Тестовая группа. Книга пятая

Глава 18. У богатых свои причуды

— Здравствуйте, Фридрих, — сказал высокий рыжий мужчина, поправляя свой классический костюм. — Не думал, что виртуальная реальность окажется безопасней для таких разговоров, чем даже мой личный автомобиль.

— Времена меняются, господин Ульссон, — сказал Фрид, присаживаясь за стол и откупоривая бутылку. — Вина?

— Никогда не пил в виртуальности, — сказал Эрик Ульссон, один из исполнительных директоров «Граундхога». Ни секунды не мешкая, он сел за стол и попробовал вино, которое уже успел разлить по бокалам Фрид.

— Ну как? — спросил Фридрих с легким интересом.

— Как настоящее, — кивнул Ульссон, делая второй глоток. — Вы сильно отличаетесь, Фридрих.

— Мой игровой аватар, его я использую в «Пути Героя». Привык к нему, вот и не вижу смысла менять. Это частный канал с прямым подключением. Его нельзя взломать, к нему нельзя подключиться чужому человеку. Только вы и я, господин Ульссон. Так о чем вы хотели поговорить?

Поставив пустой бокал на стол, Эрик Ульссон сказал:

— Хорошо, буду говорить с вами прямо. Как вы знаете, я — исполнительный директор «Граундхога». Моя доля внутренних акций — двадцать два процента, что немало. И сейчас все идет совсем не так, как планировалось. Мне совсем не нравится политика нашей организации, о чем я не раз заявлял на собраниях. Как говорят в моих родных краях: «Тот, кто хочет угодить всем, не угодит никому».

— Вы про это ситуацию с нежитью?

— Верно, Фридрих. Если игра из-за нее закроется, «Граундхог» понесет огромные убытки. И я тоже их понесу. Поэтому мне нужен тот, кто справится с этой ситуацией. Вы, Фридрих, подходите лучшего всего. Я знаю вас уже много лет, к тому же, в самой игре вы хорошо продвинулись. У вас есть сила, я вам доверяю — что может быть лучше для того, чтобы заключить с вами сделку?

— И каковы же ее условия?

— Вы разбираетесь с этой нежитью. А я вас всецело поддерживаю. Причем не только я — есть немало акционеров, заинтересованных в этом. Правда, они знают лишь то, что я могу исправить ситуацию, не больше. Сотни тысяч долларов, Фридрих. И все — внутриигровой валютой, чтобы ваша группа могла усилиться и решить этот кризис. Разумеется, на ваши счета тоже попадет крупная сумма, не без этого. И вы ведь тоже заинтересованы в этом, ведь сможете легче одержать победу в гонке тестовых групп, ведь так? — спросил Ульссон, протягивая ладонь.

— У нас все и так было под контролем, но кто я такой, чтобы отказываться от сделки с таким уважаемым человеком? Я, Фридрих Вигис, принимаю условия, — ответил Фрид, пожимая широкую ладонь скандинава.

Слэшер: Помните упоминания НПС о королевстве Акродус? Сегодня я нашел его. Если идти на восток от республики Нокс, то придешь в Десять Великих Графств. Когда-то тут были десять графов, а потом их графства объединил один человек, которого местные НПС называют графом Мооном. Только вместо него сейчас правит игрок по имени Тин, и он король Акродуса. А еще проповедует учение Маркуса. Может, Акродус где-то в паладинских землях?

В Десяти Великих Графствах тоже попадались игроки. Конечно, не заметить Тин было сложно, поэтому они сразу поделились информацией на форуме.

Таким новостям обыватели форума здорово удивились. Сейчас некоторые гильдии правили своими странами, как, например, Анабиоз, отожравший добрую часть Стального королевства, но таких примеров было мало, а если конкретно — всего три. Акродус стал четвертым.

Беовульф: А ты поговорить с ним пробовал? Никогда не слышал об этом Тине. К какой он гильдии вообще принадлежит?

Слэшер: Без гильдии! НПС говорят, что он приехал со своими министрами, может, тоже игроки?

— Да уж, — сказал Тинов, устало потирая глаза.

Вчера о нем никто не знал, а сегодня Алексей проснулся в лучах славы. На форуме игроки обсасывали любую информацию о нем, и вскоре они точно пришли бы с расспросами.

Думал ли Тинов, что однажды станет известным, пусть и в игре? Нет, конечно. Хотелось ему этого? Когда-то — однозначно да, сейчас — однозначно нет. Популярность вызывает лишнее внимание к себе, а Лехе совсем не хотелось разбираться с такими проблемами. Он знал, конечно, что рано или поздно этот день наступит, но не думал, что это произойдет уже сегодня.

