У штурвала

Глава 16 Переосмысление

— Вы убили невинного человека! — из последних сил кричала Хеллен, когда её швыряли за решетку в укреплённом форте. — Напишите в Крайкос. Те люди — обычные матросы. Они никогда не имели дел с пиратами.

— Да? А чего же вы тогда сопротивлялись? — огрызнулся на неё надзиратель.

— А что нам оставалось? Солдаты без всяких разбирательств стали нам угрожать!

— Какие могут быть разбирательства с такими, как вы! — за ней на ключ со звоном закрыли дверь. — Корабль принадлежал отъявленному разбойнику! Так что закрой свой рот, гниль! Это судно Одноглазого Итана знает каждый солдат Англии. Если бы было не так, то на нём бы обнаружили документы о законном приобретении. Так что на рассвете вас вздернут всех на виселице, чтобы неповадно было! Вам там самое место.

Девушка села на влажный грязный пол. Ноги уже не держали её. На лбу выросла большая шишка. Лицо и тело покрывались темными синяками.

Она заметила рядом с собой других пленников. Их было двое. Один из них имел тёмный цвет кожи и обладал мускулистым телосложением. На нём находились из одежды только бежевые широкие штаны и загнутые сверху короткие чёрного цвета сапоги. Второй имел светлый цвет кожи, но из-за загара та приняла бронзовый оттенок. На нем сидела белоснежная свободная рубаха, покрытая старыми пятнами чужой крови. Поверх неё располагался чёрный жилет с золотыми пуговицами. По правой щеке до самого виска тянулся шрам. Светлые соломенные волосы свисали до макушек ушей. Яркие голубые глаза пристально смотрели на неё.

— Впервые вижу пирата, который отрицает, что он пират, — обратился к ней второй, что со шрамом.

— Я уже сказал, что я невиновен! — исподлобья взглянула на него Уилсон.

— О-о, да! В точку! Мы все невиновны! Правильная позиция! — он улыбнулся, оголив крепкие зубы. — Мы лишь желаем жить, не зная забот бедности. Разве можно за это вешать! Так как тебя зовут, приятель?

— Уилсон!

— И все? Просто Уилсон? Я такого не знаю.

— Разве тут все друг друга должны знать? — возмутилась Хеллен.

— А как же! Одним же делом занимаемся!

— Я уже объяснял, что я не имею с пиратами ничего общего. Я держал курс на Англию, чтобы перевозить грузы торговых компаний.

Мужчина рассмеялся громким смехом.

— Ты плыл на корабле Одноглазого Итана в Англию, как ни в чем не бывало. Я не понимаю: ты либо полный глупец, либо ты пытаешься вести какую-то игру, смысла которой я пока что не разгадал. Удивительно, что вас просто не уничтожили прямо в море. У какого пирата ты приобрёл судно и где?

— Он… Он не был пиратом. Наверное… Его звали Томасом. Я думал, что он обычный владелец. Сделка состоялась на Багамах.

Соседи по камере удивленно переглянулись.

— И кого ты пытаешься надуть, приятель? Томас ведёт дела только с людьми нашего круга. И свести тебя с ним мог только другой пират, которому тот доверяет. А это значит, что тебя точно вздернут! Но я ничего не понимаю. Если ты один из нас, то зачем ты отправился в Англию? Что это за уловка? Ты говорил при покупке судна о своих планах вообще?

— Да.

— Я не знаю, каким образом ты умудрился попасть в наши ряды и при этом сморозить такую чушь! Какая ещё торговля на службе у Англии? Тебе бы просто перерезали горло. Или за всем этим кроется какая-то тайна!

Девушка молчала.

— Так, может, скажешь, с кем ты был в команде? Кто тебя познакомил с Томасом? Вдруг мы оба знаем этого человека?

— А вам-то что?

— Мне? Мне скучно. Так бы скоротали время разговорами перед виселицей.

У Хеллен волосы встали дыбом на руках.

— Я лучше в тишине посижу. Мне нужно подумать.

Пират со шрамом усмехнулся.

— Что-то ты слишком поздно принялся думать, приятель! Ты ведь за решеткой, в камере. Обычно люди думают заранее, чтобы наоборот, сюда не попасть.

— Попрошу заметить, что вы сейчас сидите здесь вместе со мной. Значит, вы тоже не успели подумать.

