Темные Пути

Глава 16

Бо

— Плохие новости, Бо! — без предисловий начал дремухинский староста, как только отдышался, спустившись с богатырской спины крупного свина.

— Что-нибудь с Кутом? — тут же всполошился глыбарь.

Теперь, когда прошли все возможные сроки возвращения отряда, он непрерывно думал о сыне. И понятное дело, с каждым днём мысли эти становились всё более мрачными.

— Нет, про твоего пока ничего не слышно, — успокоил его старый Хрод.

Попытался успокоить. Хотя и понимал, что бесполезно. Старый урд сам когда-то вот так же ждал возвращения старшего сына из нахтовских болот. Ждал, но не дождался. А второй по молодости не поделил что-то с веркуверским патрулём. То ли охотился в неположенном месте, то ли просто не спешил назвать своё имя и место проживания. Но увели его злыдни с собой — и всё, одна память осталась.

Оттого и согласился Хрод участвовать в мятеже, что терять ему уже нечего. И односельчан своих убедил, что надеяться тоже не на что. Скоро всех со свету сживут, ненасытные…

Старик-урд тяжело вздохнул и почесал поросший реденькой щетиной подбородок.

— Ладно, не томи, рассказывай! — поторопил его Бо.

— Да тут не рассказывать, тут видеть нужно, — проворчал Хрод. — Верстах в трёх от Заливиц нашли мужики в придорожных кустах двух веркуверов.

— Мёртвых?

— Да уж мертвее некуда! От такого и Гур Бессмертный не выжил бы.

Хрод оживился и прямо на себе (в его-то годы можно уже начихать на суеверия) стал показывать.

— У одного вся грудь изорвана вот так и этак, и лица от кровавых ран не разглядишь. А второму руки и ноги переломали, а шею — так словно бы и несколько раз сворачивали. Уж на что я к таким делам привычный, и то меня чуть прямо на трупы не прочистило.

— Кто ж их так?

— А я знаю? На зверя не похоже. А наши тем более на такое зверство не способны.

— Так ведь веркуверы не спросят, способны или нет! — хмуро возразил Бо. — На твоей земле нашли, ты и отвечай. Закопать их нужно было, пока никто не видел. И помалкивать. Авось и не хватятся.

— Да уж не глупее тебя, догадались бы! — дремухинский староста сплюнул с досады. — Но в том-то и беда, что хватятся. А то стал бы я из-за этих выродков расстраиваться. Хоть лица изуродованы, узнал я обоих. Мытари это, из нашего сектора. Но в Заливицы они только по осени должны заявиться, а у меня ещё ранней весной были. Не иначе, как к тебе направлялись. Вот и думай, где их в первую очередь искать станут?

— Значит, теперь уж точно — война, — не то спросил, не то просто высказал вслух неизбежный вывод Бо. — А Тляк со своим колдуном до сих пор не вернулись.

Вот ведь как жизнь повернулась! О чужаках больше, чем о собственном сыне жалеть приходится.

— Ты не передумал? — спросил он дремухинца. — Поможешь?

— Что ж я, девка безмозглая, по три раза на дню решение менять? — вроде как даже обиделся Хрод. — И остальные выступят, никуда не денутся. Заливицкий-то староста трусоват. В другой раз, может, и увильнул бы. Но тут и у него выбора нет. Припомнят веркуверы, на чьей земле трупы отыскались. Нет, Бо, что решено, то уже не перерешаешь.

Старый урд гордо выпятил впалую грудь. Впалую не только от возраста. Здоровяком он и в молодые годы не был. Зато голова у Хрода до сих пор светлая, а совесть чистая. За ним вся округа пойдёт, не раздумывая. А здоровых, сильный парней в каждой деревне найдётся немало. Вот только без Луффа им всё одно с орденом не справиться.

Но Хрод, похоже, думал иначе.

— Дозорных на дорогу я уже выставил, — деловито сообщил он глыбарю. — Гонцов по прочим деревням тоже разослал. Собираться будем у меня в Дремухах. Хоть и ближе мы к орденским землям, зато в случае чего есть где укрыться. По нашим дебрям веркуверы долго шастать не будут — чащобы непролазные. Да и поджечь не смогут, болота кругом. Согласен, Бо? Чего молчишь, заснул что ли?

