Темный Шквал

Глава 19 Вместо эпилога

Одна из параллельных реальностей. Аудроне номер семь.

— Ты чего такой кислый? — она толкнула Тартаса в бок и налила другу еще выпить.

— А тебе бы только веселиться! — ворчал Тартас.

— Меня из тюряги выпустили в звании, — она задумалась. — А какое у меня звание?

— Допилась, — произнес Тартас и накатил.

— Эх, Тартас. Радуйся иллюзии свободы. Скоро все равно погибнем…

Тартас поперхнулся и закашлялся.

— Я пока умирать не собираюсь, — заметил он. — А ты совсем расклеилась. Зря силы свои недооцениваешь.

— Он дженериец, — она покачала головой. — Женатый дженериец. И какой бы шлюхой эта… как ее…

— Афина Рурк, — подсказал Тартас.

— Какой бы шлюхой она ни была, изменять он ей не станет. И разводится тем более, — добавила Аудроне.

— Либо так, либо с женушкой его несчастье приключится, — произнес Тартас. — Спаси женщину от гибели. Уведи у нее мужа.

— Приказ о нашем назначении в его команду придет только завтра, — Аудроне щелкнула пальцами. — А сегодня я желаю тебе хорошенько развлечься!

Тартас ее не понял и поморщился. Затем обернулся, тут же изменился в лице и отвернулся.

Аудроне тоже заметила веселую компанию, вошедшую в бар. Конечно, она всех их узнала. И красивого луитанца, копия которого была свидетелем обетов на свадьбе Шестнадцатой, в том числе.

— Ты предвидела, что они сюда придут? — зашипел Тартас.

— Конечно, — подтвердила она. — А чего ты думаешь я в таком вызывающем платье?

— Замечательно…

— Да что с тобой? — не поняла Аудроне. — Вы с этим луитанцем уже знакомы? — засомневалась она, глядя на странную реакцию Тартаса.

— Мы неделю на одном «Эксомборде» проторчали. Он в медблоке врачом служил, а я тогда в регенерационный бассейн на трое суток загремел. Он за мной приглядывал. А потом его группу перевели.

— И у вас ничего не было? — не поняла Аудроне.

— Это же «Эксомборде»! — возмутился Тартас.

— Ну так иди, познакомься заново. У тебя увольнительная на три дня. Развлекайся — не хочу!

— А потом я с ним в одной команде окажусь? Ага, как же!

Аудроне заметила, насколько Тартас расстроился неожиданной встрече, но решила не вмешиваться и промолчать.

— Тартас Онью?

Аудроне и Тартас медленно повернули головы к луитанцу.

— О, здравствуйте, доктор Стерн, — Тартас явно стушевался.

— Просто Вильям, — тот улыбнулся, показывая два ряда белоснежных зубов.

— Аудроне, — представилась она.

— Вы отдыхаете или… — Вильям не договорил.

— У нас увольнительная, — вставила Аудроне. — Еще три дня продлится, — она многозначительно подмигнула Тартасу.

— Тогда, может, украсите нашу компанию? — предложил Вильям и указал рукой за какой-то дальний столик. — С нами точно не соскучитесь.

Аудроне щелкнула пальцами, подзывая официанта.

— Бармен, бутылку атероля!

С этой бутылкой она и переместилась за чужой столик.

— Ребята, знакомьтесь! — Вильям буквально светился от счастья. — Мой давний друг Тартас и его подруга Аудроне.

Она поставила бутылку на стол, чем сразу же вызвала приятные ответные улыбки.

— Дон.

— Око.

— Жасмин.

— Шори.

— Выпьем за встречу? — предложил Вильям.

Уселись и начали пить.

— Привет, извините, я задержался…

Аудроне медленно повернула голову, и вся краска с ее лица сошла. Дженериец стоял рядом ней! Тот самый, кого предстояло у неверной жены отбить. Он тоже весьма внимательно смотрел на нее смотрел и даже не сразу присел.

— Я Аудроне, — она отсалютовала и выпила.

— Киаран, — ответил дженериец и разместился напротив. — Атероль? — он покосился на почти пустую бутылку. — Вы не из робкого десятка.

— Из бесстыжего, — сообщила она и еще выпила. — Особенно, когда напьюсь.

Дженериец опустил глаза и старался больше вообще на нее не смотреть. Аудроне в своем вызывающем наряде превратилась в пустое место на краю стола, за которым сидела шумная компания и говорила обо всем на свете, только не о войне, в которой они родились и жили.

Поначалу Аудроне еще старалась улыбаться, а потом и этим перестала себя утруждать. Неправильно все. Она мельком взглянула на браслет верности дженерийца, затем так же мельком на его брачную руну, и поняла, что бороться можно с чем угодно, но только не со своими принципами.

Заказали еще спиртного. Дженериец потянулся за бутылкой и хотел наполнить стакан Аудроне, но она накрыла его ладонью.

— Не стоит. Благодарю.

Она забрала сумочку и встала.

— Ты куда? — не понял Тартас.

Аудроне подарила другу воздушный поцелуй и с грустью улыбнулась.

— Искать выход, — ответила она и рванула из бара на всех парах.

Шла по улице, едва ли не спотыкаясь. Дженериец. Дженериец. Дженериец. Только женатый на другой…

На следующий день пришел приказ о ее переводе в команду капитана Рурка, и еще через два дня они с Тартасом попали на «Анвайзер». Аудроне решила, что если ничего не делать и держаться от дженерийца подальше, она сможет за несколько недель придумать какой-нибудь другой план спасения мира и убедить Сюзанну Мэль в том, что он уж точно сработает!

