Тряпичная ведьма

21. Вызов брошен. Труан

— Джулия! — звали голоса. Потом еще раз, уже настойчивее: — Джулия!

Девочка слышала их, как в полусне, и продолжала проваливаться в темноту.

«Эти звуки должны что-то значить», — подумала она, но тут же снова утратила способность думать. А голоса все звали и звали:

— Джулия! Джулия! Джулия!

Постепенно она смогла собрать рассеянные мысли.

Потом раздалось пение. Джулия не знала, что такое пение, но оно нашло отклик в ее душе. Оно было приятное… оно вытаскивало ее из пучины безмыслия. Ей хотелось понять, что это такое и почему ей так приятно… Она снова попыталась сосредоточиться, ухватиться за песню, которая обвивалась вокруг нее, как лоза. Она уже поняла, что поют трое: две женщины и мужчина.

Она начала осознавать себя: она — девочка. Песня зазвучала сильнее, громче и показалась ей смутно знакомой. А еще в этой песне было ее имя.

— Ох! О! — заплакала Джулия и почувствовала, как слезы заструились по щекам. Руки и ноги ее задрожали, наполнившись жизнью… И вот хлынули воспоминания… к ней возвращалось все то, что делало ее Джулией — привычки, пристрастия, вкусы, таланты, голос и повадки…

Чьи-то руки протянулись к ней и вытащили из тьмы к свету. Джулия, всхлипывая, упала в объятия Лиссы, а Мирран и Анхивар гладили девочку по голове, продолжая напевать ее имя.

Джулия увидела, что снова оказалась в кольце священного падуба на зеленой травке, сбоку весело потрескивал ярко-желтый огонь. Она глубоко вздохнула и перестала плакать.

— Что случилось? — прошептала Джулия. — Я не смогла устоять…

— Мы и не надеялись, что ты сможешь, — ответила Лисса. — Мы собирались вызволить тебя раньше…

— Но… я была… — прошептала Джулия, — она… разобрала меня… на кусочки.

— Да, — сказала Лисса. — Но Анхивар внимательно следила за этим, и мы вместе проверили, что забираем именно тебя, а не ее.

— Как? — спросила Джулия, чуть отстранившись. Потом вдруг испугалась: — Она не заберет меня назад?

— Нет, дитя! — воскликнула Лисса и снова обняла ее. — Теперь уже нет, ведь мы вызволили тебя.

— Я предъявила права на тебя, — улыбнулась Анхивар. — Надеюсь, ты предпочтешь остаться со мной.

— О, да, — Джулия повернулась к ней и тоже улыбнулась. — И я, правда, останусь тут с вами, Мирраном и Лиссой?

— Да, — твердо ответила Анхивар. — Но она попытается уничтожить нас всех.

— Мне плевать! — сказала Джулия. — Теперь я не одна.

— Мы будем бороться вместе, — добавил Мирран. — Никогда еще я не видел такого грозного союза героев, королей и волшебниц.

Джулия взглянула на него — он тоже улыбался. Она смущенно отвела взгляд.

— Вы хотите сказать, что я — герой?

— Конечно, — вполне серьезно ответил Мирран. — Ты сражалась с ней и не дала себя победить. Сомневаюсь, что кто-то еще может похвастать этим.

— Мне всегда хотелось быть героем, — призналась Джулия, вспомнив, как, уютно устроившись у камина, читала книги о королях, волшебниках, драконах и героях. — А теперь уже не хочется, — добавила она, вспомнив о своей схватке с Тряпичной ведьмой. — Мне просто хочется покончить с ней… забрать Пола и вернуться домой.

Никто не ответил на ее слова, и Джулия почувствовала неестественность этого молчания. Она подняла глаза и сразу наткнулась на пристальный взгляд Лиссы. Анхивар и Мирран грустно стояли позади.

— Ах, Джулия, — мягко сказала Анхивар. — Боюсь, никто из нас уже не вернется отсюда. Если очень повезет, мы уничтожим ее. Но на большее даже надеяться не приходится.

