Точка контроля

Глава 5. Мозаика

4 декабря

В номере отеля кто-то побывал. Кира поняла это сразу, едва переступила порог. Внутреннее чутье говорило, что комнаты кто-то очень аккуратно, почти незаметно, обыскал. Осматриваясь, она определила для себя мелочи, которые вызвали подозрение. Небрежно сложенные в кресло вещи утратили вид неопрятной кучи, брошенной в спешке, но по-прежнему пытались выглядеть разбросанными. Щетка для волос на туалетном столике лежала ручкой к зеркалу, хотя Кира имела привычку класть ее иначе. К застеленной свежим бельем кровати придраться было трудно, ее в картинный вид приводила трудолюбивая горничная. Щедрые чаевые и записка в первый же день привели к полному взаимопониманию с молодой чернокожей девушкой — кроме постели и полотенец, она ничего не трогала, и так продолжалось вплоть до сегодняшнего дня. Теперь же общий вид номера, нарочитая небрежность там, где прежде был порядок, убеждала, что последний визит наносила не горничная.

Раздеваясь, Кира размышляла, стоит ли написать Доминику, чтобы сообщить, что его манера флирта ее немного раздражает, но решила понаблюдать за развитием. В конце концов, ничего интересного или запрещенного в отеле она не хранила. Эта мысль заставила задуматься не появилось ли к моменту возвращения что-нибудь интересное или запрещенное в ее вещах. Отложив проверку на потом и сварив себе кофе, она нырнула в информационный поток сети.

Портал Ассамблеи свежестями не баловал, иллюстрируя страницей "Новости" скорее их отсутствие. Кира заглянула туда по привычке, бегло пролистала последние публикации и, не найдя ничего для себя интересного, перешла к новостям Американской Ассоциации Вампиров. Здесь было поживее. Официальный сайт радовал глаз современным дизайном, десятью информационными разделами и при каждом переходе прилежно сообщал, что ААВ — некоммерческая организация. Без особого интереса побродив по списку штатов, ратифицировавших двадцать восьмую поправку, Кира узнала, что это давало пропуск в ряды Ассоциации без вступительного взноса. Успела изумиться такому нетипичному альтруизму, потом увидела сумму вступительного взноса, на конец восемнадцатого года равную годовой стоимости обучения в хорошем колледже, и удивляться перестала. Некоммерческая организация использовала очень даже коммерческий подход.

Список представителей штатов и активных общественных деятелей Ассоциации дополнялся ссылками на Твиттер и портал новостного канала Иллинойса «Фреш Фенгс Ньюс». Из любопытства Кира полистала твиттер Доминика, слишком претенциозный, чтобы быть интересным, потом перешла к Алексу Муру, президенту Ассоциации. Его страничка была скучна, как миссионерская поза, и так же безнадёжно однообразна. Работа, достижения, сухие пресс-релизы.

Перебравшись на новостной канал, Кира прочла обширную статью об Иллинойсской программе легализации через общественные работы, в частности по сортировке мусора. Нашла идею интересной и даже разгорелась энтузиазмом воплотить в жизнь дома, но быстро погасла, применив к болгарским реалиям. Ни София, ни Пловдив не были грязными городами, коммунальные службы под влиянием дружелюбного оскала Арины работали прилежно. Проблема была скорее в южном менталитете, склонности к лени и откладыванию на потом. Внедрить систему легализации вампиров через сбор мусора в общественных местах и на пляжах было так же реально, как эротическое наслаждение в твиттере Алекса Мура.

Почитала еще немного о центре по распределению работ, наметив себе в планы сходить туда, когда сможет, Кира перелистнула страницу на зарубежные новости и с огромным изумлением обнаружила статью о себе.

Несколько фотографий с официальных встреч, парочка неформальных, ссылка на Инстаграм, который она вела спорадически, больше для себя. Подборка, впрочем, была неплохой, Кира похвалила автора за такой скрупулезный подход к сбору информации.

Саму статью нельзя было назвать комплиментарной. Начиная знакомить читателей с личностью Киры Колевой, автор повторяла весь набор балканских сплетен: подчеркнула юный возраст руководительницы серьезного департамента, завуалированно намекнула на любовную связь с Ариной, открыто — на отсутствие профессионального образования. Здесь Кира взяла свою похвалу о хорошей подготовке автора обратно, поскольку информация о ее образовании и возрасте лежала в открытом доступе на портале Ассамблеи.

Обрисовав Киру в одном саркастичном абзаце, журналистка развивала мысль о некомпетентности, подчеркивала ошибки в работе службы легального контроля, проводя параллели с американской службой федеральных маршалов, находя их работу более эффективной. Кира забавлялась сравнениями, думая, как удивилась бы автор статьи Тереза Вайс, узнай она, что базовые принципы службы контроля скопированы именно с маршалов.

