Удовольствие

Глава тридцатая CЧАСТЛИВЫЕ МГНОВЕНИЯ

Восемь месяцев спустя.

Анжелика блаженно потянулась в кровати, закутавшись поплотнее в одеяло, но мужские пальцы осторожно откинули полог, покрывая поцелуями растянувшееся на смятых шелковых простынях полуобнаженное тело, зубами подцепив тонкую лямку кружевного пеньюара. Анжелика лукаво улыбнулась, подставляя лицо под сыпавший град нежных поцелуев. Боже, она уже привыкла просыпаться подобным образом и не открывала глаза, пока не получит свою долю положенных ласок. Жиральд Ларош прилежно исполнял обязанности страстного любовника, трепетного возлюбленного и понимающего друга.

Она боялась сглазить собственное счастье, заслуженное и отвоеванное у судьбы.

Приятный аромат только сваренного кофе разнеся по спальне, и девушка удивленно посмотрела на мужчину, вставшего около кровати на колени и держащего в руках поднос с кофейником и тарелкой, на которой разместилась гора пончиков.

Ее любимые медовые пончики с кремом, которыми Жиральд часто баловал их с Беллой, объясняя тем, что ему нравится наблюдать, как она кушает с удовольствием еду, приготовленную им. Анжелике казалось, что предложи он ей яд, то она и его выпьет с широкой улыбкой, хотя такого никогда не случиться.

Вот настолько сильно она любила Жиральда, что иногда опасалась окончательно сойти с ума от этой взаимной и многообещающей любви. Любви, пережившей столько испытаний, но не сломавшейся и не утерявшей свою силу.

— Завтрак в постель? — изогнула бровь Анжелика, принимая вертикальное положение, и мужчина поставил поднос ей на колени, лучезарно улыбаясь. Голубые глаза светились любовью и нежностью. Ее любимый Жиральд, окрасивший ее мрачную жизнь яркими красками. Ее единственный мужчина, бросившей к ее ногам весь мир… Для Анжелики миром являлась их дружная и веселая семья, она, он и малышка Белла, постепенно привыкшая к Жиральду и уже называвшая его «дядей». Странно, но даже к Сандеру она не обращалась так, ограничиваясь полным произношением его имени.

Сандер…

В сердце снова кольнуло, однако Анжелика поклялась больше не позволять себе вольностей и думать о человеке, едва не погубившем ее и принесшим одни лишь страдания, жестко обращаясь с ней и поднимая на нее руку, вместе с тем же она только сейчас пробовала забыть последний обреченный взгляд Сандера, когда он отпускал ее руку. Иногда девушка просыпалась среди ночи от кошмарных снов, где все ее обзывали убийцей мужа, женщиной, сломавшей судьбу мужчины, обрекший его на мучения, которые он не выдержал и погиб.

— О чем ты задумалась? — чуть хрипловатый голос Жиральда вернул ее в реальность, и она слабо выдавила улыбку, покачав головой. — Тебя смутило, что я принес тебе завтрак в постель? Но я, по-моему, на протяжении всех месяцев занимался этим, так что же тебя удивило?

— Ты меня портишь, Жиральд, — взяв один пончик, Анжелика, на мгновение прикрыв глаза, с восторгом откусила кусочек, наслаждаясь слегка горьковатым вкусом шоколада и сладостью меда. — Как у тебя получается, печь их каждый раз по-разному?

— Это мой секрет, — с видом заговорщика подмигнул Жиральд, и Анжелика обратила внимание, что мужчина уже одет в типичный для него деловой серый костюм с небрежно болтающимся шелковым серебристым галстуком, и девушка, вытерев пальцы салфеткой, чуть придвинулась к нему и затянула узелок, от чего послышался то ли вздох, то ли стон Жиральда, и она непонимающе отстранилась от него:

— Что-то не так?

— Ты решила меня задушить, мой ангел? — весело усмехнулся Жиральд. — Я еще тебе нужен, любовь моя, а пока попробуй вот этот пончик.

— Нет, он слишком большой, — возразила Анжелика, собираясь положить в рот маленький по размеру шарик из теста, но ладонь мужчины накрыла ее пальцы.

— Пожалуйста, съешь именно этот, тем более тебе не нужно беспокоиться о фигуре, ведь они запеченные без добавочного масла, — мягко, но настойчиво пробормотал Жиральд, и Анжелика, поморщившаяся от притворного недовольства на несколько секунду, все — таки послушно взяла предложенный пончик.

Кстати, ей надо обязательно попросить рецепт у Жиральда, ибо за вкус этого шедевра многие клиенты отдадут последнюю копейку. К ее удачи, Жиральд позаботился о том, чтобы у нее не возникло проблем с переездом мастерской в Париж, наоборот, ему удалось найти партнера, согласившегося сотрудничать с ней и открыть кафе, относящееся к ее мастерской, за что Анжелика безмерно была благодарна и возлюбленному, и мистеру Томсани.

Она занималась любимым бизнесом, возвращалась домой немного усталой, но напряжение сразу снималось, стоило ему прикоснуться к ней, а очередные веселые истории Беллы про детский сад поднимали настроение. Жаль, что Жиральд часто улетал в разные уголки страны, проводя мастер — классы и читая лекции о торакальной хирургии, однако Анжелика терпеливо ждала, заведомо зная, какой сладкой приз получит за ожидание.

Почти каждую ночь они придавались любви, заново постигая вершины удовольствия, отдаваясь ему телом и душой, которые он наполнял своим греющим тепло, вознося ее на волны экстаза. Любить и быть любимым… Что еще нужно для счастья?

