Тайна Печатей

Глава 18

Войдя внутрь, я ожидала, что невидимая сила, подобная той, что столкнула Себастьяна с лестницы на экзамене, сразу атакует меня. Однако в помещении стояла гробовая тишина. Мы очутились в огромной зале с фигурными колоннами и куполообразным потолком, исписанным античной живописью с изображениями слабо одетых людей. Один играл на арфе, другой срывал с ветви плод, третья прикрывала тяжёлую грудь синими шелками. Рассматривая монументальное искусство, я вдруг поймала себя на мысли, что в храме на удивление светло. Внутри имелось множество окон, которых не было снаружи, из них на нас лился солнечный свет, что делало ситуацию ещё страннее, ведь на дворе стояла глубокая ночь.

— Как такое возможно? — Я крепче сжала пальцы Кая, словно проверяя тут ли он ещё.

— Не отвлекайся. — Парень ускорил шаг, и я вместе с ним.

Я вслушивалась в тишину, вздрагивая от каждой тени, мерещащейся за колоннами. Казалось, будто тени следят за нами, движутся и перешёптываются. Солнце било в окна со всех сторон, но отбрасываемые от предметов тени выглядели как на закате. Я опустила глаза и поняла, что наши собственные тени исчезли.

— Кай…

— Храм хочет напугать нас.

— И у него получается…

Примерно на середине зала температура в помещении резко изменилась: похолодало и стемнело, а вскоре расписной купол заплакал. Изображённые на нём люди натурально ревели, а их слёзы заливали нам глаза. Под ногами хлюпали скользкие лужи и из ниоткуда поднялся сильный ветер, царапающий роговицу.

Я прикрыла глаза свободной рукой, желая защититься от порывов, как вдруг всё прекратилось. Тогда я убрала от лица руку и распахнула глаза, но ничего не увидела. Проморгалась и снова ничего. Не было никакой разницы с закрытыми или открытыми глазами, вокруг образовалась непроглядная тьма.

Я хотела позвать Кая, но мой голос растворился во тьме. Я сама себя не слышала, но главное всё ещё ощущала ладонь парня на своей, а потому просто шла вперёд, крепко сжимая его пальцы.

Мгновение, другое, и тьма рассеялась. Я тут же перевела взгляд в сторону, но там никого не оказалось. Кай куда-то испарился, я больше не чувствовала его присутствия, но всё равно продолжала крепко сжимать пустоту, держа в уме, что это ловушка.

«Иди. Просто иди, — велела самой себя, смотря теперь под ноги. — Неважно, что я вижу, Кай здесь. Рядом со мной».

Стоило мне так подумать, как вокруг вновь настал мрак. Я продолжала идти наощупь, но главное, теперь я снова ощущала ладонь парня. В одночасье мне сильно полегчало.

Когда свет снова включился — всё повторилось. Кая не оказалось рядом, и я не чувствовала его прикосновения и даже присутствия.

Свет погас в третий раз. Его горячая ладонь была со мной. Я чувствовала тепло парня, слышала его дыхание и шаги. Мрамор под ногами закончился и теперь мы ступали по глухому материалу вроде ковролина. Воздух пах старой гостиной, и я точно знала, что локация вокруг нас изменилась. Мне захотелось проверить, могу ли я говорить:

— Кай… — прошептала и услышала собственный голос, как свет снова включился. Теперь это были не солнечные лучи из длинных окон, но огни масляных ламп.

Я перевела взгляд в сторону, надеясь увидеть рядом с собой Кая, но вместо него меня за руку держала тень — силуэт, точно повторяющий телосложение и походку моего спутника, но не имеющая не единой черты, лишь непроглядную темноту.

Я страшно испугалась, и не успев толком подумать, атаковала увязавшуюся за мной нечисть свободной Печатью, но руки не разняла. Тень увернулась, я только немного задела её плечо, от которого пошла чёрная дымка. Секунда, другая, и она полностью развеялась, открыв истинный облик Кая, что всё ещё держал меня за руку, опустившись на одно колено, а второй рукой накрывая своё раненое плечо. Из разорванной ткани по длинным пальцам стекала тонкая струйка крови.

