Танцующая с Луной

Глава 9. Танец по лезвию ножа

Я оглянулась на дверь храма, но она уже закрылась за моей спиной. Пришлось глубоко вдохнуть и, пытаясь держать себя в руках, спуститься к принцу. Когда я подошла ближе, удивление, задержавшееся на его лице, исчезло, словно и не было. Он протянул мне руку.

— Кажется, — он забрал плащ и сам накинул мне его на плечи, — сейчас немного неподходящая под твой наряд погода.

Меня окутало теплом, и неосознанно я потянулась, чтобы подхватить плащ у горла. Наши руки едва соприкоснулись, но я тут же отдёрнула пальцы. Ощущать близость принца после вчерашнего было не по себе.

— Благодарю за заботу, Ваше Высочество, — я старалась унять беспокойно стучавшее сердце. — Просто не хотела заставлять вас ждать.

Губы принца тронула слабая улыбка и пропала, словно солнечный луч в зимний день. Сдержанно кивнув, Ивеллиос предложил мне руку, чтобы я на неё облокотилась.

— Давайте прогуляемся.

— Куда? — я взяла его под руку, постаралась произнести вопрос как можно спокойнее, чтобы принц не понял, как отчаянно боюсь, того, что может быть дальше.

Он повёл плечами, словно сам ещё не решил, куда собирается меня повести. «Неужели забыл, в какой стороне тюрьма?» — мелькнула в голове неуместная своей иронией мысль, но сама я продолжала спокойно смотреть на принца.

— Мы просто пройдёмся по саду, если ты не против.

«Если я не против? По саду?»

Кажется, я не смогла скрыть удивление, и принц это заметил. Хмыкнув, он наклонился ко мне:

— А ты думала, наследник королевского престола пришёл тебя арестовывать? Для этого существуют другие люди.

Только после его слов поняла, какой глупой я ему, наверное, показалась.

Я потупилась.

— Простите, Ваше Высочество. После того, что Вы сказали в прошлый раз и после недавних событий… Я подумала, что вы снова обвините меня, поэтому теперь боюсь собственной тени.

Принц помолчал и спокойно произнёс:

— Да. Я понимаю.

Он притих и повёл меня прочь от храма, по дорожке, петлявшей между маленькими фонтанчиками в виде рыб.

Его молчание гирей повисло на моей шее. Мы всё шли, а он не произносил ни слова, пока я не выдержала:

— Вы не будете меня наказывать?

— А ты хочешь, чтобы тебя наказали? — с холодной усмешкой спросил Ивеллиос. — Есть за что?

— Нет.

— Тогда не надо просить меня об этом.

— Но зачем Вы здесь?

Принц нетерпеливо качнул головой.

— Неужели я не могу просить прекрасную девушку просто составить мне компанию при прогулке?

Я захлопала ресницами.

— Можете, — тихо ответила я.

— Ещё есть вопросы? — он покосился на меня, приподняв бровь.

— Нет, Ваше Высочество.

Легкая ухмылка искривила губы Ивеллиоса. Он отвел глаза и теперь смотрел прямо перед собой. Украдкой я разглядывала его точеный профиль, пытаясь хоть как-нибудь прочесть, чему посвящены сейчас мысли принца, но лицо Ивеллиоса было спокойным и безмятежным, как гладь застывшего озера.

Мне не верилось, что он действительно позвал меня на прогулку без какой-либо цели. В конце концов, для этого он мог пригласить кого угодно. Его выбор пал на меня явно по каким-то причинам. Особенно странным это казалось теперь, после кражи, в которой он меня подозревал. Может, он хотел усыпить мою бдительность и выбить признание очередным изощренным методом?

Вероятно, и то, что он мне привиделся в самый неподходящий момент, тоже было им подстроено? Если это, конечно, можно подстроить. К примеру, отвар васильков был все же с сюрпризом? Таким образом принц попытался бы добиться от меня большей откровенности. В любом случае, я просто не могла поверить, что Ивеллиос мог занимать хоть какую-то часть моих мыслей, кроме тех, где я опасалась за свою судьбу и судьбу Элриса.

И почему его рука сейчас прижала мою чуть сильнее? Чтобы я не сбежала? Или чтобы подстроенные им воспоминания о жарких объятиях и пике наслаждения прошлой ночью дали о себе знать?

К счастью, долго размышлять об этом не пришлось. Выдохнув, принц сам заговорил:

— На самом деле я хотел извиниться перед тобой. То, как я повел себя в прошлую нашу встречу, недопустимо.

