Травоядный. Том II

Глава 17 Побег. Часть 3

Сердце пропустило удар! Я замер! Кровь забила по венам! Я тут же пустил энергию к мышцам и связкам, сразу ко всему телу! В худшем случае я побегу! Оба в латах, тяжёлые, догнать не сумеют!

«Сука! Как невовремя! — подумал я, прикусив губу, — Даже если напасть сейчас, они поднимут шум. Быстро тоже не выйдет, оба в броне, местность открытая…»

— Твой приятель? — спросил другой надзиратель.

— Можно и так сказать… — с усмешкой в голосе ответил тот, — Разве у тебя завтра нет дел? Ха-ха! Не думал, что встречусь с тобой так скоро!

В голосе северянина не было злобы или высокомерия, лишь возбуждение и неподдельное удивление. И стало быть, он не собирается кидаться на меня из жажды мести. Хотя не сомневаюсь, что такое желание у него имеется.

— Реванш, говоришь. Ты уверен? — спросил я, не поворачивая головы.

— А почему нет⁈ — рявкнул он, — А⁈

— Потому что ты слабее меня, — спокойно ответил я.

Он промолчал, только тихое рычание слышалось из-за спины.

— Видел же, как я сражаюсь. У тебя сейчас нет и шанса. Перед тобой совершенно другой зверлинг. Ты ведь и сам это осознаёшь, не так ли? — спросил я.

— А ты стал более дерзким! — бросил он, — А ведь твоя жизнь сейчас в моих лапах…

— И что? Сдашь меня? Этого ли тебе надо? Разве не реванш? — спрашивал я, и знал, что вопросы верные, — Вместо того, чтобы торчать у этих ворот, ты мог бы становиться сильнее. И когда-нибудь я дал бы тебе бой. Но, как ты и сказал, всё в твоих руках, — сказал я и сделал шаг.

Ещё один и ещё, остальные тоже пошли. Сердце билось как сумасшедшее, он мог поднять тревогу в любой момент, но я верил, что он не сделает этого. Просто верил, как никогда и никому. Есть существа, для которых честь — не просто слово, каким можно прикрыться. И если и искать их где-то, то точно на севере.

Но рука ни на секунду не отпускала рукояти меча под плащом.

— Эй! — бросил он, и я слегка повернул голову, лица моего видно уже не было, — Моё имя — Уггель Белогривый! Запомни его! Если не сдохнешь, когда-нибудь я убью тебя! Это обещание! Помни!

Я неосознанно улыбнулся, махнул рукой и сказал:

— Договорились!

Мы сразу же ускорились, оставляя позади двух стражей. А я надеялся, что на этом запас удачи не кончился. По бокам виднелись дома фермеров, поля, их сады. А затем бараки, множество деревянных сарайчиков. В некоторых зайцы разговаривали, смеялись, плакали. И даже не знали, что происходит рядом с ними, прямо сейчас.

Уверен, у остальных было желание ворваться в какой-нибудь барак, рассказать всё, что знают, потащить за собой. Только не у меня. Времени у нас не было, и рядом с бараками то и дело кружили сонные надзиратели. Теперь я их уже не опасался. Слабые, такие же безвольные, как и мы. Тешившие своё мелкое эго издевательствами, насилием и унижениями.

Мой взгляд стремился лишь вперёд, в сторону темнеющих джунглей. Тихих, с таящимися тварями, опасных и дарующих долгожданную свободу. В этот раз я буду бежать, не оглядываясь ни на секунду. Чтобы не случилось с остальными, я спасу свой зад. Выберусь из этого дерьма!

Я сжал челюсть до боли, тело становилось всё легче! Бараки остались позади, и дороги вели лишь вперёд!

«Немного… совсем немного… — думал я с улыбкой, — Я уже чувствую запах свободы!»

Несколько раз нам пришлось затаиться в зарослях, пропуская надзирателей, один раз попались разведчики в лёгкой броне. Но никто из них не мог теперь заметить нас. И остановились мы лишь перед той самой, злополучной развилкой.

