Тайна «Libri di Luca»

25

Несмотря на то что в Центре по изучению дислексии собрались больше тридцати человек, там было так тихо, что Катерине казалось, будто каждый из присутствующих может слышать стук ее сердца. Она только что закончила свой рассказ о фактах, обнаруженных в материалах по делу Ремера ею, Йоном и Иверсеном, а также о решительной отповеди, данной им Кортманном. Теперь она ждала, что скажут на это улавливающие. И хотя поклонников Кортманна среди них было немного, однако все зависело от того, поверят ли они в их теорию о существовании Теневой организации или нет. Катерине редко доводилось говорить так долго без перерыва, поэтому временами она останавливалась, чтобы сделать глоток воды и освежить пересохшее горло.

Клара, как всегда быстро и эффективно осуществившая общий сбор, откашлялась и заговорила первой.

— Насколько вы уверены в том, что этот Ремер является вещающим? — спросила она, внимательно глядя на Катерину.

— У нас это не вызывает ни малейших сомнений, — ответила девушка.

— Но вы ведь его не проверяли?

— Нет.

Клара кивнула. Многие из присутствующих склонились друг к другу и начали тихо шептаться.

Она и ее друзья не проверили Ремера по той простой причине, что единственным, кто с ним контактировал, был Йон, и к тому же было это еще до его активации, так что он просто-напросто не имел возможности оценить способности Ремера. Кроме того, чтобы с уверенностью сказать, является человек Чтецом или нет, необходимо участие улавливающего.

— Я надеялась получить от вас более убедительные доказательства, — сказала Клара, окинув взглядом скептические лица окружающих.

— Я тоже рассчитывала, что смогу вам их предоставить, — сказала Катерина. — Однако мы сочли, что будет лучше, если мы сообщим все, что узнали, как можно скорее, в том числе и вещающим.

Она напряглась, лихорадочно осматривая собравшихся в поисках союзников. Встречаясь с ее взглядом, многие опускали глаза, другие же смотрели на нее с ожиданием, будто полагали, что она в любой момент может расплакаться или сообщить какое-нибудь дополнительное решающее доказательство. Катерина попыталась себе представить, как бы реагировала она сама, если бы ей рассказали подобную историю. Вероятно, практически так же. Немудрено, что они настроены столь скептически, так что она просто не могла себе позволить на них злиться.

— Я считаю, — начала тем временем громко говорить Клара, чтобы быть услышанной всеми, несмотря на нарастающий шум голосов, — я считаю, что мы не имеем права все это просто проигнорировать. — Все присутствующие после этих слов сразу умолкли. — Если в информации об этой Теневой организации есть хоть капля правды, мы просто обязаны реагировать. Пока не знаю как — но недопустимо делать вид, что ничего не происходит.

Катерина чуть не пустилась в пляс, заключив в объятия эту прекрасную женщину. В какое-то мгновение девушка думала, что к ней, так же как и к Иверсену, все могут повернуться спиной. Как же, оказывается, глупо было полагать, что те самые люди, которые уже привыкли помогать друг другу в сложных ситуациях, предадут ее теперь, когда она как ни в какое другое время нуждалась в их поддержке. Катерина почувствовала, как к горлу ее подкатывает ком, и, чтобы скрыть, насколько она растрогана, отхлебнула воды из стоящего перед ней стакана.

— Ну, и что дальше? — спросила Клара.

Катерина откашлялась.

— В данный момент Иверсен пытается выяснить, кто из вещающих на нашей стороне, — ответила она. — Вероятно, есть смысл всем нам встретиться вместе несколько позже в «Libri di Luca».

Клара кивнула.

— Луке бы это понравилось, — одобрительно сказала она. — Воссоединение в стенах его заведения.

— Правда, не столько воссоединение, сколько создание новой группировки, — довольно пессимистично заметила Катерина. — Я совсем не уверена, что Иверсену удастся привлечь на нашу сторону всех вещающих. Многие из них верят Кортманну и не дадут себя убедить до тех пор, пока Теневая организация не вручит им свои визитные карточки.

— Да уж, в группе у Вильяма всегда существовал раскол, — печально произнесла Клара. Она окинула взглядом всех собравшихся. — Нам следует оказать им теплый прием. Ведь это наш шанс закончить то, что было начато еще Лукой.

Когда Катерина после собрания улавливающих вернулась в «Libri di Luca», Иверсен как раз начал расставлять складные стулья. Было уже время, когда магазин должен быть закрыт, однако в нем горел свет и дверь не была заперта.

