Трудный клиент

6

Это хорошо, что Доджу не пришлось ничего говорить в первые несколько минут. Потому что он не смог бы выдавить из себя ни слова, даже если бы от этого зависела его жизнь.

Додж Хэнли многое знал о жизни. Додж Хэнли успел от этой жизни устать. Он видел много раз, насколько жестоки могут быть люди друг с другом. Ну, конечно, когда он смотрел на фотографии голодающих африканских детей или американских парней, гибнущих ради какой-то сумасшедшей, никому не нужной цели, он не оставался равнодушным. Но Доджа охватывала в этом случае скорее ярость, чем грусть. В сердце завзятого циника не было места для грусти. Как и для других сантиментов.

Додж думал, что подготовился к тому, чтобы увидеть собственную дочь. В конце концов, они ведь даже не были знакомы. Все совсем не так, как если бы он знал ее когда-то, успел полюбить, а затем их разлучили. У него не было фотографий, где они были бы засняты вместе. Не было воспоминаний о Берри — только о Кэролайн.

У него и его ребенка не было ничего общего, кроме крови, текущей в жилах. Додж предполагал, что, когда увидит дочь, испытает некоторое волнение. Может быть, у него даже ладони станут влажными. Но ничего выходящего за рамки тех чувств, которые он привык себе позволять. И ненадолго. Ну, может, на несколько секунд.

Но все его предположения разбились вдребезги. Додж оказался совершенно не готов к наплыву чувств, захлестнувших его с головой после того, как они с Кэролайн завернули за угол больничного коридора и она произнесла:

— Вот она!

При первом взгляде на высокую стройную девушку с рыжевато-каштановыми волосами каждая клеточка его тела вдруг отозвалась радостным и в то же время болезненным чувством узнавания, словно запела: «Я знаю ее!»

Потом у него чуть не остановилось сердце. Додж едва удержался, чтобы не схватиться за грудь, отчаянно пытаясь восстановить дыхание. У него свистело в ушах, мутилось в глазах, его слегка подташнивало, захотелось вдруг схватиться за Кэролайн, ища у нее поддержки.

Но еще больше, чем физиологическая реакция организма, изумили Доджа те эмоции, которые он вдруг испытал. Ему стало одновременно так страшно, что сжался желудок, так тесно в груди, что сердце захотело выпрыгнуть наружу, и больно, очень больно в том месте, где, наверное, находилась душа.

Эта красивая молодая женщина с цветом волос, как у Кэролайн, была его кровью и плотью, его ребенком. И чудо ее существования тут же потрясло Доджа… во второй раз. Но в первый раз он был слишком молод и глуп, слишком сильно любил ее мать, чтобы оценить в должной мере чудо зарождения новой жизни.

И на фоне остальных чувств, вдруг начало нарастать еще одно, не менее опасное и разрушительное. Додж вдруг почувствовал себя Конаном-варваром, готовым защищать свою плоть и кровь, не гнушаясь самыми дикими способами. Господи, помоги всякому, кто посмеет поднять руку на его ребенка! Он зубами разорвет горло этому мерзавцу!

В общем, пока все эти противоречивые чувства, сменяя друг друга, сотрясали волнами его душу и тело, Доджу Хэнли, слава богу, ничего не пришлось говорить вслух. Бог, или кто там руководил этим немыслимым шоу, смилостивился и дал ему несколько минут передышки, прежде чем он выставит себя на посмешище.

Он даже сумел пройти бок о бок с Кэролайн по коридору вполне нормальной походкой для человека, у которого тряслись колени. Он был полон восторга оттого, что увидел Берри, но не стоило забывать: даже Кэролайн не бралась предсказать, как отреагирует их дочь, если их друг другу представят.

Доджу казалось, что она будет так же потрясена, как и он. А может, захочет плюнуть ему в лицо, или вообще откажется признавать факт его существования, или впадет в истерику и будет биться и рыдать, или вскрикнет и упадет в обморок. И что бы она ни сделала, как бы себя ни повела, ему придется жить с этим дальше. Он не ожидал лучшего, поскольку знал, что заслуживает худшего. И был готов ко всему.

Однако долгожданное знакомство, видимо, откладывалось. Берри была занята.

Додж и Кэролайн стояли достаточно близко, чтобы слышать ее разговор с миниатюрной блондинкой, чье хорошенькое личико было искажено злобой.

