Учитель Истории

Глава XVII: Люди в синих мундирах

— Бегство от полиции — вообще-то уголовно наказуемое деяние, — внушал нам оперуполномоченный Младовского ОВД старший лейтенант Канин, провожая до машины.

— Административное, — машинально поправил я.

— Чего?

— Административная ответственность за это предусмотрена. Не уголовная.

— И вообще, откуда мы знали, что вы полицейские? — добавила Яна. — Издалека не видно, а мигалок у вас на фуражках нет.

— Кстати, да, — согласился я.

— Какие все умные стали, — поморщился Канин. — Мы в форме, разве этого мало? Серый, берем их?

— Да, в отделение, — ответил второй оперуполномоченный, с капитанскими погонами. — Там побеседуем. А то здесь холодновато.

— Надеюсь, побеседуем в рамках правового поля, — уточнил я. — А то вы так не представились.

— Не бойтесь, — хмыкнул он так, что мне стало не по себе. — Ничего с вами не случится. Капитал Лоенко меня зовут, если уж вам так важны формальности.

— У меня здесь машина. Вы меня потом вернете сюда?

— А мне домой надо позвонить, — вставила Яна.

— Звони, никто не запрещает, — разрешил Лоенко и отстал, видимо, заинтересовавшись торчащей в нескольких шагах от тропинки трухлявой корягой.

Мой вопрос про машину он проигнорировал.

— Я не могу звонить, — обиженно заявила Яна. — Я же на улице. А должна быть дома. В помещении.

— Вот как, — заинтересовался старший лейтенант Канин. — А почему ты не дома? Это он тебя привез?

— Конечно, он, — кивнула девочка. — Не сама же я сюда притопала.

— Насильно привез?

— Нет. Он обещал заплатить.

— Ух ты! И сколько?

— Тысячу двести.

— Ничего себе, щедрый дяденька! А за какие услуги, солнце моё?

Я громко хлопнул себя по лбу: что за люди меня окружают?!

— Не слушайте ее, товарищ старший лейтенант. Она слегка не в себе. Как и все.

— А кого нам слушать? — обратился ко мне старлей. — Не тебя же? Я пока что даже твоих документов не видел.

— Еще не вечер: увидите.

Я злобно зыркнул на Яну, та виновато втянула голову в плечи: поняла, что ляпнула немного не то.

— Давайте по порядку, — нас нагнал Лоенко. — Кто такие, откуда, куда шли?

Поняв, что рядом с этими ребятами лучше не строить из себя шибко умного (ну, не любят они такое обращение!), я решил закосить под простачка.

— Из Младова мы. Это дочка моей… Моей начальницы. Мы здесь просто гуляли. Слышали про взрыв и решили посмотреть.

— Я ничего не слы… — начала было Яна, но вовремя спохватилась, увидев выражение моего лица.

— Откуда слышали? — деловито спросил Канин.

— Да все говорят… — я неопределенно махнул рукой.

— Кто — все?

— Да все…

— Ну, кто же? — настаивал старлей. — Кого из местных жителей вы знаете? Из Злобино? Из Мальцево? Или, может, из Ковынево?

— Я знаю мальчика из Мальцево, — снова влезла Яна. — Гриша Антипенко. Он мой одноклассник бывший, мы с ним… Ой, нет, он из другого Мальцево. То Мальцево дальше, в Зубцовском районе… Извините, я запуталась.

«Похоже, за машиной придется возвращаться отдельным рейсом, — грустно подумал я. — И не факт, что сегодня».

Пришлось ехать вместе с сотрудниками правопорядка в город, в отделение. Там нас деликатно досмотрели, изъяли документы, телефоны и мой пистолет. Затем, разместившись в тесной прокуренной каморке (в похожей я проходил практику на втором курсе, еще в бытность моей учебы в Питере), следователи начали допрос. Точнее, пока что опрос.

— Без протокола? — удивился я.

— Не выделывайся, — Лоенко положил передо мной лист бумаги и ручку. — Если то, что, вы расскажете, не покажется мне интересным, никакого протокола не понадобится. Просто побеседуем, может, кое-что запишем. Сереж, пробей их по базе.

— Без проблем. Документы их у тебя?

«Ну почему почти всех полицейских зовут Сергеями? Мало мне было одного Лопарева? А эти вон сразу оба Сергеи».

— Да, держи, — мой паспорт и Янин ученический билет перекочевали за соседний стол. — Итак, Филипп Анатольевич, двадцать восемь лет, женат, детей нет, постоянно проживает в городе Москве — начнем с вас. С чем связано ваше появление на берегу реки Гороховец двадцать четвертого января сего года?

— То бишь, сегодня?

— Да, сегодня. Сегодня ведь двадцать четвертое января.

— Да, — согласился я. — Двадцать четвертое. Понедельник.

— Слушай, друг, не надо паясничать, — Лоенко нервно забарабанил пальцами по столу. — Не думай, что раз ты заканчивал юридический вуз, тебе все сойдет с рук. Здесь не столица, а я — не твой дружок по факультету. И церемониться с тобой не стану. А потому отвечай прямо на поставленные вопросы.

