Тейнквил (ЛП)

ГЛАВА 4

Ночь опустилась на изрезанные склоны Погребальных гор, как шелковое черное покрывало, исколотое тысячами серебряных иголок. Небо было потрясающе ясным, залитое блестящим размытым светом, что давало возможность видеть на многие мили с того места, где в компании Пендеррина и Тагвена сидела Хайбер Элессдил, обратив взор на север. Чистота горного воздуха резко контрастировала с сумраком Аначере на Лазарине или штормовой изоляцией Сайонеда на Иннисборе. В этой темноте было какое–то особенное затишье, все звуки мира остались далеко внизу на холмах и лугах, неспособные подняться на такую высоту и проникнуть так глубоко в горы. Здесь она ощущала спокойствие и утешение. Здесь чувствовалось, что возрождение, какого всегда жаждал мир, возможно.

Они сделали все, что могли, чтобы подготовиться к появлению «Скользящего». Они зажгли костер, светивший ярким оранжевым огнем чуть ниже того места, где они укрылись, положив в него достаточно дров, чтобы он горел несколько часов, прежде чем ему потребуется новое топливо. Шар смолы они расположили довольно близко, чтобы предохранить его от холода и чтобы он оставался липким под оберткой из листьев. Из подручных материалов они соорудили свои чучела, накрыв их плащами. Они тщательно потрудились над их внешним видом, расположив в соответствующих положениях, разместив их достаточно далеко от костра, чтобы их нельзя было сразу понять, чем они являлись, но и довольно близко, чтобы создать видимость спящих путешественников. Они закончили все до того, как солнце исчезло за горами на западе, до наступления сумерек, а потом и темноты. Они изучили все возможные пути подхода и отхода, отметив дорожку от места, где они прятались, до горевшего костра и еще одну до того места, где ряд деревьев приведет их обратно на луг.

Она считала, что они были готовы насколько смогли. Ей хотелось, чтобы они подготовились еще лучше, но сделали все, что сумели, и придется довольствоваться этим.

Их план остался без изменений за исключением одного пункта. Вместо того, чтобы заранее спрятаться в скалах, она будет ждать с Пеном и Тагвеном до тех пор, пока «Скользящий» не приблизится. Так она будет лучше знать, когда быть готовой. Ее план был прост — дождаться появления того существа, бросить смолу из своего укромного места в скалах и бежать. К тому времени, Пен и Тагвен будут на борту «Скользящего» и полетят ей навстречу. Если они не смогут приземлиться, то просто бросят ей канат и поднимут ее.

Все это звучало просто, но ее уже одолевали сомнения. С одной стороны, шар смолы был тяжелым и громоздким. Чтобы послать его на двадцать футов, нужно совершить весьма мощный бросок. А это значило, что их охотник окажется очень близко. Вдобавок, будет очень трудно бросить точно. Смола была мягкой и шар из нее был неровным — он совсем не походил на камень или деревянный шар. Ей также вспомнилось, как быстро это существо передвигалось по крышам Аначере, и она не думала, что сможет обогнать его, если смола не замедлит его движения.

Конечно, она воспользуется своими друидскими умениями при броске, применив немного магии, чтобы увеличить скорость и уточнить направление полета шара. Однако, по большей части, ее умения были непроверенными, особенно, в таких тяжелых обстоятельствах. Ей придется очень сильно постараться.

Она устало вздохнула. Думать о таких вещах не приносило ничего хорошего, потому что она знала, что ничего не сможет изменить. Большая часть плана включала элемент удачи. Ей оставалось лишь надеяться, что она не будет испытывать в ней недостаток.

Она прислушалась в тишине к дыханию ее спутников, к шарканью сапог о камни, когда они ворочались. Пен лежал, а Тагвен сидел, опустив голову между колен. Оба дремали. Она не винила их. Время приближалось к полуночи, но пока что воздушного корабля не было видно. Она начала думать, что он улетел другим путем, несмотря на то, что Пен настаивал, что это существо вернется, чтобы исследовать единственный район, по которому они могли пройти пешком. Синнаминсон могла попытаться направить его прочь от них, но он примерно должен понимать, где ему следует их искать вне зависимости от того, что она скажет. Однако, пока что он еще не появился, и Хайбер начала испытывать нетерпение.