— О да! Звонил несколько раз, чтобы рассказать, как усердно вы там работаете.

— Мы и работали…

— В перерывах между купанием в бассейне и вином!

— Все было не так! — почти что простонала Берри. — Аманда! Пожалуйста, не говори так!

Миролюбивый жест был отвергнут. Посоветовав Берри не прикасаться к ней и держаться подальше от ее мужа, блондинка обогнула высокого парня в ковбойских сапогах и наткнулась прямо на Доджа и Кэролайн. Пробормотав сквозь зубы извинения, она поспешила дальше.

Додж взял Кэролайн под локоть.

— Она чуть не сбила тебя. С тобой все в порядке?

Растерянно кивнув, Кэролайн обратилась к их дочери:

— Ради бога… Что все это значит?

— О, мама! Кажется, все становится хуже и хуже.

Кэролайн отозвала дочь в сторонку, и они продолжили разговор, понизив голос. Отлученные от женских секретов, Додж и «ковбой» пристально разглядывали друг друга.

— Скай Найланд, — произнес наконец белокурый великан.

Додж пожал протянутую руку.

— Помощник шерифа, — продолжал «ковбой».

— Да, да, — кивнул Додж, отмечая про себя, что у парня холодные серые глаза и вид человека, с которым не стоит шутить. Именно таким описывала его Кэролайн.

— Что ж, хорошо, — заметил Скай, затем добавил после паузы: — А кто вы?

Учитывая напряженность ситуации, Додж не стал сердиться на парня за излишнюю прямоту и ответил в том же духе, в котором был задан вопрос:

— Друг семьи.

Он взглянул через плечо, надеясь заметить, куда направилась блондинка, но она успела исчезнуть.

— Жена Бена Лофланда? — спросил Додж, снова поворачиваясь к Скаю.

Помощник шерифа кивнул:

— Не особенно симпатичная дамочка.

В этот момент у него зазвонил мобильный телефон. Извинившись, Скай повернулся к Доджу спиной, чтобы ответить на звонок. Кэролайн и Берри по-прежнему переговаривались полушепотом, а Додж оказался предоставлен самому себе и решил пойти поискать несчастную женушку Бена Лофланда, которая выглядела так, будто как раз нуждалась в том, кому можно было бы выговориться.

Именно в этот момент Додж почувствовал, что завяз в этом деле по уши. Это был его ребенок, его проблема, его битва.

Полчаса спустя зазвонил мобильный телефон Доджа. На дисплее высветился номер Кэролайн.

— Куда ты ушел? — спросила она, едва Додж успел нажать на кнопку приема вызова.

— Вышел на улицу покурить.

— Мы с Берри сейчас подойдем.

— Ты ей сказала?

— Нет.

Что ж, ему придется это переварить.

— Я буду в машине, — сказал он, вешая трубку.

Додж прошел по красивому больничному парку к стоянке, где они с Кэролайн оставили на соседних участках парковки свои машины. Он докурил сигарету, сел в машину и включил мотор, чтобы заработал кондиционер.

В Атланте тоже случались жаркие и влажные дни, но, черт побери, в этом городе воздух напоминал мокрое одеяло, которое липло к волосам, телу, одежде! И был таким густым, что, вдыхая его, напрягались изо всех сил ноздри и бронхи. Беспощадная жара стала одной из причин, по которой он покинул побережье Техаса тридцать лет назад. И единственной причиной не сожалеть об этом.

Додж смотрел, как выходят из входных дверей две женщины. Берри оказалась на целую голову выше Кэролайн, но была такой же стройной и двигалась с той же безупречной грацией. Когда они поравнялись с машиной Доджа, Кэролайн наклонилась к приоткрытому окну и произнесла:

— Поезжай за нами.

Додж кивнул и перевел взгляд на Берри.

Девушка открыла пассажирскую дверь машины Кэролайн, затем принялась внимательно разглядывать его поверх крыши машины, чуть приспустив солнцезащитные очки. Через несколько долгих секунд, на протяжении которых сердце Доджа стучало, словно огромный молот, его дочь вернула очки на место и села в машину.

А сердцу Доджа понадобилось еще несколько минут, чтобы вернулся нормальный ритм. И все это время он гадал, как представила его дочери Кэролайн Кинг. Как объяснила неожиданное появление Доджа Хэнли в их жизни.

Ну что ж, скоро он в любом случае это узнает.