— Я же сказал ничего не предпринимать, — прорычал он. — Ничему не верить и не отходить от меня.

— Пожалуйста, прости! Я запаниковала! — Я наклонилась к парню и свободной рукой коснулась его плеча. — Сильно болит?

— Не очень. — Его рука переместилась с плеча мне на щёку. Кай начал гладить её, размазывая по коже кровь.

— Что ты делаешь?.. — спросила осторожно, пытаясь отдалиться насколько позволяли сцепленные руки.

— Ты мне нравишься, знаешь об этом?

— Считаешь, это подходящее время для признания?!

Кай не ответил, вместо этого его рука поползла по моей щеке вниз до шеи. Я резко вскочила на ноги, натянув до упора нашу сцепку из руку, парень поднялся следом. Он шёл на меня, а я пятилась назад, пока не упёрлась в деревянный комод у стены этой небольшой и душной гостиной с серыми цветочными обоями. Одной рукой парень подсадил меня на комод и принялся целовать шею.

— Прекрати! — прокричала, начав колотить его свободной рукой по раненому плечу.

Боль должна была отогнать от меня Кая, а от него наваждение, но парень даже не шелохнулся, продолжая оттягивать горловину белой футболки и целовать мою ключицу. Когда же ему стало этого мало, он проник под футболку, отчего я громко взвизгнула и попыталась спрыгнуть с комода на пол, но Кай удержал меня на месте, а его пальцы поползи вверх по животу.

— Это всё неправда! — Я крепко зажмурила глаза. — Я не отпущу руку!

— Полина… — Кай на вздохе прошептал моё имя, после чего его рука переместилась мне за спину, нащупывая застёжку бюстгальтера.

— Это иллюзия! — словно мантру повторяла на повторе. — Всего лишь иллюзия!

— Полина… — вновь простонал Кай, но голос был уже не его.

Я распахнула глаза и увидела перед собой Лоруса, шарящегося у меня под футболкой. Застёжка поддалась. По телу побежали мурашки, а волосы на голове встали дыбом, но я сдержалась и не разжала пальцы.

— Я выдержу, — прошептала, снова зажмурив глаза.

— Полина… — теперь голос принадлежал Себастьяну, и я даже не стала открывать глаза, чтобы увидеть, как он раздирает в клочья тонкую ткань футболки на моей груди.

— Будь что будет! — закричала во весь голос, отдавшись ситуации, как в одночасье всё прекратилось.

Моя одежда снова была цела. От облегчения я не сразу заметила, что Кая нет рядом, хотя я всё ещё крепко сжимала его руку, которая заметно похолодела.

Рядом послышалось тихое шипение.

Опустив глаза, я увидела, что сжимаю гадюку, обвившую моё запястье. Я машинально отряхнула руку, сбросив её с себя, закричала и спрыгнула с комода на пол. Только когда очутилась на ковре поняла, что мои руки свободны. Невзирая на страх, я развернулась в поисках змеи, но та шустро заползла под комод. Не передать словами, насколько оказалось трудно самовольно просунуть за ней руку в темноту. Но не успела я нащупать чешуйчатую, как невидимая сила потащила меня прочь от комода, животом по полу. Я ногтями вцепилась за ковровое покрытие, но не сумела удержаться.

Когда я очутилась на середине комнаты, меня подняло в воздух на метр, а затем со всей силы ударило о пол. Живот горел огнём, но я воспользовалась передышкой и поползла обратно к комоду. Я была уже у цели, даже видела красные глаза гадюки, когда комната начала вращаться. Сначала я скатилась в угол, а на меня попадали стулья. Прикрыв голову руками, я чуть не пропустила падающий на меня тяжёлый шкаф. Реакция не подвела, но словно в отместку комната провернулась ещё быстрее. Кажется, я ударилась головой о настенную лампу, а сама стена стала для меня полом. Я была готова потерять сознание, когда комната вдруг остановилась и я снова лежала на ковре.

