Том 11

К. МАРКС СВЕРГНУТОЕ МИНИСТЕРСТВО

Лондон, 3 февраля. 16 декабря 1852 г. первый пункт бюджета Дизраэли, предусматривавший расширение прямых налогов, прежде всего подомового налога, был отвергнут большинством в 19 голосов. Министерство тори подало в отставку. После десятидневной закулисной борьбы образовалось коалиционное министерство. Оно состояло из части олигархии вигов — клан Греев на этот раз был исключен, — из бюрократии пилитов, из некоторой примеси так называемых мейферских радикалов[41], как Молсуорт, Осборн, наконец, из маклеров ирландской бригады, Садлера, Кьоу, Монселла, которые 16 декабря решили исход дела и которым были предоставлены второстепенные министерские посты. Новое министерство само себя назвало «кабинетом всех талантов». Оно и в самом деле включало почти все таланты, которые сменяли друг друга в правительстве в течение более 30 лет. Газета «Times» возвестила о приходе «кабинета всех талантов» следующими словами: «Мы подошли теперь к началу политического тысячелетнего царства». И, действительно, для правящих кругов «политическое тысячелетнее царство» наступило с того момента, когда они сделали открытие, что их партийные образования распались, что их внутренние противоречия покоятся лишь на личных прихотях и тщеславии, а их взаимные трения не могут уже больше вызывать интерес у нации. Коалиционное министерство не представляло какую-либо особую фракцию. Оно представляло «все таланты» класса, управлявшего до сих пор Англией. Важно поэтому бросить ретроспективный взгляд на его деятельность.

После падения министерства Дерби парламент был распущен на рождественские каникулы. Затем он снова был распущен на пасхальные каникулы. И только после этого началась действительная сессия 1853 г., которая почти всецело была посвящена обсуждению бюджета Гладстона, билля Чарлза Вуда об Индии и билля Юнга об урегулировании отношений между лендлордами и арендаторами в Ирландии.

Прежде чем внести на рассмотрение палаты свой бюджет, Гладстон объявил о проведении важных операций по уменьшению как краткосрочного, так и консолидированного государственного долга. Операция в отношении первого состояла в том, что он понизил с 1¹/₂ до 1 пенса в день процент на векселя казначейства и понизил как раз в тот момент, когда рыночная процентная ставка повысилась. В результате этой операции Гладстону пришлось сначала выкупить на 3 миллиона векселей казначейства, а затем снова выпустить их под более высокий процент. Еще значительней был его эксперимент с огромным консолидированным государственным долгом. Официально его цель заключалась в уменьшении долга. Гладстон действовал так искусно, что к концу финансового года вынужден был выкупить at par [по номинальной стоимости. Ред.] на 8 миллионов облигаций Компании Южных морей, которые по тогдашнему биржевому курсу стоили лишь 85 процентов номинала. Одновременно Гладстон бросил на биржу новую изобретенную им ценную бумагу — боны казначейства. От парламента он добился разрешения на выпуск этих бумаг на сумму в 30 миллионов фунтов стерлингов. Но ему с трудом удалось сбыть эти боны на сумму в 400000 фунтов стерлингов. Одним словом, операции Гладстона по уменьшению государственного долга закончились увеличением основной суммы консолидированного долга и повышением процентной ставки краткосрочного государственного долга.

Бюджет Гладстона, эта гордость коалиции, состоял из самых разнородных элементов. Такие статьи, как статья о понижении пошлины на чай, об уменьшении акциза (правда, у Гладстона речь шла об уменьшении акциза на мыло, а у Дизраэли — на солод) и об увеличений прямых налогов — заимствованы Гладстоном из бюджета своего предшественника. Другие и самые важные статьи, например, обложение земельной собственности налогом на наследство, отмена налога на газетные объявления и т. д. были навязаны Гладстону после того, как палата дважды проваливала его контрпредложения. От некоторых статей своего бюджета, например, от реформы системы патентов, ему пришлось целиком отказаться. То, что он вносил в палату в виде энциклопедической системы, оказалось. в результате обсуждения смесью разнородных и противоречивых статей. Лично ему принадлежала лишь статья бюджета об отмене штемпельного сбора с газетных приложений; благодаря этой статье «Times», единственная из всех газет, выходящая с приложениями, выигрывала 30000—40000 ф. ст. в год. Но тем энергичнее Гладстон настаивал на сохранении штемпельного сбора с основного газетного издания, и этим он снискал себе особое благоволение «Times», которая, разумеется, желает теперь видеть его и в новом министерстве. Вот те великие творения Гладстона, которыми коалиция жила в течение всей сессии 1853 года.