Им понадобилось семнадцать минут, чтобы добраться от больницы к дому на озере, где все произошло. Причем три минуты они стояли на светофоре на Боуи-стрит — главной улице, ведущей через центр Меррита.

За школьным стадионом на окраине города Кэролайн свернула на Лейк-роуд, которая называлась так, как раз потому, что через пять миль после поворота заканчивалась трехполосным съездом к озеру, отделенному от дороги магазинчиком с рыболовными принадлежностями и другими товарами для путешественников, рыболовным пирсом и лодочной пристанью. Вправо и влево от съезда вели узкие дороги, окруженные деревьями, в основном соснами.

Кэролайн повернула налево. Дорога повторяла изгибы берега. Дома, мелькавшие мимо, были, судя по тому, что удалось разглядеть Доджу за изысканными образцами ландшафтного дизайна и высокими заборами поместий, дорогими и шикарными. Несколько участков, судя по объявлению, были выставлены на продажу. «Кэролайн Кинг Риэлти», — гласили вывески. Ее имя было написано белым курсивом на красивом зеленом фоне. А над заглавной К красовалась маленькая золотая корона.

Ее дом стоял в стороне от дороги на лужайке, вырубленной в лесу. Дубы и сосны ближе к озеру уступали место кипарисам. Солнце отражалось, как в зеркале, в спокойной водной глади. Над водой торчал небольшой пирс, но лодки Додж не увидел.

Сам дом был на удивление скромным. Ничего похожего на то кичливое великолепие, которое они проезжали только что. Деревянные стены были окрашены снаружи в серый цвет, который оттеняли белые ставни на окнах и колонны у крыльца. Спереди и сзади было по небольшому дворику, засеянному травой, органично сливавшейся с лесным травяным покровом по периметру лужайки. Яркими пятнами выделялись ухоженные клумбы. Почти все растения были засыпаны сосновой хвоей.

Додж поставил машину рядом с автомобилем Кэролайн, заглушил мотор и вышел. И тут же снова почувствовал предательскую дрожь в коленях.

— Давайте пройдем в дом и познакомимся, — веселым тоном предложила Кэролайн. — Нам надо скорее уйти с солнца. У нас с Берри мигом появляются веснушки.

«Я знаю», — чуть было не произнес вслух Додж, вспомнив, как потратил однажды полночи, пытаясь перецеловать все веснушки на теле этой женщины. Но так как он до сих пор не знал, что именно рассказала про него дочери Кэролайн — хотя уж точно не про веснушки, — Додж молча последовал за обеими женщинами вверх по лестнице заднего входа и через открытую дверь прямо на кухню.

Как только они оказались внутри, Кэролайн обратилась к Доджу:

— Надеюсь, вас не обидело, что мы вошли через черный ход, мистер Хэнли? Мы здесь живем довольно просто и парадным ходом пользуемся редко. — Она казалась слегка запыхавшейся, может быть, немного взволнованной, совсем как несколько часов назад, когда она впервые пожала ему руку после тридцатилетней разлуки в «Чайной Мейбл». — Берри, познакомься — это Додж Хэнли.

Берри сняла темные очки, положила их и маленькую дамскую сумочку на столик, затем протянула руку Доджу.

— Приятно познакомиться.

Ответив на рукопожатие, Додж первый раз в жизни коснулся собственного ребенка.

— Привет! — на несколько секунд он словно лишился дара речи и больше ничего не смог из себя выдавить. — Можешь звать меня Додж.

— Как насчет чая со льдом? — все тем же неестественно бодрым тоном произнесла Кэролайн.

Берри все еще оценивающе разглядывала Доджа.

— Звучит заманчиво, — рассеянно ответила она матери.

— Я тоже буду, — поддержал Додж.

Кэролайн предложила пройти в гостиную и подождать там, пока она приготовит чай.

— Это сюда, — произнесла Берри, исчезая за открытой дверью.

Додж с Кэролайн обменялись быстрыми смущенными взглядами.

— Иди за ней. Все хорошо, — прошептала Кэролайн.

Додж последовал ее совету. Как только он оказался в гостиной, Берри решила взять быка за рога:

— Мама сказала, что вы — частный сыщик?

Что ж, Кэролайн решила быть правдивой хотя бы в какой-то степени. Немного правды всегда помогает, когда хочешь соврать.

— Да, это так, — кивнул Додж.