— Во-о-т это заявление! Не сравнивай меня с собой, глупец! Я, в отличие от некоторых, мозгами умею работать. Я очутился здесь вовсе не по собственной ошибке. Меня предала одна проклятая крыса. И мой корабль попал в ловушку. Я отбивался до последнего. Так что ещё выкинешь в мой адрес нечто подобное, и я сверну тебе шею вот этими самыми руками. Так сказать, облегчу работу палачу.

"Класс… Даже не знаю, чего теперь бояться больше: виселицы или этого головореза рядом с собой. Просто отличный денек. Хоть смейся, хоть плачь. А может, Джош был прав. Нельзя менять сторону. Захотела залутать денег, чтобы жить стабильно и при этом остаться чистой. Но не вышло. Какая же я дура! Ненавижу себя! Я скоро умру! А кто виноват? Сама виновата… Вернуться бы назад и зарядить себе кулаком, чтобы прежде думала, чем действовала. Насколько же нужно быть слепой, чтобы не предвидеть таких последствий. Купила корабль через пиратов без документов и отправилась на нём прямо на верную смерть!" — она сцепила руки на затылке и рассмеялась истеричным смехом.

— Торговлей я решил заняться! Ха-ха-ха! На корабле пирата! — вырвалось у неё во время жуткого хохота. Всë беспокойство, которое она до последнего пыталась контролировать, прорвалось наружу. — Ну не осел ли нет!

— Какое поразительное самобичевание после крушения надежд! — с ехидством подметил сокамерник. — Сразу видно, что к повешению тебя первый раз приговаривают.

Она повернулась к нему.

— А как вас зовут?

— Капитан Ранделл.

— И вы хотите сказать, капитан Ранделл, что вам не в первый раз сталкиваетесь с виселицей.

— Верно. Эти походы на помост для казни мне уже напоминают больше обычные прогулки перед ужином.

— Вот как. Что ж… Для многократного висельника вы выглядите на удивление живым!

— Что есть, то есть!

Хеллен оперлась головой о стену. Мысли начали приходить в порядок. Она уже полностью смогла осознать своё положение.

"Так, выходит, что Ланфорд был добр со мной вовсе не потому что он имел представление о чести и благородстве, а потому, что надеялся, что я вступлю в их ряды. Он решил, что я могу владеть полезной информацией, как, например, той, что я предоставила насчет серебра в заливе Виго. А нечего было доверяться пирату! Зачем я только рискнула покуситься на те сокровища. Но что сделано, то сделано. Назад уже не повернуть. И отступать поздно. Мда… Ланфорд надо мной жестко порофлил вместе с проклятым Томасом. Они поняли, что я не захочу быть пиратом, несмотря ни на что, и потому подставили меня с кораблем. Они-то точно прекрасно знали, что это судно известно всем военным. Отправили меня на казнь, используя против меня мою же неосмотрительность и узкомыслие. Хотя зачем им это? Могли бы просто меня прирезать и забрать деньги. Ха… Или он хотел мне показать, что я не смогу жить, как надеялась. Он ткнул меня лицом в мою же наивность. Что уж сказать. Достаточно поучительно вышло. Аплодисменты в студию. Я настоящий нуб восемнадцатого века. Полный ракал! Ладно… Какой смысл теперь копаться в прошлом. Надо думать теперь, как больше не косячить. Но как? Я же в тюрьме и умру с первыми лучами солнца. Ох… А когда-то ведь я боялась коронавируса. А теперь вообще всего боюсь. Никому нельзя доверять здесь. Разве что Джошу можно. Он же меня не предавал. Он пытался открыть мне глаза на саму же себя. На мои не последовательные действия. Джош видел, что я противоречу сама себе. А я еще обижалась на него. Зачем я отвернулась от него? Ради чего? Что я хотела себе доказать, дура? Думала, что смогу жить здесь, как в двадцать первом веке. Хотела, как лучше, а что вышло… Желала остаться правильной. А теперь меня ждет виселица. Лучше бы дальше в горничных сидела. Надо как-то доказать свою невиновность, хотя бы рискнуть. Нельзя же просто так сидеть и ждать смерти. Блин, я ещё и виновата в смерти моряков буду. Умру с руками, которые будут по локоть в крови невинных. Это уже не в какие рамки. Как я до такого докатилась! Но ещё есть немного времени. Стоит его использовать."

Она поднялась на ноги. Всë избитое тело ныло от боли. Уилсон поморщилась и подошла к прутьям решётки, обхватив их руками.