— Куда дальше? — спросила Риса.

— Я знаю, поведу… — ответил я.

На меня накинулись воспоминания, они казались смутными… странными и нереальными. Лита, Алем, Фирс. Казалось, прошла целая вечность с момента, как я был тут, как сражался с Риханом.

Я побежал по дороге, в точности повторяя движения Фирса. И подумал, что он самое яркое проявление Наиры. Предатель, погубивший своё будущее, разрушивший прошлое… стоило ли оно того? А был ли у него выбор?

Развилка за развилкой, дороги становились уже. Деревья вырастали по бокам, по лбу стекал пот. Ноги не знали покоя, всё тело работало, не желая затухать.

Алем… где сейчас этот слепец? Выжил ли он? Нашёл ли шесть зайцев? А может, сдох той же ночью. Нет, он бы не помер. Только не он.

Мы выбрались на ту самую дорогу, где меня когда-то поджидал Рихан, где я бился с ним. Земля на ней всё ещё была вспахана, покрыта бороздами когтей от нашей битвы. Лишь это убеждало, что всё оно было на самом деле.

— В конце этой дороги — джунгли, — сказал я, не смотря на остальных.

— Ну так идём же! — бросила радостно Риса.

Но я не двинулся. Не взглянул на неё. Не шевельнулся.

— Ясно. — сказал спокойно Енси.

— Что, б*ять, ясно⁈ — спросил громко Дудок.

— Эй! Декс, идём! — неуверенно воскликнула Риса и подхватила меня за руку, заглянула в глаза.

Я посмотрел на неё холодным, уверенным взглядом.

— Он не пойдёт. — сказал Енси, — Не с нами.

— Почему? — спросила Риса всё ещё не понимая, — Декс! Объясни! Мы же выбрались, ты мне обещал!

— Он считает. Нас обузой, — объяснил за меня Енси, — Дудук, уходим. Декс… спасибо.

И он побежал по дороге. Дудок ничего не сказал, кивнул как всегда недовольно и побежал за другом. Они сумеют выжить, вместе уж точно. Силы им не занимать, и дальше они будут становиться лишь сильнее. Но самое важное, их воля к жизни. Она крепка по-настоящему.

— Иди с ними. — сказал я Рисе, — Одна ты не выживешь.

— Ты же обещал мне… — прогудела она, и я одёрнул руку.

— Риса, ты свободна. Больше я не должен помогать тебе. Всё. Я сделал то, что должен. Уходи!

— Н-но… я не хочу…! — завыла она, но не сумела вызвать во мне отклика.

Я вскинул руки…

Хлоп! Хлёсткая пощёчина вернула её в рассудок, по подбородку потекла капля крови из разбитой губы.

— Прошу в последний раз, — с нажимом сказал я, — Уходи!

Она прижала руку к щеке и со слезами на глазах смотрела на меня. Её губы дрожали, подбородок сморщился.

— Д-декс, прошу… — взмолилась она.

Я глубоко вздохнул. Енси и Дудок остановились у самой границы джунглей, смотря в нашу сторону. Они ждали Рису, не меня. Со стороны города послышался звон колокола, разлетающийся по округе, они наконец-то подняли тревогу. Скоро всё небо будет усеяно птицлингами.

— Риса, я предупреждал…

Рука отодвинула край плаща, и я вытащил клинок из ножен. В глазах загорелся гневливый огонь. Риса попятилась, я шагнул навстречу, занося клинок!

Сталь со свистом рассекла воздух! Риса пригнулась, и лезвие едва не коснулось ушей! Она бросилась в бок, вскочила на ноги! И не верящим взглядом посмотрела мне прямо в глаза, но я уже знал — она не увидит в них жалости и слабости.

«Беги, Риса… уходи», — мысленно попросил я, — «Иначе я убью тебя, обещаю».

И тогда она наконец поняла, кто я такой. Иллюзия исчезли, она зашагала спиной вперёд и бросилась к джунглям. А я смотрел ей вслед, опустив меч. Без них мне будет проще. Я должен быть один, так я стану сильнее. А они не умрут.

