Твой гнусный секрет

Глава 15 Жалящий укол ревности

Вернувшись из уборной, Доминик сам взял её за руку, и остаток фильма они провели в молчании. Тем не менее сосредоточиться на том, что происходило на экране, у Софии не получалось: в голове роилось множество мыслей, а ещё сильно отвлекало то, как он нежно перебирал её пальцы в своей ладони.

После фильма Доминик сдержал своё обещание и повёз Софию домой. Сказать, что эта поездка проходила в неловкой тишине — ничего не сказать. Они за все тридцать минут не проронили ни слова. К тому моменту, когда автомобиль остановился в паре метров от входа в подъезд, София прошла все стадии маринации и теперь была убеждена, что он сожалел о своём решении пригласить малознакомую недотрогу к себе в гости. Не так уж сильно она ему и нравилась, чтобы идти на такую глупость. А теперь недотрога знала адрес и могла при желании преследовать его днём и ночью.

Первым выбравшись из тёплого салона, Доминик обошёл машину и открыл дверь с её стороны. Намекал, чтобы побыстрее выметалась? Вряд ли. Его сумрачные глаза хоть и оставались нечитаемыми, но явной неприязни не выказывали.

— Спасибо, что подвёз, — скромно поблагодарила София, аккуратно захлопывая за собой дверь. И собиралась уже уйти, когда длинные пальцы схватил её за локоть, разворачивая к себе лицом.

— Вот же шустрая, — глухо усмехнулся он и сковал в крепких объятиях, зарывшись носом в волосы у виска. От него пахло привычной туалетной водой и сигаретами. Но даже сейчас резкий аромат её не отталкивал. Должен был, но не отталкивал. Скорее, наоборот, хотелось укутаться в него с ног до головы. — Я заеду за тобой завтра утром.

— Зачем?

— Чтобы в универ отвезти.

— Зачем?

Ослабив хватку, но не разомкнув рук, Доминик отклонился назад и, заглядывая в её наверняка ошарашенное лицо, недоверчиво спросил:

— У тебя завтра нет пар?

— Есть, но зачем тебе везти меня в универ? — продолжала недоумевать София, искренне не понимая, ведь презентация уже доделана, а следовательно, больше поводов для встреч у них не было.

И почему они продолжали обниматься, словно находились в отношениях? В какой момент их исключительно деловая связь перешла на тактильный уровень общения? После его чудаковатого признания в чувствах? Нет, ещё раньше…

— Потому что хочу, — теперь уже и он выглядел растерянным.

— А я не хочу.

— Тогда у нас проблемы.

Наступила пауза. Они глядели друг другу в глаза. И постепенно, несмотря на мороз, кусавший щёки, ей становилось всё более жарко. То ослепительное чувство, что их охватило на его диване, начало подниматься откуда-то изнутри: волна за волной всё дальше набегали на берег, грозясь в скором времени мягкий бриз обратить штормом.

Сколько они так стояли, София не знала. Секунду? Минуту? Час? Нельзя было сказать с уверенностью. Весь её мир сомкнулся на выразительных глазах напротив, окутанных туманом мудрости. Подобно чернёному серебру они обладали шармом. Выглядели сложнее, интереснее, чем всеми любимое золото, отдающее пустой роскошью.

Неожиданно этот негодяй подался вперёд и поцеловал её в уголок рта. И снова отодвинулся, бесстыже заглядывая в глаза.

— Я не соглашалась с тобой встречаться, — напомнила она, надеясь, что сумела скрыть смущение за прохладцей в голосе.

— Разве? — его правая бровь взлетела и изогнулась в демонстративном сомнении.

— Вообще-то, да!

— И что мне сделать, чтобы ты пересмотрела своё решение?

— Ничего… дай мне время подумать.

— Хорошо, я не буду тебя торопить, — с явным нежеланием Доминик разомкнул объятия и отступил, увеличивая между ними пространство. Тут же стало холодно. — Но не мучай меня слишком долго…

Проводив Софию до двери квартиры, он грустно улыбнулся и шагнул обратно в кабину лифта, оставив её один на один с ощущениями, отдалённо напоминающими угрызения совести. Раньше она ничего подобного не испытывала, даже когда отвергала самые трогательные признания. Да, было жаль парней, которые месяцами обхаживали её, всячески старались понравиться. В какой-то момент они не выдерживали, шли в лобовую атаку и терпели сокрушительное поражение.

