Удовольствие

Глава четвертая НЕ ПРЯЧЬСЯ ОТ СУДЬБЫ

Тихое жужжание наполнило кабину лифта, проинформировав пользователей о слаженной механизированной работе железного параллелепипеда. Но не спустившись и трех этажей, лифт вдруг задергало и остановило. Свет погас.

В наступившей темноте Анжелика особенно отчётливо ощущала, как колотится сердце. Если бы она была одна, то закричала, но где-то совсем рядом, в одном шаге от неё стоял мужчина, вселяющий в нее беспокойство.

Делая повседневную покупку продуктов в торговом центре, излюбленном месте всех жителей, Анжелика и представить не могла, что застрянет в лифте с незнакомым человеком, чье лицо она не разглядела, быстро зайдя в кабинку, погруженная в разговор с мужем, объясняющим, что завтра ему придется отправиться в Париж из-за срочных дел, и она должна помочь ему собрать вещи, поэтому-то Лика и поторопилась, попав в очередную неприятность. Застрять в лифте с разряженным мобильным телефоном — полный завал.

Ноздри пронзил знакомый запах дорогого одеколона с нотками муската и корицы, от чего Анжелика напряглась, стиснув кулаки. Он уже кажется ей везде… Прошло два дня, но даже наяву призрак прошлого не покидал ее, а взгляд, полный тоски, преследовал, мешая здраво мыслить.

Тишина и темнота с каждой секундой душили ее, и только чужое присутствие сдерживало первобытный ужас, грозящий поглотить девушку. Раньше она не замечала, что страшится закрытых пространств или темноты, однако сейчас вся дрожала от пронзившего страха.

— Не бойся, Анжелика, — мужской голос раздался, как гром среди ясного неба, заставляя Анжелику резко вдохнуть и выдохнуть, будто на мгновение ей перекрыли кислород.

Он здесь… Рядом… Совсем близко, стоит протянуть руку, чтобы коснуться его. Боже, за что такая пытка? Слышать о нем тяжко, а находиться в опасной близости — невыносимо.

— Молчишь? Настолько сильно ненавидишь, что не хочешь обменяться несколькими дежурными фразами со старым знакомым? — усмехнулся Жиральд Ларош собственной персоной. Искренняя печаль в его словах поразила Лику, тем не менее она не намеревалась заводить с ним разговор. Игнорировать и только игнорировать, прежде чем эмоции выйдут наружу. Он не должен догадаться, что с ней твориться.

Повисла долгая тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием обоих людей. Трудно принять то, что исчезнувший кошмар возвращается вновь, медленно сводя с ума. Тяжело проявлять безразличие к мужчине, когда-то занимавшем первое место в твоем сердце. За что судьба опять ее испытывает?

— Тебе плохо? — взволнованно спросил Жиральд, почувствовав, как она прислонилась к стене, откинув голову назад. Ухудшение физического состояние ничего не значит по сравнению с моральным. А у Анжелики изнывала истерзанная душа, подобная бедному рабу, получавшему постоянные удары плетью под палящим солнцем.

Почувствовав, как теплые пальцы неуверенно дотрагиваются до ее запястья, Анжелика отскочила назад, будто ее ошпарили кипятком, хотя, чего скрывать, его прикосновения жгли без огня.

— Не прикасайся ко мне! — не выдержала и сорвалась на крик Анжелика. — Даже пальцем ты не смеешь касаться меня!

— А губами, Анжелика? — Он произносил её имя. В его устах оно такое мягкое, плавное, не жёсткое. Обычно, к ней обращались в сокращенном варианте, только не Он…

Его дыхание обожгло её щеку. Анжелика замерла. Что происходит? Что он задумал? Она со всей силы толкнула его в грудь и бросилась к дверям лифта, как назло, не собирающимися открываться и выпустить ее из ада, в которым она могла сгореть дотла. И ей безумно хотелось вырваться из пугающей ловушки, куда угодила маленькой напуганной мышкой.

