Твой гнусный секрет

Глава 1 Умышленная случайность

В пятницу вечером невозможно вернуться домой пораньше. Особенно если друзья воспринимают отказ посидеть в каком-нибудь уютном ресторанчике под конец недели за личное оскорбление. А единственный аргумент в виде подработки способен перенести увеселительное мероприятие максимум на вечер следующего дня.

Собираться раз в неделю — цемент, на котором держалась их пятнадцатилетняя дружба. Поэтому София никогда не пренебрегала необходимостью следовать этой традиции, насколько бы сильно ни устала накануне.

Вот и сегодня, несмотря на бешеный ритм типичной пятницы, отчего ноги гудели, а в голове стоял шум совсем иного толка, она сидела, откинувшись на спинку диванчика, и рассеянно слушала путаный рассказ подруги.

— А он, значит, такой говорит ему: «Слушай сюда, козёл. Ты либо покупаешь ей новую кофту, либо зубы сейчас по полу собирать у меня будешь». И потом такой, — Брэнди эмоционально взмахнула рукой и рубанула перед собой воздух, — ка-а-ак вмажет ему по макушке!

— И что, купил? — Кевин опустил руку, в которой продолжал держать куриную ножку, и подался всем телом вперёд, не спуская с неё увлечённого историей взгляда охристо-зелёных глаз.

— Не-а, козёл вырубил его одним ударом. Просто разок стукнул в районе подбородка, а защитничку будто вилку из розетки выдернуло. Рухнул как подкошенный.

— А девушка?

— Побежала за козлом, — разочарованно вздохнула она и припала губами цвета спелой вишни к полулитровой кружке пива — третьей за этот вечер. Со стуком поставила её обратно на деревянную столешницу и повернулась, чтобы спросить: — Софи, а у тебя как дела с курсовой? Поймала научрука?

— Скорее, он меня поймал, — устало усмехнулась София, старательно игнорируя лёгкую тошноту, сдавливающую грудь. Сегодня ей стоило остановиться на одном коктейле или не пить на голодный желудок — ещё не определилась, что больше хотелось винить в скверном самочувствии.

— Что за тему дал? — подал хрипловатый голос до этого долго молчавший Эрнест.

— Разработка фирменного стиля для кинотеатра «Новая звезда», — она достала из рюкзака пухлый блокнот, раскрыла его на середине и положила по центру стола. — Пытаюсь придумать сейчас логотип… но, как видите, пока без особых успехов. Даже форму не получается нащупать. Да и со стилем не могу определиться, мечусь между футуризмом, абстракцией и кубизмом.

— Ну вот этот вроде ничего, — Кевин тыкнул мизинцем в крайнюю закорючку.

— Я ценю твою попытку меня приободрить, но он не менее ужасен, чем остальные.

Он ответил ей виноватой улыбкой и вернулся к недоеденной курице.

Склонившиеся над блокнотом Брэнди и Эрнест изучали её художества тоже скорее из любви и уважения. Они искренне старались разглядеть в черновых набросках будущий шедевр. Но сколько бы усилий ни прилагали, замысел ускользал от них, оттого лица с каждой секундой становились всё более смущёнными.

Хоть они вчетвером и поступили в один университет, крупнейший в их регионе, но разошлись на абсолютно разные специальности.

Хмурый и занудный для незнакомцев Эрнест зачислился на механико-математический факультет. Естественно, его выбор ни для кого не стал неожиданностью. Напротив — во времена старших классов они делали ставки, на какой из точных наук он в конце концов сконцентрируется. Отличные оценки у него были по всем предметам. Но с особым жаром Эрнест рассказывал разве что о результатах своих экспериментов из области физики. А на переменах от скуки щёлкал сложные иррациональные уравнения.

Таким же предсказуемым оказался и выбор Брэнди, решившей связать свою жизнь с журналистикой. Она с детского сада стремилась просунуть маленький, но жутко любопытный нос в каждую щёлку. Вечно рвалась распространять благие вести, а до неправых людей доносить, в чём они ошибались. И главное, обожала быть в центре внимания: не только в относительно маленьком коллективе, но и перед лицом огромной толпы.