— Как думаешь, сколько нам понадобится? — озабоченно спросил Иверсен, взглянув на кучу еще не расставленных стульев.

— Улавливающие придут все, — гордо сказала Катерина.

Иверсен облегченно улыбнулся и посмотрел на нее с благодарностью:

— Отлично, Катерина… Трудно было?

— В общем-то, нет, однако многие по-прежнему настроены скептически. А как все прошло у вещающих?

Улыбка на лице Иверсена погасла, он опустил голову и устремил взор в пол:

— Плохо. Кортманн уже успел переговорить со многими из них. — Старик вздохнул. — Пятерых можно точно ожидать, и, возможно, придут еще двое из тех, кто пока еще сомневается.

— А По?

Иверсен печально взглянул на девушку и покачал головой:

— На него нам рассчитывать не приходится.

— Почему? — Хоть Катерина порой и не ладила с По, она все же была огорчена, что он изменил им — тем, кто позаботился о нем, когда он больше всего в этом нуждался.

— Он прямо-таки исходил злобой, — сказал Иверсен. — Ты ведь знаешь По — он воплощенное недомыслие и самонадеянность. Он утверждал, что во всем виноваты улавливающие и что ты все это время нами манипулировала.

Катерина прикусила губу и кивнула:

— Ничего, вполне сможем и без него обойтись.

— Разумеется, сможем, — согласился Иверсен. — Просто я надеялся, что… — Так и не закончив свою мысль, он поднял глаза к потолку и бессильно развел руками.

— Может, он еще вернется, — сказала Катерина. — Может, и другие переменят мнение, когда у нас появятся явные доказательства.

Иверсен кивнул:

— Надеюсь, ты права. — Он потер руки и взялся за очередной стул.

Катерина помогла ему установить оставшиеся стулья. Торговый зал мог вместить сорок человек — почти столько, сколько обычно собиралось на проводившиеся в «Libri di Luca» вечера коллективного чтения. Стулья были довольно неудобными, однако во время таких вечеров все бывали настолько увлечены чтением, что, пока оно продолжалось, совсем не обращали на это внимания. Лишь когда чтение заканчивалось, слушатели ощущали ломоту во всем теле. Странное дело, но это им даже как будто нравилось: разминая в перерывах онемевшие суставы, они с улыбкой обменивались понимающими взглядами.

Один за другим начали собираться Чтецы. Кивая друг другу в знак приветствия, они расходились по залу, бродили между стеллажами, рассматривая книги, и читали. Стоя наверху на галерее, Катерина улавливала нескончаемый поток проникающих в ее сознание заглавий, имен авторов и целых фрагментов разных текстов. Все это тотчас же смешивалось, образуя такую какофонию, какая возникает в магазинах радиотоваров, когда работает множество приемников, настроенных на различные частоты. Катерина немного ослабила концентрацию, переключив внимание на выражение лиц присутствующих. Большинство Чтецов нервничали: глаза их скользили по корешкам книг, не замечая того, что на них значится, а те, которые прочитывали фрагменты текстов, делали это рассеянно, без всякого энтузиазма. Катерина узнала Хеннинга, которого видела на собрании вещающих. Он пришел одним из первых, одетый в серый костюм и белую рубашку. Девушке показалось, что волосы его стали немного темнее с прошлого раза. Заметив ее, Хеннинг вежливо кивнул. С этого момента, в какой бы части зала она ни находилась, ей постоянно казалось, что он старается держать ее в поле зрения, время от времени скашивая глаза в ее сторону. Хотя, может, ей это только казалось.

В магазин вошел Йон; у него был задумчивый вид. Йон начал осматриваться и вскоре встретился взглядом с Катериной. От его улыбки у девушки перехватило дыхание. Ей ничего не оставалось, как широко улыбнуться в ответ. Йон направился к ведущей на галерею лестнице, однако по пути многие его останавливали, чтобы поздороваться и осведомиться о том, как прошла активация. Добравшись наконец до Катерины, он тут же обнял ее и поцеловал долгим поцелуем, несмотря на то что, находясь на галерее, они были видны всем собравшимся.

Катерина залилась краской; когда Йон выпустил ее из объятий, она заметила, что некоторые исподтишка бросают на них любопытные взгляды. Хеннинг заморгал еще быстрее, чем обычно, и по губам его скользнула легкая улыбка.

— Ну что, ты упражнялся? — спросила Катерина, когда к ней вернулось дыхание.