— Я уже нажал аварийную кнопку, — сказал Жиральд, слыша, как она кулачками барабанит по дверям. Девушка остановилось, но не обернулась, продолжая сохранять между ними дистанцию. Обстоятельства опять сложились против нее, а ведь Анжелика считала, что ничего плохого теперь не произойдет, когда исчез виновник всех проблем.

— Это ты все устроил? — зло прошипела Анжелика, не видя в темноте, как переменился в лице мужчина. — Жиральд Ларош, у вас появилась новая привычка? Теперь Вы занимаетесь преследованием бывших жертв для того, чтобы добить?

— О чем ты? — мрачно переспросил он. — Помнишь, я говорил, что нас сводит судьба, и встреча, предназначенная ею, точно состоится. Прошу, давай поговорим.

Сейчас была ненависть.

Та самая ненависть, которая поселилась в ней от полученного предательского удара в спину. Яд ненависти, проникший в ее кровь, отравляя ее и принуждая медленно гибнуть от каждого отравленного воздуха. Разве он не понимает, что она не верит отныне в судьбу? Ненависть и боль заменили остальные эмоции. Наивная и доверчивая Анжелика, умеющая самозабвенно любить, отдаваясь без остатка, умерла. Перед ним другая женщина: хладнокровная, бездушная и уверенная в своей правоте.

— Месье Ларош, вы зря разыграли этот спектакль! — иронично воскликнула Анжелика, повернувшись к нему. — Случайностей не бывает, а то, что происходит в данный момент, всего лишь очередной грязный ваш план. Как и незнакомец в маске, да? Думал, я не узнаю… Один раз увидев дьявола, его запоминают навсегда.

— Анжелика, пожалуйста…

Жиральд не прекращал просить. Все его фразы пропитаны ложью. Она давно не слышала этих мерзкиъ слов, которые обычно звучали иначе. Если бы раньше он о чем-то попросил, то она безоговорочно выполнила, но прошло то время. Да, и его тихий шепот не выбьет ее из колеи.

Она сильная и не сдастся без боя. Нет, она никогда не сдастся на милость победителя.

— Какую цель ты преследовал, когда явился на тот вечер? — холодно продолжала Анжелика. — Что еще осталось из того, что ты не разрушил, поломал и уничтожил? Какую игру ты ведешь на этот раз? Для чего все это?

— Я хотел увидеть тебя, — признался Жиральд, и непрошеные слезы предательски подкатили к глазам. — Я хотел снова обнять тебя, вдохнуть аромат твоих волос и убедиться, что все — таки я жив. Анжелика, на большее я не имею право претендовать, ведь так?

Она не успела вскрикнуть, как две сильные руки обвили ее талию, прижимая спиной к твердой груди, а нос мужчины зарывается в густую копну каштановых волос. Одинокая слезинка вырвалась, скатываясь по щеке до подбородка, и Анжелика отчаянно забилась в его объятиях, как птенчик, пойманный в плен.

— Отпусти меня… — она не знала, от чего дрогнул ее голос — от страха и волнения или же от нахлынувших воспоминаний, заставляющих пальцы мимолетно сжать воротник накрахмаленной рубашки за миг перед тем, как снова попытаться оттолкнуть мучителя.

— Не могу… — прохрипел он в ответ, и от низкого шепота по ее телу пронеслась волной мелкая дрожь. — Да и ты никак и никогда не отпускаешь меня…

— Хватит, Жиральд Ларош, хватит! — закричала Анжелика, и мужчина от неожиданности ослабил хватку, чем воспользовалась она, вывернувшись из объятий, казавшихся ненавистными и желанными одновременно. — Я ненавижу тебя! Ненавижу! Оставь меня в покое!

— Разве? — печально пробормотал он. — Ты никогда не думала обо мне за эти три года? Не вспоминала те дни, что мы проводили вместе? Скажи, Анжелика, никогда?