Анжелика вздрогнула от того, как неожиданно Жиральд выхватил пончик, уже идущий к ней в рот, и укоризненно взглянул на нее, приводя в замешательство.

— Ты самая лучшая женщина на свете, ангел мой, но ты еще очень глупая, — прошептал Жиральд, разломав шарик на две части, и медовые глаза девушки расширились от недоверия.

Начинкой служил далеко не шоколадный крем, а ободок кольца из белого золота с внушающим размером бриллианта. Да, Жиральд часто пытался купить ей что-нибудь из украшений, полагая, что она, как обычные девушки, придет в восхищение, тем не менее Анжелика вдоволь насытилась подобным подаркам, которыми одаривал ее Сандер, отданными теперь бесплатно в ювелирные салоны.

Ей ничего не должно напоминать о той прошлой темной жизни, где она медленно погибала до прихода Жиральда, да и мать поддержала решение дочери, сдав свою часть золота. Сандер получал удовольствие от покупок ювелирных украшений для жены и тещи, однако все осталось позади.

Анжелика начала все с чистого листа, и его подарки ушли вместе с ним, а отельный бизнес Сандера, по праву и справедливости достался вернувшейся с Сейшельских островов Мередит, ошарашенной и смертью бывшего партнера, и воссоединением Жиральда и Анжелки.

— Ты хочешь… — неуверенно начала Анжелика, покрутив кольцо в руке, ошеломленно поглядывая на немного покрасневшего мужчину. Господи, Жиральд Ларош имеет чувство стыда и стеснения, учитывая, какие запретные и иногда пошлые вещи он вытворял с ней по ночам, Анжелика давно в этом засомневалась.

— Красиво, как поэты, сказать я вряд ли смогу, но то, что моё сердце принадлежит тебе, ты поймёшь, стоит всего лишь взглянуть в мои глаза, и, Анжелика, в них твоё отражение, потому что я каждую секунду думаю о тебе. Когда-то ты мечтала услышать от меня те слова, что нельзя было произносить тогда, но теперь все иначе. Согласна ли ты провести жизнь в качестве моего ангела — хранителя? Нет, не так… Анжелика, ты… выйдешь за меня замуж?

Предложение, казавшееся для нее только потайной и несбыточной мечтой.

Предложение, вмиг заставившее сердце забиться учащенно.

Предложение, оправдавшее ее слепую веру в Жиральда.

— Да, Жиральд, да! — воскликнула Анжелика, прижавшись к нему всем телом, зарываясь пальцами в еще влажные после душа черные волосы, оставляя легкие поцелуи на коже шеи, облизнув терпкую кожу, пахнущую мускатом. Разве ему следовало спрашивать то, о чем она давно грезила? Разве не понимал, что она желает провести с ним все мгновения, просыпаться и засыпать в его объятиях?

— Я счастлив, Анжелика, — выдохнул ей в ухо Жиральд. — Я так боялся, что первый опыт семейной жизни отныне вызывает у тебя отвращение к браку во все, но твой ответ, действительно, вскружил мне голову от счастья! Боже, я так люблю тебя…

— Спасибо, Жиральд, спасибо за любовь! — Невольная и предательская слеза облегчения, перемешанного с неимоверной радостью, покатилась по щеке девушке. Предположить, что однажды в зимнем Париже она встретит свою судьбу… Раньше Анжелика посчитала это за нонсенс, однако на данный момент она твердо знала одну вещь.

Они не расстанутся никогда, и счастливых мгновений у них будет еще больше, чем есть. Воспоминания, причиняющие боль, невозможно вычеркнуть насовсем, но они создадут новые памятные минуты, которые не забудутся никогда и затмят собой прошлое. Как же она счастлива! Мужчина, безумно любившей ее, скоро станет законным супругом, прелестная девочка, воспринимающая Лику матерью, и собственная мать, Катерина Новик, вместе с отцом попросили у них с Жиральдом прощение. Отец — за долгое отсутствие и пробежавшую между ними тень сомнений, а мать — за несчастные годы дочери, потраченные на человека, не достойного когда-либо называться ее мужем или быть связанным с ней. Забылось все… Обиды, непонимание, мучения и ложь остались там, куда она никогда более не возвратиться, а в будущем ее ждет исключительное счастье.

— Свадьбу сыграем через четыре месяца, — осведомили его Анжелика, и под хмурый взор Жиральда, направленный на нее, судорожно вздохнула и произнесла. — Пусть пройдет год с его смерти, прошу! Конечно, если ты готов подождать еще немного и…

— Тихо, — указательный палец одним движением оказался приложенным к приоткрытым губам Анжелики, принуждая ее помолчать и не выболтать чего-нибудь лишнего. — Я ждал тебя столько лет… Неужели какие-то четыре месяца играют роль, когда девушка, смысл моей жизни, согласилась стать моей женой, а?

— Я люблю тебя, мой дорогой профессор, — прошептала Анжелика, позволяя мужчине скользнуть горячими губами по кисти ее руки, задержавшись на плече, прежде убрав поднос с ее колен и опрокинув девушку на спину. — Я буду всегда любить только тебя.

И ему не требовалось доказательств. Все то, что говорила Анжелика, никогда не будет грязной ложью. Ангелы не врут и не клевещут, а она — его ангел — хранитель, присланный Небесами, дабы защитить его мрачную душу. Она исцелила его раны любовью, и только с ней он познал истинный вкус УДОВОЛЬСТВИЯ.