— Если кто-то подойдет с расспросами — просто уйду, — решил для себя Тинов.

В Шумберге сегодня произошло знаменательное событие — наконец-то был достроен храмовый комплекс. Конечно, без речи Предвестника обойтись было нельзя. И Тин произнес ее, попутно шаря глазами по рядам НПС. Да, там нашлись игроки, которые следили за ним. И Тин так и не захотел с ними разговаривать, поэтому сбежал сразу же после проповеди.

Вера: +2

Харизма: +10

— Отлично, две Веры! — довольно подметил Леха, когда пробирался обратно в замок. Сюда никто не мог прийти без спроса, поэтому можно было наконец-то расслабиться и обдумать дальнейшие планы — лояльность в Мооне скакнула вверх, а значит, можно было отправляться покорять новые земли. Во имя Маркуса, конечно.

— Эй, Тин, у нас есть проблема, — сказала Сильва. Она редко выходила из замка, предпочитая решать все вопросы из сердца графства Моон.

— Что там?

— Людей слишком много.

Удивленно посмотрев на эльфийку, Тин спросил:

— Много? Проблема? Ты ничего не путаешь?

— Нет, — твердо ответила Сильва, а потом, будто поясняя стажеру, она обрисовала ситуацию:

— У нас тут средневековье. С деревнями все на грани, земли начинает не хватать. Слишком много желающих. Но главная проблема — Шумберг. После того, как город стал столицей всего королевства, сюда стекается целая куча народу. В итоге у нас перенаселение.

— За сегодня я решу проблему, — усмехнулся Тин, совсем не сомневаясь в этом.

Несколько дней назад в святилище Харди построили односторонний портал. Сегодня, вместе с завершением храмового комплекса, появилась двусторонняя арка. Тин вернулся в уже опустевший храм и прошел через портал в Первый Свет, где его дожидался один персонаж.

— Вижу, вы получили весточку от меня, Великий паладин, — обратился Леха к Бедиверу.

— Да, юный магистр. Со мной два старших жреца, два паладина-рыцаря и по десять паладинов и жрецов. Можем отправляться?

— Верно, — кивнул Тин. — Мне нужна помощь братьев.

Благодаря силе Маркуса Леха отлично видел НПС, расположенных к служению богу Света. Каждую проповедь он записывал этих людей в виртуальный блокнот как раз для такого случая. Частью храмового комплекса Харди стала резиденция ордена Охотников на нежить. Пройдя сквозь портал, паладины направились туда, а жрецы остались в самом святилище. Тин в свою очередь послал солдат с призывом отыскать нужных людей.

Конечно, всех подряд в служители Света Леха забирать не собирался. Многие были нужны на своих местах. Например, строителя или плотника, даже если он мог быть частью сил Маркуса, Тин не вызывал.

— Я разглядел в вас Свет! — громко объявил Предвестник людям, которых привели солдаты. — Отныне, если вы пожелаете, то можете стать частью Его земной армии!

Конечно, они желали, ведь уже давно стали фанатиками Маркуса. Крепко сложенных мужчин Тин отправлял к паладинам, остальные шли в жрецы. Всего месяц назад паладинам неоткуда было брать подкрепления, и ситуация здорово поменялась.

Почти три сотни жрецов и под сотню паладинов — именно столько могли получить силы Света через какое-то время. Нужно было дать им лучшие условия для развития, поэтому Тин отправился в резиденцию, где сделал несколько улучшений и поднял сам уровень резиденции несколько раз.

Малый луч божественного взора

— Надо будет обсудить с нашими, — сказал сам себе Тин, потому что невольно задержался взглядом на этой функции.

Обмен репутации ордена на прокачку — разве не круто? Божественный взор можно было назвать настоящим имбалансом, только Тин не пользовался им. Очки репутации добывал не только он, к тому же, они были нужны на прокачку паладинов и их баффы.

«Ситуация сейчас непростая. Может, и придется использовать», — подумал Тин, вспоминая, что в мире Пути Героя устроил Король-вампир.

— А теперь настало время для подготовки моего секретного оружия.

Тюрьма в замке Моона занимала добрую половину подземного этажа. Всего сорок восемь камер, и сейчас все они были заняты. Еще недавно заключенных было в два раза больше, им приходилось ютиться в тесных камерах подвое и спать на кроватях по очереди.

Ситуация изменилась буквально на днях. Теперь «зеков» было ровно сорок восемь, и Тин отлично понимал, что сегодня камеры покинут почти все.