Глыбарь и в самом деле перестал слушать соседа, хотя, казалось бы, более важной темы для разговора и сыскать невозможно.

— Да, спасибо, Хрод, ты всё правильно сделал, — ответил он виновато. — Но я всё думаю, кто же это над мытарями так покуражился? Ведь не нахты же? Те бы мясо просто так на дороге не бросили. Значит, кто-то другой. Сильные, по всему видать, ребята. И отчаянные. Вот бы их отыскать и на нашу сторону переманить!

Старому урду тоже приходила в голову эта мысль, и он уже знал, что ответить.

— Не хотелось бы тебя расстраивать, сосед, но не стоит на них надеяться. Мужики говорят, недавно в Сером урочище троих глыбарей нашли, точно так же разукрашенных. Одних рук дело. И рукам этим никакой разницы, веркувер перед ними или фрай. Помочь-то они нам, может, и помогут, да только как бы мы сами потом не пожалели. Нет уж, давай на свои силы рассчитывать. Нам и колдуна твоего с лихвой хватит.

Хватило бы, кабы вернулся. Но уж сколько времени прошло, а его всё нет. И сына тоже…

******

Бо удовлетворённо оглядел результаты трёхдневной работы. Засека получилась славная, полностью перекрывающая дремухинский тракт. Массивные, в два обхвата брёвна хорошо подогнаны одно к другому, а в узкие щели между ними сподручно палить из лютобоя. Зато разглядеть стрелка с той стороны засеки не так-то просто. Тем более что брёвна сверху прикрыты толстыми пластами дёрна, который даже веркуверские термовики не в раз пробьют. В кустах по обе стороны дороги укрыты площадки для бомбунов и слимуков, между деревьев натянуты сети на случай, если среди врагов окажутся крылатые выродки.

Вроде бы, все предусмотрел, ничего не забыл. Разве что вот здесь сук слишком выпирает, как бы не напоролся кто в горячке боя. Надо бы сказать, чтобы обтесали. Хотя, что он, сам безрукий? Умаялись мужики за три дня, пусть передохнут. Одному Вышню известно, когда бой начнётся, может, уже завтра. Чего ж по пустякам народ тревожить?

Бо с кряхтеньем, больше показным, чем настоящим, забрался на третье по счёту от земли бревно и вытащил из-за пояса топор.

— Бог в помощь, папаша!

Глыбарь чуть топором себе по пальцу не саданул от неожиданности. Откуда здесь мог взяться незнакомый голос?

— Это смотря какой бог, — проворчал он, пристально разглядывая сверху немолодого, но крепкого хумана в сером запылённом балахоне, невесть как оказавшегося рядом с засекой. — Уж извини, приятель, но на фрая ты не больно-то похож. Может, ты веркуверским богам молишься?

— Не, папаша, не угадал, — усмехнулся незнакомец. — Я живу сам по себе, и бог у меня свой собственный. Не фрайский, не веркуверский и даже не городской.

— Не понял, — признался сбитый с толку глыбарь. — Стало быть, ты мне своего собственного бога в помощь предлагаешь? И себя самого, значит, тоже?

— А ты догадлив, папаша! — всё так же весело ответил хуман. — Ну, так как, берёшь помощника?

— И чем же, интересно, ты мне можешь помочь? — недоверчиво спросил староста. — Если делом, то почему бы и нет, а пустой болтовни и без тебя хватает.

— Да хотя бы и советом, — хуман ловко, в один прыжок пристроился на бревне рядом с глыбарём. — Ты бы, папаша, ещё над засекой и навес сделал. А то ведь сети, конечно, бойцов орденских не пропустят, но они и издали с высоты всё здесь пожгут.

Бо проглотил уже готовую сорваться с губ насмешку.

— А с чего это ты, приятель, решил, будто я с орденом воевать собрался? — осторожно спросил он.

— Э-э, папаша, да твои секреты уже всему Загороду известны! — опять усмехнулся незнакомец.

Странная у этого парня привычка — с беззаботным видом говорить об очень серьёзных вещах. И не поймёшь, в самом ли деле ему что-то известно, или просто так треплется.

— Какой я тебе папаша! — понемногу начал горячиться глыбарь. — Друзья зовут меня Бо. А враги — Боргул Каменный Кулак. Только зовут они меня так недолго.