Дважды за абзац похвалив работу последних, автор переходила к этнической повестке, подвергая жесткой критике действия службы контроля по отношению к исламским вампирам, живущим на территории Болгарии, и прилежно пересказывала очередную балканскую байку — о личной неприязни Киры к мусульманам. Приводя в пример отконвоированных ею вампиров, журналистка цитировала записи из блогов нарушителей. Турки предсказуемо поносили и саму службу, и Киру отдельно, упрекали в нарушении их прав и свобод в процессе доставки, подавали жалобы в Будапештский пенитенциарный комитет.

Она хмыкнула, припомнив, как в начале сотрудничества председатель комитета звонил ей после каждой такой жалобы и отчитывал на венгерском. Кира не понимала ни слова, и подозревала, что Аринин перевод исключал все нежности, оставляя только недовольство дополнительной бумажной волокитой. Потом количество жалоб переполнило чашу терпения руководителей вампирского Аленвуда. Возможности заключенных нелегалов на всю сеть делиться впечатлениями от отсидки существенно ограничили, а количество исправительных работ увеличили. В этих переменах закономерно обвинили службу контроля и ее мать-основательницу, чем обострили отношения между Ариной и турецкой вампирской диаспорой еще больше.

В завершении статьи Тереза небрежно отзывалась о европейской программе интеграции вампиров и воспевала различные программы фонда «Чистое доверие».

Сайт фонда с первой страницы очаровывал посетителей студийной фотографией основателя. С нее улыбался молодой синеглазый брюнет, весь образ которого был пропитан французским шармом, и Кира не могла не признать, что Доминик чертовски хорош на этом снимке. Прочие члены совета уступали ему в обаянии, внешней свежести и являли собой иллюстрацию к понятию «старые деньги»: обстоятельные, серьезные дядьки за пятьдесят. Выбивался из этого ряда смуглый мужчина с улыбкой нашкодившего херувима, известный ей как Алессандро. Кира ехидно хмыкнула, вспомнив свое знакомство с ним, и запустила презентацию на главной странице.

Из нее узнала, что со дня своего основания в две тысячи втором году фонд «Чистое доверие» финансирует социальные программы по адаптации и трудоустройству вампиров. Последняя из них, медицинское страхование, включавшая в себя четыре муниципальных и восемь частных клиник города, обеспечивает социальные центры плазмой для питания. Весь биоматериал проходит обязательную проверку на вирусы и токсичность перед реализацией, круглосуточно доступен в банках крови и социальных центрах, задействованных в программе. Вампирам, попавшим под действие закона «О профсоюзах» для получения бесплатного биопособия необходимо предоставить справку с места работы или документ подтверждающий увольнение; заключение экспертной комиссии о профессиональной пригодности, номер социального страхования и стандартный пакет документов для получения пособия по безработице.

Слушая вполуха, Кира задумалась о стремительном развитии карьеры Доминика, стартовой площадкой для которой он обязан был ее меткости и беспечности.

Дружба с мэром и недавняя помолвка с дочерью губернатора позволили упырю с обаятельной улыбкой запустить руки глубоко во власть. Пафосное открытие первого центра «Чистого доверия» показали в ролике. Мэр и вампир появились вместе, торжественно перерезали красную ленточку у входа под аплодисменты согласных, на фоне пикета несогласных. Признание прав и свобод вампиров вынуждало городские госпитали отказаться от резкой критики в адрес “Чистого доверия” из опасений быть обвиненными в расизме. Впрочем, открытая вампирская дружелюбность постепенно сглаживала углы недоверия и подозрений. Иллинойс был вторым после Нью-Йорка штатом, ратифицировавшим двадцать восьмую поправку “О правах вампиров” и к настоящему моменту одним из самых продвинутых в плане удобства жизни для клыкастых. Кроме скучной официальной части, ролик рассказывал о самой идее легализации, возможности трудоустройства, патронаже и прочей социальной мишуре, а также о поддержке от «Gratia Dei» — для религиозных слоев вампирского социума. Это ее изумило. Кира даже сходила на сайт этой «Божьей благодати», где узнала, что организация некоммерческая и мирская, но признана римско-католической церковью как верно следующая догмам.

Сама презентация ей понравилась, к работе маркетолога, пиарщика и специалиста по связям с общественностью придраться было нельзя. Кира предполагала, что с юридической точки зрения вся работа центров тоже отполирована до гладкости. Ролик продавал ту же идею, что некогда Французская Революция, но в отличие от последней не разрешал обиженным убивать обидевших, и это было именно то, что не позволит такому проекту прижиться на Балканах. Застарелые этнические конфликты третью сотню лет мешали балканским вампирам объединиться в альянс. Призыв в общему благу через общее равенство породит очередной виток обмена старыми обидами. Кира хорошо понимала, что ни один болгарский вампир добровольно не отдаст свою квоту в пользу соседа-турка, однако то же правило работало и в сторону православных соседей.

От размышлений отвлек звонок телефона. Не глядя смахнув по экрану, Кира включила громкую связь.

— Ты кого наняла для реставрации? — разлился по комнате зловещий голос Арины.

— И тебе привет. Строительную бригаду, рекомендованную кметским секретарем.

— Они идиоты!