Я неосознанно оглянулся посмотреть на город. Звук колокола пробуждал его, он начинал светиться, свет появлялся в окнах, улицы становились ярче. Тёмные точки взмывали в небо.

— Лита… — сказал я, — Я не смог спасти тебя. Но я сделал всё… — я прикусил губу, кулаки сжались.

Мне до боли хотелось дать обещание, сказать, что я вернусь, что спасу её! Но. Это была бы ложь. Я наконец сделал свой выбор.

Я не рыцарь.

Не герой.

Всего лишь — убийца.

Ноги зашагали по пыльной дороге. Енси, Риса и Дудок уже ушли, исчезли во мраке деревьев. Вот и всё. Я шёл вперёд. Мир, теперь я готов коснуться его. Я стал сильнее, и моей воли хватит, чтобы противостоять всему, что может встать на моём пути. Меня били, резали, кандалы сжимали мои ноги. Но что в итоге? Всё это осталось позади.

— Я трахнул судьбу! — радостно выплюнул я, сжимая кулаки с жестоким оскалом, — Ну что, Черныш, Декс. Теперь этот мир узнает — Марка из клана Тихой смерти!

И только я собирался броситься между деревьев, как мои ноги вспыхнули! Яростный огонь объял лапы!

— АААА-ААА!!! — закричал я источено, — Нет! НЕТ!

Сознание застелил жар и боль, запах палёной шерсти и горелой плоти! Я собрал всю силу, всё, что мог, и оттолкнулся, но нога подвернулась, я рухнул на бок! И я пополз, черпал руками листву и землю, волок собственное тело вперёд, пока огонь поглощал его!

«Персик! Я не могу так умереть!» — вспыхнула мысль в голове, я перевернулся на спину, запустил руку под плащ.

Сознание решительно пыталось покинуть тело! Нет! Не смей! Держись, б*ять! Я схватил фрукт и попытался укусить!

— АЙ-АААА!!! — вскрикнул я с новой силой, с жутким воплем.

Рука вспыхнула, персик упал на землю и покатился! Голова дёрнулась вбок, впилась в фрукт! И я увидел сапоги, темная кожа, старые, но хорошие. И я встретился взглядом с безвекими, тусклыми глазами. И ухмылкой на морде Фиро.

— Давно не виделись, зайчик!

— ФИИ-РОО!!! — взревел я неистово, — УБЬЮ!!!

— Да ладно тебе, не груби. Мы же вроде неплохо общались, — пожал он плечами и опустился на корточки, — А ты решил уйти не попрощавшись. У меня, знаешь ли, тоже чувства есть.

Боль раздирала тело! Я буквально чувствовал, как вскипает кровь, как пламя рвётся из глубины, словно исходя из самих костей, произрастая под плотью!

— Да хватит корчиться! — сказал он и щёлкнул пальцами.

И в один миг боль, жар — всё это исчезло как не бывало! Я тут же взглянул на ноги, а те просто лежали на земле, даже ткань была цела! Рука, я дёрнул её перед лицом! Целая, ни ожога!

— Как? — неверующе спросил я, приходя в себя, всё моё хладнокровие исчезло.

— Вот так, Декс, вот так, — с ухмылкой сказал Фиро, — Огонь можно зажечь не только в реальном мире.

Я пытался как можно скорее взять себя в руки, но те предательски тряслись! То, что я испытал, не было похоже ни на что прежде! Не в сравнение с пытками Михаэля! Нечто совершенно иного толка, яростное, всепоглощающее! Сознание не могло отключиться, избавиться от боли, как бы ни хотело! И это была иллюзия⁈ Чудовищная сила!

«Марк! Приди в себя! — мысленно приказывал я себе, — Вот они, джунгли! Только руку протянуть! Хочешь снова оказаться на арене, плясать под крики кровожадных хищников⁈ Не достаточно ли поражений⁈ Вставай!»