И холод. Она дрожала, поскольку была без плаща, который мог бы ее согреть. Все это путешествие было каким–то несчастьем, насколько это касалось ее. Однако именно она стимулировала этот поход, настояв, чтобы дядя Арен взял их под свое крыло друида и повел их на поиски этого дерева, которое предоставит Пену проход в Запрет. Именно она заявила, что они обязаны помочь Ард Рис.

Она почувствовала, как у нее сжалось горло, а глаза наполнились слезами, когда она вспомнила Арена Элессдила, погибшего в Шлаках. Ее наставник, ее приемный отец, ее лучший друг — ушел, убитый другим друидом. Друиды, воюющие с друидами — это было отвратительно. Она так сильно хотела стать одним из них, но теперь уже не была так уверена в этом. Арен был мертв, Грайанна Омсфорд заперта в Запрете, и тот самый орден, в который она так отчаянно хотела вступить, был за все это в ответе. Она немного узнала о том, как пользоваться магией стихий, и пока что от этого было мало пользы. Она хранила Эльфийские камни, но на самом деле они были не ее. Говоря простым языком, она была дилетантом, вором и беглянкой, и рисковала всей своей жизнью, чтобы добиться чего–то, во что верить она уже сомневалась.

Она дала волю своему разочарованию и отчаянию, молча заплакав, отвернув лицо от остальных двоих, чтобы их не разбудить. Через несколько минут она прекратила рыдать, решив, что она достаточно облегчила душу и пора успокоиться. Она не могла позволить себе так тратить время. Решение уже принято, путешествие предпринято и пути назад не было. Когда все только начиналось, она верила, что спасение Ард Рис было правильным поступком, и ничего не изменилось. Потеря своего дяди ошеломила ее, но она знала, что если бы он был тут, то сказал бы ей не сдаваться, помнить, что стояло на кону, быть храброй и доверять своим инстинктам и здравому смыслу. Он испытал более ужасные вещи во время своего путешествия на «Ярле Шаннаре». Он нашел силы признать собственные неудачи и обрел способность им противостоять. Будучи мальчиком моложе, чем она сейчас, он переделал себя в мужчину. Она должна сделать с собой не меньше его, если хочет быть достойной его доверия. Поглощенная своими мыслями, она чуть не упустила стройный темный силуэт «Скользящего», когда он появился на горизонте и повернул в их сторону.

— Пен! — лихорадочно зашипела она. — Тагвен!

Они дернулись, просыпаясь, причем дворф сделал это настолько резко, что чуть не свалился со своего насеста. Она схватила его за плечо, чтобы удержать, а затем указала туда, где по залитому светом звезд небу плыл воздушный корабль, напоминая какой–то темный фантом.

— Это он, — прошептал Пен.

— Я пошла, — объявила Хайбер, вскакивая на ноги. — Не забудьте. Как только увидите, что тварь сошла с корабля, двигайтесь в лес, даже если он заберет в скалы Синнаминсон, Пен. Несмотря ни на что.

Она не слышала его ответа, если бы он его и дал, и не оглянулась на него. Она больше не могла беспокоиться о нем. Он должен быть выполнить свою часть, точно так же, как она выполнит свою, а это означало, что он должен отбросить все свои мысли о Синнаминсон. Она не была уверена, что он сможет это сделать, но это было уже за пределами ее возможностей.

Ее сердце бешено стучало в груди, а лицо раскраснелось, когда она торопливо пробиралась по лабиринту к костру, кровь бурлила в ее венах. Она заставила себя сосредоточиться на стоящей перед ней задаче, представляя, как она бросает шар из смолы в существо, рисуя в уме, как он покрывается черной слизью. Пару раз она поднимала глаза к небу, но была слишком глубоко в скалах, чтобы увидеть, что происходило со «Скользящим». Это существо, охотящееся на них, должно увидеть огонь. Терпение, говорила она себе. Он на подходе.

Она добралась до поляны и забрала шар смолы, лежавший рядом с костром. Смола была теплой и податливой, благодаря своей обертке из листьев, в идеальном состоянии для задуманного. Она повернулась к своему укрытию и шагнула внутрь него. Расщелина находилась в темноте и немного возвышалась над костром и тремя закутанными в плащи фигурами, лежащими около него. Она могла видеть все, что там происходило, не будучи видимой. Луна и звезды освещали это открытое место, выявляя выход из прохода, по которому существо должно было появиться на поляне. Однако ее собственное укрытие в скалах оставалось в темноте.

Она подняла в руках смолу и стала ждать.