К сожалению, дела у Аудроне пошли из рук вон плохо с самого начала. Когда на корабль попытались напасть ловцы смерти, вся команда выяснила, что Аудроне трансгрессир. Ошейник и кандалы повесили всего на пару дней, но «осадочек» остался. Затем был прокол со спасением профессора Робертсона, благодаря слишком длинному языку которого все узнали, что Аудроне — тоже профессор и автор теории пространственно-временной инверсии. Хорошо еще, что перед смертью тот не успел разболтать много чего другого…

Была одна миссия по передаче неких данных связному, на которой Аудроне едва голову не прострелили. Спас дженериец, вытащив ее в разрыв реальности по ментальному каналу. Когда он успел этот канал создать и с какой стати раскрыл ей свою тайну о том, что он модельер, Аудроне не поняла, но после миссии и открытия правды, осознала, что другого плана по спасению мира у нее нет, а с тем, который есть, она не в состоянии справиться. И тут Аудроне обрела цель. Ведь если ее не будет, то и реальность потечет своим чередом, и кто-нибудь другой обязательно найдет способ остановить кровопролитие!

Четыре года плена в другой реальности и полгода допросов в тюрьме этой не довели ее до мыслей о самоубийстве. А два месяца службы под командованием капитана Рурка справились с задачей на отлично!

Чтобы никого не обвинили в том, что «не досмотрели», «не предугадали», Аудроне настроилась на самоубийство во время какого-нибудь задания. И тут капитан Рурк начал доводить ее до белого каления. Не мог этот упертый, вечно собранный и молчаливый дженериец оставить ее в покое и дать спокойно погибнуть! То вытащил из эпицентра взрыва, то из ловушки Асгендо достал, то вытянул с линии перекрестного огня. Аудроне злилась из-за своих неудач, а капитан Рурк… Она догадывалась, что причиной вспышек гнева была ее мнимая безалаберность и неудачные попытки свести счеты с жизнью.

После очередного задания Киаран вызвал ее в свою каюту и спросил напрямую:

— Ты же трансгрессир. Почему ты так вляпываешься? На пустом месте, а?

— Простите, капитан, — только и ответила она. — Постараюсь подвигов не повторять. Я могу идти?

— Пришел приказ. Нам дают увольнительные на три дня. У команды есть традиция отмечать в баре.

— Извините, капитан, но я никуда не пойду. Посторожу корабль, — она пожала плечами. — А вы отдыхайте.

— Это неправильно! — он повысил тон. — Ты — член нашей команды!

— Если с нотациями закончили, разрешите идти? — она вытянулась в струну и отдала честь.

— Да, идите.

Увольнительные получили, и Аудроне никуда не пошла. Поздно ночью, мучаясь от очередной бессонницы и дум о том, во что превратилась ее жизнь, она решила выпить кофе, что б уж точно не спать.

Вошла в столовую и замерла. Киаран сидел за столом в пустом помещении и… пил кофе.

— Вы же в баре должны быть, — произнесла она.

— Должен, — он кивнул.

Она налила себе кофе и присела за стол напротив него. И только тогда обратила внимание на его запястья. На них не было ни браслета, ни брачной руны. Аудроне поморщилась и щелкнула пальцами. Прогнозы были один краше другого… Столько заниматься сексом просто нельзя: тело сотрется…

Аудроне заморгала и отпила кофе.

— Я с женой развелся, — произнес Киаран.

— Мне очень жаль, капитан, — ответила она.

— Из-за другой женщины, — сдавленно добавил он.

Аудроне поежилась.

— Она изменила вам с другой женщиной? — брякнула, не думая.

Киаран вскинул брови, не без удивления глядя на нее.

— И ты еще себя гением мысли называешь?

— Это не я, а другие меня так называют, — она приподняла подбородок.

— Может, в науках ты и умна, а в жизни — дура дурой! — вспылил он и резко встал.

— Ну знаете, — негодовала Аудроне и тоже встала, — я вас никогда не оскорбляла!

— А что мне еще сказать! — он развел руками. — Ты уже месяц спишь со мной в своем сознании, но в живую все никак не можешь правду признать!

Аудроне вздрогнула и испуганно прижала ладонь к губам. Щеки покраснели, а шею побили розовые пятна.

— Я не пускала вас в свою голову! — только и нашлась, что сказать.

— Тогда каким образом мы не слезаем друг с друга по ночам?

Аудроне стала пунцовой.

— Фантазировать не запрещено! — она указала на него пальцем. — А в голову ко мне лезть — это нарушение закона! За это и казнить могут!

Киаран спрятал лицо в ладонях и воскликнул:

— О Инаг!!! Женщина, ты спишь со мной в своей голове! — он отнял руки. — Ты со мной спишь! Как в реальности, только в голове! И кончаешь так же регулярно, как пьешь кофе в этой столовой! И строишь из себя святую невинность! Брак ты мой не хотела разрушать?! Он распался еще до того, как ты в эту реальность вернулась! Что сложного, я не понимаю? Затащить в постель мужика, который глаз от твоей задницы оторвать не может, и заставить его развестись с… — он не договорил. — Так нет же! — продолжил возмущаться Киаран. — Проще делать вид, что ты ничего не замечаешь, что ты вся прямо-таки безгрешная, зато во сне устраивать такой разврат, при мыслях о котором у меня стояк на миссиях возникает! Сколько можно издеваться над собой и надо мной, а? Развелся я, — он потряс перед ней голыми запястьями, — все! Женщина, ради мира во всем мире, я не только на тебе женюсь, но и трахать буду регулярно и качественно! Хоть в самой Обители Инага во время церемонии!

