Трудный клиент

27

Скай понимал, что, если он вернется в полицейское управление сразу после смерти Орена Старкса, на него тут же накинутся репортеры и помощники шерифа, жаждущие узнать самые грязные и неприличные подробности. Ему нужна была передышка, прежде чем снова кинуться в пекло, поэтому сейчас Скай отвечал на звонки, сидя за собственным письменным столом.

Разбираться с нерешенными вопросами проще было тут, где его не будут постоянно отвлекать. Перед Скаем был сотовый телефон, кувшин горячего кофе и список тех, кому необходимо позвонить. Первый звонок был шерифу Драммонду, который высказал полагающееся к случаю сожаление по поводу потерянной жизни Орена Старкса, а затем похвалил Ская за операцию по его поимке.

— Это была совместная операция, сэр.

Шериф велел ему не прибедняться, затем спросил о Кэролайн и Берри и после того, как Скай заверил его, что обе женщины в порядке, насколько можно быть в порядке после всего случившегося, вдруг огорошил его известием о том, что не намерен избираться на следующий срок.

— Пора передать значок, — сказал он и добавил: — Я был бы рад видеть тебя своим преемником. Никто не справится с этой работой лучше. И я говорю это не только потому, что сегодня ты герой дня.

— Я высоко ценю ваше доверие, — ответил на это Скай.

— Ты его заслужил. Подумай о моем предложении. Мы вернемся к нему позже.

Скай был польщен и приятно возбужден открывающимися перспективами, но не мог позволить себе погрузиться в мечты о светлом будущем, когда в настоящем оставалось еще столько всего несделанного. В данный момент, например, ему предстояло совершить еще кучу звонков. Один из них был в дом престарелых, в котором находилась мать Орена Старкса. Администратор напомнила ему, насколько больна пациентка, о которой идет речь.

— Она ни на что не реагирует, мистер Найланд.

— Я понимаю, мэм. Но она должна быть официально уведомлена о кончине своего сына.

Поскольку в документах Орена Старкса не было найдено никаких соответствующих распоряжений или упоминаний о душеприказчиках, Скай договорился о похоронах с погребальной конторой Меррита.

Последний звонок он адресовал хьюстонскому детективу Родни Аллену, которому подробно рассказал об операции по поимке Старкса.

— У него было мало шансов выжить с простреленной головой, — сказал Скай. — И он умер сегодня утром, так и не раскаявшись и продолжая желать смерти мисс Мелоун.

— Я рад, что вы поймали его.

— Я тоже.

Аллен попросил прислать кое-какие бумаги, необходимые, чтобы закрыть дело Салли Бакленд, и Скай обещал переправить ему необходимые материалы, как только они будут подписаны.

После короткой паузы Аллен произнес:

— Я проверил этого вашего Хэнли.

— Он тот, кого хочется иметь рядом в минуту опасности, — твердо произнес Скай.

— Ну, если вы так говорите…

— Я так говорю.

Прежде чем Аллен успел сказать что-то еще, Скай нажал на кнопку. И почти одновременно раздался стук в дверь.

Берри смотрела на Ская сквозь стекло двери, надеясь разглядеть первую реакцию на свое неожиданное появление. Но прежде чем она успела различить выражение его лица, Скай открыл дверь. На нем были джинсы и белая футболка навыпуск. И он был босым.

— Привет.

— Привет.

Скай посторонился, давая девушке пройти. Переступив порог, Берри оказалась в кухне, где пахло свежесваренным кофе. Она заметила лежащие на столе предметы, включая полицейский блокнот, исписанный твердым мужским почерком.

— Ты работаешь?

— Только что закончил кое-какие официальные звонки. А как ты?

— Отлично. — Вскоре после того, как Скай вывел ее из палаты Орена, появившийся на пороге врач сообщил о смерти пациента. — Но колени все еще немного дрожат.

— Ужасная была сцена.

— Да уж.

Скай положил руки в задние карманы джинсов, затем вынул их оттуда.