— Это было предсказуемо, но рекомендацией городского совета пришлось воспользоваться во имя будущего блага. — В тоне мелькнул сарказм. — Чем прогневили госпожу эти люди?

В ответ Арина экспрессивно высказалась на незнакомом языке, легко заменяя нехватку подходящих терминов словами из языков, Кире знакомых.

— Я поняла только арабские ругательства, — сообщила она в образовавшуюся паузу.

— Они выкинули мозаику! — возмущенно, но лаконично сказала Арина, что, впрочем, не прибавило Кире понимания.

Она хотела было напомнить, что в запасниках исторического музея полно не собранных пазлов для вампиров среднего возраста, но подруга заметно полыхала гневом, и Кира не стала добавлять ей раздражения своими шутками.

— Котенце, я не понимаю, почему ты сердишься. Какая мозаика?

— Из твоего борделя!

Кира быстро перебрала в уме отделку “Золотой раковины” и вынужденно признала, что ни о какой мозаике не может быть и речи. Интерьер спа-салона с дополнительными услугами был ультрасовременным. Потом вспомнила, что Мила назвала борделем купленные незадолго до отъезда развалины.

— Бордель в старом городе? — уточнила на всякий случай.

— Естественно! Зачем ты связалась с Мирковым? — булькала негодованием Арина.

— Он обещал налоговые поблажки, если найму его бригаду.

— И ты поверила. — Она пренебрежительно фыркнула. — Подрядчик его родственник, он половину стоимости работ себе в карман положит.

— Ну, пусть думает, что ему удалось обмануть глупую женщину. Поблажки-то останутся и когда Мирков сыграет в ящик. Не ругайся, — мягко попросила Кира, размышляя над подходящей карой для Милы, за то, что втравила ее в авантюру с муниципалитетом.

Кмет Пловдива, Здравко Мирков, не так давно умудрился рассориться с Ариной, и вот уже некоторое время между ними шла холодная война за Старый город, который Арина по праву считала своим.

— Откуда там взялась мозаика? Мила сказала, дом в конце восемнадцатого века построили.

Арина шумно вздохнула. В трубке послышались отдаленные разговоры, чье-то приветствие, ее быстрый ответ и стук каблуков по лестнице. Потом знакомо скрипнуло окно и скамья возле него.

— Там и прежде был бордель, разрушился при землетрясении в пятнадцатом веке. Твои кретины стали расчищать площадку под фундамент, обнаружили под грунтом камешки и срыли еще слой. Сложили все в мешки, вместе со строительным мусором, и вывезли за черту города. Идиоты!

Кира промолчала, зная, что каждый камень старого Пловдива для подруги имеет большую ценность, и даже мельком посочувствовала муниципальному подрядчику. После такого фортеля шансов на застройку в Старом городе у него осталось исчезающе мало.

— Как ты об этом узнала? — поинтересовалась осторожно, стараясь не взбаламутить улегшуюся бурю.

— Иржи сообщил. Один из мешков порвался и камешки просыпались на площадь перед его рестораном. Он увидел, отправил ко мне племянника и вызвал археологов.

— Сообразительный, — улыбнулась Кира, вспомнив веселого владельца небольшого семейного отеля у подножия Старого города, любившего заложить за воротник в ее компании.

— Да. К счастью для них, не идиот. Не вздумай увольнять бригаду!

— Законсервируешь их на зиму? — всё-таки пошутила Кира.

— Я идиотов не ем, — вновь перешла на зловещий тон Арина. — Археологи твою перестройку заморозили, теперь копают сами.

— Думаешь, у них лучше получится? — усмехнулась Кира.

— Нет, — проигнорировала приглашение к шуткам Арина. — На тебя опять накатали жалобу из Добогёко. Иштван сказал, что в следующий твой приезд заставит оформлять все ответы лично.

— Хорошо, что мы не собираемся в Будапешт, — хмыкнула Кира. — Как обстановка дома? Не считая мозаики.

— Обычно. — В ответе послышалась скука. — Она, похоже, античная. Когда ее датируют и соберут, вышвырну Миркова с должности за непроходимую тупость.

— Выходит, удачно все складывается, — миролюбиво заметила Кира. — Видишь, какая я полезная.

Какое-то время Арина недовольно сопела в трубку, потом сказала:

— Ладно. Что там у тебя?

— Ну, можно считать начало расследования успешным. Рейф орал и ругался испанским матом, Холл козлил и глумился. Все как в старые добрые.

— Как он?

— Сдал, — грустно вздохнула Кира. — В форме, но видно, что постарел. Много переживает. Клэр серьезно больна. Жаль девчонку, молодая еще.

— Можно помочь?

— Не знаю. Я написала доктору Ринальди, но она пока не ответила. По делу каких-то фантастических открытий нет. Здесь тоже все подчистили, что мне очень не нравится. На днях подергаю старые связи.

— У тебя там еще остались живые старые связи? — хмыкнула Арина, правильно истолковав замечание.

— Найду пару клыков.

Арина весело фыркнула. Кира испытала облегчение оттого, что подруга больше не злится.