Сказать, что слова Ивеллиоса поразили меня, означало — не сказать ничего. Холодность и безразличие принца к чувствам окружающих совсем не вязались с услышанным. Как бы то ни было, просто пролепетать «все в порядке» я не могла.

— Вы про то, как насильно пытались меня напоить, или про просьбу станцевать?

Мне показалось, или щеки принца окрасил легкий румянец? Эта маленькая деталь в очередной раз заставила меня во всех подробностях вспомнить прошлый вечер и стыдливо прикусить губу. Не самые подходящие мысли в такой момент.

Ивеллиос ответил не сразу.

— За все. Прости. Я не должен был напиваться. Не должен был звать тебя, да еще и в таком состоянии. Не должен был пытаться выбить из тебя признание, да еще и таким способом.

В моей голове ожили воспоминания о том вечере: об ужасе, что я испытала, разочарованном смехе принца и побелевших костяшках длинных пальцев на деревянном подлокотнике. Если он может быть так жесток, стоит ли для него мое прощение хотя бы медной монетки? Его извинения сейчас не означают, что в будущем похожее не случится вновь.

Когда я подняла глаза, то встретила серьезный взгляд Ивеллиоса.

— Я прощу Вас, но…

На точеных скулах загуляли желваки, тонкие губы сжались. Я должна была быть очень осторожна в том, что скажу дальше.

— Но я хотела бы знать, в чем именно Вы меня подозревали и связано ли это с…

— С тем, что случилось? — его губы исказила горькая усмешка. — Да, связано.

Вздохнув, он сцепил пальцы на животе и замолчал. Молчал он так долго, что, потерявшись в шелесте наших шагов по бесконечным садовым дорожкам, я уже решила, что он не будет мне ничего рассказывать. И всё же…

— В тебе проснулась твоя сила?

Вопрос застал меня врасплох. Я медленно покачала головой.

— А тот цветок. Из книги. Знаешь ли ты, для чего он нужен?

— Не успела прочитать.

— Потому что кто-то вырвал страницу, — догадался Ивеллиос. — Что ж, я расскажу. В этом цветке яд. Но не простой.

Прикусив губу, он опустил взгляд и, мотнув головой, продолжил.

— В каждом из нас есть сила, что дремлет до определенного момента. Уверен, это ты знаешь. Ее бесполезно пытаться пробудить раньше срока или пытаться развить. Она просто есть. Но ее можно передать или отнять. Часть моей — досталась от матери, когда мне исполнилось десять. Элрису — тоже, хотя мама и не должна была…

Он сглотнул и нахмурился.

— Силу можно отнимать медленно, по частям. И тут цветок как нельзя кстати. Итильдис своим ядом ослабляет владельца силы, и тому, кто хочет забрать ее, остается только коснуться своей жертвы. Долгое время жертва ничего не будет замечать, пока из нее не уйдет последняя капля. Тогда человек умрет.

От геллы я знала, что у иданов всегда рождалось лишь по одному ребенку, потому и энергией матери делились щедро, не боясь оставить у себя лишь часть. А королева решила не обделять младшего сына и…

— Вы думали, что я хочу украсть Вашу силу? Ради Элриса?

Нерв на скуле Ивеллиоса дернулся.

— Какое-то время. Но так же подозревал, что раз все происходит перед приездом делегации, возможно, главная цель вовсе не я.

— Что же тогда пропало из дворца, если Ваша сила при Вас?

— То, что позволяет забрать ее быстро, — он взглянул на меня через плечо. В светлых глазах мелькнула злость. — Амулет из небесного железа, который принадлежал моей матери.

Кровь застучала в висках. Тот, кто решился на такое, настоящий безумец. И кара за такое преступление будет ужасна.

Я остановилась.

— Вы позвали на прогулку, чтобы еще раз проверить, не я ли это сделала? Только теперь стараетесь действовать мягче? Все эти извинения…

— Селена…

Снова моя рука оказалась прижата к его телу. Даже через одежду я отчетливо чувствовала, как быстро бьется его сердце. Запах черной смородины холодной горечью растекся вокруг.

— Все не совсем так. И гораздо сложнее, чем ты думаешь. Повторно извиняться не буду, но и объяснять ничего не стану. Всему свое время.

Конечно. Стоило мне расслабиться с ним хотя бы на пару мгновений, как принц снова преподнес мне неприятный сюрприз в виде очередной недосказанности и новых подозрений.

Разочарованная, я хотела отвернуться и направиться дальше, но внезапно прохладное прикосновение пальцев к подбородку заставило меня поднять голову. Серьезный взгляд льдистых глаз притягивал к себе, завораживал, сковывал тело. Ивеллиос внимательно рассматривал моё лицо, словно, решаясь на что-то.