— Хочешь кофе?

Он кивнул на кувшин.

— Нет, спасибо.

— Когда мы покидали больницу, ты сказала, что собираешься домой спать.

— Я действительно собиралась. Но когда мы приехали домой, мама сказала, что всем необходимо поесть. Додж вызвался съездить в магазин и купить все, что нужно для позднего завтрака или раннего обеда. А я решила поехать к тебе и пригласить присоединиться к нам. — Берри вдохнула в легкие побольше воздуха, собираясь с духом, чтобы произнести то, что она собиралась сказать дальше. — Но приглашение на завтрак было лишь предлогом. На самом деле я приехала, потому что хочу, чтобы ты обнял меня.

Ская отделял от Берри всего один шаг. Сделав этот шаг, он притянул девушку к себе и обвил ее тело своими сильными руками. Они стояли так довольно долго, и обоим было достаточно комфортно находиться в объятиях друг друга. Затем Скай поднял голову Берри за подбородок и поцеловал в губы с удивительной нежностью. Он чуть отстранился и нашел взглядом ее глаза, словно желая попросить разрешения двигаться дальше, и то, что он увидел в ее взгляде, Ская вполне устроило.

Наклонив голову, он нежно коснулся языком губ Берри, а затем губы их слились в лихорадочном, страстном поцелуе. Берри тоже обняла Ская, подсунув свои руки под его футболку. Она гладила ладонями его спину, все крепче прижимая Ская к себе. Они не прекращали поцелуя, пока Скай не отстранился и не прижался губами к шее Берри прямо под ухом.

— Мы могли бы продолжить, избавившись от одежды?

Берри издала какое-то невнятное мычание, которое явно означало согласие.

Взяв девушку за руку, Скай повел ее из кухни через весь дом в просторную спальню. На Берри произвело впечатление, что кровать аккуратно застелена. Впрочем, она оставалась такой недолго. Скай откинул покрывало и тут же вернулся к Берри и начал расстегивать пуговицы на ее блузке. Затем он справился с находившейся спереди застежкой лифчика и отбросил в стороны чашечки. Взяв в ладони груди Берри, Скай снова поцеловал ее в губы.

Его губы. Его язык. Кончики его пальцев. У Берри перехватывало дыхание. Она таяла в его руках, делалась совершенно беспомощной. И даже не сразу поняла, что это она издает тихие стоны, наполнявшие комнату. Губы Ская продолжали ласкать ее, а руки проникли под юбку. Одной рукой Скай сжал ее ягодицы, а другой коснулся низа живота.

Берри задохнулась от нахлынувшего удовольствия. Скай отлично знал, что надо делать, и делал это прекрасно. Движение его пальцев внутри ее тела вскоре заставило Берри хрипло выкрикнуть:

— Остановись, Скай! Пожалуйста…

— Нет, не могу, — пробормотал он, сжимая губами ее сосок.

Ей было слишком хорошо. Нежные прикосновения его пальцев, требовательные касания его губ… Берри начала двигаться в такт движению его руки. Скай хрипло бормотал какие-то слова, которые помогли Берри расслабиться и отдаться целиком охватившему ее удовольствию, волны которого накрывали ее, пока она не почувствовала, что каждая клеточка ее хочет соединиться со Скаем, и не прильнула к нему всем телом.

Скай уложил Берри на кровать и откинул с ее лица влажные волосы. Он нежно поцеловал ее в губы и снял еще остававшуюся на девушке одежду. Не отводя глаз от Берри, он встал в ногах кровати и снял с себя футболку. Затем быстро расстегнул джинсы, которые тут же упали на пол, и перешагнул через них.