— И ты все вот это, — она покрутила рукой у груди, изображая душевные волнения, — узнал из моих воспоминаний и теперь держишь внутри?

— Да! — гаркнул он. — И о твоих жалких попытках прикончить себя на миссиях тоже! — припечатал он и стукнул кулаком по столу.

Аудроне вздрогнула и спрятала голову в плечах.

— Сдавай посуду и пошли! — он схватил свою кружку, и понес ее к посудомоечному автомату.

— Куда пошли… — промямлила Аудроне, но кружку понесла сдавать.

— Ко мне в каюту, — более спокойным тоном ответил он.

— Зачем? — еле ворочая языком спросила она.

— А ты как думаешь? — он сложил руки на груди.

— Мне нужно переодеться, ладно? — она ретировалась к двери.

— Нет! Спортивный лифчик и безобразные хлопковые трусы я намерен с тебя снять сам! — он подбежал к ней, подхватил на руки и перекинул через плечо, словно поймал добычу.

Вышел в коридор и понес в свою каюту. Аудроне почувствовала его ладонь на своей пятой точке. «Приятно-то как… мамочки…» — подумала она и больше не проронила ни слова.

Растянувшись на простыни, она размышляла о том, что ходить в ближайшие сутки точно не сможет. Киаран пристроил голову на ее пояснице и по-хозяйски поглаживал голый зад.

— Я полагала, что умру, — безмятежно произнесла Аудроне.

— На свадьбе или в постели? — уточнил Киаран и прикусил кожу на ее попке.

— И там, и здесь, — сообщила она.

Он обхватил ее талию и перевернул на спину.

— Я же сказал, что не позволю тебе умереть. Что за привычка никому не верить, кроме своих сомнительных прогнозов?

— В том, что они проваливаются, виноват ты, — сообщила Аудроне. — Угораздило же меня с модельером связаться, — пожаловалась она.

— Можешь поплакать, а я обещаю тебя пожалеть.

Киаран начал целовать ее живот и бережно его гладить.

— Почему мне кажется, что и этот секрет ты уже знаешь? — устало спросила она.

— Потому что у тебя два месяца задержка. И это я знаю точно! — хмыкнул он и прижался ухом к ее животу.

— Ты совершенно невыносим! — Аудроне перебирала пальцами его волосы.

— В постели или по жизни? — спросил Киаран.

— И там, и там, — удовлетворенно заулыбалась она.

— Зато я очень сильно люблю тебя. Веский аргумент, чтобы позволить мне остаться и в твоей постели, и в твоей жизни?

— Весьма веский, — согласилась она.

Одна из параллельных реальностей. Аудроне номер два.

— Прости, дорогая, — вздохнула Сюзанна, — но тебя не было четыре года. И появилась ты в синем комбинезоне прямо посреди Обители Инага! Почему на тебе был синий комбинезон?

— Я не знаю, — она покачала головой. — Устала повторять, что ничего не помню, — Аудроне опустила голову и поправила увесистый ошейник.

— Сотрудничать ты отказываешься, проводить эксперимент тоже. Я не представляю, что с тобой делать, — развела руками Сюзанна.

— Отправь меня на фронт, — предложила Аудроне. — Там я быстро погибну и перестану быть обузой для тебя. Ты же мило устроилась во Дворце под боком у Императора, заменив в его постели покойную Лала Ли. И кость поперек горла в моем лице тебе не нужна.

— На фронт тебя никто не отправит. Но в безопасное место перевезут.

— В другую тюрьму? — усмехнулась Аудроне.

— Не дерзи, — Сюзанна встала и вызвала кого-то по внутренней связи.

В помещение вошел дженериец в зеленом комбинезоне ВКФА и отдал честь адмиралу флота. Аудроне узнала его. И быстро отвела взгляд, стараясь слишком пристально на копию жениха Шестнадцатой не смотреть.

— Капитан Рурк, вам приказано доставить мою дочь на Эвлеру.

— Так точно, мэм, — кивнул он.

— Ошейник не снимайте, — добавила Сюзанна.

— Может, еще и кандалы наденем?! — взорвалась Аудроне. — Да убей уже меня, чтобы выбором не мучиться!

— Ты слишком ценное приобретение, чтобы так просто тебя убивать, — хмыкнула Сюзанна и вышла из комнаты для допросов.

У Аудроне на глаза навернулись слезы. Дженериец внимательно на нее смотрел и молчал.

— Капитан Рурк? — она прищурилась. — А имя какое?

— Вам не положено этого знать, — строго ответил он.

— Я Аудроне Мэль, если что.

— Я в курсе, — ответил он. — Пойдемте? — он отступил на шаг и указал рукой в коридор.

Аудроне заморгала, стараясь не разреветься от беспомощности, и пошла в коридор.

На корабле класса «Анвайзер» ее познакомили с командой. Равнерийца и луитанца с одинаковыми браслетами верности и брачными рунами она узнала сразу. Остальных членов команды Аудроне тоже на свадьбе Шестнадцатой видела.

Двое суток она летела с комфортом. Ее поселили в просторную каюту, и еду в апартаменты — опостылевший протеин и сладкий кофе — приносил лично капитан команды.

Он вел себя немного странно. Слишком пристально и часто на нее смотрел, пытался заговорить и разговорить. Аудроне на эти уловки не поддавалась. Мало ли, чего ждать от этой реальности?