Я собралась отойти от него подальше, прежде, чем он что-либо сделает, но в этот момент судьба решила меня добить окончательно. Из-за зеленой ограды кустов раздались звуки шагов и голоса, а мгновением позже перед нами предстали Элрис и Иртан.

Удивление на их лицах быстро сменилось обидой. Но если Иртан понимающе отвел взгляд, то огонь в глазах Элриса опалил нас жаром. Крылья тонкого носа затрепетали, губы сжались. Мне стоило выдержки остаться стоять ровно, но так хотелось сжаться от этого пылающего гнева, от слов, что вот-вот сорвутся с любимых губ.

Все растянулось на ужасно долгие секунды. Элрис и Иртан пошли в нашу сторону, и напряжение между нами вспыхивало искрами, хотя, возможно, мне это только казалось. Ночной холод растаял. Мне показалось, что мой плащ горит, что я вся объята пламенем. Лишь прохлада пальцев Ивеллиоса, сжавших мою руку при приближении младшего принца, как ни странно, успокаивала меня, хотя все должно было быть наоборот. Это еще больше сбивало с толку, поэтому, когда Элрис и Иртан поравнялись с нами, я опустила взгляд, не справляясь с захлестнувшими меня чувствами. Я бы все на свете отдала, лишь бы мою руку сейчас сжимала рука возлюбленного, и в то же время даже жестом нам нельзя было выдать себя.

Шаги раздались совсем рядом и… стихли. Лунный ветерок огладил щеку морозным дыханием.

Ивеллиос, не говоря ни слова, повёл меня дальше, и я была рада тишине, окутавшей нас. Во продолжали бороться чувства облегчения и разочарования. Мне так хотелось, чтобы Элрис однажды смог во всеуслышание заявить о любви ко мне, защитить меня от чужих притязаний и игр, взять за руку с той же смелостью, с которой брал Ивеллиос. И в то же время понимала, что какими бы глупыми ни казались правила, обременявшие нас, я не хотела, чтобы ради меня Элрис жертвовал свои положением и благополучием. Ему была предназначена совсем иная судьба, и я бы никогда не простила бы себя, испортив ее. Поэтому он правильно сделал, пройдя мимо. Правильно. Я не должна была обижаться за это. Лишь надеялась, что он не станет держать на меня зла, что он все поймет.

Темная аллея, по которой мы шли, постепенно превратилась с в зелёный лабиринт из цветущих роз, сплетших колючие ветви над нашими головами. В лабиринте уже горели светильники, наполнявшие живые коридоры рассеянным светом, беспорядочно скакали невесть как оказавшиеся внутри лабиринта кролики. Ивеллиос все так же ничего не говорил, лишь шёл вперёд, поддерживая меня под руку. Я тоже не хотела нарушать тишину. Наша прогулка медленно успокаивала меня, дурные мысли потихоньку развеивались. Да и что от них толку, особенно после обещания, данного богине? Сколько пользы от той, боли, которой я сама себя мучила? Я ничего не могла изменить, лишь попытаться исправить свое отношение к происходящему. Поэтому я изо всех сил старалась насладиться благоуханием окружавших нас цветов, раствориться в царившей вокруг идиллии. Хотелось как можно больше наполнить лёгкие окутавшим меня ароматом роз, и я с упоением вдыхала пропитанный ими воздух. Ивеллиос, словно почувствовав моё желание, замедлил шаг, и теперь мы плавно погружались в самую глубину душистых коридоров.

В середине лабиринта нас ждала пустовавшая белая изящная скамья. Усадив меня на неё, принц, не меняя благородной осанки, опустился рядом.

Лужайка перед нами была усеяна кроликами. Прыгая в разные стороны, замирая и задумчиво жуя траву, они совсем не обращали на нас внимания. Я залюбовалась их милыми мордашками, и моя тревожность отступила окончательно.

— Это Ваше любимое место в саду? — я с интересом наблюдала за одним из кроликов, пасшихся неподалёку.

Принц кашлянул и задумался.

— Нет, мне нравится это место, но самое любимое у меня другое.

— Какое же?

Он помолчал, словно решая, стоит ли рассказывать мне об этом или нет. Но потом признался:

— В этом саду есть одна пещера. Про неё мало кто знает. Но она нравится мне больше всего.

От его слов я оторопела. Не та ли это была пещера, куда меня водил Элрис? Видимо, это место было любимым не только у Ивеллиоса. Увидев замешательство на моём лице, принц насторожился.

— Ты знаешь, о каком месте я говорю?