Однако с Домиником всё складывалось иначе с самого начала. Прежде София никому, кроме близких, не позволяла касаться себя. Довольно жёстко пресекала любые попытки обнять или чмокнуть в щёку на прощание. А он с завидной регулярностью вторгался в её личное пространство: трогал, обнимал, целовал, — всячески попирал возведённые рамки. И кажется… ей это нравилось.

— Дура, очнись, он разобьёт тебе сердце, — сказала София своему отражению в зеркало, когда чистила зубы. Но вспомнив их разговоры, в которых Доминик раз за разом открывался перед ней, показывая, что на самом деле творилось в его отнюдь не простой душе, за всей этой мишурой из беззаботных улыбок и нагловатых шуток, добавила шёпотом, будто боялась говорить об этом вслух: — Или не разобьёт. Можно ли верить его словам?

Пожелав всё ещё немного обиженным родителям спокойной ночи, она погасила свет и забралась под одеяло. Рука привычно нащупала на прикроватной тумбочке телефон и включила его. Полистать перед сном ленту в инстаграме — обязательный ритуал, без которого не проходила ни одна ночь: двадцать минут просмотра красивых картинок в своей ленте и её начинало натурально вырубать.

Однако в этот раз на глаза попалась фотография, что сумела взбодрить лучше десяти выпитых энергетиков.

На фотографии красивая девушка, ухитряющаяся даже зимой сохранять бронзовый оттенок кожи, прижималась пышной и почти полностью обнажённой грудью к плечу Доминика, одетого в ту же рубашку, что София видела на нём сегодня. Глянув на дату и убедившись, что фотография загружена десятью минутами ранее, она зашла в профиль к незнакомке. Помимо нескольких фотографий, нашлось даже видео, где эта особа с комфортом расположилась у него на коленях, качала головой в такт музыки и любовалась собой, а Доминик в этот момент отстранённо попивал пиво и говорил с парнем, сидящим рядом с ним на диване.

В груди предательски заныло, а уголки глаз защипало от слёз.

Вот что представляет собой его любовь? И часа не прошло с их расставания, а он уже завалился на вечеринку и бесстыдно тискался с вульгарного вида девицей. И как у него только язык повернулся предложить Софии встречаться? Зачем ей это? Разве она похожа на мазохистку, которая будет терпеть подобное отношение?

И ведь гад манипулировал её чувством вины, специально надавил на жалость, ушёл весь из себя такой расстроенный. Что он там просил? Не затягивать с обдумыванием предложения? Отлично, она покончит с его мучениями прямо сейчас.

Открыв их переписку в мессенджере, София начала с безобидного сообщения:

«Ты нормально добрался до дома?»

И нервно покусывая ноготь на большом пальце, стала ждать ответа. Прошло около минуты и, наконец, он появился в сети.

«Я пока не дома»

Она громко всхлипнула и уткнулась лицом в подушку. Плакать, тем более из-за такого двуличного подонка, было ниже её достоинства, с какой стороны ни глянь. Но глупому сердцу, успевшему влюбиться, явно начхать на какое-то там выдуманное достоинство. Самое противное, что у неё возникло чувство, будто мир рухнул в одночасье — после одного коротенького сообщения от парня, до чьего существования ещё три месяца назад ей не было никакого дела.

Телефон в руке продолжал вибрировать. София попыталась посмотреть на экран, но всё расплывалось перед глазами. Не единого слова не могла разобрать в смазанном белом пятне перед носом. Поэтому с трудом, но всё же взять эмоции под контроль, она смахнула слёзы и прочитала его новые сообщения:

«А что, уже соскучилась?»

«Или беспокоишься, что со мной могло что-то случиться»

«Всего-то 48 минут прошло»

«И я вот… уже соскучился»

Горько усмехнувшись, София написала ему дрожащими пальцами:

«Я обдумала твоё предложение повторно, и мой ответ не изменился. Я не хочу с тобой вступать романтические отношения»

Она ждала какой угодно реакции, но не того, что Доминик попытается с ней поговорить по голосовой связи. Сбросив с перепугу звонок, София села на постели и выронила телефон из рук, когда он зазвонил повторно спустя несколько секунд.

Первым возник импульс сбросить и совсем выключить телефон, предоставив ему возможность слушать мелодичный женский голос, вещающий о том, что: «абонент временно недоступен». Но так она не решит проблему, а отложит. И потом придётся повторно окунаться в то, что со временем станет пахнуть ещё сквернее.