Слова Анхивар еще долго звучали у Джулии в голове. Надеяться не приходится…

— Думаю… — прошептала она, — думаю, я знала это с самого начала… Я просто…

— Понимаю, — мягко промолвила Лисса. — Но нам нужна твоя сила. И потом… всегда есть шанс, что тебе удастся ускользнуть… с помощью великой магии. Если же у нас не будет другого выхода, мы сможем уйти все вместе. Если она будет одерживать верх, я могу сделать так, что ведьма не получит никого из нас.

— В каком смысле? — спросила Джулия.

— Я не могу обещать жизнь, — сказала Лисса. — Но у нас будет истинная смерть, а не жалкое существование в виде осколков ее разума. И если после жизни нам предстоит пройти по другой дороге, мы пойдем по ней вместе.

— То есть вы ни в чем не уверены? — спросила Джулия. — Если мы… умрем… разве мы не попадем на небо?

— На небо? — Лисса вгляделась в залитое слезами лицо Джулии. — Может быть. Никто не знает этого наверняка, дорогая.

— Разве что утонувшие рыцари Ангарлинга, — задумчиво добавила Анхивар. — Если, конечно, они умерли, прежде чем их вернули назад и заточили в камень.

— Но хватит этих разговоров. — Лисса поднялась и потянула за собой Джулию. — Я уверена, Тряпичная ведьма вскоре попытается выкурить нас из этого убежища. Анхивар?

Рыжеволосая ведьма кивнула и устремила взгляд в пустоту, сосредоточенно морща лоб.

— Она… — начала было Анхивар, но вскрикнула и прикрыла рот рукой. Белый шар вдруг запульсировал и выплеснул ослепительную вспышку света, смывшую желтый свет от костра. В следующее мгновение прогремел раскат грома, и жидкость вокруг шара забурлила и вскипела.

Потом раздался громоподобный голос Тряпичной ведьмы, он почему-то звучал, как голос многих Тряпичных ведьм, говоривших хором.

— Итак, ты по-прежнему бросаешь нам вызов, Анхивар. Разве ты забыла, что уже однажды побывала за Дверью? Ты можешь снова там оказаться! А ты, рябина? Нам известно про твое дерево. Его выкорчуют и уничтожат! А-а, Мирран! До недавнего времени всего лишь мычащее животное! Ты вернешься к своей вечной пытке! — Голос на мгновение смолк, но потом зазвучал снова. Теперь это было шипение, типичное для Тряпичной ведьмы. — А ты, моя маленькая Джулия? С какой странной компанией ты водишься. Они не могут защитить тебя. Во всяком случае, не от меня… и не здесь. Ты слишком долго была частью меня, Джулия. Ты должна вернуться ко мне… присоединиться ко мне… Вернись, Джулия… вернись…

Джулия поморщилась. Но слова Тряпичной ведьмы оказались до странного соблазнительны, и их сила пронизала ее до костей. Неожиданно для самой себя она начала вырываться из рук Лиссы. Но Анхивар подняла серебряную звезду, и та сверкнула, прозрачно-голубая, как само небо.

— Тихо! — крикнула Анхивар… и Тряпичная ведьма замолчала. Правда, ненадолго. В следующий миг противный, одновременно визгливый и каркающий смех разнесся над ними. Джулия, овладев собой, снова покрепче прижалась к Лиссе.

— Ты… — хохотала Тряпичная ведьма, — бросаешь вызов мне? Здесь, внутри моего мозга?

— Да! — крикнула Анхивар, и ее звезда снова сверкнула, а в воздухе разлилось пение птиц, встречающих рассвет.

— Да! — крикнул Мирран и выхватил из костра пылающий золотой клинок. Он рубанул им воздух, что-то зашипело и затрещало, запахло горящей сосновой смолой и жжеными шишками.

— Да! — вместе крикнули Лисса и Джулия, и золотое пламя взметнулось ввысь, осыпав их искрами.

Ответа не последовало — только слабое эхо хриплого смеха. Но шар снова запульсировал ярким светом, а внутри него стала формироваться темная фигура.