Второй раз в его голосе послышалась скрытая угроза, и я предпочел не шутить.

— Мы пришли посмотреть место взрыва. Из любопытства.

— Откуда вы узнали про взрыв?

— Услышали.

— Откуда?

— Не могу сказать.

— А я думаю, что можешь.

Ну и взгляд! Как канцелярское шило. И глазом моргнуть не успеешь — проткнет насквозь. Может, их и вправду учат оказывать психологическое давление на подозреваемых? Охотно верю. Но, как бы не было тяжело под его взглядом, правды говорить нельзя. Не оценят они искренности.

— Я был там впервые в жизни.

— Это не ответ на вопрос.

— В интернете прочитал.

— Ладно, допустим, — неожиданно смягчился Лоенко и вдруг резко сменил тему. — А что вы можете сказать относительно беспорядков пятнадцатого января?

— Если вы насчет бесовской субботы, то скрывать это причин не вижу: я там присутствовал.

— То есть, причины скрывать информацию относительно вашего пребывания у Гороховца вы видите?

— Я этого не говорил, — максимально равнодушным голосом ответил я, мысленно откусывая свой дурацкий язык. — Я лишь хотел сказать, что присутствовал на беспорядках.

— В какой роли?

— В роли случайного свидетеля.

— Не пострадали?

— Нет.

— Вам повезло, — заметил Лоенко. — Многие мужчины были избиты и сильно. У вас вот оружие… Вы пускали его в ход?

— Не понимаю вопроса, — я не выдержал и отвел взгляд. — Пускал ли я его в ход вообще или конкретно в день беспорядков?

— Меня интересует лишь, стреляли ли вы из него за время вашего пребывания в Младове. Учтите, у нас есть несколько образцов пуль, извлеченных из тел раненых. В том числе несколько травматических.

— Ну… Ладно, хорошо, — скрываться больше не имело смысла. — Я стрелял из него. Один раз. В парня в маске, который приставал к девушке. Да, я знаю, что должен был сообщить об этом в органы, но не стал.

— Вот оно что, — несмотря на попытку выглядеть невозмутимым, капитан нервно притопнул ногой под столом. — Попали?

— Да, попал. В ногу.

— Вот так так… Это нужно проверить.

— Проверяйте, я не против.

— Еще бы вы были против.

— Серый, ты зацени, — зарождающуюся перепалку прервал удивленный голос Канина. — Я тут прогнал информацию о Лазареве: пассажир-то нам достался непростой!

— Что ты имеешь в виду? — Лоенко отвлекся от сверления меня взглядом и повернулся к коллеге, стараясь сбоку рассмотреть буквы на экране его монитора.

— Да то, что, если верить базе данных, его дважды пытались замести… То есть, привлечь к ответственности… И оба раза дело закрывали на ровном месте. Смотри. Октябрь одиннадцатого: в отношении Лазарева Ф.А. возбуждено дело о нападении на сотрудников полиции Лопарева и Рощина, Псковская область. Объявлен в розыск. Дело закрыто два месяца спустя за отсутствием состава в действиях подозреваемого преступления. А Лопарева и Рощина, кстати, осудили за… Ох, ничего себе! Одиннадцать эпизодов… Да тут на целую ОПГ материала хватит! Ладно, дальше. Июль тринадцатого: в отношении Лазарева Ф.А. возбуждено дело о похищении некоего Всеволода Новикова — гражданина Германии, между прочим. А также: совершение разбойного нападения на частный жилой дом в Воскресенском районе Московской области… Причинение тяжкого вреда здоровью в отношении двух или более лиц… И, до кучи, поджог другого частного дома. Все дела закрыты… За отсутствием в действиях подозреваемого состава преступления! Эй, Лазарев Ф.А., ты что за Фантомас такой на нашу голову свалился?

— Обычный такой Фантомас, — пожал я плечами, стараясь не смотреть в сторону потерявшей дар речи Яны.

Лоенко поднялся с места, подошел к компьютеру, замер перед монитором. Читал он долго, вдумчиво, возможно, не один раз перечитывая заинтересовавшие его моменты. Надо же, а я и не знал, что в анналах Министерства внутренних дел на меня собрано такое объемное досье. Ладно, бог с ним. Зато теперь они трижды подумают, прежде чем что-то мне сделать. Дурная слава — тоже слава, что ни говори.

Я оказался прав, но лишь отчасти. Когда капитан вернулся на свой стол и продолжил беседу, тон его заметно изменился от пренебрежительно-самоуверенного к напряженно-осторожному. Так-то дядя. Хотя, какой он дядя: мне ровесник. Ну, может, на пару лет старше. Это я по старой памяти себя к двадцатилетним отношу. Пора уже взрослеть.

Однако возвращение с небес на землю состоялось гораздо раньше, чем я хотел бы надеяться.