— Поговорим о Люсиусе и Ноде, — вольготно начал Леха, будто вел лекцию для студентов-первокурсников, а не вещал перед пятью десятками фанатичных культистов. — Эти боги не несут в себе ничего хорошего. Нод — бог мертвых, а что он может дать живому? Вечную жизнь? Я — служитель Маркуса, я видел столько нежити, сколько вы себе и представить не можете. Тысячи мертвецов, десятки их видов…И это было очень далеко от понятия «жизнь». Продолжать жизнь в виде нежити — это как свободно заниматься своими делами в тюремной камере. Вспомните чашу! Из-за нее вы чуть было не попрощались с жизнью. Ваш бог не дал вам ничего, зато почти забрал вашу жизнь.

В первые дни Тин слышал в ответ ругань и проклятия, сейчас заключенные молчали. Кто-то искренне пытался игнорировать слова короля, а кто-то уже с интересом вслушивался в его речь.

— Люсиус — бог пороков. Кто-то думает, что это бог шанса, бог талантов. Глупости. Все, что он дает — развращение на темном пути. Вы были вором? Да, Люсиус сделает вас вором получше! Только какова цена его силы? Как сильно меняется ваше мышление? До Люсиуса вы могли быть свободными обманщиками, разбойниками и другими не самыми благонадежными людьми…Зато вы отдавали отчет в своих действиях. Но как только вы попали под колпак бога пороков, для вас пропали все пути, кроме одного — вязнуть в своем темном деле все сильнее. Помните, как вы думали, что к старости завяжете с этим всем? Получите достаточно денег или власти, остепенитесь, купите дом на берегу моря? Люсиус ни за что не дал бы вам этого сделать.

Сначала Тин влиял на заключенных с помощью своего показателя Харизма и навыка Красноречия, снижая их веру в Люсиуса и Нода. А потом приступал ко второй части — проповедованию культа Маркуса. Выходило так, что культисты медленно отходили от своей фанатичной веры в темных богов, одновременно с этим проникаясь новым для себя учением.

Почти в каждой камере горел зеленый огонек. Это произошло еще пару дней назад, но отпускать никого Тин не собирался. Стоило укрепить веру заключенных, заставить их стать верными слугами Маркуса, у которых не будет и мысли о преклонении Ноду или Люсиусу.

— Можете дать показания страже, а потом вы вольны идти туда, куда захотите. Ваше заключение окончено, — сказал Тин, разводя руки в стороны.

Харизма: +12

«Как много дали», — подумал Леха, отлично понимая, почему так произошло. Обратить в веру обычный народ — плевое дело. Переманить на сторону Маркуса убежденных фанатиков злых богов — задачка почти невыполнимая для НПС. Где жрецам Маркуса пришлось бы «обрабатывать» культистов несколько лет, Тину достаточно было потратить несколько дней.

Стражники открыли все камеры, оставив закрытой только одну. Там сидел Ширхейт — глава культа «Рука Мидаса» в графстве Моон. Он оказался крепким орешком, его 350 единиц Харизмы и фанатичная преданность Люсиусу сильно тормозили процесс «перекрещивания».

— Вам не переубедить меня, как остальных, король, — уверенно сказал Ширхейт. — Вера в моего бога чиста, я не отступлюсь от нее.

— Люсиус, да? Так почему же он не поможет тебе? Почему вся его паства отвернулась от него спустя несколько дней? Что, если ты, Ширхейт, ошибаешься? Что, если бог, покровительствующий лучшим обманщикам…Обманул тебя?

Харизма: +3

Красноречие: получен уровень десять!

Вы достигли мастерства в Красноречии!

— Нет. Это невозможно, — сказал Ширхейт дрожащим голосом. Неизменная улыбка сползла с его лица, хотя казалось, ничто не способно стереть ее.

Ширхейт сомневался, а значит, оставался всего маленький шаг для того, чтобы бывший глава культа отрекся от старой веры и стал мощнейшим оружием Маркуса.

— Я еще зайду к тебе, Ширхейт. Маркус милостив. Я не стану пытать тебя, как не пытал всех твоих соратников. Все, что я дам тебе — это мои речи. Если через неделю ты не проникнешься учением Маркуса и останешься верен своему богу…Что ж, я отпущу тебя, — сказал Тин.

— Что? — удивленно спросил Ширхейт. В такое и правда сложно было поверить.

— Слово короля, — подтвердил свои слова Тин, и, развернувшись, направился прочь из тюрьмы.