Ноги ходили ходуном, сердце грохотало словно бешенный зверь! Я откинул плащ и некрепкой рукой ухватился за меч! Что я собираюсь делать⁈ Сражаться⁈

— Заяц, прекращай, — с улыбкой сказал Фиро, — Ты же под моей ответственностью, я не могу дать тебе умереть. И отпустить — тоже.

«Черныш! Помоги мне, иначе всему конец!» — взывал я к сущности, но та молчала.

— Зачем? Почему ты выполняешь их приказы? — спросил я, тяжело дыша, — Ты ведь ненавидишь их, презираешь… я вижу это в твоих глазах! Так позволь мне сбежать! Дай им бой!

— Мой долг всё ещё не выплачен, — ответил Фиро, вытаскивая пробку из горлышка фляги.

— Какой к чёрту долг⁈ Семье⁈ Любимой⁈ — кричал я, — Разве… разве они не ждут тебя? Но ты продолжаешь служить тем, из-за кого их потерял. Я не пойму этого никогда. И не приму тоже. — уверенно сказал я.

Фиро посмотрел на меня так печально, по-настоящему, впервые за всё время. Отхлебнул из фляги, вытер губы, слегка скривился. И повернул голову в сторону светящегося города. Там, над громадами домов разлетались птицлинги, словно разворошённый улей с осами. Десятки, если не сотни взмывали в небо ради того, чтобы найти какого-то раба. Такие же рабы. Он, я, все в этой проклятой империи.

Вся его жизнь сейчас была соткана из обрывков воспоминаний, изувеченной любви и бесконечного отчаянья. Каждый день он думал: «Может, сегодня?» Но продолжал жить ради какой-то своей, иллюзорной и недостижимой цели. Что его ждало в конце? Одинокая смерть в призрении к самому себе. Почему же он продолжал? Зачем себя мучить, бежать в гору без смыслов, без облегчения?

И я до странного его понимал. Что-то внутри меня откликалось, взывало и трепетало при виде этого искалеченного сердцем и душой леопардида. И это что-то обращалось в образы, смутные очертания.

Воспоминания.

— Мне кажется, боги не ноют подобно девкам! — бросил я. — Ты и правда думаешь, что выживешь? Если тебя не убью я, так убьёт многотысячная армия за стенами. Твои генералы с перерезанными глотками и советники корчатся в ядовитой агонии, наместники мёртвых — мертвее своих покойных кукол, — теперь уже я улыбался ужасающей ухмылкой. — И сотни воинов идут по зачищенным потайным пещерам внутрь твоей непреступной крепости.

— Ублюдок!!! Мелкая тварь! — рявкнул он, его тело трясло от нарастающей ярости. — Своей силой ты обязан мне! Я обучал тебя, дал тебе лучшего наставника! Стал недостижимой целью, ради которой ты становился сильнее и сильнее! — бросил он, скидывая ножны и обнажая меч. — Ты должен быть мне благодарен за тот дар, что я тебе дал, за свою силу и славу! Тень Ночи! Тобой пугают детей, тебя ненавидят даже самые мерзкие наёмники! И всё это благодаря мне!

— Ты убил мою мать! Казнил прилюдно, самолично! — закричал я. — Ты пичкал меня наркотой без остановки! Пытался сделать чертовой куклой на ниточках! И затем ты бы перерезал мне глотку и сожрал, словно корм! Ты растил меня на убой, словно свинью! Я не был для тебя сыном ни одного дня! И благодарю судьбу, что ты не мой кровный отец! Сейчас ты — лишь цель, — я вытащил из-за спины два коротких клинка, окроплённые бесчисленными ядами и алхимическими отравами. — А в нашем клане, как ты учил, только одно правило: цель должна умереть!

Я направил всю свою энергию на ускорение кровообращения, обогащение тела кислородом, заставляя каждый орган и мышцу работать на пределе. Эфир мигом разошёлся по венам, я с безумной скоростью принялся подключать энергетические каналы к каждой клетке своего тела. Мои глаза налились кровью, вены разбухли, мышцы затрещали в предвкушении.