— Дергай нежно, — посоветовала Арина. — Американские вампиры капризны, как всякие подростки, и будь поаккуратнее с Домиником.

— Сдался мне этот скользкий говнюк, — хмыкнула Кира небрежно. — Хотя… он мне должен тридцать тысяч.

— За что? — удивилась Арина.

— Да за ужин тот исторический. — В голосе ярко блеснул сарказм. — Хочу посчитать, сколько процентов набежало за двадцать лет и выставить ему счет.

— Осторожнее. Он ловкий мальчик. Если станешь играть с ним в игры, можешь увязнуть.

— Да не чува диавол! Он как дерьмо — один раз вляпаешься, потом годами запах преследует.

Арина солнечно рассмеялась. Нежные переливы серебряных колокольчиков еще затихали приятной музыкой светлой души, когда она заметила:

— Он тебе импонирует, — и не прощаясь повесила трубку.

Некоторое время Кира слушала гудки отбоя, осмысливая завершение разговора, потом отключила связь, буркнув досадливое «Как всегда».

Под фиолетово-неоновой надписью «Серая кошка» две проститутки шумно ссорились с мальчишкой, который, судя по репликам, нагло присвоил этот угол улицы. Поеденный временем, образом жизни и оспой мужик, стоящий под козырьком заведения, смолил темно-коричневую сигарету и ухмылялся, слушая перепалку. Из мусорного бака на углу валил густой белый дым, позади неровным рядом чахлых водорослей покачивались клиенты заведения, вышедшие подышать воздухом. Растрескавшийся асфальт сохранил следы недавнего снега, и бензиновая пленка поверх лужи была самым ярким пятном, отражая свет вывески и делая его совсем кислотным. Кира с особым удовольствием наступила на нее тяжелым сапогом на высокой рифленой подошве, ломая отражение и психоделическую атмосферу улицы.

— Я тебя знаю, — сообщил потасканный парень в рваных джинсах.

Кира покосилась на неожиданного собеседника. В лоскутную дыру на штанине виднелась волосатая коленка, вызывая недоумение, как она не мерзнет при такой погоде. Собственные давно заледенели и напоминали звенящие стекляшки.

— Правда? И как меня зовут?

— Имя как аватар, — фыркнул парень. — Ты можешь быть Триша или Маура, или Лорелл. Не имеет значения как называли тебя родители. Я знаю тебя изнутри.

Кира хохотнула, подумав о том, как сильно пошатнулась бы реальность торговца героином, ознакомься он с ее внутренним миром поближе.

— И как там? — поинтересовалась саркастично.

— Пусто, — припечатал он. — Ты здесь, чтобы заполнить эту дыру.

Философское начало беседы вызвало у нее прилив веселья. Кира хихикнула, задорно и очень по-девчачьи, оправдывая юный вид.

— Жаль тебя разочаровывать.

— Не жаль, — вернул он ей усмешку и улыбнулся, блеснув короткими клыками. Верхний был отколот вместе с половинкой соседнего зуба. — Забавляешься, думая, что умнее меня и опытнее.

Кира придирчиво окинула взглядом нового знакомого. На вид вампиру было слегка за двадцать, но эти двадцать лет он провел отнюдь не в тепличных условиях. Дитя улиц оставалось собою и после приобретения клыков.

Вирус вампиризма против ожиданий многих, решивших сменить статус в начале двухтысячных, не сглаживал старость, не молодил и не оздоровлял. Переливание вампирской крови стимулировало ряд внутренних процессов, катализируя дремлющий в каждом человеке вирус, ставило на паузу развитие всех приобретенных за человеческую жизнь недугов, меняло метаболизм и на этом останавливалось. По мнению Киры, это была русская рулетка. Гарантии, что обращение пройдет успешно, едва переползали за пятьдесят процентов, но, с точки зрения некоторых, игра стоила свеч. Чем рискнул и что выиграл этот вампир, было загадкой, как и то, что приобрел вампир инициирующий.

— Какой у тебя аватар? — поинтересовалась она без ухмылки.

— Сократ, — представился вампир, чуть качнув головой.

— Недурно, — похвалила выбор Кира. — Но странно для приюта наркоманов. Уверен, что местные знают, кто это?

— Знаем мы с тобой. Этого достаточно.

Вампир двинулся неуловимо быстро, но Кира не ощутила колебания мембраны. Он использовал силу локально, определенно умея это делать так, чтобы не потревожить человеческое сознание внушением. Оказавшись рядом, расставил руки по сторонам, опираясь на стену. Правая до пальцев была покрыта кожаными полосками с мелкими заклепками. Кира оказалась в условной ловушке, но этот номер был ей хорошо знаком, как и способы противодействия. Пользуясь предоставленной возможностью, она рассматривала внезапного кавалера. Джинсовая рубашка под курткой, в расстегнутый воротник виднелась некогда белая футболка и крест на потрепанном кожаном шнурке.

— Таких, как ты, тянет сюда магнитом, — сообщил вампир тоном проповедника.

