего не узнает и не сделает. Во-вторых, — он махнул рукой, пресекая мои возражения, — посчитала, что дворец битком набит идиотами, неспособными бдительно нести свою службу.

От этих слов я почувствовала, как мои щеки заливает жгучий румянец стыда, но принц и не думал останавливаться.

— В-третьих, оставила генерала и его подчиненных без чая, будь он неладен. В-четвертых, подставила прислужников на кухне. И в-пятых, заставила сомневаться в порядочности жриц Альтеи, чей храм расположен в непосредственной близости от дворца. И все это ради чего? — Ивеллиос оказался передо мной. Его взгляд был полон разочарования и злости. — Ради нескольких минут с моим младшим братцем? Чем же он тебя так?..

Недоговорив, он мрачно покачал головой и, налив себе еще бокал, тут же его выпил.

— Ваше Высочество…

— Это просто немыслимо! — принц зажмурился и устало потер переносицу.

Влекомая стыдом, я потянулась к нему, но Ивеллиос, не обратив внимание на мой жест, резким движением схватил кресло за спинку и вытащил в центр комнаты. Вылив себе остатки вина и с вызовом развалившись в кресле, он кивнул мне.

— Станцуй для меня, — его взгляд был полон болезненной и мрачной решимости. — Станцуй так, будто перед тобой он, мой брат.

Я растерялась.

Казалось, что Ивеллиос чего-то добивается, но не от меня, а от себя самого. Его мотивы были скрыты, да и вряд ли я имела право разбираться в этом после всего, что сделала. Охваченная страхом и подозрениями, я уже и так сильно провинилась перед ним. И если теперь откажусь, то, наверняка, сделаю только хуже. И все же то, что он обращался со мной, как с вещью, не дал ни слова, чтобы оправдаться, и теперь смотрел на меня с плохо скрываемым презрением, заставили ощутить поднимавшуюся в груди обиду. Да и вино, наверняка, хоть и не было отравлено, лишь обостряло все чувства.

Станцевать, как для Элриса? Он сам понимает, о чем просит?

— Хорошо, — я сдержанно расправила свои легкие брюки на бедрах, но он остановил меня властным жестом.

— Переоденься в наряд со стола, — на миг лицо принца показалось смущённым, но хмурое выражение быстро вернулось, застыв деспотичной маской.

— Здесь?

— Разумеется.

Я огляделась.

— Можно сделаю это за креслом?

Ивеллиос медленно кивнул и отвёл взгляд. Я внутри себя торжествующе улыбнулась. Да, принцу не чуждо ничто человеческое. Раз так, то теперь моя очередь немного отыграться за унижение с бокалом.

Переодевание почти не заняло времени, а волосы я решила не укладывать, оставив их волной спадать до талии. Для полноты картины я укуталась в плащ, закрепив его лишь на несколько завязок. Если Ивеллиос так хочет, пусть получит свое представление.

Выйдя из-за кресла, я встала в нескольких шагах от принца и потянулась к завязкам. Пальцы неспешно перебирали бархатные верёвочки, удерживавшие края верхней одежды сомкнутыми. Ивеллиос лишь покосился на меня, но поднял глаза лишь при шелесте упавшего на пол плаща.

Золотистые нити, вплетённые в тёмно-бордовую, почти чёрную ткань блеснули в приглушённом свете. Я почти физически чувствовала, как взгляд принца поднимается по ноге в высоком разрезе юбки, по открытой талии и задерживается на груди, прикрытой лишь короткой, хитро закрученной полоской материала. Когда наши с ним взгляды встретились, я уловила исходящее от принца сожаление и в то же время любопытство.

Выдохнула и сделала змееобразное движение телом, вернув внимание Ивеллиоса тому, что находилось ниже моего лица. Волны от груди вниз по телу, плавные движения руками и короткие шаги — я погружала принца в состояние лёгкой истомы и расслабления, пока ещё на расстоянии, но с каждым шагом становилась всё ближе, дразня и притягивая одновременно.

