Твой гнусный секрет

Глава 12 Длинная дорога домой

Перед глазами пролетали высокие многоэтажки, выглядывающие из-за ограждения эстакады. Машина беззвучно мчалась по дороге, почти не пропуская внутрь салона свиста мимо пролетающих автомобилей. Несмотря на то что они ехали на скорости в сто двадцать километров в час, двигатель совсем не рычал, как если бы выжимал из себя последние соки. Шестилетний кроссовер отца шумел в аналогичных условиях посильнее. Должно быть, так раскрывались лошадиные силы, которых в дорогущий спортивной тачке Доминика гораздо больше, чем в их семейном автомобиле.

Они съехали с эстакады и сбавили скорость, покатившись по знакомым улицам города: ярким в свете фонарей, разноцветной подсветки зданий, огромных экранов и неоновых вывесок на магазинах, чуть заснеженным, благодаря подпирающим тротуары свежим сугробам, и пустоватым — люди почти не гуляли пешком, а лишь кучковались вокруг автобусных остановок.

— У тебя есть права? — неожиданно спросил Доминик.

— Есть. Получила полгода назад.

— Не хочешь покататься?

— В смысле, сесть за руль твоей машины?.. Нет, спасибо. Если я оставлю хотя бы малюсенькую царапину на ней, то мне всей жизни не хватит, чтобы расплатиться.

— Ты преувеличиваешь. Да и я не настолько мелочный.

— Но всё же я больше испытаю стресса от езды на такой машины, чем удовольствия.

— Тогда… может, я тебя покатаю?

София оторвала взгляд с украшенных гирляндой голых деревьев на площади перед кинотеатром, чтобы посмотреть на его серьёзное лицо. Он на миг встретился с ней глазами, после чего снова сконцентрировался на многополосной дороге с плотным движением.

— Ты выглядела умиротворённой, поэтому мне показалось, что тебе нравится ездить на машине. Мне тоже. Я иногда сажусь за руль и еду в никуда, просто по трассе, или в другие города.

— Гоняешь?

— Нет, не особо. Больше наслаждаюсь ощущением свободы в такие моменты.

— Мне не знакомо это ощущение. Я и без него чувствую себя достаточно свободной.

— Тогда что же тебя приводит в это умиротворённое состояние?

— Не знаю. Вид за окном успокаивает, и музыка приятная, — она откинула голову обратно на спинку кресла, вернувшись взглядом к ночным улицам. — Я думала, что ты слушаешь что-то вроде клубняка.

— Клубняк я тоже слушаю. По настроению. Есть очень талантливые диджеи.

— Верю. Но мне больше по душе то, что играет сейчас.

— Я догадывался, что этот плейлист тебе понравится… Ну так, покатаемся?

— Мне надо готовиться к экзаменам, — немного неловко прояснила София и сжала в кулаке лямку рюкзака. — Экзаменационная неделя с двадцатого числа начнётся, а я ещё должна успеть нарисовать два практических задания и закончить реферат. Теории учить немного, но всё же хватает. Больше головняка с иностранным языком, он у меня тяжело идёт. И с проектированием там тоже всё сложно…

Резко замолчав, София прикусила губу. Зачем она в принципе оправдывалась? Могла просто отказаться от предложения и ехать дальше молча.

— Я слышал от дяди, что ты хорошо учишься. Одна из лучших студенток своего курса. И твоя фотография висит на стенде «гордость факультета». Так значит, за высокими оценками стоят часы упорного труда?

— А ты — вундеркинд или что-то в этом роде? Вообще не учишься, хоть и занимаешь девятое место по универу в баллах?

— У меня с трёх лет была куча репетиторов. В школьные годы много читал от скуки. Сейчас реже. Если честно, мне хватает просто присутствовать на парах, чтобы усвоить материал. Возможно, дело в памяти.

— Завидую. Мне пришлось изучать мнемотехнику, чтобы зубрёжка не занимала так много времени.

— Зубрёжка?.. Но ведь достаточно понять принцип работы или строение устройства, чтобы суметь рассказать о чём угодно. Зачем зубрить чужие трактовки?

— Эм, боюсь, мы друг друга в этом вопросе не поймём. Я не такая умная, чтобы всё схватывать на лету, как ты. Поэтому вынуждена некоторые вещи банально зубрить.

— Я не имел в виду ничего такого, — Доминик крутанул руль, и они въехали во двор, перед её домом. — Скорее наоборот, очень высокого мнения о тебе. Трудолюбивость ничем не хуже умения схватывать всё на лету.