— Никогда в жизни не видела частного сыщика.

— Все совсем не так, как по телику.

— И в чем же разница?

— Ну, мне никогда не приходилось прыгать с небоскреба, чтобы меня не подстрелили, и плохие парни никогда не подстерегали меня в конце темной аллеи парка. В основном приходится охотиться за документами, а не за людьми.

Берри улыбнулась так, словно не решила, верить ли его словам.

— Вы из Атланты?

— Да, сейчас живу там. Работаю на одного адвоката. Судебного адвоката. Лучшего в мире. Или худшего, — добавил он. — В зависимости от того, на чьей вы стороне.

— Крутой парень?

— Круче не бывает! Слышал своими ушами, как помощник прокурора утверждал, что Дерек каждое утро посыпает свои хлопья с молоком толченым стеклом.

Берри снова улыбнулась, но потом вдруг нахмурилась. Подойдя к выключателю на стене, она включила вентилятор на потолке.

— Мама приглашала сюда утром профессиональных уборщиков. Я слышу запах химикатов, которые они использовали. А вы?

— Нет. У меня плохо с обонянием. Слишком много курю.

— Я как-то попробовала в старших классах. Заметьте, всего одну сигарету. Но мама поймала меня. В то время я считала ее сверхсуществом со сверхвозможностями. С глазами на спине, локаторами вместо ушей. В общем, они с папой были в обмороке. Заперли меня на две недели. И, что еще хуже, на целый месяц отобрали телефон. Курить я больше не пробовала.

Додж улыбнулся, но, когда Берри произнесла слово «папа», сердце его предательски сжалось.

— Это очень хорошо. Чертовски вредная привычка.

Берри посмотрела на него долгим взглядом, затем знаком указала на кресло в углу.

— Простите. Что-то совсем позабыла сегодня о хороших манерах. Присаживайтесь.

Сама она устроилась в уголке дивана. Как раз в этот момент в комнату вошла Кэролайн с тремя высокими стаканами ледяного чая на подносе, который она поставила на журнальный столик.

— Бокалы из-под вина, — произнесла Берри, взглянув на столик.

Додж принял стакан с чаем из рук Кэролайн. На подносе была сахарница и ложки. Но Кэролайн не предложила ему сахара, зная, что Додж пил кофе с двумя ложками сахара, а вот в чай никогда его не сыпал. Интересно, заметила ли Берри. Похоже, что нет. Она все еще задумчиво смотрела на поднос.

— Что такое, дорогая? — положив в стакан ложку сахара, Кэролайн протянула его дочери.

Берри пригубила чаю и, казалось, тут же вышла из охватившего ее транса.

— Ничего.

Она смотрела через стол на Доджа, который старался сидеть в кресле как можно неподвижнее, потому что каждый раз, когда он изменял положение тела, тростниковое сиденье издавало жалобный крик, больше похожий на стон.

Вернув стакан на поднос, Берри потерла друг о друга ладони, стараясь избавиться от влаги с запотевщего стекла, посмотрела в сторону Кэролайн, затем снова обратилась к Доджу:

— Не понимаю, зачем мама наняла вас.

— Я готова объяснить, — вмешалась в разговор Кэролайн. — У мистера Хэнли отличные рекомендации.

— Это ты уже говорила, мама. Ты узнала о нем от своей подруги из Хьюстона, на которую он успел поработать. — Берри снова задумчиво поглядела на Доджа. — Но я не знаю, что мог бы мистер Хэнли сделать для меня.

— Этого я тоже пока не знаю, — согласился Додж. — Но, судя по тому, что рассказала мне твоя мама, и по сцене, которую я наблюдал в больнице, ты попала в передрягу, девочка.

— Мистер Хэнли, — начала было Кэролайн, но Додж перебил ее:

— Хватит называть меня «мистер Хэнли», ок?

Тон его был настолько резким, что Кэролайн испуганно замолчала.

Доджу было очень жаль, что он показался грубее, чем хотел, но это самое «мистер Хэнли» чертовски его раздражало. Разве не смешно, что она избегает называть его по имени? Особенно если принять во внимание, что…

Нет, лучше уж не принимать это во внимание.

— Прошу прощения, — опомнилась Кэролайн. — Если вы предпочитаете, чтобы вас называли по имени…

— Я настаиваю на этом, Кэролайн.

— Хорошо, Додж.