Холодное выражение лица принца при моём приближении оставалось неизменным, но как бы он ни старался, не мог скрывать во взгляде нарастающего желания. Теперь он не отводил глаз, следя за соблазнительными изгибами моего тела, за манящей близостью, которой не мог воспользоваться. Его пальцы на подлокотниках чуть сжались, когда я оказалась прямо перед ним и опустилась на пол, запрокинув голову так, чтобы стали видны нежные линии шеи, тонких ключиц и мягкой груди. Изогнулась и поднялась, вильнув бёдрами, показав ногу чуть выше приличного. Если бы принц протянул руку, то смог бы коснуться кончиками пальцев округлой и призывно оголившейся полоски кожи.

Грудь Ивеллиоса поднималась чаще обычного. Я слышала его дыхание, учащённое, прерывистое. Мне закралась в голову шальная мысль, узнать, насколько сильно оно отличается от дыхания Элриса во время ласк. Скользнув мимо принца, прогнулась в спине так, чтобы мои волосы упали на колени сидящего, а лицо оказалось рядом с его. Чуть повернув голову, Ивеллиос едва не коснулся моих губ, оказавшихся слишком близко, приоткрытых и дразнящих. Он прикрыл глаза.

— Достаточно.

Я выпрямилась и остановилась рядом с ним. Гибкая. Разгорячённая. Я и сама вошла во вкус от собственного танца, и теперь требовалось время, чтобы чувства утихли.

Ивеллиос сидел передо мной, замерший в напряжении. Слабого света было достаточно, чтобы я заметила, гулявшие по его лицу желваки и то, с какой силой его пальцы стискивали подлокотники. Я опустилась рядом с ним на колени, будто случайно слегка задев его руку грудью. Принц вздрогнул и нахмурился.

— Уходи, — коротко скомандовал он, не открывая глаза.

— Но почему, Ваше Высочество? Вам не понравился танец? — мой невинный вопрос прозвучал сладко, как плавящийся на жарком теле мёд.

Принц судорожно втянул воздух сквозь зубы.

— На сегодня достаточно. Одевайся и уходи.

Ледяной панцирь принца растаял, и теперь тело молодого человека пылало. Я кожей чувствовала исходящий от него жар. А ведь мой танец ещё даже не был окончен. Страшно подумать, что было бы, если бы принц меня не остановил, но ему и сейчас придётся очень тяжело.

Моя обида на него исчезла, словно ее и не было. Ивеллиос не мог видеть сочувствующей улыбки, игравшей на моих губах, пока я вставала и завязывала плащ. Потому что до самого моего ухода так и не открыл глаза.

Всё следующее утро меня не покидали мысли об Элрисе. Знает ли он о том, как глупо я попалась, выполняя его поручение? Или о том, что мне приказал сделать его брат? Сердится ли он или беспокоится за меня? К тому же, с момента, как сон выпустил меня из своих объятий, не покидало чувство стыда перед старшим принцем за все, что я вчера совершила. Даже выбранный для него танец теперь казался до смешного глупым и вызывающим. Почему я решила станцевать именно его? Если бы Ивеллиос решил отомстить брату, сделав своей, то ничто ему бы не помешало. А он, даже будучи в ярости, опьяненный вином и похотью, не тронул меня и пальцем.

Селена, кого же ты вчера пыталась наказать?

— Опять у тебя что-то случилось? — шепнула мне Каэла за завтраком. — Ты такая подавленная. Это после вчерашней выволочки? Или, может, ты… — от пришедшей в голову мысли она ахнула и отшатнулась. Всмотревшись в моё лицо, она вновь наклонилась ко мне и угрожающе начала. — Ты снова с Элрисом была?

Я слабо усмехнулась и покачала головой. Три бутерброда с сыром и помидорами легли в мою тарелку, рядом посыпался виноград. Кай бросила рассеянный взгляд на мою еду.

— Если не Элрис, — продолжила она задумчиво. — Неужели у тебя… У тебя было что-то, — она сглотнула. — Что-то. С Ивеллиосом? И ты мне вчера не рассказала?

Я выдохнула и укоризненно посмотрела на подругу.

— Кай, о чём ты говоришь? Конечно, нет. И потом, ты же видела, когда я вернулась в храм.

— То, что я видела, еще не значит, что ты не убежала оттуда, стоило мне уйти к себе.

Приподняв брови и выпятив губы, как всегда делала Одария, когда была чем-то недовольна, Кай принялась накладывать себе завтрак.

— Что же такого произошло, раз ты такая хмурая? Принц просто отчитал тебя и все.