На третьи сутки случилось какое-то происшествие в гиперпространстве, и капитан команды проводил Аудроне в зал совещаний. Там она и увидела его — еще одного дженерийца, который фигурировал в видении из сингулярности.

— Кто вы такой? — спросила Аудроне, присаживаясь за стол напротив него.

— Меня зовут Орландо, — спокойно произнес дженериец. — Пожалуй, это пока все, что тебе стоит знать.

— Орландо, — кивнула Аудроне. — И чего вы от меня хотите?

— Для начала, давай поговорим о том, где ты провела последние четыре года.

Аудроне откинулась на спинку стула и сложила руки на груди.

— Да все достали меня с этим вопросом! — повысила тон она. — Кто вас отправил? Сюзанна? Император? Первый Советник? Кто вас подослал ко мне?!

— Лала Ли, — произнес Орландо, и Аудроне изменилась в лице.

— Мне сказали, что она умерла.

— Да. Болезнь замучила ее. Мне очень жаль.

— Я прямо кожей чувствую, насколько вам жаль, — буркнула Аудроне.

— Послушай, девочка, здесь все очень сильно рисковали, позволяя нам с тобой встретится. Ты хочешь остановить войну Альянса и Армии Освобождения?

Аудроне тяжело вздохнула.

— Хочу. Дальше что?

— У нас есть план. Если ты согласишься участвовать, он может реализоваться. Будет нелегко, но что тебе терять? Ты же понимаешь: они никогда не отстанут. И свободы тебе не видать.

— Так что вы предлагаете? — она облокотилась о стол и подперла голову руками.

— Разыграй роман с моим сыном и выйди за него замуж, — произнес Орландо.

Аудроне заморгала. Кажется, все становилось намного интересней, чем она предполагала, когда попала сюда. Аудроне повернула голову к Киарану, молча стоящему рядом с ней, и хмыкнула:

— Капитан Рурк, это вы будете меня соблазнять или я вас?

Киаран взглянул на нее сверху вниз и расплылся в плотоядной ухмылке:

— Откуда вы знаете, что я — его сын?

Аудроне тяжело вздохнула и пожала плечами.

— Вы слишком похожи, — ответила она.

— Аудроне, милая, ты слышишь меня? — Киаран гладил ее по щекам, стирая с них слезы.

— Я думала, что сегодня умру, — сдавленно прошептала она, комкая юбку своего грязного и порванного свадебного платья. — Точнее, я была в этом уверена, — добавила она.

— Давай я помогу тебе раздеться, и ты сходишь в душ, хорошо?

— А ты пойдешь со мной?

— Конечно, — Киаран наклонился и поцеловал ее в губы.

— Тартас убил Императора. Мне даже не верится, что все проигралось именно так.

— Эйзор уверял, что так все и случится. Это ты делала ставку не на тот прогноз… — заметил Киаран.

— Эйзор был уверен, что в этой реальности роль Десницы достанется Вильяму. А вышло, что роль Десницы исполнил Тартас, а Вильям стал Шуйцой.

— Это настолько важно, кто из них какую роль исполнил? — Киаран стер новые слезы с ее щек.

— Ты не понимаешь…

— Я как раз-таки все прекрасно понимаю, — он взял ее за руки. — Пойдем в душ, ладно?

— А куда летит этот «Анвайзер»? — она поморщилась.

— На Дженерию, — Киаран сгреб ее в охапку и понес в ванную.

— А мы любовью сейчас займемся?

— Конечно займемся, — подтвердил он.

— Тогда ладно. Про беременность потом расскажу.

Киаран остановился.

— Про какую беременность?

— Обычную такую. Мы же ни разу не предохранялись. Так какие теперь могут быть вопросы?

— Никаких, — подтвердил Киаран.

— Я тоже так думаю, — она кивнула.

Одна из параллельных реальностей. Аудроне номер один.

Она полагала, что присвоение звания «Номер Один» дарует поблажки и намекает на значимость. Увы, номер не повлиял на то, как к ней относились. Очнувшись здесь, она не почувствовала себя, как дома, а наоборот, стала изгоем.

Когда заканчивается война, а в ее реальности так и случилось, начинаются громкие разбирательства и судебные процессы, призванные выявить виновных в преступлениях.

Аудроне было непонятно, почему одни «виновные» судили других, но опасаясь за сохранность собственной жизни, она предпочла держать мысли при себе и сотрудничать с теми, кто удостоил ее «возвращение» пристальным вниманием.

В то время, как по сети ходили видео с чужой свадьбы, во время которой Аудроне внезапно появилась на полу в Обители Инага, новое правительство делало вид, что не собирается убивать внебрачную дочь погибшего во время бунта Императора Луиты. Сюзанну, к слову, тоже не помиловали. Толпа жаждала напиться крови, и они ее получили.

Аудроне с новой властью сотрудничать согласилась. Выбора у нее особого не было, и она старательно развешивала лапшу на уши всем, кто хотел постичь смысл ее эксперимента и самой теории.

Промурыжив ее все в том же «Теневом Дворе» в течение трех месяцев, «Заря» справедливо решила, что от Аудроне проку больше на рабочем месте, и отправила ее трудится на условный «край Света», а именно на Эвлеру.

И теперь Аудроне сидела в местном баре и активно запивала атеролем свое унылое бытие в роли научного сотрудника «Института бла-бла-бла», как она его называла.