День за днем все шло по плану. Подняв Красноречие до максимального уровня, Тин убрал кольца на прокачку навыка, заменив их кольцами на повышение Харизмы. Делать такие ювелирные изделия совсем не просто. Если кольцо на прокачку навыка Тин мог склепать чуть ли не на коленке, то вот кольца на прокачку характеристик находились на совсем другом уровне. Но разве такое могло остановить Леху?

Кольцо прирожденного оратора

Характеристика Харизма развивается на 5 % быстрее.

Восемь колец — сорок процентов бонуса. Даже сорок два, потому что два кольца получились чуть лучше, чем остальные. Профессия Магического ювелира скакнула до шестого уровня — с этим крафтом у Тина дела шли хорошо.

Перед речами Леха получал еще и бафф от созвездия, поэтому бонус переваливал за пятьдесят процентов. Такая прибавка ощутимо помогала. Пару дней назад Харизма перешагнула 600 единиц, а сейчас достигла значения в 630 единиц — мало какой игрок мог похвастаться таким показателем.

Возвращаясь с тюрьмы, где Тин давал проповеди лично для Ширхейта, Леха неожиданно столкнулся со Скриптидом, которого не видел уже недели две.

— Привет, Ник! Решил взять перерыв и уйти с передовой?

— Да. У нас тут важное событие, так что отправляемся в Акродус. Все уже там.

— И что за событие? — удивился Тин. — И кто эти «все»?

— Да все. Пина и Бог Копья вернулись от эльфов, Сильва и Рико улетели минут десять назад. А событие очень даже знаменательное — Мистраль вернулась.

— Ох ты ж. Пойдем, послушаем.

Переместившись сквозь портал, Тин очутился в резиденции ордена. Здесь его уже ждали друзья: Бог Копья, Сильва и Рико. Пина тоже пришла.

— Она в тронном зале. Пойдем, даже интересно, что она нам скажет, — спокойно сказала Сильва. Казалось, что слова эльфийки холодны, вот только тон был совершенно спокойным. Кто-кто, а Сильва почти что закрыла глаза на поступок Мистраль.

«Если извинится — Сильва простит», — подумал Тин. С недавних пор ему стало легко и просто понимать мысли людей, а в случае друзей все было еще проще.

Мистраль стояла в центре зала, опираясь на свой огромный топор. Когда игроки вошли внутрь, девушка приосанилась, только ее руки, с силой сжимающие рукоять, выдавали волнение.

Несколько секунд Мистраль смотрела на Тина с остальными, а они смотрели на нее. Еще сильнее сжав рукоять пальцами, девушка, наконец, сказала:

— Простите.

Никто ей не ответил, и Мистраль продолжила:

— Я виновата перед вами. Когда увидела тот артефакт, подумала, что мои проблемы наконец-то исчезнут. Я не могла больше думать ни о чем и сделала это…Мне правда жаль. И…Я потеряла артефакт. Нет, я не продала его или что-то такое! Просто…

Смотря на лицо Мистраль, слушая ее нерешительную речь, Тин подмечал все больше и больше мелких деталей. Казалось, что девушка просто не умела извиняться. А если быть точнее, привыкла делать это по одному шаблону, от которого сейчас неуверенно пыталась отойти. Тут же Леха вспомнил многие разговоры с Мистраль, ее непонимание некоторых шуток, манеру вести себя и разговаривать с людьми, особенно незнакомыми…И у Тина появилась догадка.

— Мистраль, тебе лет-то сколько? — спросил он внезапно.

Никто не ожидал такого вопроса, кроме, казалось, самой Мистраль. Пока игроки смотрели на Тина с удивлением, девушка ответила:

— Шестнадцать.

Теперь настал черед удивленно смотреть уже на Мистраль.

— Сколько?!

Это означало то, что Мистраль стала играть в «Путь Героя 2» еще до того, как ей исполнилось четырнадцать. Во-первых, удивлял сам факт ребенка в игре, где запрещено находится не достигшим восемнадцати. А во-вторых, игроки поражались тому, что, оказывается, все это время с ними играла несовершеннолетняя девочка, а они даже не догадывались об этом.

Мистраль не умела общаться с людьми. Это и подметил Тин. Теперь становилось понятно, что ее немного резкая манера общения — всего лишь желание казаться чуть взрослее или даже скорее попытка скрыть свою нерешительность и неопытность.

— Ты из богатой семьи, я прав? — спросил Тин.

Если вопрос о возрасте Мистраль ожидала — видимо, поняла, что вела себя слишком по-детски — то второй вопрос заставил ее испуганно округлить глаза. Казалось, что Тин знал о ней все, и девушке пришлось тихо признаться:

— Да.