Если бы она была более искусной в обращении с магией, она могла бы повесить смолу в воздухе над выходом из прохода, как Арен научил ее делать с листьями, уронив ее прямо на существо, когда оно появится. Но это требовало умений и времени, которых у нее не было, а она не могла позволить себе упустить возможность разобраться с этой тварью. Думая о своей неспособности воспользоваться магией, она пожалела, что не изучала ее тщательнее и упорнее, когда у нее была такая возможность, когда Арен обучал ее. Кто теперь научит ее? Она еще очень многому должна научиться, но в рядах друидов не осталось никого, к кому бы она могла обратиться.

Даже если у нее будет такой шанс.

Проходили минуты. Темнота была глубокой и молчаливой, широкой пеленой мягко и нежно окутав весь мир. Ничего не двигалось. Поляна оставалась пустой.

Чем больше она ждала, тем увереннее она становилась, что весь их план обречен на провал. Тварь, которая на них охотилась, была быстрой и ловкой. Шансы на то, что она сможет попасть в нее, были очень малы, а то, что она сможет убежать после этого, еще меньше. Она стала размышлять над тем, как ей воспользоваться своей небольшой магией, чтобы замедлить это существо — чтобы она смогла получить достаточно форы и оно не смогло ее поймать. Уверенность, что она не обладала необходимыми для этого средствами, холодом пронзила ее. Она только лишь училась магии, только начала продвигаться туда, где ее ждала способность управлять настоящей силой.

Может, ей удастся использовать Эльфийские камни. В конце концов, наверняка эта тварь владеет магией. Они представляли его как какое–то существо, а не как человека. Оно так и выглядело, когда на краткий миг они смогли заметить его в Аначере. Так что, возможно, эти камни будут действовать против него.

Или она сможет попробовать призвать ветер, которым воспользовалась, чтобы смести его с палубы «Скользящего». Ведь однажды этот ветер помог. Не было никаких оснований считать, что на это раз он не поможет. Такой магией она вполне надежно управляла. Такое оружие она могла использовать. Она подождала еще немного. Протекали минуты. Существо не появлялось.

Что–то было не так. Уже прошло слишком много времени. Сейчас оно должно находиться уже здесь, если бы шло сюда. Ее бесило, что она не могла видеть то, что происходило за пределами поляны. Она оставалась слепой и беспомощной, не могла сделать ничего, кроме как стоять тут и надеяться, что они правильно предугадали действия этого существа. А что если они оказались не правы?

Ее глаза просматривали поляну, вглядываясь в выход из прохода на дальней стороне. По–прежнему никакого движения.

Затем прямо над ее укрытием послышалось какое–то слабое царапанье, и крошечным облачком вниз опустился небольшой душ из пыли.

У нее перехватило дыхание. Он был прямо над ней. Она замерла, застигнутая врасплох. Прямо надо мной. Знал ли он, что она здесь? Она ждала, стараясь восстановить контроль над своими мышцами, прислушиваясь к тишине, предвидя такое множество плохих последствий, что ей захотелось закричать, чтобы снять напряжение.

Потом она увидела его, ползущего по краю скалы справа от нее, двигаясь вокруг поляны как огромный паук, закутанный в плащ с капюшоном, такой же безмолвный, как и темнота, с которой он так легко сливался. Она сразу поняла, какую ошибку они допустили. Они предполагали, что он придет к ним по земле, потому что именно так они поступили бы сами на его месте. Однако, эта тварь не походила на них. В Аначере он использовал крыши. На борту «Скользящего» он зависал на канатах. Ему нравилось преимущество высоты. Он использовал его и здесь, войдя в лабиринт не по виляющим проходам, а по валунам, прыгая и переползая по ним, как какое–то насекомое. Сделай что–нибудь! Он по–прежнему продвигался, медленно, по несколько ярдов за раз, изучая костер и лежащие фигуры. Он мог почувствовать, что здесь что–то неладное, или просто убедиться, что чего–то не хватает. В любом случае, если она собиралась использовать смолу, то должна была сделать это, пока тварь все еще находилась в пределах броска. Естественно, что он увидит ее, как только она начнет двигаться. Ей придется выйти из укрытия, и тогда он ее заметит.

Она вдруг осознала, что это не сработает. Ей не удастся совершить достаточно быстрый и точный бросок. Он скроется среди этих скал гораздо быстрее, чем она сможет передвигаться. Он искал ловушку, и обнаружит ее в тот момент, когда она выйдет из укрытия.

Что же еще я могу сделать?