А вот с Кевином родителям пришлось помучиться. В отличие от своего сводного брата — мама Кевина и отец Эрнеста сошлись, когда их сыновьям было почти по шесть лет — он не отличался тягой к наукам. И творческая жилка дремала в нём крепким сном. Одно время казалось, что его в принципе ничего не интересовало, кроме развлечений и свиданий. Поэтому ему предоставили выбор между экономикой и юриспруденцией. Без особого энтузиазма Кевин предпочёл второй вариант. Но уже после первого курса всем стало ясно, что по специальности он работать вряд ли будет.

Сложнее всего определиться с будущей профессией далось Софии. В мире столько интересного — в голове не укладывалось, как можно выбрать что-то одно. Ей нравилось читать книги, поэтому она подумывала о филологии. Манили своими тайными знаниями психология и археология, но любовь к рисованию победила, сузив круг выбора до искусствоведения, реставрации и дизайна. А там включилась практическая часть сознания, напоминающая, что найти работу графическому дизайнеру намного легче, чем искусствоведу. Так в итоге София и обосновала свой выбор родителям, готовым поддержать её в любом начинании.

— Ребята, я ненадолго выйду свежим воздухом подышать, — объявила она, вставая из-за стола.

— А как же рёбрышки⁈ — воскликнула Брэнди и бесцеремонно ткнула пальцем в сторону официанта, шагающего к их столу с подносом. — Их уже несут! Ты разве не чувствуешь этот божественный аромат пикантной пряности, щекочущий носик?

— Я отойду буквально на пару минут.

— Составить тебе компанию? — спросил Эрнест, поправив съехавшие с переносицы прямоугольные очки.

— Нет, не надо. Я скоро вернусь.

— Не задерживайся, рёбрышки быстро остывают! — напутствовала ей в спину подруга.

Середина осени выдалась тёплая. На улице было свежо, но ещё не морозно. Она встала в полутёмной нише и обхватила плечи руками. Толстый свитер пока не давал в полной мере ощутить восемь градусов по цельсию, но досадная мысль, что зря не прихватила пальто, начинала подкрадываться к Софии.

Колокольчик на входной двери тонко брякнул, и на улицу вышел парень в градиентной рубашке и прямых брюках на низкой посадке.

Падающий сверху свет от фонаря словно намеренно подчеркнул модно всклоченные волосы, крупный, но узкий нос с симпатичной горбинкой и высокие скулы с чётко очерченной линией челюсти. Было невозможно не узнать самого популярного парня в их университете.

Доминик Сэффман не сходил с языка у большинства однокурсников. Их волновало всё: от того, в чём он пришёл на занятия до слухов о новой интрижке. Но самое удивительное заключалось в том, что он умудрялся удачно балансировать: образ звезды любой вечеринки уживался с примерным выпускником, возглавившим списки успеваемости; несмотря на богатых родителей, купивших ему на совершеннолетие квартиру в центре города, а по случаю получения водительских прав — спортивную машину, Доминик не был развращён большими деньгами. Про его ангельскую доброту и вовсе легенды слагали. Так послушаешь немного и понимаешь: вот он — ходячий пример идеального человека.

Однако София не разделяла всеобщего восторга. Она редко с ним пересекалась. В основном на всяких спортивных мероприятиях и фестивалях от университета. Самое большое, чего она удостоилась за три года — короткого безразличного взгляда, когда он огибал её вытянутую руку с рекламной листовкой. Ангельским характером там и близко не пахло.

Вытащив из заднего кармана зажигалку, Доминик прикурил сигарету и откинул голову назад, подставляя лицо ночному небу. Но не успел и пары затяжек сделать, как дверь повторно открылась, и в его сторону устремилась фигуристая блондинка в короткой куртке, небрежно накинутой на плечи, чтобы сексуальный топ продолжал радовать мужской взгляд.

— Ник, ты тоже вышел покурить? Какое совпадение!

— Ага, не хотел другим людям портить аппетит, — он повернулся к знакомой с тёплой улыбкой, будто только и ждал её появления.

— Господи, ты такой душка — мы же сидели в зале для курящих!

— Ерунда. Тебе не холодно?

— Хочешь согреть? — игриво спросила девушка, но Доминик не попытался отшутиться или обнять её, а продолжил молча смотреть в глаза со слащавой улыбкой. Грубейшим образом косил под дурачка. Поэтому совсем скоро она явно почувствовала намеренно возведённую между ними неловкость. Её рука нырнула в сумочку и стала что-то там беспокойно искать. — Слушай, ты не против сделать селфи? Моя двоюродная сестра сейчас учится на первом курсе, и она от тебя просто без ума. Все уши прожужжала… Ты наверняка знаешь, что являешься чем-то вроде идола для этих соплячек?