— Пожалуй, и я буду тебя Бо называть, — не стал спорить чужак, но что-то по нему не заметно было, будто он испугался угрозы в голосе и словах глыбаря. — Так короче. Но и моё имя не приятель, а… Пин.

Заминка перед именем показалась старосте подозрительной, но нашлись и более важные вопросы.

— Так что ты, Пин, собирался рассказать про мои секреты?

— Да ничего особенного! — отмахнулся чужак. — Только и про твои планы, и про колдуна вашего в ордене давно уже знают.

Вот это новость! Нет, этот чужак мог, конечно, и соврать, но ведь и Бо ему про Луффа ничего ещё не рассказывал. А он прямо так и сказал — "колдун". Неужели кто-то из окрестных старост успел доложить Капитулу о готовящемся бунте?

— А тебе-то самому откуда известно, о чём орден знает, а о чём — нет? — спросил глыбарь со слабой надеждой, что Пин просто несёт бессмысленный вздор, случайно оказавшийся в опасной близости с правдой.

Чужак безразлично пожал плечами, всем своим видом показывая: не хочешь — не верь, и так же лениво объяснил:

— Да так, побеседовал с двумя проходящими мимо веркуверами.

— Уж не с теми ли, которых мы потом в трёх верстах от Заливиц нашли? — догадался Бо.

Но Пин не спешил подтверждать его догадку:

— А я знаю? Вот у них и спроси.

— Да я бы и рад, но они уже никому ничего не скажут.

Глыбарь невольно перенял у чужака манеру говорить намёками. Но у того всё равно получалось лучше.

— Ну, мои тоже сначала неразговорчивыми казались, — усмехнулся Пин так, что у Бо сразу пропало желание спрашивать о других трупах, глыбарьских.

Но и заканчивать разговор было ещё рановато.

— И что ж они тебе сказали?

Пин выразительно обвёл взглядом фрайские укрепления:

— Так ведь ты, папаша… виноват — Бо, — тут же поправился он, — и сам всё понял.

Что ж, какими бы неприятными не были известия, лучше о них узнать заранее. Теперь Бо уже не сомневался, что бой будет очень тяжёлым. Правда, веркуверам ещё не известно, что колдуна во фрайском ополчении нет, но вряд ли это их незнание даст бунтовщикам хоть какое-то преимущество. Пожалуй, Бо согласился бы сейчас на любую помощь, а не то, что этого странного чужака. Выбирать-то не приходится… Хотя и он, судя по всему, парень не простой.

— Так, значит, ты в одиночку с ними двумя… э-э… беседовал?

И опять Пин удивил старосту, не стал темнить.

— Мог бы и один, — рассеянно сказал он, задумавшись о чём-то своём. — Но зачем, когда сыновья есть? Ребятишкам пора к взрослым разговорам привыкать.

Тут же из придорожных кустов, словно по каоманде, выскочили двое молодых хуманов в такой же одежде, как у Пина, и остановились возле засеки. На их бесстрастных, чем-то неуловимо похожих лицах легко читалась готовность выполнить любой приказ отца. И Бо, пришедший проверять готовность укреплений без сопровождающих, вдруг почувствовал себя неуютно.

— Да что ты так переполошился-то, Боргул Каменный Кулак? — насмешливо спросил Пин, угадавший чувства собеседника. — Они у меня ребята послушные. Без разрешения и шагу не сделают. И тоже очень хотят тебе помочь. Правда, мальчики?

— Да, отец, — подтвердили оба такими равнодушными голосами, словно бы их спросили, хотят ли они, чтобы ночью светили звёзды, а днём — солнце. И Бо мог бы поклясться, что заговорили они совершенно одновременно. Но глыбарь решил пока не обращать внимания на эти странности и задал ещё один важный вопрос:

— А что ты попросишь у меня за свою помощь, Пин?

Привычка чужака каждый раз кривить губы, отвечая на вопросы, немного раздражала глыбаря, но в этот раз усмешка получилась довольной и даже дружелюбной.

— Вот теперь вижу, что говорю с деловым фраем, — сказал Пин и махнул рукой, разрешая мальчикам уйти. Те так же быстро и беззвучно скрылись в лесу.

— Но я не стану пользоваться твоим безвыходным положением. Да-да, — опередил он вопрос Бо, — я уже успел заметить, что Луффа в твоей армии нет. Но когда он вернётся, ты обязательно сведёшь меня с ним. Вот и все мои условия.