Этот вопрос отозвался в ее сознании беспомощным воплем отчаяния.

Затем внезапно существо обернулось, глядя на юг в направлении леса за лугом, в сторону той тропинки, по которой Пен и Тагвен наверняка уже спешили добраться до «Скользящего». Он замер на месте, напряженно вглядываясь. Секунду спустя он исчез из вида, очень стремительно прыгая по скалам; казалось, будто он просто растворился в воздухе.

Она еще пару секунд стояла и смотрела ему вслед, понимая, что он стремился сделать, парализованная своим чувством беспомощности и неспособности предотвратить его намерения. Она была слишком далеко, чтобы добраться до них, слишком далеко, чтобы вернуть их обратно.

Оставался только один шанс. Торопливо выбравшись из своего укрытия, она помчалась через поляну, потом по проходу, который вел на луг и к воздушному кораблю.

После того, как Хайбер Элессдил исчезла в скалах, Пен сидел вместе с Тагвеном и наблюдал, как «Скользящий» уверенно приближался к их укрытию, а потом, наконец, начал спускаться к лугу. Даже при такой яркой луне и звездах, он не мог различить, что же происходило на борту воздушного корабля. Когда судно приземлилось, он стал выискивать Синнаминсон и ее захватчика, но безуспешно. Его начал пробирать мороз от мыслей, что было уже слишком поздно для нее; что эта тварь, которая пленила ее, решила, что потребности в Синнаминсон больше нет. Эти его предчувствия нисколько не отступили, когда он увидел темный образ существа, проскользнувшего по борту судна, чтобы привязать его, а потом направившегося в сторону скал паучьей походкой.

— Мы должны идти, Пендеррин, — подтолкнул его Тагвен.

Он еще пару секунд осмотрел палубы «Скользящего», пытаясь отыскать хоть какой–нибудь признак девочки, но смог разглядеть только лишь иссохшие фигуры Гара Хетча и членов его экипажа, по–прежнему висящих на рее. Он сглотнул и заставил себя отвернуться.

С ней будет все в прядке, сказал он сам себе. Оно пока что ничего с ней не сделало, не так скоро. Однако эти его слова казались пустыми и обманчивыми.

Они на корточках покинули свое укрытие, стараясь держаться подальше от освещенных участков, чтобы их нельзя было заметить со стороны луга. Пен лишь один раз выглянул из–за камней, чтобы убедиться, что существо по–прежнему направлялось к костру, мельком заметив его темную, искривленную фигуру, и снова вернулся к стоящей перед ним задаче. Им потребовалось несколько минут, чтобы добраться до конца лабиринта и к кромке леса, откуда уже могли начать двигаться вокруг луга.

Они ускорили свое продвижение, стремясь добраться до воздушного корабля и получить над ним контроль. Луна освещала им путь, и они продвинулись довольно далеко вдоль линии леса, но им пришлось идти кружным путем, а это потребовало больше времени, чем рассчитывал Пен. Стремительно пролетали минуты, а они все еще не добрались до открытого места между лесом и скалами, которое выведет их на равнину.

— Вы ничего не слышите? — в какой–то момент спросил он Тагвена, но дворф лишь отрицательно замотал головой.

Наконец, впереди показался луг с серебрившейся в лунном свете травой. Они начали выбираться из лабиринта, однако Пен до сих пор не видел «Скользящего». Он взглянул на скалы, заметив среди них оранжевое свечение костра, от которого в темноту поднимался дым. К этому времени, существо должно было добраться до огня, но он все еще ничего не слышал. В любое мгновение Хайбер должна бросить в него смолу. Им нужно двигаться еще быстрее. Они должны добраться до Синнаминсон.

— Тагвен, — снова прошептал он, оглядываясь на своего спутника, чтобы поторопить того.

Когда он отворачивался, то заметил паукообразную фигуру, скачущую по верхушкам валунов и с неимоверной скоростью направляющуюся в их сторону. Сначала он не понял, что же он видит. А затем издал вздох, узнав что это такое.

— Тагвен! — прокричал он. — Бежим!

Они пустились вперед, заряженные отчаянным криком мальчика, причем дворф еще не совсем понял, что же случилось, но посчитал, что уж точно ничего хорошего. Они помчались вдоль кромки леса, а потом по долу, который вел к лугу. Вдалеке виднелся «Скользящий», черный и молчаливый силуэт которого выделялся на фоне неба. Пен повернул к нему, бросая быстрые взгляды на скалы по сторонам. Существо по–прежнему гналось за ними, стремительно передвигаясь поверху лабиринта, плавно и легко перепрыгивая с валуна на валун, с пугающей скоростью сокращая расстояние между ними.