Йон кивнул и хотел было ответить, однако в этот момент дверь магазина распахнулась, и внутрь вошли один за другим десять улавливающих. Позади всех следовала супружеская пара, присутствовавшая на собрании вещающих в библиотеке на Эстербро. Кроме них и Хеннинга Катерина узнала еще одного мужчину средних лет, которого, как ей казалось, она видела на вечерах коллективного чтения. Если прибавить к ним Иверсена и Йона, то вещающих в зале было всего пятеро — не слишком внушительное количество по сравнению с успевшими уже явиться двадцатью пятью улавливающими.

Когда она сказала об этом Йону, он сразу же посерьезнел и, кивнув, спросил:

— А По не придет?

— Он остался с Кортманном, — сообщила Катерина.

Похоже, эта новость не стала для Йона неожиданностью и ничуть его не расстроила.

— А служащая библиотеки? — спросил Йон, перегнулся через перила и начал рассматривать толпу собравшихся.

— Не думаю, чтобы она пришла, — ответила Катерина. — Впрочем, Иверсен говорил, что кое-кто из вещающих все еще не определился.

Йон кивнул:

— Будем надеяться, что она передумает. Историк бы нам здесь не помешал.

Катерина готова уже была спросить, что именно он имеет в виду, однако в этот самый момент в дверях показалась Клара, навстречу которой тотчас с гостеприимной улыбкой на лице устремился Иверсен.

— Вероятно, нам стоит спуститься, — сказал Йон, увлекая девушку к лестнице.

Внизу Чтецы уже начали рассаживаться. Наметилось очевидное размежевание вещающих и улавливающих; обе группы обменивались настороженными взглядами. Катерина и Йон заняли два свободных места в переднем ряду. Клара и Иверсен все еще стояли у прилавка и негромко переговаривались. Катерине и Йону слышно было, как Иверсен рассказывает о своих тщетных попытках убедить вещающих прийти. Лицо Клары заметно потускнело; она с безнадежным видом пожала плечами.

Подойдя к двери, Иверсен посмотрел сквозь стекло на улицу и запер входную дверь.

— Не думаю, что придет еще кто-то, — сказал он, поворачиваясь к собравшимся, и продолжил: — Все вы знаете, для чего мы здесь встретились, но на всякий случай повторю. Мы, — он взглянул на Катерину и Йона, — уверены, что за всеми нападениями, которым подверглись члены нашего Общества в последнее время, стоит Теневая организация Чтецов. Многое указывает на то, что она же причастна к тем событиям, что произошли двадцать лет назад и в итоге привели к расколу Общества на группировки вещающих и улавливающих. У нас есть причины считать, что ведущую роль в этой Теневой организации играет некий Отто Ремер, а также мы располагаем доказательствами его контактов с Кортманном. — В зале послышался ропот, что заставило Иверсена предупреждающе поднять руку. — Пока еще неясно, насколько серьезны эти контакты. Вполне вероятно, что Кортманн не был осведомлен о деятельности Ремера, и вовсе не факт, что Ремер вообще его использовал…

— В худшем случае Кортманн входит в Теневую организацию, — перебила Иверсена Клара. — Но до тех пор, пока мы не выясним больше, мы обязаны относиться к нему как к жертве.

Катерина беспокойно заерзала на стуле. Она с трудом могла представить себе Кортманна в роли случайной жертвы. Он всегда относился к ней и прочим улавливающим с подозрительностью и высокомерием. Использовал любую возможность, чтобы углубить раскол между двумя группами, не признавая никакой возможности для примирения. Даже Лука, никогда не отзывавшийся ни о ком дурно, иной раз выражал досаду по поводу деструктивной позиции Кортманна.

— Кортманн не верит в существование Теневой организации, — снова заговорил Иверсен. — Поэтому здесь его нет сегодня вечером. Как и двадцать лет назад, он обвиняет во всем происходящем улавливающих. — Он кивнул группе улавливающих, которые шепотом выражали свое недовольство. — Причиной этого вполне может быть упрямство или тщеславие. Признать, что он ошибался и тогда, и сейчас, чревато для него потерей лица навсегда, и нам, знающим его, прекрасно известно, что он постарается любыми путями этого избежать.

Хеннинг поднял руку, и Иверсен предоставил ему слово.

— Вне зависимости от того, допускаем ли мы, что Кортманн — крот, или же эта Теневая организация использует его так, что сам он об этом даже не подозревает, все это означает лишь одно. — Хеннинг выдержал драматическую паузу. — Они сумели подобраться совсем близко к Кортманну, который, со своим личным шофером и всем прочим, является наиболее защищенным и изолированным из всех нас членом Общества. Так что же гарантирует, что среди нас нет и других участников заговора?