Прочистив горло, София приняла вызов и поднесла телефон к уху, услышав угрюмый — с едва уловимыми, а может, и показавшимися, нотками тревоги — голос Доминика на фоне тихой, безвкусной музыки:

— Софи, что происходит?

— Ничего.

— Я рассчитывал на иное твоё решение.

— Прости, что не оправдала ожиданий. Я думаю, мы не подходим друг другу.

— Мы отлично подходим друг другу, придумай другое оправдание, — в раздражении бросил он, удивляя своей эмоциональностью. Злился, что рыбка сорвалась с крючка?

— Я не собираюсь ничего придумывать. Нет — значит нет. Прими мой ответ и переключись на кого-нибудь попроще.

— Что у тебя с голосом?

— Не твоё дело.

Телефон снова завибрировал, и она отстранила его от лица. Увидела, что Доминик пытается перевести звонок на видеоформат, и сердито сжала зубы.

— Я не хочу говорить по видеозвонку. И, вообще, я уже спать легла.

— Можешь не включать свою камеру.

— Рассчитываешь, что твоя симпатичная мордаха сможет меня переубедить?

— То, что ты считаешь мою мордаху симпатичной, безусловно, приятно, — с улыбкой, которую можно было различить в потеплевшем голосе, произнёс он. — Но нет. Я хотел, чтобы ты помогла мне кое-что выбрать.

— Больше попросить не у кого? — недовольно проворчала она, чувствуя, что снова смущается. Больно укусила себя за нижнюю губу, точно наказывая за слабость, и со злорадной ехидцей добавила: — Может, стоит оглянуться по сторонам? Наверняка найдётся красавица-другая, что не прочь тебе помочь.

— Да, здесь есть люди неподалёку. И, в принципе, их можно теоретически назвать красивыми, но мне бы хотелось узнать именно твоё мнение. Так надёжнее.

— Ладно. Давай быстрее с этим покончим, и я пойду спать, — холодно буркнув, София перевела звонок в видеоформат и тут же отключила у себя камеру, не оставляя ему возможности различить даже намёк на её заплаканное лицо в темноте.

Первое, что сама увидела — его серьёзные глаза с нахмуренными бровями в ярком холодном свете, не очень удачно подчёркивающим тени на лице. Этот свет делал нос больше, чем он был на самом деле, и невыгодно подчёркивал рельеф кожи. Но уже через мгновение Доминик переключил видео с фронтальной камеры на внешнюю, которая смотрела на стеллаж с домашними тапочками.

— Сегодня я ещё понял, что у меня всего одна пара тапок дома. Поэтому заехал в магазин и решил докупить всякую мелочёвку, что может тебе пригодиться. И вот на тапках как-то подзавис. Какие тебе больше нравятся: жёлтые, красные или зелёные? Или тут все не очень симпатичные и стоит в другой ТЦ заехать?

— Ты не на вечеринке? — растерянно спросила София, не понимая, как он так быстро успел переместиться в магазин. Ведь всего несколько минут назад на фотографиях ещё вовсю развлекался с сексуальной шатенкой в откровенном топе.

— Какой вечеринке? — не понял Доминик.

— Ну, я только что видела в инста… — начала рассказывать она и оборвала себя на полуслове, внезапно осознав, что фотографии девица могла загрузить не первой свежести. Возможно, они были сняты ни один и даже не два месяца назад, а в те времена, когда они не были с Домиником толком знакомы. Вернее, он не знал о её существовании. А что до рубашки — она всего-то такого же цвета. В фасон и модель София толком не вглядывалась.

— Продолжай, я тебя внимательно слушаю.

— Нет. Закроем тему.

— Так вот оно что, — протянул Доминик с облегчением. — Кажется, теперь я понял, что произошло.

— Нет, ты ничего не понял.

— Ты…

— Ничего не говори! — она взволнованно его перебила и оттараторила на одном дыхании, прежде чем сбросить звонок: — Мне нравится персиковый с пудровым подтоном и морозный серо‑зелёный цвет. Тридцать восьмой. Спокойной ночи.

Сердце пыталось проломить рёбра. Но стоило ему немного успокоиться, как София провалилась в глубокий, длинный сон, что не смог нарушить ни визг сирены машины скорой помощи, проезжающей под окном, ни стандартная мелодия, установленная в качестве будильника. И если бы не родители, озаботившиеся нетипично мертвецким сном своей дочурки, ей пришлось бы впервые краснеть перед преподавателем этики из-за опоздания на его последнюю пару в этом году.