Теперь пришла моя очередь думать, говорить принцу правду или нет. Но я так устала от вранья, что думала недолго.

— Вы же сами сказали, что про неё мало кто знает. Вы не говорили «никто, кроме Вас».

Он прищурился и кивнул.

— Да, ты права.

— Надеюсь, это место не перестанет быть для Вас любимым из-за того, что я тоже знаю, где оно, — я взглянула на принца и заметила, как уголок его губ пополз вверх.

— Не перестанет, — в льдистых глазах мелькнула непонятная мне искра.

Принц рассердился или и вправду согласился со мной? Я никак не могла прочитать его эмоции, и это вызвало у меня легкую досаду. Ивеллиос принялся пытливо рассматривать моё лицо.

— Какое место любимое у тебя?

Я задумалась. Их было много. К таким я могла бы отнести даже наш храм. Но существовало одно, где мне нравилось проводить время больше всего. Там мне почему-то всегда было очень спокойно, словно в любящих объятиях матери.

— У Лунного Родника.

Ивеллиос недоверчиво наклонил голову. Длинная светлая прядь упала ему на лоб, и он плавным движением её убрал, не сводя с меня глаз.

— Но ведь Лунный Родник высох, — принц нахмурился. — Уже давно.

— Да, я знаю, — замешательство Ивеллиоса меня развеселило. Я позволила себе озорную улыбку, запутавшую его ещё больше.

— Ты шутишь?

Его недоверие разрасталось, во взгляде появилось лёгкое раздражение, но я уже не боялась его.

— Вовсе нет.

— Из всего сада, с его роскошными лабиринтами, фонтанами и беседками ты выбрала самый дальний и запущенный угол? Ты это хочешь сказать?

Я, неожиданно для самой себя, искренне рассмеялась.

— Ваше Высочество, Вы можете мне не верить, но это действительно так. Хоть я и не застала это место в его лучшие времена, и не знаю, что с ним произошло, но… — Я отвела взгляд в сторону, подбирая слова. — Но для моей души это самое дорогое место. Там даже воздух какой-то особенный. Не знаю, как это объяснить. Но если в моей жизни случается что-то слишком ужасное или наоборот, слишком чудесное, — словом, нечто, с чем у меня не хватает сил справиться, я всегда иду туда, и мне становится легче.

Пока я рассказывала принцу про Лунный Родник, мне показалось, будто мы туда перенеслись. Душа наполнилась светом, как если бы Альтея вновь пришла ко мне и приласкала. Я говорила вдохновлённо, живо, и принц слушал меня, внимательный и молчаливый.

Когда я закончила, то встретила на себе задумчивый взгляд светлых глаз.

— Ты смогла меня удивить, — медленно проговорил Ивеллиос.

Он прикусил губу и погрузился в свои мысли. Я не решилась ему мешать, поэтому встала со скамейки и опустилась на колени рядом с одним из бесстрашных зверьков. Всё то время, что мы здесь находились, мне хотелось провести пальцами по их мягкой шёрстке, почувствовать тепло их маленьких тел. Принц сзади не издавал ни звука. Я не догадывалась, чем он так удивлён. Да, сад был продуман до мелочей. Над ним потрудились лучше архитекторы и садовники Энетрии, даже приезжали скульпторы и цветоводы из других стран. Но принц и сам выбрал себе для отдыха самое уединённое место, над которым не трудилась ничья воля, кроме воли природы. Стоило ли удивляться, что у кого-то ещё не подгибались колени при виде очередного мраморного завитка?

Я постаралась выбросить эти мысли из головы, предпочтя вместо этого наслаждаться моментом. Я была на свободе. Гелла могла не беспокоиться о переделке танца. А Элрис… О нём мне думать не стоило, как бы того ни хотелось.

Сзади послышался шорох. Обернувшись, я увидела, что принц поднялся на ноги, а на руках у него сидел маленький белый кролик. Зверёк был чем-то похож на принца. Такой же равнодушный ко всему, спокойный, да и цветом шерстки сливался с прядками волос, рассыпанными по плечам молодого наследника. Я обратила внимание, как бережно Ивеллиос держал маленькую тушку, с какой нежностью чесал за длинными розовыми ушами. Ещё несколько дней назад я бы такую картину даже представить не смогла. Мне казалось, что вот-вот принц раскроет рот, сверкнут длинные ядовитые клыки, и бедное создание исчезнет в его глотке. Но время шло, а ничего из придуманных мной образов не происходило.

— Ты знаешь о предании, связанном с Лунным Родником?

Тонкие пальцы меланхолично скользили по серебристо-белой шерсти, красноватые глазки зверька смотрели безразлично. И все же изучающий взгляд Ивеллиоса заставил меня напрячься.