Под джинсами на Скае ничего не было, и открывшаяся взгляду Берри картина его возбуждения заставила ее застонать в предвкушении. Скай лег на нее сверху, удерживая свой вес на вытянутых руках. Он так откровенно изучал ее тело, что Берри немного смутилась. Но ей очень хотелось коснуться его возбужденной плоти, и она тут же сделала это. Глаза Ская закрылись, дыхание сделалось громким и прерывистым, он крепко сжал зубы, чтобы не вскрикнуть, когда палец Берри нащупал самую чувствительную точку, которая тут же сделалась влажной от ее прикосновения.

Когда Скай вошел в нее, Берри закусила губу, чтобы не закричать слишком громко. Руки его расслабились. Берри приятно было ощущать всем телом его вес. Она инстинктивно подняла колени, давая ему возможность проникнуть еще глубже. Скай ответил на это не только телом, но и набором слов, хрипло произнесенных на языке мужчины, охваченного первобытным инстинктом — инстинктом спаривания.

Скай лежал на спине, крепко прижимая к себе Берри. Ноги их по-прежнему были переплетены. Скай расслабился, но тело его продолжало гудеть от ощущений, щекотавших время от времени нервные окончания. И неудивительно. Предмет его страсти был рядом — обнаженный и невероятно, фантастически прекрасный.

— Мне нравится, что ты целовал меня.

От хриплого звука ее голоса по телу Ская снова побежала волна желания.

— Я имею в виду — во время этого. Это было прекрасно. Очень сексуально. — Берри приподняла голову, чтобы взглянуть на Ская. — Очень приятно и необычно.

Для Ская это тоже много значило. Он никогда еще не целовал женщину — по-настоящему, страстно — во время полового акта. Наверное, Берри не поверит ему, если он скажет ей об этом. Прошло слишком мало времени со дня их знакомства, чтобы говорить ей о таких вещах. И, честно говоря, слишком мало, чтобы ощущать чувства, которые он испытывал к женщине, встреченной им всего четыре дня назад. Но все было именно так, и с этим ничего нельзя было поделать.

Глядя сейчас на Берри, Скай думал о том, как чертовски здорово было бы просыпаться рядом с ней каждое утро. При мысли об этом у него больно саднило где-то внутри, но желание от этого не становилось слабее.

— Скажи мне, — потребовала Берри, — где ты научился таким неприличным словечкам? В армии?

— Вот черт! — простонал Скай. — И что же я говорил?

— Ты не помнишь?

— Я был слишком занят. Если мои слова показались тебе обидными, прошу прощения.

Берри лукаво улыбнулась ему.

— Да нет, мне даже понравилось.

— Хммм?

— Угу.

Они нежно поцеловались. Берри отстранилась первой и спросила:

— А шрам ты тоже заработал в армии?

Скай посмотрел на выпуклый, рваный шрам, рассекавший его бедро. Хорошо обученные хирурги попытались сделать его не таким заметным, но шрам все равно выглядел так, словно кожу вспороли старой, ржавой открывалкой, а затем зашили колючей проволокой.

— Я должен был тебя предупредить.

— Тебе неприятно говорить об этом?

Скай потер между пальцами мочку ее уха. Она была восхитительно мягкой, как и вся Берри.

— Афганистан, — коротко сказал он. — Мы были прикомандированы к отряду полиции, чтобы оказывать помощь в случае необходимости, но при этом не дразнить врага. Только талибам, наверное, забыли об этом сообщить. Мои ребята пришли в дом к парню, который работал у нас переводчиком, чтобы обсудить безопасность местной школы. Это была ловушка. Переводчик оказался талибом. А эти парни готовы на все, чтобы победить. В общем, вышла кровавая мясорубка. Мы убили их всех. Двух женщин. Одного ребенка, который выглядел лет на тринадцать. А из нашей группы выжили только я и еще один парень. Насколько я слышал, он все еще не оправился от психического расстройства. — Скай оторвал взгляд от мочки уха Берри и посмотрел девушке в глаза. — А мне повезло.

— Шрам болит?

— Иногда напоминает мне о своем присутствии. Но не очень часто. — Скай лукаво улыбнулся. — И совсем перестает болеть, если его погладить.