— Они догоняют? — крикнул Пол в ухо Квигину. Квигин обеими руками вцепился в гриву Нубинса, а конь очертя голову мчался под гору, ловко огибая валуны и опасные участки.

— Да! — крикнул он в ответ и еще крепче ухватился за гриву. Мимолетного взгляда назад хватило, чтобы разглядеть, что гварульхи подобрались совсем близко. Они огромными прыжками неслись по склону. Правда, выть перестали, а на языках выступила пена, значит, они бегут на пределе выносливости, и силы у них на исходе.

Нубинс вдруг споткнулся и остановился. Квигин и Пол чуть не скатились с него кубарем, а Хафин промчался мимо, крича от ужаса.

Пол выпрямился и увидел, почему остановился Нубинс. Прямо перед ними из вереска поднялся высокий человек крепкого телосложения с длинными рыжими патлами, торчащими из-под широких полей шляпы.

Квигин тоже распрямился. Он только взглянул на человека и тут же скатился с коня с радостным воплем:

— Мастер Труан! Я думал, вы погибли! Вы не можете каким-нибудь заклинанием остановить гварульхов?

Пол тоже вздохнул с облегчением, сообразив, что это тот самый волшебник, хозяин воздушного шара, о котором ему столько рассказывал Квигин. Еще больше он обрадовался, когда обернулся и увидел, что гварульхи остановились поодаль. Видимо, Труан уже остановил их заклинанием. Преисполненный благодарности, Пол слез с коня и повернулся к Квигину и Труану.

И замер. Труан наконец поднял голову, и под полями шляпы сверкнули подернутые красной пеленой глаза безжизненного. В его лице не осталось ничего человеческого, он смотрел на Квигина как на камень, который нужно убрать с пути.

Его кулак коротко просвистел в воздухе и врезался в лицо Квигина. Юноша, удивленно всхлипнув, рухнул в заросли вереска. Пол видел, как его друг падает, словно в замедленной съемке, и совершенно бессознательно вытащил кинжал из ножен, висевших за спиной. В тот же миг Нубинс рванулся вперед, намереваясь крушить врага стальными копытами, а Лизелла юркнула в заросли, чтобы впиться длинными зубами в ногу Труана.

Но хоть Труан и превратился в безжизненного, магией он пользоваться не разучился. Одним щелчком пальцев он заставил зверей проскочить мимо него и в полном оцепенении заскользить вниз по склону.

Пол кинулся на Труана с кинжалом в руках, но безжизненный сжал кулак и прорычал:

— Беррач! — и рука Пола вмиг онемела. Кинжал выпал из его скрюченных пальцев и брякнул о камень. Мальчик попытался пошевелить ногой, но и ноги у него отнялись.

Гварульхи снова взвыли, и на сей раз в их вое слышались победные нотки. Красноглазый Труан шагнул к Полу. Движения его, как у всех безжизненных, были какие-то механические и неестественные.

На ходу он что-то бормотал, и Пол напряг слух, чтобы расслышать его слова:

— Доставить его к Тряпичной ведьме… отправить миперов… она хочет получить его… живым… или…

Он все еще бормотал, когда просвистела стрела с голубым оперением. Ее стальной наконечник, как искра, сверкнул на солнце. Пол видел ее в полете только долю секунды, а потом она пронзила Труана.

Безжизненный застыл, издал животный рык ярости, обнажив десны. Он пошатнулся и вскинул голову. Красные глаза, не мигая, уставились на добычу. Он снова двинулся вперед, механически передвигая ноги.

Просвистела еще одна стрела и воткнулась в вытянутую руку Труана, но и она ничуть не замедлила его движение. Зато она словно стряхнула оцепенение с Пола, и он увернулся от хватки безжизненного.

Гварульхи взвыли и кинулись к мальчику. Но им навстречу выскочил огромный клыкастый кабан во главе своры гончих, а целый отряд лучников с голубыми нашивками на рукавах осыпали гварульхов градом стрел.

Пол побежал. Он бежал так, как никогда прежде не бегал, быстрее даже, чем в Орнварском лесу. Земля так и мелькала под ногами. Все что угодно, лишь бы убраться подальше от этого мычащего создания с глазами зверя, которое когда-то было человеком!

