Том 11

К. МАРКС СЛЕДСТВЕННАЯ КОМИССИЯ

Лондон, 7 марта. Слухи о предстоящем роспуске парламента под тем предлогом, что следственная комиссия компрометирует союз с Францией, по-видимому, подтверждаются. Корреспондент газеты «Morning Advertiser» замечает по этому поводу:

«Кто придал комиссии гласный характер? Лорд Пальмерстон, который, как утверждают, намерен распустить парламент. Робак, который требовал расследования и добился его, настаивал на секретности. Лорд Пальмерстон, который высказывался против расследования, но вынужден был уступить в этом вопросе, стоял за гласность. Сначала он заставляет комиссию избрать самый предосудительный с точки зрения наших внешних союзников путь, а затем предосудительность этого пути служит для министра основанием, чтобы распустить парламент, прекратить расследование и втихомолку посмеяться над тем и другим».

В этой связи газета «Morning Herald» пишет в передовой статье между прочим следующее:

«Когда союзные армии заняли свои позиции под Севастополем, английский контингент в численном отношении был сильнее французского; последовавшее затем опустошение рядов нашей армии целиком объясняется недостатком резервов на Средиземном море и организованной милиции в самой Англии, так как в силу этих причин английская армия была лишена необходимых подкреплений. Попытка впутать в дебаты имя наших союзников является едва прикрытой уловкой со стороны отчаявшихся и бессовестных людей, стремящихся отвести от себя следствие, которое, как они знают, должно оказаться роковым для их будущей политической карьеры. Лорд Кларендон, используя обходные пути, добивался свидания с французским императором с единственной целью заставить его сделать заявление или высказать суждение, которое можно было бы истолковать как неодобрение следственной комиссии. Теперь, когда это удалось, министры-патриоты ставят себе целью запугать палату угрозой роспуска и апеллировать к стране под лозунгом: союз с Францией в опасности!»

Совершенно очевидно, что если эта уловка служит английскому правительству для того, чтобы избавиться от следственной комиссии, то вместе с тем она наносит вред и союзу с Францией и подготавливает таким образом как раз то, что она якобы должна предотвратить. Французский союзник уже скомпрометирован утверждением, что от комиссии следует отказаться, потому что она-де может раскрыть компрометирующие французского союзника «деликатные и опасные» тайны. Упразднение комиссии говорило бы против него гораздо больше, чем может сказать сама комиссия. К тому же самое поверхностное знакомство с постоянными колебаниями общественного мнения Англии убеждает нас в том, что упразднение комиссии или роспуск палаты, воспринятые как большая уступка иностранной державе, сделанная якобы по требованию Бонапарта, вызовет при первом же удобном случае ответную реакцию — попытку сильнейшего противодействия французскому влиянию.

Из отчетов о двух первых заседаниях следственной комиссии приведем показания генерала сэра де Лейси Эванса. На Мальте, куда был послан чиновник интендантства незадолго до того, как армия отбыла из Англии, он к своему удивлению узнал, что ни одного мула закуплено не было. В Скутари не были сделаны необходимые приготовления для убоя скота и выпечки хлеба. Уже тогда обнаружилось, что некоторые установленные казначейством правила сильно препятствуют нормальной работе. Эванс твердо уверен, что в начале войны господствовала иллюзия, будто все дело уладится без единого выстрела, а потому нет надобности создавать различного рода склады. Хотя интендантство находится под контролем главнокомандующего, однако оно тесно связано также и с казначейством (следовательно, с премьер-министром), и его чиновникам, по-видимому, внушали, что было бы сумасбродством производить расходы, необходимые для настоящей войны. В Варне почти ничего не было подготовлено для приема раненых. Все, очевидно, были убеждены в том, что в этой войне раненых не будет. Ничего не было сделано, чтобы дать возможность армии немедленно начать полевые действия. Когда русские перешли Дунай, Омер-паша обратился к англичанам за помощью, но ему ответили, что армия не располагает необходимыми транспортными средствами, о которых, разумеется, следовало бы позаботиться гораздо раньше. Правительство все еще ждало нот и протоколов из Вены и не прилагало больших усилий к тому, чтобы подготовить армию к походу. За такое промедление ответственно, конечно, правительство, а не интендантство. Русские начали уже осаду Силистрии, а армия все еще не была готова к выступлению. Обеспечение армии продовольствием возложено на два ведомства — на интендантство и на управление главного квартирмейстера. Конфликты с интендантством стали обычным явлением. Чиновники интендантства, возможно, были бы хорошими писарями в казначействе. Фактически они только перепиской с казначейством и занимались. На войне же они оказались совершенно непригодными. Заготовка продовольствия даже на расстоянии 18 миль от Варны представляла величайшую трудность. Персонал интендантства в Варне оказался столь малочисленным, что пришлось выделить для интендантской службы 100 унтер-офицеров. Высокая смертность среди солдат в Варне объясняется главным образом подавленным настроением, которое явилось следствием томительного и продолжительного бездействия.

Говоря о положении войск в Крыму, де Лейси Эванс повторил частью уже известные факты — недостаток продовольствия, обмундирования, бараков и т. д. Приведем лишь следующие его высказывания по этому вопросу, интересные своими подробностями:

«Престарелый Филдер, стоявший во главе интендантства еще во времена похода на Пиренеи, ныне главный квартирмейстер, никогда не советовался с ним о нуждах его (Эванса) дивизии, а он обязан был это делать; он (Эванс) настаивал на выполнении этой обязанности, но Филдер отклонил его требование. Филдер, хотя и подчинен Раглану, но наряду с этим состоит в непосредственной переписке с казначейством». «Использование артиллерийских и кавалерийских лошадей для доставки фуража было крайне нецелесообразным. В результате оказалось, что его (Эванса) пушки в последнее время были лишь наполовину обеспечены лошадьми». «Дорога от балаклавской гавани в лагерь была сильно размыта и покрыта грязью. Если бы 1000 солдат поработали в течение 10 дней, они сделали бы ее пригодной для езды, но он предполагает, что всех людей, которых можно было бы использовать для этой цели, отправили на рытье окопов».

В заключение Эванс объясняет, почему растаяла английская армия под Севастополем:

«Я убежден в том, что недостаток в подвозе обмундирования, продовольствия и топлива не вызвал бы в армии такой ужасной смертности и заболеваний, если бы солдаты не были так переутомлены рытьем окопов. Изнурение людей принесло чрезвычайный вред. Численность солдат была с самого начала совершенно недостаточной для той работы, на которую они были брошены. Чрезмерное напряжение сил во время ночной работы явилось, несомненно, главной причиной всех страданий армии».

Написано К. Марксом 7 марта 1855 г.

Напечатано в «Neue Oder-Zeitung» № 117, 10 марта 1855 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с немецкого