— Извините, сэр, можно мне, пожалуйста, поговорить с кем-то из офицеров? — окликнула она надзирателя. — Я лишь хочу справедливого суда. Пустькто-нибудь напишет в порт Крайкоса. Там подтвердят, что члены моей команды — честные люди. Не трогайте их! Зачем же так торопиться с казнью? Мы ведь за решеткой сидим и все равно никуда не денемся. И знаете, сэр, есть… Есть люди, которые тоже смогут за меня поручиться. Нужно лишь отправить письмо в Бристоль и дождаться ответа. Разве я о многом прошу? Я знаю, что сейчас пока нет доказательств против нашей невиновности. Но… Но нет и серьезных доказательств самой виновности. Это всего лишь корабль. Я вам уже сказал, у кого я его купил. Я не знал, что тот человек — пират! Меня подставили.

Надзиратель, положив руки на ремень, подошёл к ней вальяжной походкой и со злобной усмешкой в глазах.

— Так ты, бедолага, действительно не знал, что покупал корабль у пиратов? Ммм… А с какой стати им его тебе продавать, если ты не один из них? И тебя не удивило отсутствие бумаг, подтверждающих данные о судне?

— Сэр, просто позвольте мне переговорить с кем-то из старших офицеров. Я имею право на справедливый суд! Я… Я новичок в морском деле. Я всего лишь растерялся. Я был слишком взволнован покупкой первого корабля. Это моя единственная вина. За это же не отправляют на виселицу.

— Справедливый суд, говоришь, отродье? Сейчас я тебе покажу справедливость, которую ты и тебе подобные заслуживают! — он позвал остальных своих товарищей. — Эй, парни, вы только поглядите на этого приемника Одноглазого Итана. Он просит справедливого суда!

— Стойте. Что вы собираетесь делать? Я же всего лишь попросил вас во всем разобраться. Я ничего плохого не сказал, — девушка отшатнулась к стене.

Но солдаты с оружием вошли в камеру и, схватив её, выволокли. Они толкнули Уилсон, повалив на пол, и принялись наносить удары по свежим ушибам. Девушка даже не пыталась защититься. Их было слишком много, а каждая клеточка тела стонала от изнеможения. Она лишь свернулась калачиком, стараясь закрывать голову руками. Они проклинали её разными словами и запускали в неё плевки. Когда с избиением покончили, её чуть ли без сознания заволокли обратно в камеру.

Она лежала на спине, боясь шевелиться. Сбоку от неё раздались хлопки в ладоши. Капитан Ранделл насмехался над её попыткой добиться справедливости.

— И среди этих людей ты хотел жить, Уилсон? Собирался работать на английские компании за гроши. Но зато не нарушать закон. Браво! Ну, как тебе их отношение к честным людям?

— Хватит, — почти шепотом промолвила Хеллен. — Я… Я больше не могу это слышать. Я так устал.

Она думала, что расплачется от бессилия. Но у неё даже не было слез.

"Никогда мне ещё не было так плохо. Я не хочу погибать от рук этих мерзких людей из форта. Нет… Только не так. Даже встреча с акулой не была такой отвратительной. О… Где мне найти силы, чтобы не сойти с ума. Стоп. Ранделл… Что он там говорил про то, что уже множество раз попадал в такие передряги. Выходит, что он сбегал до момента казни? Значит, есть хоть один малюсенький шанс, чтобы убраться отсюда. Но времени осталось меньше дня. И как думать о побеге, если при любом движении жуткая боль. Так. Хеллен, соберись. Нужно успокоиться для начала и затем переговорить с тем пиратом. Если ничего не удастся узнать, то придется думать самой, как сбежать отсюда. Нужно перестать обращать внимание на боль. Главное, что все кости целы. Надо превозмочь себя! Иначе никак. Во всяком случае, хуже-то уже быть не может. Или может… Хотя нет, точно не может. Это уже самое дно пропасти. На волоске от смерти. Дыши, Хеллен, дыши! Рывок к свободе будет стоить всей этой боли. Я не сдамся! Эти проклятые солдаты ответят за всë! Клянусь! Нельзя оставлять подобное обращение безнаказанным", — её трясло от холода на сыром полу и от злости.