— А я, видимо, буду Берри. — Их дочь явно забавляла эта перепалка по поводу обращений. Она переводила взгляд с Доджа на Кэролайн и обратно, пока наконец не остановила его на матери. — Так что ты там говорила, мам?

— Я говорила, что у Доджа — многолетний опыт уголовных расследований. Я подумала, что нам совсем не повредит участие человека с такими навыками…

— Но для чего нам его участие? — продолжала недоумевать Берри.

— Объясняю для непонятливых: чтобы найти чертова сукина сына, который угрожает твоей жизни. — Додж осекся и добавил: — Прошу прощения за грубость.

Берри махнула рукой, давая понять, что не собирается обращать внимание на такие мелочи.

— Я должен найти этого парня, прежде чем он приведет в исполнение свою угрозу убить тебя.

— Но разве этим не должна заниматься полиция?

Додж издал пренебрежительный смешок.

— Дикий Билл Хикок?

Берри едва удержалась, чтобы не рассмеяться.

— Вы имеете в виду помощника Найланда?

— А мне он нравится, — поспешила вступиться за Ская Кэролайн.

Берри удивленно посмотрела на мать.

— А я думала, что ты впервые увидела его вчера вечером.

— Так оно и есть, — подтвердила Кэролайн. — Но то, что я увидела, мне понравилось.

Додж вдруг испытал совершенно неуместный укол ревности. Что это так понравилось Кэролайн при взгляде на высокого мужественного красавца — помощника Найланда? Его загорелое лицо и рыжевато-белокурые волосы? Его широкие плечи и плоский живот? Мужественный рот и ямочка на подбородке?

— Возможно, Найланд знает свое дело, — проворчал Додж. — Выглядит он вполне компетентным. Но я не так верю в полицию, как ты, Берри. Мне часто удавалось находить беглецов до того, как ребята с полицейскими жетонами успевали организовать поиски. Мне не надо все время подавать отчеты. Мне не надо спрашивать на каждый свой шаг разрешение у начальства, которое часто гораздо глупее меня. И я могу не следовать правилам и не бояться увольнения, если ситуация грозит выйти из-под контроля.

Берри растерянно взглянула на Кэролайн, которая взяла в ладони ее тонкую руку.

— Додж мог бы следить за ходом дела. И держать нас в курсе. Не хочу, чтобы мы были застигнуты врасплох. Особенно появлением Орена Старкса.

— Да уж, этого мне тоже хотелось бы избежать. — Берри снова повернулась к Доджу. — А вам нужна лицензия того штата, где вы намерены работать?

— Не знаю, — пожал плечами Додж. — Возможно. Вероятно.

— Вам все равно? — рассмеялась Берри.

— А тебе не все ли равно?

Девушка посмотрела на Кэролайн, которая произнесла, слегка запинаясь:

— Мы… Додж и я… у нас просто не было времени, обсудить все детали его… участия.

— Я представился Найланду другом семьи, — поспешил вставить Додж. — Не люблю формальностей…

— Это до тех пор, пока не придет время выставить счет, — довольно сухо прокомментировала Берри. — И сколько же вы берете за то, чтобы прислониться к земле ухом?

— Столько, сколько это стоит. Я не обдеру вас как липку. Это я вам обещаю. И поскольку между нами нет договора, мы можем с чистой совестью говорить Найланду и всем остальным, кто заинтересуется, что я действую неофициально.

Было видно, что Берри по-прежнему не нравится эта затея.

— Как-то все это странно. Впрочем, и ситуация у нас странная — у меня и у мамы… Может, и неплохо, чтобы кто-то поработал на нас, не предавая это огласке.

— Я уверена, что помощь Доджа будет неоценимой, — заверила ее Кэролайн.

— А мистеру Карлайлу о нем известно?

— Я сообщу обо всем своему адвокату, когда для этого будет подходящий момент.

Берри забрала руку из ладоней матери, встала и принялась беспокойно мерить шагами комнату.

— Не понимаю, зачем вообще нужен адвокат. Я не сделала ничего плохого!

— Тем больше причин обратиться к адвокату, — ответил ей Додж. — Всякий раз, когда Найланд захочет тебя допросить, не говори без адвоката ни слова.

— Но я уже…

Додж едва слышно выругался.

— Когда ты с ним говорила, Берри? — спросила Кэролайн.

— В больнице, до вашего приезда…

— И о чем же?