— И очень убедительно притворился, что хочет меня убить, — я задумчиво покрутила в пальцах виноградинку. — И хотя он этого так и не сделал, сумел доставить несколько неприятных минут.

Каэла кивнула.

— Думаю, как и ты ему со своими фокусами.

— Наверняка, — я откусила кусочек ягоды.

— Плохо, что он даже не дал тебе извиниться. Ивеллиос может до сих пор злиться на тебя.

— Кай, опять ты настроение мне портишь!

— Кто-то должен мыслить трезво! — подруга укоризненно нахмурилась. — Может, тебе стоит самой к нему прийти? Объясниться.

Виноградинка попала не в то горло, и я закашлялась.

— Ты в своём уме? — Просипела я, уворачиваясь от крепкой смуглой ладошки. — Чем дальше я буду держаться от дворца, тем лучше.

Каэла победно усмехнулась, умудрившись всё-таки по мне попасть.

— Наконец-то до тебя это дошло.

Вытерев навернувшиеся на глаза слезы, я вздохнула:

— Жаль только, что так и не смогла разобраться с отравителем. Ведь он все еще где-то во дворце.

— Нет никакого отравителя!

— Есть! Просто это не Ивеллиос.

— Ивеллиос ищет вора, а не убийцу.

— И ты понимаешь, что это значит?

— Что?

— Что во дворце что-то происходит.

Кай махнула рукой, устав со мной спорить.

— Как бы то ни было, тебя это уже не касается.

— Но если Элрис в опасности…

— Не касается, — Кай так хлестко шлепнула меня по колену, что я ойкнула.

Остальные жрицы покосились на нас.

— Девочки, у вас все в порядке? — Санда вопросительно изогнула рыжую бровь.

Мы с Каэлой хором заверили, что да, и тихо продолжили разговор.

— Тебе надо отвлечься от всех этих интриг, — уверенно заявила Каэла. — Как у тебя дела с Иртаном.

— Ну, — я виновато улыбнулась, — кажется, я про него совсем забыла.

— Вспомни. Он очень хорош. Думаю, ровно настолько, чтобы ты забыла своего синеглазого принца и вернулась к нормальной жизни.

— Может, ты и права.

Мне не хотелось спорить с Каэлой, ведь в глубине души я понимала, что никто не заменит мне Элриса. Настоящая любовь не проходит бесследно. Если вообще проходит.

Словно неведомым образом узнав о нашем с Каэлой разговоре, вечером в храм вместе с Даэроном пришел Иртан. Даже без доспехов, в простой льняной рубашке и темных брюках, он выглядел впечатляюще. Одежда лишь подчеркивала приятную глазу ширину плеч, силу рук, округлость мускулистой груди. Только теперь у меня не возникало прежнего желания коснуться этого источника мужественной красоты. Вместо этого мои ноги еле шли ему навстречу, будто за них тяжелой гирей цеплялось чувство, что происходит что-то неправильное.

При виде меня лицо молодого человека просияло.

— Селена, рад приветствовать!

Он кашлянул, поняв, как официально это прозвучало. Я с улыбкой протянула ему руку.

— Как хорошо, что вы пришли. Каэла сейчас подойдет, — я мило кивнула Даэрону, топтавшемуся на месте. — Давайте я вас сразу провожу в зал.

Для встреч с гостями у нас было несколько специально отведенных комнат, окнами в небольшой внутренний садик. Центр комнаты занимал большой мягкий ковер с пестрым рисунком. По нему были рассыпаны подушки разных форм и размеров, а рядом стоял невысокий столик. Сейчас на столе нас дожидался чайник с уже заваренными травами и блюдо со сладостями. У светлых мраморных стен были зажжены десятки свечей в причудливых серебристых подсвечниках, и огоньки, отражаясь от гладкой поверхности, умножались, образуя целые россыпи золотистых бликов.

Не успели мы расположиться на подушках, как в дверях возникла Каэла. Звеня браслетами, она бросилась к только-только севшему Даэрону и запечатала его губы поцелуем. Мы с Иртаном переглянулись.

— Чай? — тихо предложила я.

Он с облегчением кивнул.

Струйка из изогнутого носика с мягким журчанием заполнила наши чашки, заглушила запах воска сладким ароматом розы и сливок.

Передав Иртану чашку, я предложила ему угощение, но меня перебила Каэла.