— Знаю, что это лишь сказки, — я повела плечом. — Из разряда тех, что матери рассказывают детям, когда те не хотят спать.

— И все же, — принц опустил кролика на землю и подтолкнул к остальным.

Короткий белый хвостик несколько раз подскочил и затерялся в стайке таких же пушистых комочков.

Я вздохнула, поднимаясь и поправляя плащ.

— Знаю, что Родник был создан иннумами, и что под одной из его плит спрятана сила Лунного Бога, отнятая у него после изгнания в другой мир. И что по ночам, когда в чаше отражается полная луна, там можно испить часть его магии, но взамен придется отдать кровь. А еще говорят, что Лунный Бог смотрит в эту чашу через одну из звезд и пытается найти способ вернуть себе силу, но не может, потому что лишен плоти.

— Верно, — принц прикусил губу. — Довольно печальная и, я бы сказал, кровожадная сказка.

— Кровожадная? — я удивленно распахнула глаза. — Я соглашусь только на печальную. И светлую. Каждый раз, когда смотрю на звезды, вижу, как одна из них мерцает, будто слеза, ведь Лунный Бог наверняка раскаялся за свои поступки.

— Или обозлился?

— Вы как всегда противоречите мне, переворачивая хорошее в плохое, — я нахмурилась, замечая, как уголки губ Ивеллиоса ползут вверх. — И потом, история о Лунном изгнаннике — всего лишь выдумка тех, кто недоволен шестью богами. Ведь по легенде он всего лишь хотел помочь нам, обычным существам, населившим этот мир.

— Украв силу у Солнца, творения Эну, и создав Луну, из-за которой часть созданий Октавии теперь бодрствует ночью, вопреки воле богини. По большому счету, самая хищная ее часть.

Принц прищурился с такой довольной улыбкой, словно он сам обвел богов вокруг пальца. Зато я снова вспомнила, кто рядом со мной — холодный и безжалостный наследник трона Энетрии.

— Как бы то ни было, — произнесла я с нажимом, — мы не можем знать наверняка. И потом, Альтея не из тех, кто проявляет жестокость к кому-либо. Поэтому…

— Ты в этом уверена?

Я замерла, вглядываясь в лицо принца. Темные брови были приподняты, светлые глаза смотрели пристально и изучающе. Он что-то знал и теперь будто наслаждался своим превосходством надо мной.

— Что Вы имеете в виду? Альтея причиняла кому-то боль?

В голове эхом отдавались мои же слова. Перед глазами, вместо принца и укромной полянки с кроликами, было печальное лицо богини и ожидание муки.

Он что-то знал.

Такое уже с кем-то было.

Или же?..

— Ничего. Я ничего не имел в виду.

Принц протянул мне руку. Я замерла, не спеша протягивать свою в ответ. Сладость роз, что так успокаивала меня до этого, теперь сгустилась, лишая воздуха.

Он что-то скрывал. Но почему?

— Прошу, скажите, — я подняла на него глаза и заметила, как задумчиво стало его лицо. — Это может быть важным для меня. Пожалуйста.

Но принц покачал головой.

— Мне нечего тебе сказать, Селена. Нам пора.

Он сам взял меня за руку и, положив под локоть, направился к выходу из лабиринта. Дорога под ногами пряталась за мыслями об услышанном. Мог ли принц знать что-то, что помогло бы мне понять поведение Альтеи или просто поиздевался надо мной в свойственной ему манере? Если бы я могла это узнать наверняка!

У ступеней храма принц отпустил мою руку, и я вновь ощутила на себе его изучающий взгляд.

— Благодарю за прогулку, Селена. Это было очень… Познавательно.

Не дожидаясь, моего ответа, он кивнул и добавил.

— До следующей скорой встречи.

Ивеллиос ушёл, коротко кивнув мне напоследок, а я на ослабевших ногах начала подниматься по ступенькам. Неужели я не ослышалась. «До следующей скорой встречи»? Что он задумал? В глубине души стало подниматься непонимание и отчаяние. Неужели я какими-то словами привлекла его интерес? Может, он ждал, что я случайно скажу ему что-то, что он сможет использовать против Элриса? Или он пытается вывести брата из себя, попадаясь ему на глаза вместе со мной? Если так, то я себе совсем не завидовала.

Взявшись за ручку двери и прежде чем потянуть её, я оглянулась на ночные тени, скрывшие от меня старшего принца. Какие бы цели у него не были на мой счёт, гелла была права: моя жизнь и моё счастье отныне были на лезвии ножа.