Новая веселая компания вошла в заведение и сразу же оживила местную камерную посиделку. Военные. Только они в этих краях были сбитыми и накачанными, в то время, как ученый контингент кубиками на прессах не отличался. Военных ученые любили. Во всех смыслах. Они наводили порядок в округе, охраняли чужой покой от мародеров и ловцов смерти, считавших, что в исследовательских институтах тоже добывали салопсис (добывали, но то был секрет) и… жарили… жарили изголодавшихся по качественному страстному акту женщин и мужчин, в зависимости от предпочтений.

Аудроне на кубики пресса и развитые бицепсы никогда не велась. Военные прилетали и улетали, передавая разбитые сердца ученого контингента из одних рук в другие. И хотя у Аудроне из причинных мест должен был уже песок сыпаться, одноразовые отношения ее не привлекали.

Синдром трансгрессира или нет, но сегодня она пришла сюда ради встречи с особенным мужчиной, который, если верить собственным прогнозам, изменит ее жизнь навсегда.

— Привет, красотка! Разреши тебя угостить?

Аудроне покосилась на бицепс, обтянутый майкой, и тяжело вздохнула.

— Не стоит, — ответила холодно и даже не подняла головы, чтобы оценить лицо подошедшего.

— Почему так безрадостно? Давай я что-нибудь куплю тебе выпить, и твое настроение сразу же улучшится!

Аудроне таких прилипал терпеть не могла.

— Благодарю, я уже пью, — взяла стакан и сделала глоток.

— Пойдем, Эйрем, — до боли знакомый голос заставил ее обернуться.

Копия дженерийца, за которого Шестнадцатая замуж выходила, похлопала некого Эйрема по плечу. Взгляд зеленых луитанских глаз пересекся со взглядом синих дженерийских, и Аудроне увидела не восхищение, и даже не удивление, а обычную надменность, если не сказать, что презрение.

— С этой девушкой тебе дел лучше не иметь, — отрезал дженериец и попытался увести своего друга.

Прогнозы Аудроне рухнули и обнулились в тот же миг. Даже пальцами щелкать не требовалось, чтобы понять: у дженерийца с ней какие-то личные счеты. Но какие, если они с ним впервые встретились?

— Вы знакомы? — спросил друг дженерийца.

— Она из свадьбы Тартаса и Вильяма шоу устроила.

Аудроне нахмурилась, пытаясь припомнить подробности того ужаса, который обрушился на нее в Обители Инага после возращения, и тяжело вздохнула. Да, чью-то свадьбу она определенно немного подпортила. Только не знала, что брачующиеся — знакомые дженерийца.

— Вы там были? — она нахмурилась, пытаясь вспомнить лица туристов-зевак, кто ее окружили и снимали на свои девайсы.

— Да, рядом с алтарем стоял, — ответил дженериец.

Хоть убей, но кто там у алтаря находился, Аудроне не помнила. А вот ноги тех, кто оказались вокруг нее, очень даже.

— Пропавшая внебрачная дочь покойного Императора? — произнес пораженный друг дженерийца.

У Аудроне возникло ощущение, что музыка в баре стихла и все посетители внезапно уставились на нее.

— Она самая, — подтвердил синеглазый.

Клеймо было наложено и дальше стало не о чем говорить. Аудроне с грустью улыбнулась, прощаясь с мечтами о небольшом домике на Дженерии и трех темноволосых детях.

— Родителей не выбирают, — произнесла она, допила атероль в два глотка и слезла со стула.

Дженериец и его друг посторонились, а Аудроне, опустив голову, будто была виновата за свое рождение перед всем миром сразу, направилась к выходу.

— Это дочь Императора? — начало доноситься со спины.

— Дочь Императора?

— Его дочь?

Аудроне вышла на улицу и осмотрелась. Парковка пуста, как обычно. Стоило вызвать такси. Она уже делала заказ, когда на улицу кто-то вышел. И удар по затылку оказался таким сильным, что не будь она армированной, точно осталась бы без головы.

Аудроне упала на асверс и смутно понимала, что происходит. Кровь заливала шею и струилась к декольте нового платья.

— Вали эту суку! — донесся незнакомый голос.

— О нет! Сначала порезвимся!

Ее схватили за волосы и плечи и куда-то потащили. Туфли соскочили с ног, колготы порвались, кожа на коленях стесывалась о шершавое покрытие парковочной зоны.

— Оставили ее и разошлись, — услышала Аудроне совсем рядом.

Надо же… Опять этот дженериец!

— Мужик, дуй отсюда! Мы сами с ней разберемся.

— Я скажу во второй раз: оставили ее и свалили!.

— Киаран, пойдем! — кричал его друг. — Это не наше дело!

— Дерьмовый у тебя друг, — сипло произнесла Аудроне. — Не удивлюсь, если и сам не против был бы присоединиться…

Молчание. А потом драка. Точнее, не драка даже, а просто рядом с Аудроне стали падать какие-то мужики один за другим. Судя по комплекции, они явно были военными, а не учеными. Видно, к Императору и покойной Сюзанне Мэль, воспитавшей внебрачную дочь Ивсея, у них возникло много претензий. А потом на асверс упал друг дженерийца.

Он сплевывал кровь и явно не понимал, за что ему прилетело. Аудроне поджала губы и щелкнула пальцами. В сумеречной зоне — пусто. Неужели ни в одной другой реальности ничего подобного не происходило? Пока Аудроне думала над уникальностью момента, перед глазами появилось лицо дженерийца.

— Сколько пальцев? — спросил он, показывая не то три, не то шесть.

— Четыре с половиной? — выбрала среднее Аудроне.

— Тебе в больницу надо.

Она коснулась раны на голове и застонала от боли.