— О характере Орена Старкса. Помощник Найланд просил вспомнить все, что могло бы дать ему ключ к поиску. Это было безобидно.

Но у Доджа были определенные сомнения по этому поводу.

— Не говори с ним больше. Поняла? Мой босс посоветовал бы тебе то же самое.

— Разумеется, посоветовал бы. Ведь он зарабатывает этим на жизнь.

— Да, и на неплохую, черт побери, жизнь! Но я не задумываясь доверил бы ему собственную шкуру. И многие так и делают.

— Многие виновные в преступлениях!

— Невиновные тоже, — спокойно возразил Додж. — Включая женщину, на которой он в конце концов женился.

Кэролайн наклонилась в его сторону.

— Женился на клиентке? Я предчувствую интересную историю.

Додж посмотрел в ее сторону.

— О да. Это история о девушке, попавшей в беду, и о парне, который ее выручил. Весьма старомодная история. Парень встречает девушку — и все, он пропал!

— Парень потерял девушку? — спросила Берри.

— Нет, — покачал головой Додж. — К счастью для Дерека и Джули, у их истории счастливый конец.

Говоря все это, он смотрел прямо в глаза Кэролайн. Несколько секунд воздух в комнате, казалось, звенел от напряжения. Кэролайн первой отвела взгляд.

Додж неловко поменял позу в тесном скрипучем кресле и показал на стоящий перед ним журнальный столик, привлекая к нему внимание Берри.

— Кое-что вспомнил. Ты говорила, что здесь стояли бокалы из-под вина?

Берри снова уселась в угол дивана и подобрала под себя ноги.

— После обеда мы с Беном решили разделить то, что оставалось в бутылке вина. Прежде чем идти наверх, мы присели здесь, чтобы выпить немного. Помощник Найланд, видимо, увидел на столике бокалы из-под вина и сделал из этого абсолютно неверные выводы.

— О случке по пьяни? — решил уточнить Додж.

— Да, о чем-то в этом роде, — между бровей девушки появилась вертикальная складка. — Не удивлюсь, если он порылся в мусорных баках, чтобы выяснить точно, сколько пива и вина мы выпили.

— Именно эта ваша вечеринка так взбесила миссис Лофланд, — заметил Додж. Обе женщины вопросительно посмотрели на него. — Я говорил с ней.

— Ты говорил с Амандой Лофланд?

— Когда?

Оба вопроса прозвучали одновременно.

— После той безобразной сцены перед палатой ее мужа, — пояснил Додж. — Вы двое стали о чем-то шептаться, Найланду позвонили. А я решил найти эту малосимпатичную леди и проверить, что у нее на уме. Она сидела одна-одинешенька в больничном буфете, пила колу и плакала. Я подошел, сказал, что не смог не заметить, как она расстроена, и спросил, могу ли я чем-нибудь помочь.

Додж почти дословно пересказал обеим женщинам свой разговор с женой Бена. Он многое прояснял, на многое проливал свет, но в то же время давал повод встревожиться.

Когда Додж закончил свой рассказ, ни Кэролайн, ни Берри не смотрели ему в глаза. Было слышно, как стучит о корпус вентилятора свисавшая с него декоративная цепочка. Додж хрипло дышал, сиденье плетеного стула снова скрипнуло, хотя он мог бы поклясться, что не пошевелил ни одним мускулом. В общем, молчание двух женщин казалось оглушительным.

— Так это правда, Берри? — наконец прямо спросил Додж.

Девушка кивнула.

Додж, нахмурившись, посмотрел на Кэролайн, не сводившую глаз со своих лежащих на коленях рук, которые она то сжимала в замок, то разжимала. Прочистив горло, Додж встал.

— Мне надо покурить.

Он почти успел выйти из комнаты, когда Берри, по-прежнему сидевшая с опущенной головой, тихо произнесла:

— Когда вернешься, я все объясню.

— Это бы здорово помогло мне.

— Вот только одного не могу понять…

— Чего же?

Берри подняла голову и внимательно посмотрела на Доджа.

— Ты был раньше знаком с Амандой Лофланд?

— Никогда в жизни не видел эту женщину, пока не услышал, как она требует, чтобы ты держалась подальше от ее мужа.

— И все же всего за полчаса она излила тебе душу? Как тебе удалось так быстро втереться в доверие?

— Это — его специализация, — тихо произнесла Кэролайн.