Казалось, всё закончилось, но лишь на мгновение. Резкая боль прошибла всё тело, и я начала захлёбывать, но не жидкостью, а огнём в моих лёгких. Я не могла ни кричать, ни бежать, только слёзы текли ручьём по щекам. Моё тело плавилось изнутри, и я ничего не могла с этим поделать.

Я уже начала прощаться с жизнью, как из откуда ни возьмись появилась чёрная гадюка. Она ползла ко мне, на ходу раскрывая пасть до неестественного размера. Когда змея была уже близко, то могла целиком заглотить мою голову, однако я больше не боялась, и протянула ей навстречу руку. Невидимая сила вновь подняла меня в воздух, желая добить, когда гадюка насадилась своей пастью на мою конечность. В тот же миг иллюзия развеялась.

Мы оба лежали на полу со сцепленными руками и тяжело дышали. Из плеча Кая сочилась кровь, а я как никогда ощущала нехватку пресса в горящем болью животе.

У нас не нашлось сил даже обменяться парой слов, но сплетённые воедино пальцы говорили сами за себя. Я через прикосновение чувствовала волнение Кая, его желание уберечь и защитить меня.

— Я… чуть… всё… не испортила, — проговорила с перерывами из-за сбитого дыхания.

Не успела отдышаться, как пол под нами задрожал. Разбросанная по комнате мебель заходила ходуном, разбитое стекло задребезжало. Половицы под ковром пошли трещинами, переходя на стены и до самого потолка. Новая волна страха предала сил подняться на ноги.

— Что происходит?! — перекричала я грохот.

Кай не ответил, схватил ковёр за край и одним резким движением откинул его в сторону. Доски в центре комнаты начали проваливаться. Под ними не было ничего кроме непроглядной тьмы.

Сердце сжалось, а глаза забегали в поисках укрытия, но в комнате не оказалось ни дверей, ни окон, ничего, что помогло бы нам спастись.

— Ты справилась, — вдруг выпалил парень.

— И что теперь?! — прокричала, балансирую на половице в углу. Бездонная яма расширилась.

— Прыгаем!

— Что?! — только спросила, а парень уже спрыгнул вниз, утащив меня за собой.

— А-а-а! — закричала, зажмурив глаза.

Говорят, перед смертью вся жизнь перед глазами переворачивает, но это не так. Я не увидела ничего, лишь ощутила, как всё тело скукожилось в страхе разбиться. Очень уж хотелось ещё пожить. И желательно с целыми костями.

— Можешь открыть глаза, — сказал Кай совершенно спокойно.

Я твёрдо стояла на земле, вернее на мраморной кладке посреди помещения с куполообразным потолком и серыми каменными колоннами. В окна светил тусклый лунный свет, а по пустующему помещению гулях прохладный ночной ветерок. Мы очутились в том же зале, куда и вошли. Только здесь больше не было и намека на античное искусство. Никаких украшений, никакого величества, одни не обработанные камни да высохшая листва, залетевшая внутрь через окна без стёкол.

Однако лишь одно серьёзно отличало этот блёклый зал от предшественника — в самом его центре, где прежде не было ничего, стояли два каменных столбика, каждый высотой не больше полутора метров.

— Это оно?.. — смекнула я, ощутив исходящую от них мощь.

Кай кивнул и молча подвёл меня к каменным изваяниям. Взглянув на столбы сверху вниз, я заметила на них вырезанную символику, в точности повторяющую мои собственные Печати на ладонях.

— Теперь можно разнять руки, — сообщил парень.

— Уверен? — Я только крепче сжала пальцы.

— Не бойся.

Нехотя, но я послушалась. Кай не торопил меня, давая время сделать это медленно и осторожно. Даже когда наши руки разъединились, я ещё несколько мгновений держала пальцы наготове, чтобы чуть-что оперативно вцепиться в его ладонь.