В местной больнице ей сбрили волосы на затылке и заклеили порезы, оставленные разбитой бутылкой. На стесанные колени наложили повязки. Затем пришел полисмен и собрал у Аудроне показания. Она не стала говорить, что мужчина по имени Эйрем предложил своему другу уйти и оставить ее наедине с тремя злыми мужиками, сделав вид, что его там вообще не было.

— Вас есть кому забрать домой? — спросила ее медсестра, протягивая мокрое полотенце, чтобы Аудроне хоть немного привела себя в порядок.

— Да, — соврала она.

Обтерлась, выбросила полотенце и босая (туфли остались на парковке), в заляпанном кровью платье, вышла в коридор.

Дженериец, как оказалось, сидел там и встал со стула, увидев ее.

— Спасибо, — произнесла Аудроне, отвернулась и пошла искать выход из этой больнички.

— Выход в другой стороне, — подсказал дженериец.

Аудроне развернулась и побрела в другую сторону. Он почему-то увязался следом за ней.

— Я должен перед тобой извиниться, — его голос звучал достаточно расстроенным, чтобы Аудроне поверила в искренность произносимых слов. — Мне действительно очень жаль, что все так вышло.

Аудроне остановилась, повернула к нему голову и поджала губы.

— Я не обращаю внимания на ненависть к своей персоне. И ты не виноват в том, что практически весь мир считает меня если не Сахидой, то ее посланницей. Своим друзьям, которым я испортила свадьбу, передай мои искренние извинения. Я не хотела, чтобы все так получилось. А тебе еще раз спасибо за то, что спас меня от этих… — она не договорила.

Отвернулась, подавляя слезы, и пошла дальше.

— Тебя есть, кому забрать из больницы? — бросил он ей в спину.

— Конечно, — соврала она. — Пока!

Аудроне вышла через парадные двери и остановилась. Именно в такие моменты, обычно, и понимаешь, одинок ты на самом деле или нет. Забрать Аудроне из больницы было некому.

Она вызвала такси и стала ждать. Рядом снова остановился дженериец.

— Подожду, пока тебя заберут, — произнес он, стараясь на нее не смотреть.

— Не утруждайся. Вечер пятницы, как-никак. Самое время, чтобы напиться и забыться в объятиях какой-нибудь симпатичной дамы, соскучившейся по мужскому вниманию.

Машина с автопилотом подъехала и остановилась напротив Аудроне.

— Прощай, дженериец, — произнесла она, садясь внутрь.

— Меня зовут Киаран, — ответил он.

— Прощай, Киаран, — ответила и откинулась на спинку неудобного пластикового сидения.

Дома никто не ждал. Пожалуй, стоит хотя бы кота завести, чтобы встречал у дверей и делал вид, что крайне привязан к хозяйке, пока та его кормит.

Аудроне приняла душ, выбросила платье и легла спать. Завтра у них очередной эксперимент в лаборатории с искусственной гравитационной сингулряностью, который опять стоит отменить в последний момент. Благо, спорить с Аудроне никто не решался, особенно профессор Робертсон, с которым у нее вечные распри. А все потому, что этот чудик держать язык за зубами не умел. Правда после разговора по душам он внезапно изменил взгляды и трактовки, но Аудроне все равно не могла простить профессору беспечности, которую когда-то она сама проявила…

Взглянув на себя в зеркало поутру, Аудроне пожалела, что проснулась. Ее прическа «скупое гнездо и бритый затылок» смотрелась настолько ужасно, что Аудроне взяла ножницы и постригла себя, как могла. Зря… Раньше было все же лучше.

На работе вопросов на счет внешнего вида никто не задавал. Все-таки побаивались они ее. И ненавидели. Боялись больше, потому и помалкивали, что работают в одной лаборатории с дочерью покойного Императора.

Эксперимент так и не провели (Аудроне вовремя внесла смуту в показатели) и после долгих споров сотрудники разъехались по домам. Уставшая Аудроне выползла из машины и остановилась перед подъездом, глядя на дженерийца в брюках, белой рубашке с закатанными рукавами и с букетом настоящих живых цветов.

— Привет! — он странно переминался с ноги на ногу, будто сильно хотел в туалет.

— Привет, — не скрывая удивления, ответила она.

— Это тебе, — он протянул ей букет.

Она приняла подарок и понюхала цветы (пахли солнцем и медом).

— Спасибо, — ответила и спрятала улыбку за букетом.

— У тебя новая прическа? — спросил дженериец.

— Да, — она хмыкнула. — Я с утра психанула, как видишь.

— Правда? — он пожал плечами. — Тебе идет.

Аудроне уже ничего не понимала. Зачем он явился? Щелкнула пальцами. В сумеречной зоне пустота. Эта уникальность начинала ее утомлять…

— Как ты узнал, где я живу? — опомнилась она.

— Из протокола твоего опроса полисменом.

— А как ты… — она поморщилась.

— Те ребята, что на тебя напали, военными были. Теперь ими занимается служба внутреннего контроля.

— Ясно, — кивнула Аудроне и поморщился от боли в ранах на затылке. — Слушай, мне, конечно, приятно, что ты… — она поднесла букет к носу и снова его понюхала, — жест вежливости оказал, но я уже сказала, что зла на тебя не держу.

— Я не подумал о последствиях, — произнес он. — И подставил тебя.

— Ну ты же не знал, что они так отреагируют, — Аудроне снисходительно улыбнулась и отрицательно покачала головой. — Забудь, это не самое страшное, что бывает в жизни.

— Почему тогда, в Обители Инага, на тебе был синий тюремный комбинезон? — спросил он.