Открывающая сессию экзаменационная неделя далась им с переменным успехом. София и Эрнест, как обычно, получили свои первые пятёрки, а Брэнди и Кевин впали в свойственное им для этого периода состояние апатии, поэтому приходилось отпаивать их пряным глинтвейном и закармливать блинчиками вприкуску с жареным миндалём.

Праздничный дух царил не только на улице, украшенной километрами разноцветной гирлянды, но и внутри маленьких и уютных домашних ресторанчиков, наподобие того, в котором они сегодня отдыхали с друзьями. В углу зала выросла пышная ёлка под самый потолок, на окнах мишура в виде пушистых веточек и ярко-алых шаров, на столах торжественные салфетки и подсвечники с еловыми шишками. Всё вокруг дышало рождественским настроением.

— Кажется, я снова завалил Гражданское право, — тяжело вздохнул Кевин и подпёр подбородок ладонью. — Половину теста решал, как в бреду. Вообще ничего не мог вспомнить.

— У вас же Гражданское право второй год идёт? Как ты умудряешься каждый раз его заваливать⁈ — бросила в порыве гнева Брэнди. Она злилась на себя, но срывала злость, как обычно, на нём.

— Вот именно поэтому и заваливаю! Ты прикинь, какой там объём информации, что они уже два года что-то там читают-читают, и всё дочитать никак не могут. Я же не Эйнштейн какой-то, чтобы всё это запомнить!

— А Эйнштейн тут при чём? — не понял Эрнест.

— Ой, хоть ты не начинай, умник.

— Да я только хотел отследить ассоциативную цепочку…

— Как у тебя с Мегерой? — поинтересовалась София у подруги, ковыряющейся ногтем в использованной влажной салфетке с мрачновато отстранённым лицом. — Завалила?

— Ага, как же. Не допустила до экзамена, сволочь!

— После Нового года сдашь, ничего страшного. Она не имеет права не допустить тебя на пересдачу.

— Сдам, понятное дело. Но стипендию мне после этого никто не вернёт.

— Да, проблема.

— Господи, какой это стресс… Почему мы должны каждые полгода проходить через эту задницу⁈

— Чтобы студенческая жизнь мёдом ни казалась, — мягко усмехнулась она, обнимая моментально насупившуюся после её слов Брэнди. А отстранившись, поднялась из-за стола и объявила: — Я в туалет.

— Эй, ты с ней не пойдёшь? — удивлённо присвистнул Кевин уже после того, как София развернулась и стала пробираться между столиками.

— Отвали, старушка, я в печали.

— Походу, дело и правда дрянь. Чтобы Тимон и Пумба по отдельности на горшок ходили.

— Это ты меня сейчас свиньёй обозвал, или мне показалась?

— Ты даже не стала уточнять, кто есть кто? Прогресс!

Завернув за угол, она перестала слышать голоса друзей. Спокойно проходила мимо второго зала, когда остановилась и повнимательнее пригляделась к гостям, сидящим за дальним столиком у окна. Зрение её не подвело — Доминик отдыхал в окружении своих приятелей: трёх парней и четырёх девушек.

Прям каждой твари по паре. У них там, что ли, групповое свидание?

Не заметить, как одна особенно нахальная рыжая девица, закинув ему на шею руку, о чём-то эмоционально говорила, — София не могла. Их симпатичные лица находились на таком близком расстоянии, что они в любой момент имели возможность слиться в страстном поцелуе, не предпринимая особых усилий.

Сжав пальцы в кулаки, София прошла мимо, наконец оказавшись напротив двери женского туалета. Она всего лишь на неделю пропала из-за начавшейся сессии, а он уже успел новую пассию найти. Как сказал бы Кевин: «его типажа».

— Ну и хорошо, это всё к лучшему, — ополаскивая руки под холодной струёй воды, убеждала себя София. Но в горле всё равно образовывался чёртов ком. — Если он мне даже десятка дней не мог дать, чтобы всё хорошенько обдумать, выходит, я для него не так уж и много значила.

Ударив мокрыми ладонями по щекам, она посмотрела на своё отражение и строго приказала:

— Возьми себя в руки.

Подействовало. Обида сжалась и забилась в самый тёмный уголок в её душе.

Никуда не торопясь, София высушила руки и вышла в коридор, где её уже поджидал Доминик, подпирая плечом стену.

— Привет, давно не виделись, — обаятельно улыбнулся он.

— Привет, да, давненько, — ответила она с вежливой улыбкой и прошла мимо.