Пол уже видел учителя Квигина, мастера Кейгила, который махал ему рукой. Стражи границ наступали, останавливались, стреляли и снова бежали вперед. Один из стражей бежал к мальчику и что-то кричал на ходу — Пол не мог разобрать, что именно. Потом он все же услышал, но в тот же миг безжизненный, весь утыканный стрелами, но покорный воле Тряпичной ведьмы, поднял булыжник и метнул в Пола, даже не позаботившись подкрепить его заклинанием меткости.

Страж все еще кричал ему: «Пригнись!», когда булыжник ударил мальчика по затылку, и он кубарем покатился по склону. Еще какое-то время все мелькало у него перед глазами — склон, небо, ноги, доспехи. Крики воинов и вой гварульхов слились в единую какофонию. А потом все стихло и погрузилось во тьму.

Полчаса спустя Кейгил внимательно следил за тем, как солдаты укрепляют носилки на спинах неравных по росту Нубинса и Хафина. Квигин стоял рядом, приложив к ноющей челюсти травку, которую, чтобы снять отек, присоветовал Кейгил.

— Собакам, по крайней мере, это помогает, — улыбнулся Кейгил своему ученику. Улыбка померкла, когда солдаты осторожно переложили Пола на носилки. Нубинс наклонил голову и попытался оглянуться. Шлем Пола, все еще притороченный к седлу, тихонько звякнул.

— Надеюсь… — начал Квигин, озабоченно глядя на Пола. Но в этот момент сверху раздался крик, и Рви приземлилась, яростно хлопая крыльями. Оба Друга зверей тут же плюхнулись на колени, чтобы заглянуть ей в глаза. Некоторое время они молчали, потом Кейгил поднялся и подошел к лейтенанту стражей границ, которая расставляла часовых по склону. Она посмотрела на Кейгила и потерла шрам на подбородке.

— Плохие новости, мастер Кейгил? — спросила лейтенант. — Впрочем, в такой день других ждать и не приходится.

Кейгил пожал плечами.

— К нам летят миперы. Одна банда гварульхов приближается с северо-востока, другая — с востока. Не меньше шести сотен в общем счете.

Лейтенант кивнула и сказала:

— Мы выступим немедленно. На юг. Остальная армия собирается у Альнвера.

— А, хорошо, — пробормотал Кейгил. — Там для мальчика найдутся целители. Квигин говорит, у него есть магия. Возможно, магия Стихий…

Он глянул на утыканное стрелами тело Труана и добавил:

— А может, и нет… У Труана тоже была магия… еще когда мы были мальчишками…

— Вы знали его? — мягко спросила лейтенант. — Я тоже. Правда, недолго. Он пытался спасти нас на Ступенях Намира.

— Нас? — удивился Кейгил. — Я думал, оттуда никто не ушел…

— Только я. Меня отправили с донесением в Кэр Калбор… Оттуда мне тоже удалось уйти… через бойницу, вместе с сокольничим… когда шансы на победу уже были потеряны. Тогда мы впервые сражались с безжизненными. Некоторые из них когда-то были моими соратниками…

— Труан погиб на Ступенях Намира. Это, — Кейгил показал на тело, распростертое на земле, — ее творение.

Лейтенант Аэнли ничего не сказала, только махнула часовым, чтобы возвращались, и дала остальным приказ выступать. Кейгил уже отвернулся, когда она снова заговорила:

— Я три года подряд брала призы на Яндерской ярмарке, мастер Кейгил. Попадала в прутик и даже расщепляла древко другой стрелы. Но эта первая стрела сегодня, снизу, против ветра… это был трудный выстрел… очень трудный…

Она снова замолчала, потом стряхнула оцепенение и крикнула лучникам, выдвинувшимся в аванпост, чтобы смотрели в оба и держали луки наготове, а остальным — чтобы прибавили шагу.

— Мы должны быть у Альнвера завтра к вечеру! — приказала она, и стражи в ответ устало кивнули.