Оно слишком близко, в ужасе подумал Пен. Оно приближается слишком быстро!

— Быстрее, Тагвен! — прокричал он.

Дворф тоже увидел то существо и побежал со всех ног, но все равно он был крайне медленным и начинал отставать. Пен оглянулся, заметил, что его спутник отстает, и сбавил темп. Он не оставит Тагвена, даже чтобы спастись самому. Он потянулся за ножом, готовясь к схватке.

Где же Хайбер?

В развевающемся, как парус, плаще, существо спрыгнуло с края скалы на твердую землю, приземлившись на корточки, но это лишь едва затормозило его, и на всех четырех конечностях он направился к мальчику и дворфу. Перебирая искривленными руками и ногами, опустив скрытую капюшоном голову, он помчался, немного виляя из стороны в сторону.

— Пен! — предостерегающе прокричала Хайбер, внезапно появившись из лабиринта и устремившись по лугу в их сторону.

В этот миг из леса позади них черно–серым пятном выскочила огромная, темная фигура, помчавшись вперед, как тяжелая океанская волна. Прижавшись к земле длинной черной тенью, она перехватила существо так быстро, что то даже и не поняло, что произошло. Завизжав так, что на затылке Пена волосы встали дыбом, оба сцепились и повалились на траву, размахивая своими конечностями. Рев, рычание и ужасающий, пронзительный визг раздались от клубка их тел; во все стороны разлеталась земля и клочки травы.

— Бандит! — в изумлении выдохнул Пен, это имя вылетело у него изо рта, когда морда огромного болотного кота с характерной маской осветилось, сверкнув зубами, как кинжалами.

Существо тоже показалось, и лунный свет отразился от странного кинжала, который оно держало в одной руке, его серебристое лезвие сверкнуло как пена на гребне волны в солнечный день, с острыми, смертоносными краями. При свете луны и звезд Пен смог ясно его увидеть, и сразу же понял по неестественному блеску, что эта вещь была магической.

Бандит не мешкал. Разъяренный своими животными инстинктами, которые вызвало то существо, намереваясь разорвать в клочья эту тварь, прежде чем отступить, он набросился на своего врага с таким криком, что у Пена кровь застыла в жилах. Слившись в узел из меха и развевающегося плаща, противники снова закувыркались по траве, сцепившись смертельной хваткой, которую ничто не могло разорвать.

— Бандит! — отчаянно закричал Пен, увидев, как кинжал сверкал, поднимаясь и опускаясь короткими резкими ударами.

— Бежим, Пендеррин! — прокричал ему Тагвен, ухватив его за руку. — Мы не можем ждать!

Мальчик повиновался, понимая, что ничего не сможет сделать, чтобы повлиять на исход сражения между существом и болотным котом. Вспомнив о Синнаминсон, он оторвал свой взгляд от схватки. Рядом с задыхающимся Тагвеном он помчался к «Скользящему». Все это время Бандит шел за ними по следу, в изумлении подумал он. Неужели болотный кот забрался на это высокогорье исключительно из–за их случайной встречи и его слабых попыток наладить контакт? Он не мог в это поверить.

За спиной он слышал хрипы и вздохи, рычание и шипение, и остальные звуки жестокой битвы.

Они почти добрались до воздушного корабля, когда он заставил себя еще раз оглянуться. Существо в разорванном плаще мчалось за ними вслед, приближаясь так быстро, как ему позволяли его поврежденные конечности. Бандит неподвижно растянулся на земле позади него. Влажные, блестящие пятна крови покрывали его застывшее тело. С полными слез глазами мальчик заставил себя побежать еще быстрее.

Хайбер уже была на борту воздушного корабля, обрубая своим длинным кинжалом стояночные канаты, освобождая судно от якорей. Пен настолько быстро поднялся по лестнице, что потом не смог вспомнить, как ему это удалось. Он быстро осмотрелся. Синнаминсон нигде не было видно.

— Уводи нас отсюда! — прокричала ему Хайбер. — Оно приближается!