— Потому что я была там, где их носят, — она отвернулась.

— Долго?

— Это секретная информация. Ладно, Киаран. Спасибо за цветы. Не смею тебя задерживать.

— Я никуда не спешу, — ответил он. — Может, кофе вместе выпьем? Я видел здесь недалеко кафе.

Она опустила букет, а вместе с ним и голову.

— Чувство вины пройдет. Просто дай себе немного времени, — Аудроне обогнула его и пошла в подъезд. — Прощай, Киаран.

— Я вообще-то подкатываю, если ты не заметила! — громко бросил он ей в спину.

Она остановилась, а затем и обернулась к нему.

— Я думала, что это будет самое приятное и волнительное приключение в моей жизни… — у нее в глазах появились слезы, и они покатились по щекам. — Но разочарование… Оно убивает наши мечты.

— И кто тебя разочаровал? — он подошел к ней и остановился напротив.

— Ты, — прошептала она.

— Говоришь загадками, как трансгрессир.

— А я и есть трансгрессир, — слезы продолжали течь и падать на блузку.

— А я модельер, — ответил он.

— Я знаю, — она пожала плечами. — Вчера поняла.

— И как же мне заслужить второй шанс? — произнес он.

— У меня нет ответа на твой вопрос.

— Тогда… — он задумался, глядя в ее слезящиеся зеленые глаза, — тебе стоит промолчать.

Киаран наклонился к ее губам и замер в сантиметре от них.

— Ты не выходишь из моей головы… — прошептал едва слышно.

— Это чувство вины пройдет, я же сказала.

— Дело не в нем. Ты не выходишь из моей головы вот уже четыре месяца, — ответил он и поцеловал Аудроне.

Она стояла на берегу океана Sahadelli. Единственного на Дженерии, где вода не бирюзового, а сиреневого цвета. И легкий ветерок трепал ее волосы.

— Попалась! — Киаран появился за ее спиной и обнял.

Ладони пригладили ткань длинного платья на круглом животе и замерли, ощутив ответный удар ножкой.

— Звонил мой отец, — Киаран зарылся носом в длинные волосы Аудроне. — Изъявил желание приехать к нам в гости. Я сказал, что сначала поговорю с тобой о том, хочешь ли ты вообще видеть его в нашем доме.

— Он пытается наладить с тобой отношения.

— Он едва не запер тебя в «Теневом Дворе», когда узнал, что мы встречаемся, — напомнил Киаран. — Если бы не вступился Эйзор, я не знаю, чем бы все закончилось.

— Но Эйзор же вступился. И Орландо меня не запер, — она улыбнулась, глядя на волны перед собой.

— Но уволил с работы!

— Да я только и мечтала, чтобы удрать оттуда. Не люблю я Эвлеру. Она планета-пленница, которая неустанно борется за свободу с помощью землетрясений. И всегда проигрывает человеку и его стремлению добывать салопсис. На Дженерии куда спокойней.

— Это еще сезон бурь не настал. Кто знает, может после первой бури ты соберешь вещи и попросишь переехать на Луиту? — он начал водить носом вдоль ее шеи, и Аудроне тут же сомлела.

— Не захочу, — уверенно ответила она. — А твой отец пусть приезжает. Я приготовлю для него равнерийский острый суп и добавлю в кофе мочегонное. Чтобы не расслаблялся.

Киаран в ответ на это только рассмеялся.

Одна из параллельных реальностей. Три месяца после исчезновения Аудроне номер шестнадцать.

— Ты сегодня один? — удивился Тартас.

— Где мох? — Вильям терял терпение.

Он добирался до его пещеры больше двух часов, а еще предстояло засветло домой вернуться.

— Здесь, — Тартас шмыгнул за поворот и принес увесистый холщовый мешок. — В этот раз меньше обычного собрали.

— Спасибо и на том, — Вильям передал Тартасу мешок с сушеной рыбой и сетку со свежей. — Твой друг зачастил к Око бегать. Кое-кому из наших не нравится, что она водит дружбу с эфонцем.

— Хорошо, я предупрежу его, — Тартас сел и подпер спиной стену. — Но вряд ли из-за этого он перестанет бегать к твоей подружке.

— Его убить могут, — настаивал Вильям.

— За то, что он эфонец? — хмыкнул Тартас. — Или за то, что в горах живет?

— Мы поделили территорию. Вы не суетесь к нам, а мы не лезем к вам.

— Ну, это ты сейчас в моем доме стоишь, а не я в твоем, — пожал плечами Тартас.

Вильям медлил. Уже в который раз, когда он приходил к нему, один вопрос не давал Вильяму покоя. С кем же спал этот разукрашенный?

— Ты один здесь живешь? — внезапно спросил он, продолжая топтаться на месте.

— Да.

— А девушка твоя… — Вильям осекся.

— Я гей, — равнодушным тоном сообщил Тартас.

— Ясно, — протянул Вильям.

— Око сказала Дону, что ты тоже гей, — Тартас повернул к нему голову, глядя снизу-вверх.

— Ну и что с того? — пробурчал Вильям, стараясь не смотреть в абсолютно черные глаза, светящиеся медными дисками радужек.

— Ничего, — Тартас отвернулся.

Разговор явно не клеился. С Вильямом такое случалось впервые. Обычно он не напрягался с поиском подходящих слов. Даже не смотря на потерю глаза, его лицо по-прежнему осталось смазливо-привлекательным, что притягивало жаждущих развлечься. Вот только Вильяму они претили. Воротило от заигрываний и попыток понравится ему. По этой причине секс у Вильяма в прямом смысле «остался в прошлой жизни». Но сейчас… В эти месяцы после странного знакомства с равнерийцем, мысли о возможной близости с этим эфонцем донимали его не только по ночам, но уже и днем.