Кира подумала, что ее вид не подходит обычным обитателям этих улиц. Обычные джинсы и теплый пуховик, скрывающий фигуру, делали из разбитной посетительницы «Серой кошки» студентку хорошего колледжа. У хозяев улиц она вызвала недоумение и влечение.

— Они уходят под кайфом, — хмыкнула она в лицо собеседнику.

— Всегда возвращаются, — улыбнулся он самоуверенно. — И ты тоже.

— Будешь стоять здесь и ждать?

Вампир внезапно оскалился, демонстрируя весь набор желтоватых, неровных зубов и склонившись к ней ближе прошипел:

— Я уже дождался. Ты вернулась.

Что-то в его голосе было такое, что заставило насторожиться и присмотреться внимательнее. Мелькнуло слабое ощущение напряжения. Кира вдруг подумала, что она безоружна, и впервые за много лет ощутила себя голой без пистолета.

— Ты меня не помнишь. — Вампир высунул язык и провел им по щеке, оставляя противный влажный след. — Это из-за тебя я стал таким. — В голосе слышалась одновременно ненависть и благодарность.

— Торчком на кислотных радостях, пристающим к мимо проходящей девчонке?

Стирая слюну, Кира прикинула сколько времени понадобится ей, чтобы разделаться с навязчивым вампирским вниманием, и чем это чревато в условиях ее пребывания в городе. Выходило не слишком сложно и не слишком красиво.

— Вампиром, — хрипло и с придыханием выдохнул парень, словно было в этом слове что-то магическое. — Купидон был настоящим ублюдком, заставив меня сначала отсасывать, а потом высасывать. Все потому что ты, маленькая сука, велела передать ему сообщение.

…Долговязый жилистый тип, на вид не старше шестнадцати, возился с ящиком для пожертвований на стене церкви. Разогнутое звено на крышке печально поскрипывало, воришка сноровисто выгребал содержимое, сминая в грязных руках купюры. Кира бесшумно выступила из переулка, на ходу делая последнюю затяжку. Парень заметил сперва окурок — сигарета прочертила в сумраке тонкую дугу и шлепнулась в лужу, — потом ее саму. Обернулся и агрессивно уставился. Поудобнее перехватил металлический штырь, которым разгибал цепочку для замка, ощерился сверкнув дырой в верхнем ряду зубов. Суетливым движением запихнул награбленное в карман. Вид у парня был плохонький. Землистого цвета лицо, над левой бровью ссадина, еще одна на переносице; под глазами темнели угольные синяки. Опытным взглядом определив наркомана в ломке, Кира хмыкнула.

— Верни, — велела жестко.

— Пошла ты!

Он бросился вперед, распахнув руки, словно хотел обниматься. Замахнулся, но ударить не успел. Кира поднырнула под руку и подставила подножку. Парень с размаху приложился о стену церкви, содрав кожу на щеке. Громко и злобно озвучил свое мнение о стене и Кире. Повернулся, стирая кровь тыльной стороной ладони. Набросился резко, еще не завершив движения. Мысленно Кира его даже похвалила, приседая, чтобы снова спровоцировать падение. Разница в росте сыграла ей в плюс — вместо толчка плечом в бедро получилась еще одна подножка. Запнувшись о Киру, при этом больно пнув ее ботинком в лодыжку, парень повторно приложился лицом о стену дома божьего. Взвыл, хлюпнув кровью из разбитого носа.

— Это наша территория, мы за нее платим!

Он рванулся вперед. На мгновение слившись в объятиях, они распались на два шипящих комка. Щербатый, жмурясь от боли, вспоминал, как правильно дышать, Кира досадливо хрипела, переживая вспышку боли в печени.

— Мне Купидон разрешил, — просипел парень.

— Да хоть Афродита!

Она обозлилась и, подхватив с земли штырь, врезала, не глядя, куда пришелся удар. Мальчишка заскулил, упав на асфальт и утратив желание выяснить, кто здесь главный. Кира прислонилась плечом к стене церкви и, хмуро подсчитывая свежие синяки, закурила. Пауза в битве ломки и благородства дала возможность трезво рассудить, что в серьезные территориальные конфликты влезать не стоит.

— Мне чужого не надо. Ваши улицы? Пусть. Но вокруг прихода чтоб никого, понял?

— Пошла ты.

— Увижу еще раз — ноги переломаю.

Парень смотрел злобно, но в драку лезть не пытался. Сплюнул кровь на асфальт, невнятно пробурчал ответ.

— И Купидону передай, — холодно улыбнувшись, посоветовала Кира, бросив на землю четвертак. — Плата за труды, — обронила она слова так же небрежно.

Монетка звякнула, покрутилась на месте и легла решкой к небу…

Кира едко оскалилась, вливаясь в прежний образ.

— Встреть рассвет, если жизнь так не мила, — посоветовала цинично, зная, что от ультрафиолета вампиры умирают медленно и мучительно, как люди от лучевой болезни.

— Кто ты такая, мать твою? — прошипел ей в лицо вампир. — Не из наших, я бы почувствовал.