— Спасибо, что подвёз.

— Подожди, не убегай, — он положил тёплую ладонь поверх её руки, вцепившейся в язычок на ремне безопасности. — Что насчёт выходных? Встретимся, чтобы закончить презентацию?

— Я не уверена…

— Тебе же надо готовиться к экзаменам, а значит — каждая минута на счету. Если мы будем общаться по электронной почте, то процесс сильно затянется ещё на этапе, когда будет необходимо убирать лишнюю информацию со слайдов. А при личной встрече получится закончить всё за несколько часов. Сама говорила, что работы там осталось на один вечер.

— Ладно… давай встретимся в воскресенье, — смирилась София с неизбежным. Ему даже телефон разбить пришлось для того, чтобы её уговорить. И ведь не жалко было так угробить новенький смартфон. — Тогда встретимся в…

— Я за тобой заеду в воскресенье, — перебил Доминик и первым отстегнулся. — А сейчас ещё провожу до квартиры.

Она уже открыла рот, собираясь оспорить лишнюю инициативу, но вовремя вспомнила, как Джулиус однажды подкараулил её в подъезде, поэтому всё же решила промолчать. Пожалуй, лучше подстраховаться.

Обычно на семь вечера приходился пик активности соседей: одни возвращались с работы, учёбы, другие шли на свидания или прогулки с собаками. Оба лифта катались вверх и вниз без продыху. Вот и сегодня не стало исключением. Хоть в коридоре перед ящиками с почтой и не образовалась толпа из жаждущих попасть поскорее домой, но им с Домиником всё равно пришлось постоять минут пять в неловкой тишине.

Удивительно, но за это время никто не успел к ним присоединиться, поэтому в кабину они зашли вдвоём. Впрочем, далеко уехать не успели, уже на втором этаже дверцы повторно разъехались, и к ним присоединился старичок в толстой и тёплой пижаме с аквариумом в виде большой поясной сумки, в которой плавала ярко-оранжевая рыбка. И этот загадочно улыбающийся старичок, как и она, обладал способностью появляться в самые неудобные моменты.

— О, Софи, уже возвращаешься домой? — присвистнул он и ехидно добавил, дёргая себя за длинный, подкрученный кверху ус: — Надеюсь, это не предзнаменование конца света.

— Софи, Софи, Софи, — возбуждённо затанцевал у него на плече дуралей, перебирая крупными когтистыми лапами. — Уже возвращаешься домой?

— Скоро сессия, сейчас не до подработок. А ты к нам?

— Марта заманила луковым супом и рататуем.

— У нас, что ли, сегодня день французской кухни? — сокрушённо вздохнула София, поскольку не разделяла восторгов родных в отношении изысканных блюд, а проследив за направлением изучающего взгляда дедушки, глухо произнесла: — Это мой старший. Он учится на пятом курсе политологического. Я помогаю с оформлением презентации для его курсовой. Мне надо кое-что ему срочно отдать, поэтому он провожает меня до квартиры.

— Вон оно как, — с хитроватым выражением лица протянул старый жук. — И как тебя, старший, зовут?

— Доминик Сэффман, — вежливо представился он, рассматривая сидящего на плече серого попугая с кроваво-красным хвостом, хранившего молчание неприлично долго — обычно эту птицу не заткнуть ни брошенным на клетку одеялом, ни раствором из пустырника с добавлением глицина. Если он захотел пообщаться, значит, он будет общаться несмотря ни на что.

— А это, — понимающе кивнул дедушка. Указал сначала на портативный аквариум, а потом и на сидящего у него на плече приятеля: — Фред молчаливый тип, любящий на свежем воздухе прогуляться. А вот Арти — с виду симпатяга редкостный, но на деле настоящий засранец.

— Засранец, всю спину мне обосрал! — тут же отозвался попугай скрипучим голосом, как у прокурившего всю жизнь древнего старика. Конечно, он просто-напросто пытался имитировать голос своего хозяина — дедушки. Но из-за особенностей артикуляции птиц, даже таких способных к активному болтанию, как Арти, его звучание всё ещё оставляло желать лучшего.

— Не напоминай… Тебе крупно повезло, что у тебя перья красивые.

— Перья тебе выдернуть и в жопу запихать, чтобы заткнуть эту дырку вредоносную.

— Ну, ляпнул на эмоциях, долго будешь ещё дуться?