Староста даже не стал удивляться, что чужаку известно имя колдуна. Только спросил:

— А вы с ним знакомы?

— Он со мной — вряд ли, — Пин опять заговорил загадками. — Зато мне про него многое известно. Ну, так что, папаша, берёшь меня в своё войско? Не пожалеешь, Бо, не сомневайся! Я для тебя очень много всего могу сделать.

В этом глыбарь и не думал сомневаться. А вот в том, что он не пожалеет, сомнения были, и серьёзные.

******

Бо и не заметил, как за несколько дней чужак успел стать главным в его войске. Всё как-то само собой произошло.

Староста сам посоветовал Пину не распространяться, кто он таков, да откуда. Пришлый, мол, из Загорья. Ходил года два назад по деревням слух, будто там буза какая-то была. Подробностей, конечно, никто не знал. После подавления бунта обычно рассказывать о нём уже некому. А Пин, получается, как будто бы уцелел.

Морда у него, понятное дело, не фрайская, но после появления Луффа народ к этому стал относиться спокойнее. Встречаются, значит, и среди хуманов нормальные люди. Да и редко кто сюда из Загорья заглядывал. Может, у них там все такие. И фраи потянулись к пришлому с вопросами.

Пин всё больше отмалчивался — тяжело, дескать, вспоминать про это. Зато охотно рассказывал о веркуверских боевых приёмах. Учил, как в бою уцелеть. Слушали его, раскрыв рты. Ещё бы! Сам-то чужак — вот он, живой, уцелел после веркуверских карателей! Стало быть, знает, о чём говорит.

И всё войско вдруг пришло в движение. Выяснилось, что и засеку Бо неверно поставил, нужно было не только тракт перегородить, но и по окраине леса укрепление продолжить. Да и в глубине леса не мешает кордоны устроить. Разведчиков на дорогу, на полдня пути вперёд, тоже с совета чужака поставили. А когда кто-то из дремухинцев про обходную тропу вспомнил, разрешения у Бо никто уже и не спрашивал. Пин сам отобрал два десятка добровольцев и отослал с одним из своих сыновей сторожить обход.

Староста уже и не удивился, что при появлении над дорогой крылатого врага, головы бойцов повернулись не к нему, а к пришлому хуману. А тот, конечно же, тут же отдал приказ:

— Мужики, не суетитесь! Не палите в белый свет, как в монетку. Но и не пытайтесь его непременно сбить. Он, гад, петляет так, что прицельно в голову всё одно не попадёшь. Да и далековато. Просто не подпускайте его к засеке, чтоб он толком не рассмотрел наши укрепления. Пусть поймёт, что ждут его здесь, и достаточно.

Так оно на деле и получилось.

Веркувер пару раз попытался прорваться к засеке, но был вынужден повернуть назад. Шлепки лютов по панцирю не таили серьёзной опасности (его и в упор не пробьёшь), однако получить случайный заряд в голову разведчику явно не улыбалось. Потом он издали попробовал на прочность укрепление, но даже не подпалил дёрн, закрывающий стену. И убедившись, что одному здесь делать нечего, крылатый враг улетел обратно к своим.

Взрыв всеобщего ликования — как-никак большинство фраев впервые наблюдало, как веркувер вынужден был уступить — только сильней разозлил глыбаря.

— Послушай, приятель! — негромко сказал он Пину, когда шум немного поутих. — А я тебе случайно не мешаю командовать? Помнится, я брал себе помощника, а совсем не начальника.

— Да не вопрос, папаша! — привычно ухмыльнулся чужак. — Иди распоряжайся. Только всем ведь прекрасно известно, что последний раз ты воевал лет сорок назад с парнями из соседней деревни. И как бороться с орденом, толком не знаешь. Людям нужна надежда на победу, понимаешь? А ты её дать, извини, ну, никак не можешь.

— А ты, значит, можешь? — вскипел Бо. — И часто тебе приходилось веркуверов бить?

— Нечасто, но приходилось. Про один случай я тебе уже рассказывал. И потом, папаша, — чужак внезапно подмигнул старосте, — врать у меня получается намного лучше, чем у тебя. Твои ребята сейчас всему, чтобы я ни сказал, поверят. Так что, пользуйся моментом.