Уилсон с трудом перевернулась и встала на колени, а затем со стоном поднялась на ноги, опираясь о стену. Несмотря на боль, она принялась растирать конечности. При каждом прикосновении к ушибам невольно закрывались глаза. Девушка похрустела шеей и размяла суставы, стиснув зубы. После пятнадцатиминутной разминки у неё даже получилось подпрыгнуть на месте, встряхивая руками, чтобы кровь окончательно разогналась по всем сосудам.

Сокамерники с неким интересом наблюдали за её поведением. Хеллен приблизилась к ним, усевшись рядом на корточки. Она краем глаза следила, когда надзиратель отойдет в дальний угол и приглушенным голосом обратилась к пирату:

— Капитан Ранделл, я ведь верно понимаю, что неким образом вам удавалось множество раз сбегать из заключения? И явно не благодаря справедливому суду этих негодяев.

— Если бы надо мной провели суд, то казни мне бы было все равно не избежать, — по его лицу пробежала улыбка. — А я смотрю, что до тебя начинает что-то доходить, Уилсон. Раз уж ты теперь начал мыслить иначе.

— Увы, мне приходится учиться на своих же ошибках. Сколько вы уже здесь сидите? — обратилась она к ним обоим.

— Не намного дальше тебя, — ответил Ранделл.

— А вы? — ещё раз повторила вопрос, глядя на второго. — Как вас зовут? Вы за что здесь оказались?

— Фирун, — низким голосом с акцентом ответил мужчина. — Я беглый раб. Плантатор жестоко обращался со мной. Но мне некуда было деваться. Меня везде разыскивали. Я подался к пиратам. Наш корабль разбили к югу от острова. И сейчас приговорили к казни.

— Господа, знаете, нам нужно как-то придумать, чтобы убраться отсюда. Как я понимаю, капитан Ранделл, вы, к примеру, точно умеете хорошо сражаться. Ну а вы, Фирун?

Мужчина поднял к ней свои чёрные глаза и выставил вперёд руки.

— В эти руки лучше не попадаться, — ответил он. — Из них уже не вырваться. И я умею стрелять и орудовать саблей. В нашем деле без этого никак.

— Что ж… Это хорошо. Я тоже умею неплохо фехтовать. И я участвовал в сражениях против испанцев. Из ваших слов я понял, что вы здесь недавно. Но, может быть, вы уже достаточно знаете здешний режим? Когда у них, например, бывает пересменка? Что, если я снова выведу из себя надзирателя? Он откроет камеру, и мы с ним разберемся, забрав оружие?

— Так ничего не выйдет. Их слишком много снаружи. Втроем нам не справиться. Нас попросту перестреляют или догонят. Так как чтобы убраться с острова, нужно выкрасть с пристани корабли. А они тоже охраняются, — произнёс Ранделл, следя за надзирателем, чтобы тот ничего не мог услышать. — Но дождемся ночи, — с загадочным видом добавил он.

— А что изменится ночью? — в душе Хеллен вновь вспыхнула искра надежды.

— Увидишь, Уилсон, — он заметил, что надзиратель поворачивается. — Не знаю, как вы, парни. А я собираюсь хорошенько выспаться перед тем, как отправиться на тот свет. Кто знает, может там будет не до сна! — специально громко сказал последние слова пират.

— Конечно, не до сна, свинья! Там вас будут варить в котлах черти! — съязвил надзиратель, отпивая что-то из большой кружки и пережевывая жирный кусок мяса.

Хеллен только сейчас поняла, как сильно она проголодалась, и потому старалась не смотреть на еду. Но до её ноздрей доносится вкусный запах запеченного мяса. В животе заурчало.

— Ну что вы, сэр. В аду у меня будет много знакомых. Мы станем пить с ними с утра до вечера ром и танцевать с красивыми женщинами. И спать из-за этого будет некогда, — парировал Ранделл. — Это вы в раю будете от скуки дрыхнуть.

— Молчать, грязное животное! Или я прикажу выпороть тебя кнутом!

— Покорно слушаюсь, — капитан Ранделл лег на тонкий слой сена в углу и закрыл веки. Но девушка заметила, как в них сверкнули вспышки ярости.

В ней же самой пробудились внутренние силы от того, что она предвкушала побег и свободу. И на этот раз не было ни капли волнения, как перед всеми прошлыми предстоящими рискованными выходками. Ибо сейчас всë кардинально переменилось. Этот риск мог даровать ей самое главное — жизнь. Она готова бороться. Куда страшнее было остаться здесь.