30 апреля 1854 г. истекал срок действия хартии Ост-Индской компании. Следовательно, надо было заново урегулировать отношения между Англией и Индией. Коалиция стремилась продлить хартию Ост-Индской компании еще на 20 лет. Этого она не добилась. Индия не была отдана снова на десятилетия «в аренду» Компании. Хартия оставлена в силе лишь до «уведомления» о ее прекращении, которое парламент может в любой момент послать Компании. Этот единственно важный пункт билля об Индии был принят против желания министерства. Если не считать некоторых небольших изменений в области судопроизводства в Индии и открытия доступа всем, обладающим необходимыми способностями, к замещению гражданских должностей и военных постов, требующих специальных знаний, то суть реформы в отношении Индии сводится собственно к следующему: жалованье находящегося в Лондоне министра по делам Индии (President of the Board of Control [председателя Контрольного совета. Ред.]) увеличивалось с 1200 до 5000 ф. ст. в год. Из 18 директоров Ост-Индской компании 6 отныне назначаются правительством и лишь 12 избираются Советом акционеров Компании. Жалованье этих директоров повышается с 300 до 900, а обоих председателей — с 400 до 1000 фунтов стерлингов. Кроме того, пост губернатора Бенгалии (вместе с Советом при нем) отделяется впредь от поста генерал-губернатора Индии; одновременно создается новая должность губернатора вместе с Советом при нем для собственно района Инда. Этим повышением окладов и созданием новых синекур и ограничивается реформа «кабинета всех талантов» в отношении Индии.

Билли, касающиеся отношений между лендлордами и арендаторами в Ирландии, коалиционное министерство получило от своих предшественников тори. Ему нельзя было отставать от них. Оно внесло эти билли и незадолго до закрытия сессии, после дебатов, продолжавшихся 10 месяцев, провело их в палате общин или, вернее, позволило им там пройти. Но в палате лордов Абердин согласился на то, чтобы эти билли были отвергнуты под тем предлогом, что они должны быть подробно изучены и снова внесены на следующей сессии.

Министерские билли относительно парламентской реформы, реформы народного образования, судебной реформы и т. д. по требованию кабинета были отложены до следующей сессии. Великое творение «всех талантов» — билль о правилах для извозчиков в Лондоне — стал, правда, законом, но едва этот закон вышел за порог парламента, как его пришлось вернуть для переделки. Он оказался невыполнимым.

Наконец, 20 августа сессия парламента закончилась. Внешнюю политику министерства в период этой сессии Пальмерстон резюмировал в следующих словах, сказанных им при закрытии сессии парламента: парламент может спокойно разойтись. «Я вполне верю в честность и личные качества русского императора», который добровольно очистит Дунайские княжества.

Открытое вмешательство Пальмерстона во внешнюю политику в период сессии 1853 г. ограничилось этим заявлением, затем парламентской речью, которую он произнес за несколько дней до закрытия палаты общин и в которой он блокаду русскими Сулинского гирла Дуная трактовал как неудачную шутку, и, наконец, вынужденным признанием на заседании 15 апреля 1853 г. — в связи с так называемым кошутовским пороховым заговором — в том, что он по повелению европейских дворов использует английскую полицию для слежки за политическими эмигрантами.

Написано К. Марксом 3 февраля 1855 г.

Напечатано в «Neue Oder-Zeitung» № 63, 7 февраля 1855 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с немецкого