— Мы, может, попозже к вам присоединимся, — она поднялась, увлекая темноволосого молодого человека за собой. — Хочу показать Даэрону свою комнату.

— Кай… — начала я, — Если Милашка увид…

— Всё хорошо, — подруга приподняла брови и приложила палец к губам. — Мы очень тихо.

Даэрон, оглушенный счастьем в лице Каэлы, похоже, был готов идти за ней хоть к самому хшету под землю, лишь бы крепкие смуглые пальчики продолжали сжимать его широкую ладонь. На пороге он послал другу извиняющийся взгляд и пожал плечами. Кай про меня тоже не забыла, подмигнув в дверях и со значением посмотрев на Иртана. Мгновение — и оба исчезли из нашего вида, только из коридора еще какое-то время слышались торопливые шаги.

— Что ж, — выдохнула я, осознав, что ураган по имени Каэла унесло, и мы остались с Иртаном наедине.

— Да, — он понимающе улыбнулся и попробовал исходящий паром напиток.

Между нами повисло молчание, неловкость которого я попыталась скрыть глотком розового чая. В кои-то веки поймала себя на мысли, что не знаю, о чем заговорить. В прошлый раз я почти не слушала то, что он рассказывал, и теперь могла попасть в совершенно нелепую ситуацию, спросив о чем-то во второй раз. Однако в любом случае у меня еще оставался проверенный вариант — вежливость и гостеприимство.

— Сладостей? — я подвинула блюдо поближе к молодому человеку.

— Да, спасибо.

Кажется, неловкость теперь испытывала только я. Оглядевшись по сторонам, Иртан не сводил с меня теплого взгляда смеющихся карих глаз,

— Как чай? Вряд ли вас во дворце таким угощают.

— Так и есть, — кивнул парень. — Но даже если бы и угощали, одно дело, когда вокруг аромат роз и перед тобой жрица красоты, и другое — когда рядом сидит какой-то суровый парень с выросшей за день щетиной.

Мы рассмеялись, и я заметила, как блеснули глаза молодого человека.

— А вам, что, запрещают приводить кого-то в ваши комнаты?

Довольная тем, что тишина больше не давит на уши, я частично рассказала, из каких правил состоит жизнь жрицы. Иртан в ответ лишь качал головой и шутил, что им в казарме порой приходится легче. Переведя разговор на него и теперь больше слушая, чем говоря, я позволила себе окончательно расслабиться.

Иртан все с большим энтузиазмом рассказывал о своей жизни, службе, друзьях, а я, в этот раз активно участвуя в разговоре, все чаще смеялась и беззаботно подшучивала над ним, получая искреннее удовольствие от общения.

Сами не заметив, когда это произошло, мы теперь сидели совсем близко друг к другу, и я отчетливо ощущала манящий запах апельсина и мускатного ореха, усиливавшийся каждый раз, стоило Иртану лишь пошевелиться. Может, поэтому я видела его лицо все ближе и ближе? Или потому что он сам тянулся ко мне, стремясь сделать расстояние между нами короче?

И все же, с тех пор, как мы с Элрисом стали тайно видеться, я больше никому не дарила свою ласку. Смогу ли я сделать это сейчас, да и надо ли? Может, Альтея останется рада приятной беседе?

Словно возражая моим мыслям, после небольшой паузы Иртан коснулся пальцем моей щеки и неожиданно прошептал:

— Ты очень красива.

Его пальцы скользнули по шее к моему затылку, погрузились в волну темных волос, продолжая ласкать кожу плавными движениями.

Этого хотела Альтея? Поэтому мы сидим так близко? Ей нужно больше?

Потрескивание свечей в ответ стало таким громким, словно они лопались у меня прямо на голове.

Прежде чем я осознала, что происходит, Иртан подался ко мне и заполнил собой все пространство вокруг. Я ощутила мягкость его губ, нежную, но требовательную. Пока еще можно было прекратить это, но от чувственных поглаживаний, пряного запаха его тела я и сама была взведена. Если Альтея этого хотела, разве имела я право отказывать моей богине?