Пен запрыгнул в пилотскую кабину, пальцы залетали по органам управления. Он открыл диапсоновые кристаллы, когда, задыхаясь, на палубу залез Тагвен. Хайбер разрубила последний из якорных канатов. На площадке под ними к кораблю приближался их преследователь своей ужасающей хромающей походкой, подняв окровавленный кинжал, блеснувший в лунном свете; из темноты под капюшоном раздался низкий вой, как воет от боли собака. Пен двинул рычаги двигателей вперед, направив энергию в парсионные трубы, и «Скользящий», накренившись, начал подниматься.

Слишком медленно. Существо одной рукой ухватилось за нижний конец веревочной лестницы и вместе с кораблем поднималось в воздух.

— Тагвен! — исступленно закричал Пен.

Дворф поднялся на колени и, заглянув за борт, увидел темную тварь внизу, одной рукой вцепившуюся в лестницу, а другой сжимавшую странный кинжал. Кряхтя от усилий, он начал раскачивать деревянные штыри на скобе, к которой крепилась лестница. Внизу, раскачиваясь на ветру и крепче уцепившись за веревку, существо начало подниматься. Вынув один из штырей, Тагвен отбросил его в сторону. Лестница искривилась под неестественным углом, и существо изрыгнуло нечто настолько ужасающее, что на какой–то момент дворф замер на месте.

— Тагвен, другой штырь! — проревела Хайбер, переползая по накренившейся палубе.

Существо уже обеими руками держалось за лестницу и быстро поднималось. В этот, возможно, самый последний момент, эльфийка что–то прокричала на эльфийском языке и выбросила обе руки ладонями вперед. Последний штырь вырвался из своего гнезда, сопровождаемый взрывом щепок, и скрылся где–то в ночи.

Веревочная лестница вместе с существом без звука свалилась вниз.

Тагвен и Хайбер наклонились за борт, высматривая его. Внизу на холмах уже расстилался темный лес. Никаких следов существа не было видно.

Еще дальше позади, на лугу, неподвижная фигура Бандита темным пятном лежала на серебристой траве.

Как только они благополучно поднялись в воздух и воздушный корабль полетел с постоянной скоростью, Пен попросил Тагвена встать у органов управления:

— Просто, держите его так, как он летит сейчас, и у вас не будет никаких проблем. Я должен осмотреть все внизу.

Тагвен кивнул без возражений.

— Я могу пойти с тобой, — быстро предложила Хайбер. — Было бы лучше…

Пен поднял руку, останавливая ее от дальнейших слов:

— Нет, Хайбер, мне нужно сделать это самому.

Даже не оглянувшись на нее, он вылез из пилотской кабины и пошел к кормовому люку. Крышка была открыта и луна освещала лестницу, ведущую вниз в темный коридор. В своей голове он мог видеть только лишь окровавленное тело Бандита, этот неизгладимый образ всегда возникал в памяти, когда он пытался представить участь Синнаминсон. Он старался не смотреть на тела Гара Хетча и его скитальцев, чтобы держать себя в руках.

Он немного помедлил на верхней ступеньке лестницы, прислушиваясь к тишине, потом глубоко вздохнул и начал спускаться.

На нижней ступеньке он снова остановился, всматриваясь во мрак. Ничего не двигалось. Ни один звук не достигал его ушей. Он боролся с растущей внутри него паникой, решившись не уступить ей. Он осторожно двинулся вперед, звук его собственного дыхания в этой тишине грохотом отдавался его ушах. У каждой двери он останавливался, чтобы осмотреть, что скрывается за ней, и только потом продолжал двигаться дальше. Никого не было ни в кладовых, ни в спальных каютах, которые занимали члены маленькой компании во время своего путешествия из Сайонеда.

Дверь в каюту капитана в самом конце коридора была приоткрыта. Эта каюта оставалась единственным местом, которое он еще не осматривал. Пен никак не мог решить, хотел ли он этого или нет. Он не мог решить, что хуже — знать или не знать.

Он распахнул дверь и шагнул в каюту. Темнота окутывала комнату слоями черноты, скрывая и замаскировывая все в равной степени. Пен слепо вглядывался в чернильно–черный мрак.

Затем он увидел ее. Она лежала на кровати с завязанными веревками руками и ногами и была прикована цепью к стене. Лицо было повернуто к той же стене, а светлые волосы шелком рассыпались по простыням.

— Синнаминсон, — прошептал он.

Он быстро подошел к ней, повернул к себе и вынул изо рта кляп.

— Синнаминсон, — повторил он, на этот раз настойчивее.

Ее молочного цвета глаза открылись, и она тихо выдохнула:

— Я знала, что ты придешь, — прошептала она.