— А если его поцеловать?

Не дожидаясь ответа, Берри спустилась ниже, легонько провела кончиками пальцев по шраму, потом от колена к мошонке, а потом повторила этот путь губами, покрывая тело Ская легкими поцелуями. Он нежно дотронулся рукой до ее волос. Скай не собирался удерживать Берри, просто это было очень здорово — знать, что его израненное тело не вызывает у нее отвращения.

А губы Берри между тем переместились на его возбужденную плоть. И когда она взяла в рот головку его члена, все тело Ская запело.

— О боже! — он запустил руку в волосы Берри и потянул наверх. — Остановись, девочка!

Он легонько тянул ее за волосы вверх, пока снова не оказался с ней нос к носу. На лице Берри застыло растерянное выражение. Кажется, поведение Ская немного ее задело.

Скай провел пальцем по ее губам.

— Я очень хочу, чтобы ты сделала это, видит Бог. Это чертовски приятно, и через пять минут я наверняка крепко пожалею, что тебя остановил. Но ты должна знать кое-что.

— Что же? — смущенно спросила Берри.

— Я никуда отсюда не уеду.

— Что?

Берри явно ничего не понимала.

— Я не уеду из Меррита. Я приехал сюда, чтобы остаться. Многие удивляются, почему я здесь поселился. Про меня говорят, что мне не хватает честолюбия, раз я готов похоронить себя в этой дыре. Может быть, в какой-то степени они правы. Но главная истина в том, что, когда я оставил армию, я чувствовал себя смертельно усталым от вида крови и смерти, я устал смотреть, как люди умирают, и умирают в жестоких муках. Я хотел стать полицейским, я мечтал об этом всю мою жизнь, но меня не привлекала работа в большом городе, где жестокость встречается каждый день.

— Жестокость может проявиться везде, — сказала Берри, имея в виду Старкса.

— Да, но не как обыденное повседневное явление. Последние несколько дней стали исключением. А моя обычная работа состоит в том, чтобы поддерживать закон и порядок. Я делаю доброе дело. Конечно, мне приходится сажать нарушителей в тюрьму. Приходится врываться в наркопритоны. И иногда в результате этих рейдов бывают жертвы. Но мне не приходилось убивать женщину только из-за того, что иначе она убьет меня. Не приходилось взрывать парня, который еще слишком молод, чтобы бриться.

— Но это была…

— Война. На другом конце света. Я понимаю это. Но почитай газеты, Берри. Послушай новости. Я хочу быть там, где меньше шансов, что придется кого-то убивать. Я, может быть, — может быть, — подумаю о том, чтобы выставить свою кандидатуру на выборах, когда Драммонд уйдет в отставку. Но пост шерифа — самый высокий пост, который я готов занять. Я не хочу, чтобы ты приняла наши отношения близко к сердцу, а потом обнаружила, что я вовсе не такой, каким тебе показался, и не такой, каким ты хотела бы меня видеть.

Берри улыбнулась, но улыбка ее не была насмешливой.

— Как забавно, — сказала она.

— Мне так почему-то не кажется.

— Нет, действительно забавно. Вчера вечером мне практически то же самое сказал Додж.

— Боже правый, я начинаю говорить, как Додж?!

Берри повернулась к нему и пристроилась поудобнее.

— Они с мамой провели прошлую ночь вместе, — почти шепотом сообщила Берри.

— Думаю, не в первый раз.

— Он — мой отец.

— И как давно ты это знаешь?

Берри удивленно посмотрела на Ская.

— Так ты знал?

— Догадался.

— Но как?

— То, как он смотрит на твою мать, на тебя, не соответствует его образу в целом. Всех остальных на этой планете Додж с трудом переносит. Но вы с Кэролайн ему небезразличны. И это бросается в глаза. Было не так уж сложно выяснить причину.

Берри пересказала Скаю историю, рассказанную ей Доджем накануне вечером.