— Надулся как индюк, где висюльку потерял?

— Вот же курица недощипанная! — искренне возмутился дедушка и первым вышел из лифта. — Ты чего такой злопамятный засранец?

— Засранец, всю спину мне обосрал!

— Повторяешься, — усмехнулся он и, оглянувшись на них, чтобы стрельнуть лукавым взглядом, обронил на прощание, прежде чем скрыться за дверью квартиры: — Что ж, Арти, не будем мешать ворковать голубкам.

— Да всё не так!.. — негодующе метнула ему вслед София, а в ответ услышала глухой взрыв искромётного хохота, наверняка перепугавший маму.

— У тебя забавный дед. Вы, значит, живёте рядом со старшим поколением?

— Спасибо, так уж получилось. — Она неловко повела плечами и, откинув ногу назад, постучала носком ботинка о пол. — Но это не так весело, как тебе могло показаться на первый взгляд. Он, скорее всего, сейчас смотрит в глазок. Ждёт кинцо, так сказать.

— И мы его покажем? — вполголоса спросил Доминик, вынудив её поднять глаза, чтобы наткнуться на его напряжённый взгляд. Вдруг фыркнул и обаятельно улыбнулся: — Я пошутил, не делай такое испуганное лицо.

— Да кто тебя знает: шутишь ты или говоришь серьёзно.

— В каждой шутке есть доля шутки, — беззаботно отозвался Доминик и подступил к ней вплотную, чтобы поцеловать в щёку. — Заходи домой.

— До воскресенья, — смущённо пискнула София и поспешила выполнить приказ.

Когда она заскочила в квартиру, то к своему счастью, не застала в тесной прихожей излишне любопытного дедушку. Прикоснулась холодными пальцами к месту, где до сих пор ощущалось прикосновение сухих губ, и посмотрела в глазок.

Доминик всё ещё стоял в коридоре напротив двери их квартиры, усмехнулся чему-то и пошёл в сторону лестницы. Почему он не поехал вниз на лифте? Впрочем, это не её дело: как хочет, так и спускается.

Отстранившись от глазка, София развернулась и наткнулась взглядом на насмешливо ухмыляющегося дедушку, стоящего в дверном проёме. Попугай больше не сидел на его покатом плече. И сумка-аквариум успела куда-то переместиться с небольшого, но круглого живота.

— Вон оно как…

— Мы не встречаемся, дедушка, — жалобно простонала она, расстёгивая молнию на куртке. — Пожалуйста, не говори маме и папе. Не раздувайте из мухи слона. У нас были веские причины, чтобы он проводил меня до дома. Любовь тут вообще ни при чём.

— Рим не в один день строился, — изрёк он с выражением лица, как у мудрейшего из мудрых. — Может, сейчас вы и не вместе, но я приметил, как этот паршивец на тебя поглядывал. Он явно не собирается задерживаться в кругу твоих дружков-балбесов: Эрнеста и Кевина.

— Да, не в один день, но зато за одну ночь сгорел, — поставив на нижнюю полку тумбы свои сапоги, София подхватила с пола рюкзак. — Дедуля, я понимаю, старость не радость, в твоём возрасте могло и показаться всякое, поэтому сделаю вид, что этого разговора не было.

— Ишь, сопля мелкая.

— Перестань меня звать соплёй, ты подаёшь дурной пример Кеву!

— Да, непорядок, — нахмурился дедушка, а уже в следующий миг с по-мальчишечьи озорным блеском в голубых глазах снова подколол её: — Соплю соплёй только мне звать полагается.

— Ма-а-м, дедушка опять меня соплёй называет, — пожаловалась она, направившись по коридору в сторону своей комнаты.

— Папа, прекрати её так называть! — раздался со стороны кухни возмущённый вопль.

— Ишь, сопля большая развыступалась.

— Папа!

— Что, папа? Я папа уже почти пятьдесят лет, а ты всё папкаешь как маленькая! Что, других слов не знаешь?

Закрыв за спиной межкомнатную дверь, София рухнула на кровать и опустила веки, отяжелевшие в одночасье. Собиралась предаться упадническим мыслям, ничуть не сомневаясь, что дедушка за ужином во всех подробностях просветит родителей о появлении нового парня в окружении их дочери. Уже даже в красках представила, как будет отбиваться от расспросов, но со стороны рюкзака до её чуткого слуха долетело тихое жужжание вибрирующего телефона.