На палубе, Хайбер стояла рядом с Тагвеном в пилотской кабине. Она подумала было снять тела скитальцев, но решила оставить это дело на потом. Ночной воздух был чистым и свежим, она ощущала его движение своим лицом, пока воздушный корабль плыл по спокойному небу.

— Тебе следует спуститься вниз посмотреть, все ли с ним в порядке, — произнес Тагвен.

Она качнула головой, смахивая пряди своих непослушных волос:

— Я должна быть там, где я сейчас.

— Я ничего не слышу. А ты?

Она во второй раз покачала головой:

— Ничего.

Какое–то время воцарилось молчание, затем Тагвен сказал:

— Ты видела, что случилось там, на лугу?

Она кивнула:

— Видела. Хотя и не понимаю этого. Этот кот, должно быть, шел за нами всю дорогу от Шлаков. Зачем ему это делать? Болотным котам не нравятся такие высокогорные места. Они сюда не поднимаются. Однако этот поднялся. Я думаю, из–за Пена. Из–за того, как он разговаривал с ним тогда, или как он с ним связался, или из–за чего–то еще.

Тагвен фыркнул:

— Это не самое странное. А то, что случилось потом, когда он напал на то существо. Он отдал свою жизнь, чтобы спасти мальчика. Чтобы спасти всех нас. Почему он это сделал?

Она слегка коснулась рычагов управления, кончиками пальцев, чтобы только ощутить метал.

— Я не знаю. — Она взглянула на него. — Может быть, магия Пена делает больше, чем он понимает. Если от нее этот кот проделал весь этот путь, то, кажется, магия является не только способом связи и понимания поведения.

— Нет, это вряд ли.

Они снова замолчали. Впереди звезды заполнили горизонт, напоминая блестящие алмазы, мириады их рассеялись по темному небосводу, точное их число было невозможно подсчитать.

— Не думаю, что мы убили его, — наконец произнесла она.

Тагвен медленно кивнул:

— Я тоже так считаю.

— Оно будет за нами гнаться. Оно не отступит.

— И я не думаю, что оно отстанет.

Она посмотрела в ночь:

— Оно, вероятно, уже идет следом за нами.

Тагвен фыркнул и раздраженно потер свою бороду:

— Надеюсь, что для него этот путь будет долгим.

Пен почувствовал, как дрожала Синнаминсон, когда рассказывала ему, что с ней произошло.

— Они поймали нас, когда мы возвращались из Шлаков. Они летели на корабле друидов, «Галафиле», зацепили нас абордажными крюками и оказались у нас на борту. Один из них был дворфом! Я поняла это по его голосу и тому, как он двигался. Он хотел знать, где вы находились, что мы с вами сделали. Папа был в ужасе. Я смогла это почувствовать. Я узнала, что случилось на болоте, потому что он был ими напуган. Он даже не пытался лгать. Он рассказал им, что бросил вас после того, как обнаружил, кто вы такие на самом деле. Он полностью описал вас. Я с этим ничего не могла поделать.

Она глубоко вздохнула и придвинулась к нему:

— Я ничего не смогла сделать! — прошептала она и начала рыдать.

Он развязал ее руки и ноги и сел рядом с ней, обхватив ее рукой, гладя волосы, дожидаясь, когда она перестанет дрожать. Он не стал прерывать ее рыдания, понимая, что ей нужно облегчить себя, а это как раз поможет ей успокоиться. Казалось, физически с ней все было в порядке, а вот эмоционально она была обессилена.

— Они улетели сразу же, как только мой отец указал им направление, в котором они должны вас найти. Тот тип должен был находиться на борту, когда это произошло. Мы никогда его не видели до их отлета, а потом он вдруг появился. Он ничего не говорил, и мы не смогли увидеть, кто он такой, поскольку он постоянно был закутан в плащ с капюшоном. Он выглядел и двигался не по–человечески, но я думаю, что он все–таки был человеком. Несколько раз он разговаривал со мной каким–то странным голосом, хриплым и сухим, как будто говорил через плотную ткань. Я не знаю, как его звали, он не назвал себя.

Он дотронулся до ее лица:

— Кем бы он ни был, мы скинули его за борт, когда взлетали на «Скользящем». Мы перехитрили его, но он пытался забраться на корабль, однако мы смогли срезать веревочную лестницу, когда он поднимался по ней. Думаю, что он уже мертв.