Кто-то из нас сегодня умрёт, и я должен был получить ответ на последний вопрос:

— Мой наставник… твой брат, он жив? — я ощутил, что этот вопрос был важен.

Отец жутко осклабился, показывая несколько рядов акульих клыков, и ответил:

— Он был даже вкуснее твоей матери…

— АААА! — закричал я и кинулся вперёд, занося кинжал, окроплённый опаснейшими ядами, каждый кусочек моего тела был покрыт токсинами, и с каждой секундой они всё глубже проникали в тело, разрушая антидот.

Сталь проскочила у его головы, он дёрнулся вбок! Я тут же кинул дымную шашку ему под ноги и отправил больше энергии к икрам, связкам и рванул в серые клубы! Но он хлопнул в ладоши с такой силой, что дым разлетелся, а я встретился взглядом с его демоническими глазами! Он дёрнул руки по бокам и выкинул голову вперёд!

«Что ты делаешь⁈ Не достанешь!» — подумал я, вздёргивая клинок снизу.

И внезапно его шея затрещала, и голова бросилась на меня точно змея! Пасть, испещрённая острыми, нечеловеческими клыками, клацнула у носа, и я одёрнул её в последний момент! Отскочил назад и одновременно бросил в него несколько ножей с лезвиями из клыка Василиска! Он схватил когтистой лапой одно и зубами другое! И улыбнулся безумной улыбкой маньяка! Поднял голову и заглотил ядовитый клык. Я видел, как тот спускается по его метровому тёмному горлу, покрытому разорванной кожей и обнажённой плотью, покрывающейся зелёной чешуёй.

— Вкусно… — проговорил он шипящим, неестественным для людей голосом. — Ты предполагаешь, что это тело всё ещё восприимчиво к ядам, болезням?

Он расстёгнул костяные пуговицы мантии, и та опала на каменный пол.

В сердце похолодело. Я видел бесчисленное множество монстров. Сражался с величайшими алхимиками. И даже среди Тёмных не было ни одного, даже немного приблизившегося к этому ужасающему, отринувшему всякое людское естество телу. Создатель сейчас рыдал в своей мастерской, он дал людям силу, с которой они неспособны были справиться.

Мои кулаки сжались до боли, губы задрожали, а широко раскрытые глаза не могли отвести взгляда. Из его спины, словно драконий гребень, торчали тёмные костяные отростки. Руки казались сплошным переплетением мышц, перескочившими всякое человеческое: обе конечности, будто паучьи, покрытые сегментами хитина, с дополнительным суставом. На каждом плече виднелась пасть: одна волчья, деформированная, с огромными звериными клыками; другая акулья, с несколькими рядами треугольных белёсых лезвий. Ноги длинные, тонкие, испещрённые наростами вдоль кости от колена до ступни. А ляжки полнились маленькими отверстиями с сочащейся кислотой, не причинявшей ему ни капли дискомфорта. Половых органов у него больше не было, сплошная смесь кожи и хитина.

Но это было не самым страшным…

— Почему? Почему⁈ — взревел я, страх больше не мог всколыхнуть моё сердце, только ярость. — Ради силы⁈ Чтобы стать богом⁈

— Да, Марк, именно так… — прошипел он. — Поздоровайся со своими братьями и сёстрами…

Весь его торс был улеплен людскими лицами, посеревшими, потерявшими всякие краски. Каждое лицо, совсем юное, смотрело с ужасом! Рты застыли в крике отчаянья! А между ними, на тонкой цепочке, виднелся синий, как небо, камень в форме слезы.

— Ты последняя мерзость… — прорычал я. — Для тебя уже нет пути назад. Более ты не можешь считаться человеком. Ты чудовище!

Я отпрыгнул назад, так далеко, как только мог, и выдернул из набедренной сумки все зелья, что у меня были! Безумные, самые ценные элексиры и микстуры! Каждое даёт нечто, превосходящее способности людей, и так же сильна и их отдача!