— Никогда, — бросила девушка, проклиная себя за то, что ложь не станет правдой. — Ты не оставил ни одного доброго воспоминания.

— А врешь ты точно так же, как моя Анжелика, — усмехнулся Жиральд и в то же мгновение получил звонкую пощечину, отступив назад.

— Я уже не твоя Анжелика, — сквозь зубы процедила она. — На самом деле, я никогда не была твоей. Отношения, начавшиеся с лжи, ничего не значат. Вот и я никогда не принадлежала тебе, потому что у меня не могло быть связей со столь аморальным и непорядочным человеком, как ты, Жиральд Ларош! Все сплошное вранье!

— Ты идешь на поводу обид, а ведь мы можем поговорить и выяснить то, что создало пропасть между нами. — не сдавался Жиральд, и Анжелика еле сдерживалась, дабы не заплакать от наступившего бессилия.

Почему он настаивает на том, что причиняет ей боль? Он специально крутит острое лезвие ножа, вонзившееся три года назад, в ее сердце, принуждая вновь и вновь испытывать прежние мучительные ощущения. За что он так жесток?

— Обида была раньше, Жиральд, но сейчас я, действительно, ненавижу тебя! — проскрежетала Анжелика, где-то глубоко в душе осознавая, какие страшные предложения сорвались с ее губ, способные сразить наповал. Однако именно это ей катастрофически необходимо. Отнять у него надежду. — Я принадлежу другому мужчине. Я жена Александера Девуа.

— Не надо… — то ли простонал, то ли вздохнул Жиральд, съезжая по стене, тем не менее разум крепко держал ее в тисках, не позволяя вырваться и совершить какой-нибудь необдуманный шаг.

Неожиданно в лифте зажегся яркий свет. Кабинка дернулась, поднимаясь на нужный этаж, и через пару секунд двери распахнулись, пропуская нетерпеливых людей внутрь. Прежде чем выйти, взгляд, пылающий гневом, обидой, встретился с подозрительно блестевшими голубыми глазами, умоляющими о последнем шансе. Они словно вели немой диалог, известный им двоим.

«Просто дай возможность объясниться».

«Ты потерял меня навсегда».

«Не уходи, мне столько надо сказать».

«Уже поздно… Не нужно».

«Выслушай хоть раз…»

Не в силах более терпеть сей пытки, Анжелика яростно замотала головой и отвернулась, стремясь покинуть его и надеясь не встретить снова. Как жаль, что у нее нет близкого, кто в состоянии разделить с ней эту невыносимую боль… Мама от одного упоминания о прошлом дочери бледнела и хваталась за сердце, а Сандер, возможно, и поддержит ее, но нечестно заводить тему первой любви к другому мужчине с мужем. Совсем одна.

Вечер медленно опускался на город. По маленьким дворикам гулял слишком холодный для середины марта ветер. Поднимались и опускались небольшие клочки бумаг, пакеты, листья.

Вместе с сумраком наплывали грозовые тучи, сгущались над крышей особняка, отчего небо становилось все темнее.

Анжелика тихо прикрыла дверь спальни и включила свет, застав задумчивого мужа, сидящего в кресле во мраке, пока она не зашла. Его карие глаза скользили по ее фигуре и лицу, и Анжелика слегка передернулась от столь пристального внимания.

— Что случилось? — непонимающе спросила Анжелика, положив сумку на пуфик. Мужчина ничего не ответил, поглаживая пальцами щетину и продолжая сосредоточенно изучать жену, будто видел впервые. Анжелика знала, что этот жест означает только одно: он чем-то озабочен. — Сандер, ты в порядке?

— Где ты была, Лика? — проигнорировав ее вопрос, хмуро поинтересовался Алекс. — В последний раз я звонил тебе в два часа дня, а после твой телефон выключен. Как ни странно, тебя не было даже на работе. Где ты была?