Откровения Пина оказались настолько неожиданны, что Бо не сразу нашёл достойный ответ. Выходит, чужак сам не верит в победу? Тогда зачем он взялся помогать? Что ему вообще нужно от Бо?

Видимо, все эти вопросы тут же отразились на широченном лице глыбаря, потому что чужак легко прочитал их, как в детской книжке с картинками.

— Ничего, папаша! — примирительно сказал он. — Нам бы только дождаться, когда колдун твой вернётся. А там уж не пропадём.

— Если вернётся, — хмуро поправил чужака Бо.

— Вернётся! — уверенно повторил Пин. — Иначе получится, что я дураком оказался. А такого не может быть никогда!

«А может быть, он прав? — подумал глыбарь. — Просто нужно верить в удачу, а там, глядишь, и боги смилостивятся».

— Ну, раз так, пойдём дальше мужиков воевать учить! — сказал он, старательно изображая оптимизм.

— Нет, Бо, для меня сейчас другое дело найдётся, — с непривычной серьёзностью возразил ему Пин. — Отойдём-ка в лесок, поговорим с глазу на глаз.

И он, не оборачиваясь, зашагал по едва приметной тропке, видимо, натоптанной уже за последние дни фрайским воинством. Глыбарю ничего другого не оставалось, как вслед за ним пробираться через колючие кусты.

— Если я хоть немного знаю веркуверов, — на ходу объяснял Пин, — то они попытаются найти обходной путь. А мы уже знаем, что он есть, стало быть — и они найдут. И хотя бы небольшой отряд веркуверы обязательно пошлют нам в тыл. Так что, я сейчас отправляюсь на ту тропку, где поставил заслон. Без меня их мигом сомнут.

— Но и ты здесь не расслабляйся, — продолжил он, остановившись возле поваленного клёпаля. — Может быть, они сразу с двух сторон повалят. Я с тобой оставлю одного из сыновей. Если будет совсем туго, можешь через него со мной поговорить. Он умеет. И не делай вид, что никогда не догадывался! — перебил вопрос глыбаря. — Сейчас объяснять некогда, просто помни, что это возможно. И ещё…

Он нагнулся, пошарил рукой под корнями дерева и вытащил наружу два настоящих веркуверских термовика. Один из них тут же полетел в руки удивлённого старосты.

— Бери, пользуйся и вспоминай мою доброту! Спуск — здесь, перезарядка — здесь, — Пин ткнул пальцем в блестящие рычажки на стволе оружия. — Зарядов мало, так что стреляй только наверняка. Мне б и самому второй термовик пригодился, но, если веркуверы и вправду без меня в атаку пойдут, тебе он нужнее будет. С вашими пукалками орден не одолеешь.

И новоиспеченный союзник Пин небрежно забросил термовик за спину и зашагал дальше в лес.

— Погоди, а как же…

— Некогда, Бо! — крикнул Пин, уже скрывшись из вида. — Честное слово — некогда. Потом всё объясню. Удачи тебе, папаша!

Пин и в самом деле спешил. Но в любом случае он не стал бы рассказывать подробности. Незачем фраям знать, что веркуверский отряд на самом деле шёл по его следу. Такая мелочь, как бунт нескольких фрайских деревушек, не могла сильно взволновать Капитул. Убийство караванщиков — совсем другое дело.

Ему позарез нужно было оружие. И вскоре он нашёл двух простофиль, ничего другого, кроме как пугать грозным видом глупых фраев, толком и не умевших. Да и мальчикам для уверенности полезно было собственными руками убить настоящего веркувера.

Короче говоря, оружие он добыл. А слухи о бунте действительно ходили по округе. Поэтому и подбросил трупы к околице одной из мятежных деревень. Теперь у фраев уже не было пути к отступлению. И Пин надеялся, что хотя бы часть преследующего его отряда мятежники оттянут на себе. А дальше… — дальше видно будет!

Правда, хотелось бы, чтоб папаша Бо уцелел. Через него проще всего найти этого придурка Луффа. Поэтому пришлось оставить одного из сыновей для охраны глыбаря. Тоже рискованный шаг — с мальчишкой может что-нибудь случится. Но всего ведь не просчитаешь. Авось, повезёт, обойдётся.

А в свою удачу Пинкель-Дюнн действительно верил.