— Мне жаль Доджа, — закончив, сказала она. — Он совершил чудовищную ошибку. Но ведь он расплачивался за нее целых тридцать лет. Слишком долгое наказание за один проступок. И мне жаль маму. Додж был любовью всей ее жизни. А жить пришлось без него.

— А как насчет тебя?

— Что насчет меня?

— Додж уехал. Кэролайн отпустила его. И ты простила их за выбор, который они сделали?

— Да. Они оба были правы и не правы одновременно.

— Хмм…

Приподнявшись на локте, Берри заглянула Скаю в лицо.

— Это было весьма красноречиво. Так что ты хотел сказать?

— Вы с Доджем очень похожи.

— Оба с плоской грудью.

Скай улыбнулся, но не позволил себя отвлечь.

— Конечно, я подумал не об этом.

— Тогда ты подумал о том, что мы с ним оба — хорошие манипуляторы? Что я вслед за своим отцом использовала неэтичные методы профессионального роста, которого готова была добиться любой ценой?

— Я хотел сказать, — стараясь не обращать внимания на провокации Берри, произнес Скай, — что вы оба готовы простить кого угодно, но только не себя самих.

Берри внимательно посмотрела ему в глаза, обдумывая сказанное.

— Возможно. И поэтому мне кажется, что я никогда не прощу себя за то, что сделал со своими жертвами Орен.

— Ты не должна винить себя в том, что он спятил. Когда кто-то слетает с катушек, то потом, когда начинаешь изучать его дело, удивляешься чаще всего только одному — и как это не случилось с ним раньше. В том, что произошло, нет твоей вины.

— Я рада, что ты так считаешь.

— Это не просто разговор в постели после секса, Берри. Я действительно так думаю. Все ваши дела в «Делрэй» и то, что ты вменяешь себе в вину, не идет ни в какое сравнение с преступлениями Старкса. Кстати, какова политика компании в отношении работы, сделанной сотрудником, в случае если он покидает компанию?

— Все, что он сделал, остается «Делрэй», — тихо сказала Берри.

— А когда ушла Салли, она забрала свою работу?

— Я понимаю, куда ты клонишь. И все равно то, что я сделала, было нечестным. Сами мои мотивы были непорядочными.

— Ну хорошо, возможно, амбиции взяли над тобой верх. И ты немного смухлевала. Кое в чем повела себя неэтично. Но, как сказал Додж, забудь об этом. Отпусти свои воспоминания. Не позволяй им сожрать тебя заживо.

— Я не умею себя прощать.

— Этому можно научиться.

— Правда? — с недоверием спросила Берри.

— Да. Но тренироваться придется каждый день.

Берри коснулась его щеки.

— В тебе сейчас говорит опыт?

Посмотрев ей прямо в глаза, Скай ответил:

— Это я убедил всех в своем отряде, что мы можем доверять тому переводчику.

Понимая, что он имеет в виду, Берри снова положила голову Скаю на грудь и прижалась к нему покрепче. Скай пошел еще дальше. Он потянул Берри на себя, пока она не оказалась у него на животе. Она лежала спокойно, когда Скай нежно провел пальцем по ее позвоночнику. Он ласкал ее бедра и ягодицы, а Берри лежала неподвижно, и Скай чуть было не решил, что девушка уснула. Нельзя сказать, чтобы он сильно возражал против этого. Он готов был оставаться в таком положении еще много времени, но Берри неожиданно зашевелилась и застонала от удовольствия. Тогда ласки Ская стали настойчивее.

— Той ночью в доме на озере, — прошептал он, просовывая руку между их телами и подбираясь к низу живота Берри, — я лишь мельком увидел твое тело.

— Я так и подумала.

— Можешь не сомневаться. И я хотел увидеть его еще раз. Хотел с того самого вечера каждую секунду.

Скай продолжал ласкать ее, чувствуя на своей щеке прерывистое дыхание Берри.

— А теперь…

— Скай! — вскрикнула Берри.

— А теперь я хочу тебя.