Она бродила по городу почти целый день, раздумывая над тем, почему испытания выпадают на ее печальную долю. Когда он обнял ее, то едва не стерлись все границы… Казалось, что в этот момент время остановилось, обдавая все вокруг какой-то неестественностью, превращая жестокую реальность в картинку из заветной мечты.

Жиральд Ларош умудрился опять принести в размеренную жизнь Анжелики разрушения. Разбивается придуманный мир о скалы рвущихся наружу воспоминаний, а запретные прикосновения угрожают потащить ее ко дну океана порочной страсти. Она должна сопротивляться… Бороться до последнего вздоха, но не оказаться в его власти.

За подобными размышлениями Анжелика не заметила, как наступил вечер, приносящий дополнительные неприятности. И что же сказать ждущему мужу? Что она забыла о нем, ибо погрузилась в размышлении о бывшем любовнике?

— Я гуляла, — ответила Анжелика, опустив голову, не успев разглядеть вспышку эмоций в гневном взгляде Сандера, поднявшегося на ноги и приблизившегося к жене так близко, что она слышала его тяжелое дыхание.

— Где ты гуляла, Лика? — приподняв ее за подбородок, чтобы разглядеть истинную правду в медовых глазах, не умеющих врать. — Девять часов вечера. Я ждал мою жену, чтобы поужинать с ней, чтобы она собрала вещи и провела меня, но у нее появились важные дела, намного значимее, чем ее муж.

— Прости меня, — прошептала девушка, виновато смотря на него. — Я исправлюсь… Просто мне сегодня, честно, надо было побыть одной.

— За три года брака ты больше времени проводишь одна, чем со мной, — горько усмехнулся Сандер, отпустив ее. — Ты находишься здесь, но душа твоя витает непонятно где… И я хочу знать, где именно она летает? О чем думает твоя прекрасная головка?

Он прав… Анжелика не могла не согласиться с очевидными вещами, как, например, то, что каждое слово ее мужа верно. Физически рядом, морально она всегда далека от него, хотя старалась сблизиться с ним и стать для него больше, чем другом. Ничего не выходило… У нее не получалось сделать всего лишь один шаг, препятствующий развитию их брака.

— Ты уезжаешь? — удивилась Анжелика, когда Сандер взял дорожный чемодан и накинул на плечи кожаную куртку. Слишком поздно до нее дошло, какую глупость она ляпнула.

— Дорогая, ты стала растерянней, чем была, — одной рукой обняв ее за плечи, Сандер притянул ее к себе, поцеловав в макушку, но его глаза продолжали опасно сверкать. — Ты помнишь наш последний разговор по телефону? Да, я и две минуты назад повторился, а ты не пропустила мимо ушей. По-моему, ты не в порядке… Голова болит?

— Немного, — кивнула Анжелика. — Выпью лекарство, и все пройдет. Не беспокойся.

— Как только я вернусь с Марселя, то мы пойдем к врачу, — тоном, не терпящим возражений, осведомил ее Сандер. — Пусть он подберет такой препарат, чтобы у тебя больше никогда не было мигрени, дорогая.

Анжелика недоуменно уставилась на него. Ей кажется, или он действительно говорит с сарказмом? Его губы растянулись в притворно радостной улыбке, демонстрирующей, что он не склонен к издевательствам. Похоже, он что-то пытается у нее выпытать, тем не менее не решается.

— Сандер, ты скоро вернешься? — провожая мужа до входной двери, уточнила Анжелика. Когда его не было дома, к сожалению, она чувствовала себя свободней, играясь с Беллой, получая достаточно удовольствий от приятного времяпровождения с малышкой.

— Через неделю, а что? — странно покосился на нее Александер, жалея, что не способен читать чужие мысли, в противном случае, он бы полностью владел информацией, которую его жена тщательно скрывала.

— Мы будем тебя ждать, — натянуто улыбнулась Анжелика, привстав на цыпочки, чмокнув мужчину в щеку, затем собралась отстраниться, однако он не пустил, крепко прижав ее, словно желал слиться с ней в одно целое. От последнего Анжелику бросило в холод.