— Привет, Эрн, — ответила она на звонок, падая обратно на кровать.

— Ты где? — в его голосе проскальзывали панические нотки.

— Дома, — растерянно отозвалась София.

— Всё в порядке? Он тебе ничего не сделал?

— Ты о чём?

— Я увидел ролик в чате нашего факультета, где ты под смешную музыку убегала от Жюля. И читал на форуме объявление, в котором говорилось о его отчислении. Этот придурок… если он тебя хоть пальцем тронул!..

— Так, тормози, — мягко перебила она Эрнеста и помассировала переносицу, пытаясь определить, как много ему следовало рассказать. — Со мной всё в порядке.

— Я подъеду к тебе через двадцать минут.

— Нет, не стоит. Всё хорошо. Честное слово. Мне помогли и довезли до самого дома. Я правда отделалась лёгким испугом. Да, Жюль меня погонял по универу. Не без этого. Но если говорить совсем уж откровенно, то я сама сглупила, когда начала от него убегать. Можно подумать, он реально мог мне что-то сделать.

— Кто тебе помог?

— Доминик.

В трубке наступила тишина. Где-то вдалеке прогудел автобусный клаксон. Появилось неуютное чувство, как будто София поступила неправильно и плохо по отношению к своему близкому другу, приняв помощь от постороннего для их компании человека.

— Это хорошо, — наконец, выдавил из себя Эрнест, — видимо, он всё-таки приличный парень. И ты заблуждалась, когда считала его странным.

— Да, наверное…

— А вот Бри оказалась права — в нём в самом деле много рыцарства. Мимо дамы в беде никогда не пройдёт. Выходит, Доминик уже три раза тебе помогал?

— Похоже, что так.

— Я ему очень за это благодарен, и не сомневаюсь, что ты тоже. Но, Софи, я всё ещё думаю, что вам не стоит слишком сближаться. Его круг общения способен навредить тебе.

— Знаю, Эрн.

Не было ни дня, чтобы София забыла, выходцем из какой среды являлся Доминик. И проблема заключалась даже в материальном разрыве, а в идеалах и мировоззрении в первую очередь. Они стремились к ценностям из разных полюсов: он к власти, деньгам и поверхностным развлечениям, а она к знаниям, тонкой красоте, раскрывающейся в искусстве, и простому тихому счастью от вида улыбок на лицах близких людей. Так, София, по крайней мере, считала раньше. А сейчас уже ни в чём не была уверена.

Телефон запищал, сигнализируя о ещё одном входящем звонке. Теперь, видимо, и до глаз Брэнди добралось то карикатурное видео, глянуть которое ей лишь предстояло.

— Бри звонит, — сообщила она и коротко добавила, перед тем как нажать на кнопку, чтобы добавить ещё одного участника к их разговору: — Я переведу звонок в режим конференции.

— Ты где⁈ — первое, что выкрикнула не на шутку перепуганная Брэнди.

— Дома, — повторила София и улыбнулась, предугадывая следующий вопрос: — Этот придурок мне ничего не сделал. Немного припугнул, но не более того. Я добралась до дома в полной целости и сохранности.

— Вот и отлично, мы скоро подъедем! — бодро откликнулась она. — Кев, она дома, разворачивай машину.

— Нет, не приезжайте, у меня всё в порядке.

— Вот приеду, посмотрю и сама определю, всё у тебя в порядке или нет.

— Тогда я тоже приеду, — объявил Эрнест.

— О, Эрн, ты тоже тут? Привет.

— Привет.

— Не надо, не приезжайте, — в приступе отчаянья проскулила София и уткнулась лицом в подушку, поражаясь, как проблемы в её жизни ухитрялись так стремительно множиться, буквально в геометрической прогрессии. — Пожалуйста, просто поверьте мне на слово.

— Не поняла… это ещё что за поведение? Он реально, что ли, какую-то фигню тебе сделал? Даже не надейся, что сможешь это скрыть от нас!

— Да ничего Жюль не сделал — он вообще здесь ни при чём.

— А кто при чём⁈

— Доминик! Он меня отвёз домой и проводил до самой квартиры… а в лифте мы столкнулись с дедушкой, который всё неправильно понял. Поэтому у меня сейчас хватает головной боли. Вы же знаете моих родителей — предстоящий ужин, мягко говоря, пройдёт в особенной атмосфере.

— О-о-о, — понимающе протянула Брэнди и, зажав ладонью динамик, обратилась к Кевину: — поднажми на газ.