«Ну что же, последний танец, отец… — подумал я и принялся заливать всё в рот, одновременно укрепляя внутренние органы, отдавая весь эфир, что таился в моём теле. Я вытер рот и уставился на существо, некогда звавшееся Люциан, глава клана Тихой смерти… — Органы уже начали разрушаться, у меня немного времени, прежде чем придёт отдача. Я умру, но заберу тебя с собой».

— За матушку, за наставника, за братьев и сестёр, — проговорил я синевшими губами. — За меня!

Тело рвануло на него, ломая каменные плиты! Воздух вокруг испарялся! А тварь рванула на меня, выпустив чёрные когти! Я полосонул кинжалом, он ударил сбоку! Чёрная рука отлетела по запястье! А у меня из бока хлынула кровь! Я тут же остановил её, заблокировал вены и капилляры!

«Артерия не задета! Отлично!» — мелькнула мысль прежде, чем я влетел в каменную стену, заставив камни затрещать.

Не подвластный мирским скоростям, нетронутый притяжением, я оттолкнулся, разрывая пространство! И рассёк комнату будто метеор! Он отправил ногу по дуге, костяные отростки летели мне в лицо!

И я призвал — тень!

Тёмное пятно появилось под ногой, я оттолкнулся от него и сместился на сантиметры выше! Но этого было достаточно, монструозная лапа черканула по подбородку, рассекла грудину до кости! Но я дёрнул руку, отправил импульс от мышцы к мышце по цепи, пока вся сила моего тела не сконцентрировалась на лезвии кинжала!

Фу-у-ух! Сталь пробила хитины, разгромила кость и застряла! Я отпустил рукоять и завертелся в воздухе! И лишь у пола вывернулся так, чтобы приземлиться на ноги!

— Кха-ха! — меня вырвало кровью, я утёр губы и ухмыльнулся алым оскалом.

Он стоял с ошарашенной мордой, в глазах мелькал страх и неверие! Рука повисла мокрым, безжизненным канатом!

— Регенерация! Что происходит⁈ — кричал он, сотрясая воздух, визг твари.

— Подарок… Изобель и Артур передают тебе привет, — я глубоко вздохнул, и меня начал окружать тёмный эфир. — Пора заканчивать, отец.

«Тень — это не зло, а лишь отсутствие света», — подумал я и щёлкнул пальцами.

Весь эфир в одно мгновение покинул тело! И весь зал покрыл беспросветный мрак!

— Я не вижу! Где ты, ублюдок! — верещал он.

Ноги оттолкнулись от пола, и тень спрятала меня. Тень впитала звук. Тень впитала запах. Тень впитала всё. Я стал её частью. И она пропустила меня, когда рассёк комнату одним рывком!

— Здесь, — ответил я одновременно с пробившим грудь кинжалом.

Лезвие разрезало хитин, плоть, кости и, наконец, вонзилось в сердце моего отца.

Тень рассеялась, и я увидел лицо того, кто звался моим отцом. Я смотрел в глаза, что наслаждались криками собственных детей. Наслаждался дрожащими губами, что отдали приказ — казнить мою матушку.

— Умри, отец, — сказал я напоследок.

Он дёрнул рукой, прижал меня к себе и прошипел из последних сил:

— Встретимся в ином мире, Марк…

Его тело рухнуло на каменный пол. Глаза уставились вверх невидящим взглядом. А голубой камень в форме слезы растерял краски и стал похож на кусок мутной стекляшки.

Я рухнул на задницу, опёр руки о пол и прошептал:

— Я сделал это, мама. Отомстил за тебя…

— Эй! Чего застыл, заяц, — бросил Фиро, — идём домой! Ха-ха!

Я посмотрел в его глаза без век. И влил всю энергию в мышцы рук, спины и торса! Всё, что было, без остатка! Для одного единственного удара, за которым не поспеет даже он! Ядро души затрещало, я чувствовал, как трещины расходятся по нему!

— Нет… — сказал я, — не пойдём.

И руки отправили меч по широкой дуге, сталь объял чёрный дым! И казалось, само пространство изогнулось от этого удара!

А Фиро наклонил голову вбок, обнажая шею, и на лице его растеклась улыбка!