— Ничего, — согласился с ним Иверсен. — Вполне вероятно, что кто-то из собравшихся здесь работает на Теневую организацию либо по собственной воле, либо сам этого не зная.

Хеннинг состроил хмурую гримасу и произнес сокрушенным тоном:

— И как же нам обезопаситься от шпионов?

— Надо признать, что на этот вопрос у нас нет ответа, — сказала Клара, включаясь в разговор. — Вероятно, здесь могла бы помочь проверка на детекторе лжи, однако если человек сам не знает, что утечка информации идет через него, то и это испытание будет бесполезно. Теневой организации нужно лишь, чтобы улавливающий оказался поблизости от одного из наших людей в тот момент, когда он или она будет читать.

— Если этот человек не умеет как следует фокусировать свои мысли, — с досадой прибавил Иверсен.

— Это может произойти с каждым из нас, — продолжала Клара. — Шпионом может оказаться кто угодно — один из ваших товарищей по работе, сосед или даже любимый человек. Мы ведь не привыкли предпринимать какие-либо меры предосторожности — считаем это излишним. Поэтому мы весьма уязвимы.

Разгорелась жаркая дискуссия по поводу того, как можно было бы разоблачить возможных кротов. Некоторые предлагали использовать физическое воздействие с применением сыворотки правды, другие — чтобы каждый прочитал достаточно длинный фрагмент текста под пристальным наблюдением своего рода комиссии из улавливающих, которые, теоретически, смогут уловить предательские мысли и образы. Последнее предложение, правда, было отклонено, когда Катерина обратила внимание присутствующих на то, что, к примеру, Лука обладал такой степенью концентрации, которая не позволяла улавливать никакие его «личные» мысли. Кроме того, это бы не помогло вывести на чистую воду тех, кто выдавал тайны Общества, сам того не ведая.

Несмотря на то что многие постепенно начали падать духом, Катерина с удовлетворением отметила, что собравшиеся Чтецы готовы сотрудничать. Не слышно было никаких взаимных обвинений между двумя группами, все сознавали, что существует общая проблема, и старались выдвинуть свои соображения по поводу ее решения. Тем не менее ни одно из высказанных предложений не казалось убедительным, а вскоре и идеи иссякли.

В зале установилась тишина, которую вскоре нарушил Иверсен.

— Единственным известным нам членом Теневой организации является Ремер, — сказал он, откашлявшись.

— Так давайте с него и начнем, — предложила Клара. — Вы знаете, где этот самый Ремер находится?

— Он никогда не сидит на одном месте, — ответил Иверсен. — Мы обнаружили три его домашних адреса и целую кучу адресов принадлежащих ему фирм. — Он вздохнул. — К сожалению, Ремер может быть по меньшей мере в одном из двадцати мест — и это только в Дании.

Клара обвела взглядом присутствующих:

— Двадцать мест? Так нас здесь даже больше чем достаточно. Мы можем установить наблюдение за каждым.

— К тому же у нас есть его фотография, — с энтузиазмом заметила Катерина.

— Наверняка мы сможем раздобыть нужное количество автомобилей, — продолжала Клара.

— Потребуется лишь терпение, — прибавила Катерина.

Хеннинг снова, подобно прилежному школьнику, поднял руку.

— Мне неприятно об этом говорить, — произнес он с таким видом, будто дискуссия его забавляет, — однако никто из нас, собравшихся здесь, не является частным детективом. Я, конечно, могу ошибаться, но я не думаю, что кто-то из нас пробовал раньше преследовать человека либо машину, а если этот самый Ремер такой мерзкий тип, как здесь утверждалось, то нам стоит исходить из того, что он гораздо лучше приспособлен к подобным делам, нежели кучка каких-то любителей. Я абсолютно уверен, что он сразу же заметит слежку и исчезнет, прежде чем мы сумеем что-либо предпринять. Что нам нужно, так это придумать какой-то способ заставить его самого выбраться из своей берлоги.

Клара и Иверсен переглянулись. По их виду Катерина поняла, что они согласны с Хеннингом.

— Может, стоит мне попытаться?

Взгляды всех присутствующих устремились на Йона, который на протяжении всего собрания не проронил ни слова.

— Разумеется, — сказала Клара, посмотрев на молодого мужчину. — Но как?

Йон пожал плечами:

— Ну например, я могу ему позвонить.