А потом, будто понимая, что больше нет смысла скрывать правду, Мистраль начала говорить. Она рассказала все: о своем доме — большом поместье во Франции, о матери, заставлявшей детей играть в виртуальные игры, о соперничестве с сестрой и о том, чего от нее ждали.

— Охренеть, — тихо сказал Тин, не веря своим ушам. Женщина, которая навешивает на детей свое желание юности, заставляя их посвящать всю жизнь играм против их же воли…Звучало жутко. Особенно жутко становилось от того, что все это началось чуть ли не с рождения Мистраль, а в ПГ ей пришлось зайти в тринадцать лет. Ее мать не постеснялась нарушить правила и даже уложила дочь в медицинскую капсулу, своим авторитетом матери подавляя любое несогласие и заставляя Мистраль играть по десять часов в день.

Под конец она заплакала, а Пина с Сильвой поспешили к ней. Какая тут могла остаться обида на Мистраль?

— Я не с пустыми руками! — сказала она, продолжая всхлипывать. — Я всякое принесла!

На пол из инвентаря девушки выпала целая куча лута. Разное оружие и артефакты, редкие материалы, в том числе и чешуя какого-то дракона — даже взглянув мельком на эту гору предметов, Тин понимал, что Мистраль и правда собирала ценные вещи в последние несколько месяцев.

«Наверное, она проиграла сестре еще в первые дни после того, как ушла. А потом собирала предметы, чтобы извиниться», — подумал Леха, глядя на предметы и маленькую девочку над ними.

Никто больше не обижался на нее, ведь Мистраль искренне пыталась извиниться перед всеми. Но при этом в Тине и его друзьях стремительно, как разгорающийся пожар, появлялось темное чувство. И им была ярость. Игроки держали свое мнение при себе только по одной причине — не хотели расстраивать и так поломанную девочку еще сильнее.

— Так вся проблема в том, чтобы стать сильнее Либеччо? Мы поможем тебе, — сказал с улыбкой Тин. — Так ведь?

— Конечно, — быстро кивнул Скриптид. — Сделаем из тебя лучшего игрока в этой игре, порвешь свою сестру на лоскуты.

С трудом Мистраль смогла улыбнуться. Девушки повели ее куда-то прочь из зала, успокаивая по дороге.

— У нас кофе есть. Представляешь, тут и кофе есть в игре, а еще я открыла в Акродусе пекарню, там булочки очень вкусные. Все будет хорошо, не раскисай, — приговаривала Сильва, раскрываясь перед Тином в новом свете.

«Всегда такой деловой была, а тут на тебе», — подумал он и посмотрел на Скриптида.

— Что задумал?

— Так заметно, что ли? — удивился Ник. — Ты каким-то слишком проницательным стал в последнее время.

— На себя глянь, как тут не заметить. Мрачнее грозовой тучи, — пожал плечами Тин. — Я так понял, хочешь разобраться с ее мамашей?

— Да, — кивнул Скриптид, не скрывая своих мыслей. — Это уже не шутки. Сначала надо найти канал, а это будет непросто. Мистраль через выделенку заходит. А как разберусь с этим — устрою этой твари судную ночь. И надо держать от Мистраль это в секрете.

— Это да, — согласился Тин. — Ей уже шестнадцать, надо выдернуть Мистраль оттуда, пока ей совсем психику не сломали.

— Не дело так с дочерью поступать, — покачал головой Бог Копья, молчавший до этого. — У меня самого сыновья. Неправильно это. За такое в Китае органы опеки забирают ребенка.

— Везде так, но у кого-то очень много власти, хватило, чтобы рты позатыкать. Посмотрим, хватит ли тебе ее потом, сучка, — мрачно пробурчал Скриптид.

Ника ситуация обеспокоила сильнее всего. Мистраль была другом для всех, только Скриптид все равно переживал о ее судьбе больше остальных.

«Кто же знал, что ты, взрослый мужик, на самом деле влюбился в шестнадцатилетнюю девочку?», — усмехнулся про себя Тин. Может, Ник этого даже не понимал, да и не заботило подобное его сейчас. Все, чего он хотел — расплаты за уничтоженное детство его близкой подруги. И Тин был уверен, что Скриптид сможет добиться своего.

— Мы все этого хотим, Ник, — сказал Леха, кладя ладонь на плечо другу. — Как думаешь, может, Роршаха напряжем?

— Только подумал об этом, — мрачно усмехнулся Скриптид.