— Все еще побираешься по приходам, воришка чужой добродетели? — задала Кира встречный вопрос.

— Не боишься, — он довольно облизнул клыки. — Хорошо. Страх делает кровь горькой.

— А штаны мокрыми, — не уступила в искусстве завуалированных угроз Кира. — Отвали, чмо малолетнее. У меня нет настроения опять яйцами меряться.

Вампир, как пес, втянул носом ее запах и тихо застонал, словно кончил.

— Сладко будет выпить тебя всю, — сообщил о своих намерениях и сдавленно хлюпнул от неожиданности, ощутив ее кулак в расслабленном подреберье.

— Слушай, Ромео, — прошипела Кира, подсечкой опустив вампира на колени и сгребая в кулак давно не мытые лохмы. — Польщена тем, что оставила такой неизгладимый след в твоей жизни, но если не перестанешь лезть, она кончится быстрее, чем обещал Купидон, запихивая свой не в меру ретивый член тебе в глотку. Понял или тебя для профилактики еще раз мордой об стену церкви приложить?

Доморощенный философ хрипло обозвал ее нехорошим словом.

— Это все еще его улицы? — Кира не обиделась.

— Мои. — Парень дернулся, вырываясь из захвата ценой клока волос.

— Где Купидон?

— В гробу.

— Туда и дорога, — не выразила печали Кира. — Мужик с ним работал, немец, ушлый такой. Карл. Что с ним теперь?

— Сохнет в колумбарии на Сидар-Парк.

— Тоже неудивительно, — хмыкнула Кира, отметив, что не испытывает никаких чувств по поводу смерти бывшего подельника. — Ты, выходит, умнее всех оказался.

— Приход никто не трогает, — вампир коснулся креста, и Кира считала в этом жесте странное, но искреннее уважение.

— Славно, — похвалила скорее по инерции. — Сходи к заутрене, зимой светает поздно.

— Самка шакала, — сплюнул оскорблением вампир.

— Неплохой дуэт к античному философу, — согласилась Кира, позабавившись над тем, что вампиры в разных частях света называют ее одинаково. — Побалуй последними новостями, раз уж мы так подружились.

Вампир распрямился, быстро придя в себя после ее удара, и оглядел с ног до головы.

— Для таких, как ты, новость одна — следи за спиной.

Кира недобро прищурилась, глядя на парня, заметно поумневшего, но так и оставшегося уличной шпаной.

— Следи за горизонтом, философ, он может озариться солнцем в самый неподходящий момент.

Демонстративно повернувшись спиной к собеседнику, Кира удалялась, думая, что хорошим завершением сцены было бы передернуть затвор, но оружия не было. Это обстоятельство неожиданно огорчило и навело на мысль приобрести что-нибудь небольшое. Исключительно для соблюдения мирового баланса. Побродила по улицам, размышляя о мутных перспективах своих поисков. По пути очень кстати попался ликеро-водочный магазинчик, и, зарулив за смазкой мыслительных процессов, она вышла с бутылкой старого доброго «Джека Дэниэлса». Пакет весело шуршал, виски резал нос запахом, размышления стали позитивнее, прогулка медленнее.

Кира шла, не следя за дорогой, и остановилась только когда стало темно. Осмотрелась и поняла, что забрела совсем уж в глушь. На парковке скучало несколько машин, припорошенных легким снежком, чуть поодаль, склонившись друг к другу крышами, стояли два темных здания. Большой деревянный щит гласил, что это мастерская по ремонту грузовых автомобилей. Хихикнув, она поискала взглядом грузовые автомобили. Неожиданно к ее внутреннему веселью присоединилось реальное мужское ржание и тонкий женский писк. Перехватив бутылку за горлышко, Кира сделала несколько шагов вперед и заглянула в проулок, откуда доносились звуки. Прижав к груди сумочку, словно она могла от чего-то защитить, стояла окруженная четверкой мужчин светловолосая, худощавая женщина, больше всего походившая на испуганную хулиганами учительницу средней школы.

Кира ощутила легкое головокружение, потом потускнели краски и ухнуло в груди, будто она стремительно летела с высоты вниз. Через миг пришло понимание, что тетка использует вампирскую способность к дезориентации во всю ширь своих возможностей. Кира присела на корточки, опасаясь, что от такой атаки ее вывернет. Вспомнила, как Арина тренировала искать внутреннюю зону недоступности. Представлять зал с высокими потолками, где гуляет эхо и может запутать силу, заблудить ее и растворить в воздухе. Поначалу виделась колоннада, уходящая в темное никуда, почему-то мраморно-черная с золотыми прожилками. Позже ее сменила сизо-синяя ротонда с потрескавшимися сводами. Сейчас ее захватил образ болотных огней, зеленовато-призрачных, мерцающих в ритм сердца. Давление вампирской силы ослабло, но верхняя губа стала влажной. Кира стерла кровь, капающую из носа. Мужики отреагировали на прессинг ярче. Один харкал ужином на асфальт и к даме интерес потерял, трое других, стирая с лиц кровь, сыпали ругательствами и угрозами запаковать ее в солнечную камеру за нарушение закона. В большинстве штатов вампирам, использующим силу в ущерб людям, грозили строгие тюремные сроки, и доказать в суде право на самооборону было затеей заранее обреченной. Заодно вспомнилось и о том, что в Иллинойсе такое действие все еще приравнивалось к убийству первой степени. Кира мысленно посчитала свои приговоры, испытав чувство солидарности с теткой, защищающейся тем, что было дано природой и мутацией. Пока размышляла, почему вампирша копает себе могилу, а не зовет на помощь, снова замутило. Отбросить влияние удалось лишь на время, женщина выкладывалась от души, несмотря на то, что троих едва ли смогла бы одолеть.