— Ну, что же, Филипп Анатольевич, — Лоенко смял лежавший перед ним чистый лист и швырнул его в урну. — Вижу, что без протокола с вами разговаривать бесполезно. Значит, пока что придется вас отпустить. И вашу подружку тоже.

— Это радует, — степенно ответил я, пока еще не чувствуя подвоха.

— Тем не менее, у меня есть основания подозревать, что из вашего пистолета был ранен один из пострадавших во время беспорядков пятнадцатого января. Оружие я заберу. На экспертизу.

— Я бы не хотел с ним расставаться…

Еще как не хотел бы: с таким населением, как здесь, впору покупать пулемет.

— Лицензия на ношение у вас с собой?

— Эмм… Она осталось в машине.

— То есть, лицензия в машине, а пистолет здесь, с вами?

— Вы сами забрали меня! — возмутился я. — Я сюда ехать не собирался.

— Допустим, — смягчился капитан. — Но в любом случае, до выяснения обстоятельств произошедшего вы не имеете права носить оружие с собой.

— Допустим, — повторил я, признавая его правоту. — Но что, если вы найдете человека, который был ранен из данного пистолета?

— В таком случае мне придется вас задержать. До выяснения обстоятельств. Но не сейчас, а позже.

— Этого бы мне тоже не хотелось. Ни сейчас, ни позже.

— Тогда думайте, Филипп Анатольевич. Думайте, что для вас приоритетнее: свобода или любопытство.

Капитан снова пристально посмотрел мне в глаза. В них я прочитал угрозу и… Сочувствие? Он не хотел задерживать меня, ибо понимал, что если до громобоев дойдет, кто стрелял в их кореша, я могу заказывать себе заупокойную. Но и отпускать нас просто так, без информации, Лоенко также не желал. Что же тогда? И тут до меня дошло! Он хочет сделку! Сведения в обмен на его покровительство! Обмен справедливый, но… Есть одно «но»… Как всегда. Черт, оно постоянно присутствует, это самое «но». В данном случае все очень просто: у меня нет такой информации, которая могла бы заинтересовать их. Кроме, разве что…

— Что вы хотите узнать? — спросил я напрямую.

— Кто ограбил музей, — также прямо ответил Лоенко.

— И где пропавшие предметы коллекции Юрьевских, — добавил Канин.

Ох, и настрадаюсь же я потом! Но выбора нет, нужно что-то отвечать. Пусть даже ради сиюминутной выгоды я рискую позднее оказаться в западне.

— Я не знаю ни того, ни другого. Но подозреваю, что на берегу Гороховца можно найти ответ. Взрыв на льду это подтверждает. Где-то поблизости находится тайный схрон. Возможно, пропавшая коллекция там.

Опасные это игры — пускать по ложному следу людей, которые понимают в поисковом деле гораздо лучше твоего. Но у меня не оставалось выбора: либо поставить себя, либо Женю… Либо рискнуть. Я рискнул.

Следователи переглянулись.

— Кто рассказал тебе про схрон?

— Один знакомый.

— Сизов?

— Да, — я обомлел от их информированности. — А откуда вы знаете?

— Все ясно, — Лоенко поднялся во второй раз. — Можете быть свободны. Серег, верни им документы и телефоны. Да, и травмат верни. Пока что.

— Вы не ответили на мой вопрос… — начал было я, но капитан лишь коротко дернул головой, и стало ясно: лучше не настаивать.

Выходя из кабинета, я обернулся и увидел, что Канин раздраженно стучит кулаком по столешнице, а его коллега раскуривает сигарету.

— Ну ты вообще… — стоило нам выйти на улицу, Яну буквально прорвало. — Я уж думала… Они нас… Всмятку… По стенке размажут… В цугундер, к бомжам… А ты такой спокойный… А он как прочитал… А ты как ответил… А он такой в шоке… И Шизика нашего знают… А это все правда?

— Что правда? — отозвался я, оглядываясь по сторонам в поисках машины, после чего досадливо сплюнул: вспомнил, что та осталась в лесу.

— Что тебя два раза пытались посадить и не смогли.

— Тебя это больше всего удивило? — я скептически покачал головой и натянул на уши капюшон. — Я вот не могу понять другого: ты сама говорила мне, что в Младове вся полиция повязана с теми же людьми, что крышуют ваших громобоев. Но эти, судя по всему, ведут настоящее расследование и действительно хотят найти зачинщиков беспорядков перед монастырем. И похитителей коллекции.

— Может, им забыли сказать, что искать не надо? — предположила Яна. — Я бы так подумала. А они ничего, кстати. Особенно старший. Мужественный такой.

— Не знаю, не знаю… Я невольно дал им наводку на Бабушкина. Хотя, как невольно: выбора другого не оставалось. Ладно, посмотрим, что будет. А вот история про схрон их, кажется, совсем не впечатлила.

— Меня, кстати, тоже, — девочка поежилась. — Куда мы теперь? Ух ты, времени уже пятый час! Надо маме позвонить!

— И не только маме… — я тоже потянулся за телефоном.