— Ты, должно быть, шутишь, — сконфуженно пробормотал он. — Никогда не подумал бы, что популярен у младших курсов.

София с трудом сдержала смешок. Как же, не знает он о восторженных толпах девиц, с ног до головы облизывающих его взглядами при каждом появлении в университете. Да у него подписчиков в инстаграме с провинциальный городок. И под любой фоткой десятки комментариев, воспевающих неземную красоту, уникальное чувство стиля и прочие не имеющие никакого к нему отношения вещи.

— Нет, я серьёзно! Они чуть ли комнаты твоими фотографиями не обклеивают!

— Вот же жуть! Мне пора начинать бояться?

— Думаешь, до похищения твоей симпатичной попки дело дойдёт? — хихикнула девушка, не оставляющая отчаянных попыток флиртовать, и потрясла в воздухе телефоном. — Ну так…

— Окей, без проблем, — он взял новенький смартфон в огромном розовом чехле, с переливающейся блёстками жидкостью внутри, и поднял его чуть выше их голов на расстоянии вытянутой руки. — Улыбочку…

Длинные пальцы так неуклюже держали розовую бандуру, что, когда она выскользнула из хватки и упала как раз экраном вниз на асфальт, София даже не удивилась.

Девушка вскрикнула и присела на корточки, чтобы поднять телефон, а Доминик в этот момент ухмыльнулся краешками губ. Но стоило ей встать в полный рост и перевести на него взгляд, как холодная усмешка уступила место жалостливо приподнятым бровям и испуганным глазам.

— Вот же чёрт! Он разбился?

— Да, супернеудачно упал… экран вдребезги.

— Вот же дерьмо… это я во всём виноват, — весьма правдоподобно расстроился он. Если бы София не видела высокомерное выражение лица, выглянувшее буквально на секунду из-под маски отзывчивого паренька, то поверила бы ему. — Так, давай мы прямо сейчас поедем и купим тебе новый телефон.

— М-м-м… нет, не нужно! Его можно починить, — после небольшой заминки ответила девушка. — У неё, похоже, тоже шестерёнки в бешеном ритме вращались. То ли одним новеньким телефоном ограничиваться не хотела, то ли ждала, что он начнёт её уговаривать, и тем самым ей удастся отыграть в святую бескорыстность. — Я вполне могу сама об этом позаботиться…

— Да? Ну, ладно, — Доминик затушил бычок о крышку урны. — Тогда пойдём обратно? Я что-то подмёрз немного.

— Хорошо, — она оторопело кивнула. Теперь на симпатичной мордашке с поджатыми пухлыми губами и нахмуренными графичными бровями отчётливо читался крах всех ожиданий. Видимо, вариант, что всеобщий любимчик банально мог соскочить с крючка, не рассматривался.

Надо же, как ловко он её провёл.

Доминик развернулся и встретился с Софией взглядами. Она запоздало поняла, что сделала шаг навстречу к свету, пока наблюдала за странной сценой. Да и ниша была не настолько глубокой, чтобы спрятать её от чужих глаз, повернись они к входу.

Первой отведя взгляд, София зашла в ресторанчик и устремилась к столу с друзьями. Сердце в груди быстро стучало. Так глупо попасться за подглядыванием надо ещё постараться… Хотя о каком подглядывании речь? Они же стояли посреди улицы у всех на виду. А она банально оказалась не в том месте не в то время.

Может быть, стоило поздороваться?

Нет. Доминик наверняка не знает, что она учится в одном с ним университете. Выпускники, как правило, даже не смотрят в сторону младших курсов. И в ней нет ничего такого, что выделило бы её на фоне остальных двадцати тысяч студентов. Однозначно, если бы поздоровалась, то выглядела бы чудачкой, ищущей внимания красивого парня.

Он же не подумал, что София намеренно за ними подглядывала?.. И теперь гадал, как много ей удалось увидеть?

Бред. Она зря разводит панику. Вот уж кого, а таких парней, как Доминик, точно не волнует, что о них могли неправильно подумать какие-то случайные простушки. А раз ему всё равно, то и ей стоило выкинуть лишние переживания из головы. В самом деле, нашла из-за чего себя накручивать.