В паху стало неуютно. Пора сваливать…

— Спасибо за мох, — повторил Вильям и пошел на выход.

— Ты знаешь, что здесь рядом есть водопад? — бросил ему в спину Тартас. — Он небольшой, но можно помыться, как в душе.

Вильям остановился. Да, несло от него, наверное, за три метра, если равнериец помыться предложил. Ему-то хорошо, у него водопад. От того, наверное, он всегда такой чистый. А у Вильяма два часа пешей в гору, да еще и с рыбой…

— Спасибо, но я дома помоюсь, — буркнул он.

— Сам решай. Но водопад в скале. О нем мало кто знает, а те, кто знают, языками не треплют. Безлюдное место.

Вильям замер. Может, он дурак и этот красавчик-равнериец попросту желал посмеяться над безглазым луитанцем? Но помыться-то хотелось. И на водопад посмотреть.

Вильям сбросил с плеч рюкзак и обернулся.

— Если тебе не жалко показать это место… чужаку, то я был бы не против помыться.

— Не жалко, — Тартас встал. — Пойдем, — он махнул рукой вглубь пещеры.

Вильям с опаской осмотрелся и поспешил за ним.

Они долго петляли по каким-то кривым туннелям, пока не вышли к огромному озеру, расположенному прямо в скале. Там действительно был водопад.

— И это ты называешь «небольшим» водопадом? — Вильям заморгал, прикидывая высоту, с которой падала вода.

— Поверь, он на самом деле небольшой. Всего шесть метров, — Тартас неожиданно взял его за руку и повел по узкой тропе вниз.

Когда спустились, он отпустил Вильяма и отошел в сторону, отворачиваясь.

— Можешь мыться, — произнес как-то сдавленно.

Вильям только снял с себя ботинки с носками. Потом и их постирает. Спрыгнул в воду. Было мелко, по колено. Вильям дошагал до водопада и подставил лицо под струи воды.

Блаженство.

Рядом кто-то оказался. Вильям повернул голову и увидел Тартаса. Он тоже вошел в водопад. И тоже одетым. Равнериец очень близко подошел к нему. Ничего не говоря, он наклонился и поцеловал его.

Вильям пропал. Он ясно и отчетливо это понял в тот же миг.

Они сидели голыми у костра. Вильям опирался спиной о горячую грудь Тартаса и в прямом смысле нежился в объятиях равнерийца. Тартас то и дело зарывался носом в его волосы и осыпал поцелуями то шею, то подбородок, то губы. И тогда Вильям с жадностью ему отвечал, чтобы секунды спустя стыдливо спрятать лицо с навечно закрытым веком.

Их роман длился уже два месяца, и в деревне стали ходить слухи, что не только Око связалась с жителем гор, но и Вильям.

— Я слышал, что примерно в тридцати километрах от Вентерона в лесах есть поселение, — произнес Тартас, в очередной раз прижав подбородок к темени Вильяма. — Там живут и эфонцы, и люди. Вместе. По ночам я вижу огни к Западу отсюда. Возможно, это и есть то поселение?

— Хочешь уйти туда? — тихо спросил Вильям.

— Только если ты пойдешь со мной, — ответил он.

— Я пойду, — прошептал Вильям.

— Око беременна. Она тебе говорила?

— Нет, — покачал головой Вильям.

— Они с Доном собираются уходить. Думаю, и мы можем двинуться с ними.

— Когда? — Вильям тяжело вздохнул.

— Через неделю.

— Значит, через неделю, — кивнул он.

Тартас прижался щекой к щеке Вильяма и долго смотрел на огонь костра.

— Ты веришь, что люди могут родиться изначально связанными друг с другом незримыми нитями? — наконец, озвучил он свои мысли. — И как бы не складывалась их жизнь, они все равно находят друг друга?

— Ты у нас шаман, — улыбнулся Вильям. — Тебе виднее, какими нитями мы связаны.

Тартас провел носом по короткой щетине Вильяма и прошептал:

— Очень прочными.

Конец дилогии «Десница».

07.07.2022

Дорогие читатели!

Благодарю вас за покупку романа 💖

Я искренне надеюсь, что дилогия «Десница» не оставила вас равнодушными. Если роман вам понравился, вы можете оставить лайки и комментарии на страницах «Бури» и «Темного Шквала» 🌸

Если вы хотите продолжить путешествовать по мирам, которые я создала, рекомендую обратить внимание на трилогию «Жатва».

Фантастика, мир будущего, где все немного похоже на нашу реальность, но есть очень большие различия. Какие? Это вам предстоит узнать самим. Вся серия «Жатва» — одна большая история, которую расскажут три главных героини. Эти девушки очень разные, у каждой свое прошлое за плечами, но кое-что их объединяет…

Начнет повествование Алексис Ней. Она врач и устраивается работать в местную больницу городка Р. У Алексис весьма эксцентричный начальник, и он задает слишком много вопросов, на которые опасно отвечать. Тем не менее, именно этот мужчина берется защищать Алексис, когда вокруг начинает твориться нечто очень плохое. Что скрывает Алексис от всего мира? И как эта тайна может помочь в борьбе с абсолютным злом?

Первая книга серии «Жатва» здесь: https://litgorod.ru/books/view/6836

Приятного чтения!

Всегда ваша, Даниэль.