Сумочка оставалась символичным щитом между ней и кавалерами. Замахнувшись, один из них врезал даме с правой, а двое других споро отобрав защиту, прижали спиной к асфальту. По Кириному сознанию хлестнуло болью, отчаянной беспомощностью и паникой. Сила вампирши хлопнула в воздухе, наградив всех людей рядом острой головной болью и растаяла. Женщина обмякла. Развитие сюжета всколыхнуло собственные воспоминания о солдатских ласках. Кира шагнула в темный переулок. Вопрос “Ты еще кто, бля?” остался без ответа. Наотмашь врезав любопытному бутылкой по лицу, Кира ушла от встречного удара и развернулась, чтобы вмазать еще раз, но пропустила атаку других участников свидания. Хлюпнула кровью из разбитого носа. Рыкнула с досадой, подсечкой свалила нападавшего. Успела пару раз пнуть, прежде, чем оказалась на земле сама, хорошенько приложившись ребрами о дорожное покрытие. Позерство быстро перешло в серьезную драку. Пьяные кавалеры, желавшие отделаться от свидетельницы показательным киношными приемами, перестали паясничать. К исходу третьей минуты размахивания кулаками пульс колотил в виски, как после долгой пробежки. Пропустив очередной удар, Кира поняла, что падает координация и она сама, за компанию. Ударилась затылком об асфальт, в глазах вспыхнул яркий салют белых звездочек. Боль от армейского ботинка, врезавшегося в ребра отрезвила, но спровоцировала повторный приступ тошноты. Хлесткий удар по лицу и руки, сжавшие ее запястья, вызвали вспышку ярости. Серая картинка кулачного боя стала багряно-черной. Рывком перевернувшись на бок, Кира вцепилась зубами в сжавшие запястье пальцы, вгрызаясь в руку со рвением голодного бультерьера. Вкус крови во рту вызвал отвращение. В глазах потемнело, и она рухнула в колодец ненависти.

Что-то капало. Кто-то скулил. Кира не моргая смотрела в небо, вспоминая как дышать и шевелиться. Эта вроде бы несложная деятельность после короткой, но впечатляющей схватки измотала и распластала на асфальте, сделав ее из собранной наемницы жалкой кляксой. Ныл висок, рыдала кровью бровь, ей вторил нос и нижняя губа. Руки онемели от ударов, ребра проклинали приступ благородства. Рядом кто-то надсадно хрипел и смрадно блевал. Над переулком несся флер крови, мочи и страха. Кира не сразу распознала чужие ощущения. При внешнем среднем возрасте вампирша была очень молода и не умела пользоваться силой векторно, а экранировать ее влияние сил не имелось.

Скулеж рядом стал внятнее. Из общей мешанины звуков Кира выделила причитания жертвы мужской любвеобильности. Тетка плакала и жаловалась, что только устроила маленького сына в сад и подыскала работу, но теперь нужно бежать от закона, а денег нет. Кира поморщилась и попробовала подняться. Для начала повернулась на бок и через всплеск боли встала на четвереньки. С минуту ожидала, что простится с ужином, но тошнота, покрутившись в горле, отступила, утекая вниз холодным комом неприятных ощущений. Усевшись на асфальт, Кира осмотрела небольшой тупик между домов, убеждаясь в отсутствии камер. В глазах бликовало и двоилось. Черная ярость отступила, навалились физические ощущения, но эмоционально в хоре реберного нытья и мышечной ругани солировало удовлетворение.

— Местная? — хрипло спросила Кира у любительницы сумок.

— Переехала полгода назад из Уилкси, это в Айове. Здесь много наших, меньше смотрят на клыки и косятся. Хороший округ.

— Отличный, — усмехнулась Кира. — Легальная?

— Да, статус недавно оформила.

— Умница, — похвалила Кира. — Дай позвонить.

— Что?.. А! Да. Кончено! Я сейчас. — Училка засуетилась, нервно и дергано, то и дело срываясь в скорость, но реветь перестала, и мысленно Кира ее похвалила вполне искренне.

Вампирша протянула старый кнопочный аппарат чуть смущенно, словно извинялась за его простецкий вид.

— У меня телефон в кармане куртки, достань. Руки болят, — пояснила Кира в ответ на недоуменный взгляд.

