Заметка относительно моего пребывания в Париже, которую Вы поместили в «Presse» от 26 июля и которую текстуально воспроизвели другие газеты, содержит факты, до такой степени искаженные, что я вынужден ответить на нее в нескольких словах.
Прежде всего, «Neue Rheinische Zeitung», владельцем[365] и главным редактором которой я был, ни разу не была закрыта. Ее выход был приостановлен на пять дней вследствие осадного положения. Как только осадное положение было снято, газета вновь появилась и продолжала выходить в течение последующих семи месяцев. Прусское правительство, увидев невозможность закрыть газету на законном основании, прибегло к своеобразному средству — устранило ее владельца, т. е. запретило мне пребывание в Пруссии. Вопрос о законности этой меры решит прусская палата депутатов, которая должна вскоре собраться.
После того как мне было запрещено пребывание в Пруссии, я отправился сперва в великое герцогство Гессен, пребывание в котором, как и в остальной Германии, мне вовсе не было запрещено. Если же я приехал в Париж, то отнюдь не в качестве эмигранта, как это утверждает Ваша газета, а вполне добровольно, имея на руках исправный паспорт и преследуя единственную цель — пополнить материалы, собранные мной для труда по истории политической экономии, который я начал еще пять лет тому назад.
Я также не получал приказа покинуть Париж немедленно; мне было дано время для того, чтобы заявить протест министру внутренних дел. Этот протест я заявил и жду его результатов[366].
Примите и пр.
Д-р К. Маркс
Написано около 27 июля 1849 г.
Печатается по тексту газеты
Напечатано в газете «La Presse» 30 июля 1849 г.
Перевод с французского