— Чего так долго? Мы уже думали тебя идти искать, — отчитала её Брэнди.

— Рёбрышки почти остыли, — напомнил Кевин, в тарелке которого возвышалась целая гора из костей.

Эрнест решил воздержаться от комментария, хоть София и дала ему возможность вставить свои пять копеек.

— Да меня от силы десять минут не было. И за эти десять минут я стала свидетельницей… одного инцидента, — она села на диванчик рядом с подругой. — Вам не кажется, что Доминик Сэффман — странный?

— В смысле, слишком идеальный? — уточнила Брэнди.

— Нет. Не в этом смысле.

— Да вроде обычный парень… — начал говорить Кевин, но оказался грубо перебит более звонким и громким голосом.

— Парень мечты! Деньги, мозги, лицо и тело — всё на высшем уровне. Родись я в семье с достатком выше среднего, точно за ним бы приударила. А так нет, остаётся уныло облизываться со стороны.

— А что за инцидент? — поинтересовался Эрнест.

— Я не до конца уверена в том, что видела… но, кажется, он намеренно разбил чужой телефон.

— Кто? Доминик? — удивлённо переспросила Брэнди и замотала головой: — Нет, не может быть. Он же почти святой! Я лично видела, как он бескорыстно помогал другим. И не один раз.

— Возможно, мне показалось, — признала София, растягивая губы в примирительной улыбке. Спорить с подругой из-за такой ерунды не хотелось.

— Да точно показалось! Держу пари, он расстроился больше, чем владелец телефона.

Подхватив наиболее тощее рёбрышко, она впилась зубами в тёплое мясо. Пока ела, в пол-уха слушала истории о слишком благородном для этого мира Доминике. Но уже через десять минут Брэнди исчерпала запас любимых сплетен и переключила своё внимание на Кевина.

— Кев, как у тебя продвигается с Кристи? Она уже неделю какая-то рассеянная, ошибок много допускает в колонках. Глава грозится согнать её на последнюю страницу газеты.

— Ну… как-то не клеится у нас, — придушенно прожевал он, и все за столом тотчас напряглись. — Я подумываю с ней расстаться.

— Чёрт! Вот же ты козлина!.. Ты же клялся мне, что она та самая — главная любовь всей твоей тупой жизни! Печёнкой чувствовала, не надо помогать её заарканить… бедная девочка. И как мне теперь ей в глаза смотреть⁈

— Да как обычно. Что опять начинаешь? Ты чересчур драматизируешь! Мы же всего месяц повстречались, а не год. Это нормально для нашего возраста — быть в постоянном поиске. Как узнать, что ты нашёл ту самую, если не перепробуешь до этого десяточек-другой?

— Ах ты, вылизанное мудло, — прошипела она и склонилась над столом в его сторону, но наткнулась на выставленную перед носом обглоданную косточку. Услышала тихое, но весёлое: «Фу, плохая девочка, на место», — и рассвирепела окончательно. — Да я тебя сейчас собственноручно придушу!

— Бри, остынь, — София обхватила её поперёк талии, не давая выйти из-за стола. — Ты забыла народную мудрость: на дураков не обижаются?

— Эй! — возмущённо воскликнул Кевин и перевёл своеобразное дуло на неё. — Ты вечно на её стороне — нечестно!

Но уже в следующую секунду Эрнест отобрал у него ребро и спокойно предложил:

— Может, по домам? Время позднее, а у некоторых ещё завтра подработка.

С трудом успокоив Брэнди, потому как один легкомысленный гадёныш не унимался со своими провокациями, они расплатились по счёту и вышли из ресторанчика. Подруга всё же умудрилась пару раз пощекотать бок Кевина локтем. И теперь тот шёл надутый, поскольку ответить взаимной услугой ему никто не позволял, и напевал сам себе под нос: «Если друг оказался вдруг. И не друг, и не враг, а — так…»

На улице перед входом стояла небольшая группа людей. Цепкий взгляд Софии мгновенно выхватил знакомую лохматую причёску и рубашку, торчащую из-под кожаной куртки.

Доминик и ещё пара человек обернулись на звук колокольчика, но если незнакомые парни быстро потеряли к их компании интерес, отвернувшись обратно к девушкам своего круга, то всеобщий любимчик задержался на Софии глазами гораздо дольше, чем того требовали обстоятельства.

Вот теперь не было смысла сомневаться — он её точно заприметил.