Безымянная жертва несколько неуверенно подползла ближе к сидящей в позе лотоса Кире и достала из закрытого на молнию кармана плоский мобильный. Кое-как разблокировав экран окровавленными пальцами, Кира отыскала в рабочих письмах номер представителя Иллинойсских вампиров и показала экран товарке по приключению.

— Набери, я поговорю с твоего.

Пока женщина, путаясь в цифрах, набирала номер Доминика, Кира оглядела поле боя. Двое из четырех мужиков кулями лежали под стеной, один мордой в собственной рвоте, чем вызвал прилив скабрезного удовлетворения. Последний участник криминальной хроники сидел, привалившись спиной к стене и сосредоточенно дышал. Кира узнала себя пятью минутами ранее и довольно ухмыльнулась. Отбитые ребра мрачно заметили, что радоваться особо нечему.

— Я Мэгги, — очень кстати представилась вампирша, протягивая Кире телефон. Рука ее заметно дрожала.

На том конце звонка раздался недовольный вопрос “Кто это?”, заданный очень занятым мужчиной, время которого расписано по минутам.

— Bonsoir, Dominic, — хрипло поздоровалась Кира в трубку, забавляясь нелепостью ситуации. — Comment vas-tu cette merveilleuse soirée? (Как поживаете этим прекрасным вечером?)

Некоторое время висела обескураженная пауза.

— Кто это? — осторожность тона подсказала, что версии у Доминика есть, но он сомневается.

— Кира.

— Какой неожиданный звонок.

— Я умею удивлять, — хохотнула она и тут же сдавленно застонала.

— Мне это известно. Чем вызвано ваше желание преподнести сюрприз? — В голосе мелькнул вкрадчивый интерес.

— Хотела поинтересоваться, не сможешь ли ты по старой дружбе сгладить одно недоразумение.

— Глубоко тронут тем, что вы считаете меня другом. О каком недоразумении идет речь?

Слизнув выступившие на губах капли крови, смешанные с потом, Кира прикинула, как обрисовать причину своего звонка, минимально посвящая Доминика в подробности.

— Случайно стала свидетелем неприятной сцены между представителями ваших и наших. Ваша в ходе этой сцены нарушила несколько городских, штата и федеральных законов. С твоей стороны было бы мило сгладить это по-вашему, по-вампирски.

Минуту в телефоне висела тишина и Кира уже решила, что Доминик отключился, не желая встревать в проблемы.

— Чего вы хотите? — холодно поинтересовался он. В тоне звенело напряжение и недоверие.

— Покурить, — предельно честно ответила Кира. — И водки.

Доминик промолчал в ответ на ее сарказм, и она похвалила ушлого француза за сдержанность. В трубке слышались шорохи, потом что-то скрипнуло, приглушенно хлопнула дверь, и стало тихо. Вокруг тоже было относительно молчаливо. Мэгги замерла напряженной струной, не понимая, что происходит, и явно ожидая худшего. Фальшивая солдатня постанывала, но в беседу не встревала. Прикрыв глаза, Кира опустила голову, размышляя, как добыть сигарет с фантастически красивым после кулачной драки лицом.

— Что вы хотите взамен? — вкрадчиво уточнил Доминик из тишины трубки.

— Ничего.

— В самом деле?

— В другой раз рассчитаемся, — отмахнулась Кира. — Ты мне и так денег должен за ужин, на котором меня даже не покормил.

— Какие счеты могут быть между старыми друзьями? — едко усмехнулся собеседник. — Допустим, я согласен поучаствовать в мероприятии. Как быть с представителями оппонирующей стороны?

— Плюнуть, — презрительно бросила Кира, в очередной раз восхитившись гладкостью его формулировок.

Для Доминика не была тайной ее манера урегулирования конфликтов и представление о ситуации он мог составить близкое к истине. Кира вздохнула мгновенно об этом пожалев. Ребра взвыли, заливая корпус жаром. Она поперхнулась вдохом, зажмурилась, забыв о разбитой брови. Перед глазами полыхнул пестрый салют, вылившийся в протяжный, болезненный стон.

— Есть ли необходимость в профессиональной консультации? — интонация Доминика сделалась скучающей, словно он спрашивал о слое пыли на антикварной мебели.

— Участники дискуссии из маргинальных слоев населения, иска не будет, — подхватила его тон Кира.

— Если бы я согласился, — в голосе зазвучал осторожный интерес, — какой бы информацией мне стоило обладать?

Кира протянула Мэгги телефон и выдала инструкцию:

— Уходи отсюда, по дороге объяснишь, что случилось, и затихнешь где-нибудь на время.

— А они? — покосилась тетка на мужиков.

— А они пусть лежат. Давай, вали. Мы и так задержались тут.

— А как же…

— Иди отсюда! — прикрикнула Кира, раздражаясь.

Вампирша подхватила с земли сумочку и тенью скрылась в сгустившейся ночи улиц. Кира медленно встала на ноги, покосилась на побоище и поковыляла в сторону отеля.