Спустя мгновение увидела, что половина подушек разлетелась по сторонам, а я уже сидела на бедрах Иртана и тянула его рубашку вверх. Следом подняла руки и даже не заметила, куда делся топ. Прокравшийся через открытые окна ночной холод приятно коснулся моей груди, заставив соски встать. В тепло-карих глазах Иртана горели отражения миллиарда свечей, с его губ непрестанно срывалось мое имя. Пуговицы брюк словно расстегивались сами, я даже не успевала к ним прикоснуться. Возбуждение парня рвалось наружу и, увидев его, прикусила губу. Меньше, чем у Элриса, но это еще ничего не значило. Проведя пальцами по всей длине, я обхватила самый кончик и потянула вниз, чувствуя, как запульсировали под моими пальцами набухшие вены.

— Селена, — простонал Иртан.

Помучив парня еще немного и украв с его губ несколько жарких поцелуев, я отодвинула трусики в сторону и медленно опустилась на него, чувствуя, как меня наполняло его желание, как плотно обхватывала его моя плоть.

Сев до конца, я и сама не могла сдержать вздох наслаждения. Тихо выдохнув имя, я с опаской взглянула на Иртана из-под опущенных ресниц. К счастью, он его не услышал. Расслабившись и запрокинув голову, я всецело отдалась удовольствию, накатывавшему на меня волна за волной. Так легко было представить, что крепкие руки, сжимавшие мои бедра, принадлежали другому человеку. И что колени крепко обхватывали совсем другое тело. Сложнее всего было с голосом: он звучал незнакомо и отгонял прочь мои фантазии о синих глазах и светлых, как солома, волосах.

«Элрис, это Элрис», — убеждала себя я, и образы под закрытыми веками разгорались все ярче. «Селена, Селена», — страстный шепот заволакивал мой разум красной дымкой. «Станцуй для меня», — раздалось вдруг в голове.

Я испуганно распахнула глаза и посмотрела на Иртана. Неужели это он сейчас сказал? К своему ужасу я увидела перед собой исказившиеся от страсти точеные черты старшего принца. Голубоватое сияние просачивалось из-под его ресниц, тонкие губы были искусаны до красноты, на всегда бледных щеках цвел румянец.

— Селена, — снова простонал Ивеллиос, ускоряясь, проталкиваясь внутрь меня, до боли сжимая мои ягодицы.

— Нет, нет, — холодея от страха, я уперлась ладонями в мускулистую грудь, но тщетно.

Он держал меня крепко, самозабвенно погружая нас в омут запретного блаженства. Толчок за толчком я падала с ним все ниже, к самому центру удовольствия. Меня это пугало. Меня это будоражило. Я сильно зажмурилась, стиснув зубы от рвущегося наружу громкого крика, а когда открыла глаза, то увидела горящие обожанием карие глаза.

— Селена, — прошептал он, нежно проведя по моей щеке и, приподнявшись, приник к моим губам.

— Селена! — воскликнула Каэла, возникшая в дверях и довольно мяукнувшая, осознав увиденное. — Мне не хочется прерывать ваши утехи, но… Иртан, тебя вызывают во дворец. Говорят, срочно. Даэрон ждет тебя у выхода. Давай скорее!

Она исчезла так же стремительно, как и появилась. Мы с Иртаном посмотрели друг на друга, и я ощутила, как во мне все еще пульсирует его плоть.

— Жаль, что так вышло, — шепнул он мне в губы.

— Ничего, — оставив на нем легкий, как бабочка, поцелуй, я поднялась и подала ему рубашку. — Можно мне с тобой?

Он с усмешкой покачал головой. Конечно, на другое я и не рассчитывала.

На пороге Иртан остановился.

— Тебе понравилось?

Карие глаза смотрели внимательно, подмечая каждую эмоцию на моем лице. Прикусив губу, я медленно кивнула, чувствуя, как каждая клеточка моего тела пылала, как просила еще ласки. И в то же время в голове билась тревожная мысль: «Во дворце что-то случилось!»

Иртан, не заметив моих терзаний, тепло улыбнулся.

— Тогда можем ли мы еще встретиться? Необязательно так, просто… — он неловко замолчал, подбирая слова.

— Только если расскажешь, из-за чего нам не дали понежиться вместе, — я осторожно вытолкала его из комнаты. — Иди. Тебя ждут.

Прибравшись и отделавшись от расспросов Каэлы тем, что хочу спать, я отправилась к себе. Но сон не шел. Вместо этого я до боли в костяшках сжимала покрывало и молилась Альтее, чтобы с Элрисом все было хорошо. И чтобы то, что мне привиделось, не стало явью.