Когда же я убедилась, что опасность миновала, Кай заговорил:

— Это сердце храма… То есть два сердца. И бьются они с одной целью — держать Нижний мир запертым. Ты владеешь той же силой, что и создатель этого места, но ты не его хозяин. Он будет сопротивляться, но в конечном счёте поддастся твоей воле. Храм заговорит с тобой, и ты заставишь его снять Печати, разрушить наложенное некогда заклятье.

— А если не сумею?

— То со временем Верхних мир заполонят монстры и ты увидишь ещё больше смертей.

Осознав масштаб ставок, я сглотнула и согласно кивнула. Сейчас я испытывала не страх за свою жизнь, но ужас ответственности, возложенной на мои хрупкие плечи. Как же хотелось, чтобы на моём месте оказался кто-то другой. Кто-то сильный и бесстрашный, как Кай. Почему именно мне выпала доля носителя двух Печатей? Разве я достойна подобной силы? Но как бы мне не хотелось стать трусихой, я уже слишком далеко зашла, а потому собрала всю имевшуюся волю в кулак и спросила:

— Что я должна делать?

— Положи руки на камни. — Я послушалась. — Закрой глаза, — Сделано. — Обратись к Храму.

— Эй, храм! — заговорила я.

— В уме, — осадил меня парень.

Вот же ж.

«Повелеваю, открой…» — начала я внутренний монолог, как храм сразу мне ответил, оказавшись ещё тем болтуном. Правда общался он отнюдь не словами.

Я ощутила потоки воздуха. Буквально видела их. Тьма за закрытыми глазами развеялась, превратившись в голубое небо, в морские волны, в воздух, бесформенный и бестелесный, пронизывающий всё на своём пути. Он ласкал кожу, окутывал душу пуховым одеялом. Затем дышать стало сложнее, воздух стал грязным, тяжёлым. Вода напиталась кровью, отразившейся в ясном небе. Теперь я смотрела на багряный закат и задыхалась в его красоте. Грудь высоко вздымалась и опускалась в попытках заглотить хоть толику кислорода.

«Повелеваю!» — напористее затребовала я.

Снова стало темно, как вдруг во мраке появилась алая трещина. Она нехотя расширялась, трещала и сочилась чем-то вязким. Её я должна расковырять, пока мои вены наполняются кислотой, раздуваются и каменеют. Это не боль, но страшная сила, превосходящая меня в десятки, а то и в сотни раз. Её я должна подчинить. Ей обязана противостоять, но как? Тот, кто сосворил это заклинанием лучше меня, хотя я вижу его творение насквозь. Стена столь тонка, что я могла бы разорвать её, ухватившись за края трещины. Так я и поступила, не теряя ни секунды. Кусок за куском разделяя две Печати. Такие подлые, надменные. Я чувствовала в них эго создателя, его превосходство над другими. Он не нуждался в защите храма, защите Печатей, поскольку верил, что такого как он мага больше нет на свете. Он уникален. Он единственный обладатель двух Печатей, а потому никто не сможет разрушить магию, сотворённую его руками.

Храм чувствовал во мне угрозу для своего повелителя и стремился уничтожить, но его владыка не дал творению достаточно власти противостоять нарушителю, и потому храм сдался, он не мог меня остановить. Не мог удержать выстроенную стену. Печати пали.

Я в последний раз толкнула стену и она рухнула, как рухнула наземь я, когда две колонны раскололи под собой мрамор. Кай оттащил меня в сторону и только после этого я открыла глаза и увидела на месте столбов разверзшуюся червоточину, от которой исходил жар.

Парень осторожно приблизился к пылающей трещине, оставив меня отдышаться на полу. Всмотрелся вглубь, а после обернулся. На его лице играла улыбка, какой я прежде не видела. Словно Кай впервые в жизни был счастлив. Я сделала его счастливой. Всё случившееся казалось мне не напрасным хотя бы ради этой улыбки, и я тоже улыбнулась, не произнося ни слова и просто любуясь его прекрасным лицом.

Кай стащил с руки перчатку, скрывавшую истинную Печать и протянул её мне ладонью вверх со словами:

— Добро пожаловать в Ад!