— Поцелуй от меня принцессу, и еще, Лика, помни, что я люблю тебя, — сказал Сандер, прежде чем выйти, оставляя девушку стоять, пригвожденной к месту. Она молча принимала его признания, которыми Сандер часто заваливал ее, прекрасно понимая, что она воспринимает их равнодушно. Те же самые слова имели ошеломляющий и завораживающий эффект, когда слетали с губ другого мужчины… И в настоящий момент Анжелика ощущала глубочайшую вину за безразличие к собственному мужу, любившему ее… Может, надо пересмотреть их отношения? Может, ей стоит предпринять последнюю попытку проникнуться симпатией к Сандеру? Несмотря на приходящие предположения, Анжелика сознавала непостижимость этих действий…

Она не полюбит его… Сердце не выбирает кого попало. Оно ищет того единственного и родного, а когда найдет, не примет второго. Поймет ли это Анжелика, пока есть шанс быть с любимым?

За окном густая непрозрачная темнота обволакивала небольшой дом, в маленьком провинциальном городке — Женвилье. Тусклый свет настольной лампы мягко освещал пространство кабинета, обставленного мебелью из темного дерева. Прохладный вечерний сквозняк бодрил, прогоняя желанный сон прочь.

Парализующая разум смесь из бессонницы, раскаяния, желания и чувства вины изматывала сознание, медленно сводя с ума сидевшего в кресле хмурого мужчину.

Анжелика. Ее образ, то ясный, яркий, реальный, то расплывчатый, легкий, похожий на облако постоянно преследовал Жиральда. А сегодня он увидел разъяренную фурию, готовую растерзать его. Неужели в ней горит огонь ненависти, который невозможно погасить?

— Наверное, она разлюбила меня… — внезапно мелькнула похожая на правду мысль.

— У нее появилась семья, — поправила ее тишина. — Она не могла иначе…

— Тогда почему я до сих пор верю, что мы будем вместе? — спросил у своего ноющего сердца Жиральд в очередной, может быть тысячный, раз.

Какая же она глупая! Она выдает желаемое за действительное, а ведь частичка ее, здравая половинка, тянется к нему, но она ведь Анжелика и не признает никогда, что поступает неправильно, доверяясь так называемому мужу.

Муж… Она чужая жена… Только мысль о том, что Александер Девуа прикасался к его ангелу, пронзала мужчину, как молния. Нарисованная фантазией сцена, где с разметавшимися каштановыми волосами Анжелика лежит в постели, а над ней нависает тот, кого Жиральд презирал, вонзалась в сердце подобно сотням иголкам.

Анжелика не может принадлежать кому-то, кроме него… Он знает, какая ласковая и дикая кошечка прячется в ней. Никто не смеет наслаждаться нежностью ее рук, податливостью тела и сочным шоколадным вкусом губ… Он — первый, кто познал и открыл в ней эти ощущения исключительно для себя…

Но… почему она вышла замуж за Александера Девуа? Что двигало ею в ту минуту, когда она давала клятвы перед священным алтарем? Он обязан узнать ответы на мучающие вопросы Поверить в то, что Анжелика полюбила Сандера, очень сложно, а если это так… Он снова будет вынужден разбить ей сердце, и пусть весь мир полетит к черту, но она не проведет с лжецом и обманщиком все годы. Это далеко не эгоизм или уязвленное самолюбие… Желание предостеречь девушку от дальнейших ошибок и страх за ее дальнейшее будущее волновало Жиральда больше, чем собственная участь.

Он уже испытал столько любви, что ему хватит на последующие рождения, и пусть в этот раз ему придется пожертвовать всем, что имеет, не жаль, ведь на устах Анжелики должна играть улыбка, а взгляд светиться от неподдельной радости.

Она обязательно будет еще счастлива… С ним или без него… Непременно будет…