Она тут же замотала головой, ее лицо застыло от ужаса:

— Он не мертв. Нет. Я бы узнала. Я бы ощутила это! Ты не провел с ним три дня, как я, Пендеррин! Ты не чувствовал, как он касается тебя. Ты не слышал этот голос. Ты не прошел через то, что я пережила. Ты не знаешь!

Он еще ближе придвинулся к ней:

— Тогда, расскажи мне. Все расскажи.

— Он взял нас в плен. Я не знаю, как это ему удалось, но я никогда ничего не слышала. Ни у кого не было возможности сражаться. Меня заперли внизу, но я все слышала. Он пытал папу и остальных, а потом убил их. Он делал это очень долго. Я слышала их крики, слышала звуки…

Она замолчала, переводя дыхание.

— Я никогда не забуду. Никогда. Я все еще слышу это. — Ее пальцы впились в руки Пена. — Когда все было кончено, эта… тварь пришла за мной. Я подумала, что я буду следующей. Но он знал о моем зрении, о том, как я могу видеть все в своей голове. Именно это ему и было нужно. Он сказал мне, чтобы я нашла тебя. Я так боялась, что сделала то, что мне сказали, потому что я не хотела умирать. Я делала все как полагается, пока не нашла вас, а затем повернула нас в другую сторону. Я не знаю, почему. Не знаю, откуда у меня взялась эта смелость. Тогда я подумала, что умру.

— Мы видели, как ты привела его, — прошептал Пен. — Мы поняли, что ты сделала. Поэтому и пришли за тобой.

— Если бы вы не пришли…

Она снова задрожала и зарыдала.

— Не могу поверить, что папы больше нет.

Пен вспомнил о Гаре Хетче и его кузенах, висящих на рее, как чучела, являясь пищей для падальщиков. Он должен будет снять их и позаботиться об их телах, прежде чем она поднимется на палубу. Может, она и не могла видеть своими глазами, но у нее были другие способы зрения. Он не хотел, чтобы это случилось.

— Скажи мне, ради чего все это, — прошептала она. — Пожалуйста, Пен. Мне нужно знать, почему погиб папа.

Пен рассказал ей, начиная с исчезновения Ард Рис, подробно описав свой полет на запад, чтобы отыскать Арена Элессдила, и их путешествие до тех пор, пока они не нашли Гара Хетча и «Скользящего». Он рассказал ей, как он оказался в этой ситуации, что ему предстояло сделать и зачем, а также, куда они теперь направлялись. Он поведал ей свои страхи и сомнения, признался, что чувствует свою неполноценность в отношении возложенных на него обязанностей, и раскрыл причины, которые, тем не менее, заставляли его продолжать действовать. Пока он говорил, она перестала дрожать и успокоилась в его объятиях. Казалось, что весь ужас произошедшего с ней отступил, и ее укрыло спокойствие, на что он весьма надеялся.

Когда он закончил свой рассказ, она подняла голову с его плеча:

— Ты гораздо храбрее меня, — сказала она. — Мне стыдно за себя.

Он не знал, что сказать:

— Думаю, мы берем свою смелость друг у друга.

Она кивнула и закрыла глаза:

— Я хочу немного поспать, Пен. Я три дня не спала. Ничего не случится, если я посплю?

Он накрыл ее одеялом, поцеловал в лоб и подождал, пока она не уснула. Он стоял, глядя на нее и думая, что найти ее живой было самым ценным подарком, который он когда–либо получал, и он должен найти способ ее защитить. Однажды он ее потерял, и не сделает это снова.

Он знал, что скоро это его решение подвергнется проверке. Как он поступит, когда это случится? Отдаст ли он свою жизнь за нее, как ради него это сделал Бандит? Любит ли он ее достаточно, чтобы так поступить? Не было никакой возможности это узнать, пока он не столкнется с таким выбором. Он мог говорить себе все, что угодно, давать любые обещания, однако эти обещания были всего лишь словами до тех пор, пока не потребуется чего–то большее, чем слова.

Он остановился у дверного проема и уставился в пустоту. Он понимал, насколько сильно она полагалась на него. Он нужен ей, потому что она хочет быть с ним. То же самое можно сказать и в обратную сторону. Потому что он чувствовал, что она нужна ему, что он хочет быть с ней. Пусть он всего лишь мальчик, а она даже моложе Хайбер, однако это не изменит истины.

Они должны быть опорой друг другу, если хотят заботиться друг о друге.

Он вышел из каюты и тихо закрыл за собой дверь.