Украденный. Книга вторая (СИ)

Часть 3 Линферон. Глава 11

— Это здесь, — Бако поднял циновку и Арис из-за его плеча увидел небольшую пещеру. Слабый отсвет масляных фонарей бликами освещал земляные стены и человека, который поднялся им настречу.

— Здравствуй, глаза духа. Посмотри кого я нашел! — сказал Бако.

Одного взгляда хватило, чтоб всколыхнуть в Арисе бурю воспоминаний: берег Туганны, Наро, на чье плечо он опирался, пока лез наверх и разговор, который закончился, когда они наконец поднялись. Очень короткий разговор, который развеял старые обиды, накопленные за много лет. Оказывается нужно было так мало. Он назначил тогда брата советником и дал ему первое поручение: пойти к шаману и приказать ему сварить зелье из лилий. Утром именно этот шаман принес ему кувшин.

Тогда он был еще одним из младших шаманов и не скоро бы ему стать глазами духа, если б не все, что случилось позже. Но прошедшие месяцы изменили всех и стоящий перед ним человек ничем не напоминал того, кто выскользнул из шатра, когда Арис саданул кулаком по стойке и сбежал.

Лицо шамана озарило недоверие, удивление и наконец радость. Он шагнул навстречу, протягивая руки, потом опомнился и поклонился:

— Вождь Арис!

Некоторое время не мог вымолвить и слова, но потом справился с собой.

— О вождь! Великая честь выпала мне, увидеть тебя живым и здоровым! Старший шаман ушел на Ту сторону. Многие скажут — слишком рано, но такова воля великого духа. Я закопал свое имя в земле и стал глазами духа на земле. Отныне я — его тень и путь. Обращаясь ко мне, ты говоришь с духом и он ответит тебе, когда пожелает.

Арис удовлетворенно кивнул. Все шло как положено, не хватало лишь шатра и помоста, заваленного шкурами, но если не думать об этом…

— Я пришел к тебе первым, глаза духа на земле, — сказал Арис, — и нуждаюсь в твоей помощи. Скажи, слышал ли ты когда-нибудь о черных слезах?

— О, садись поскорее, вождь, будем говорить, — шаман указал Арису на подушки. Даже в темноте было видно какие они старые и как торчит трава из прорех.

— Я знаю что такое огненная вода гор, которые так же называют черными слезами и слезами принцессы Манини, — спокойно сказал шаман, — Они встречаются в недрах Глухих гор и горят лучше, чем сухие дрова.

— А слышал ли ты, о глаза духа, о городе Октафоре?

— О разрушенном Октафоре, который был великим градом, а стал обиталищем лесного зверья? Да, я слышал и о нем. Но ты должен понимать, вождь, все это дела прошедших дней и мы знаем мало.

Арис нахмурился:

— Прости, глаза духа, а кто рассказал тебе об Октафоре и черных слезах?

— Прежние глаза духа, конечно же. Он рассказывал нам обо всем, что сам знал, а ему рассказали прежде другие.

— Кхм, — откашлялся Бако, — прости, что вмешиваюсь, вождь, но я и Наро, и Антор, и многие еще ходили послушать старого шамана. Нам нравились эти истории.

— Почему же тогда я не слышал ничего об этом? — сварливо спросил Арис.

— Но ты ведь не желал слушать, — заметил шаман, переглядываясь с Бако, — ты больше любил драться, чем ходить к шаману…

— Ладно, — чувствуя себя глупо, Арис дернул головой.

— Прежний вождь, Мауро, не заставлял тебя ходить к шаману. Он смеялся, когда шаман жаловался на тебя. Он говорил… что ты сильнее всех в племени и этого довольно, — сказал шаман и тяжело вздохнул.

— Ладно, — повторил Арис с досадой, — оставим. Я слышал, будто Октафор построен на холме который хранил в себе черные слезы. Так же я слышал, что колдуны приманили в этот холм все черные слезы с ближайших гор и заперли их там. Черные слезы теперь никуда не могут уйти и спят там. Скажи мне, можно ли наложить другое заклятье — чтобы черные слезы проснулись?

— Думаю, колдуны не запирали черных слез, — покачал головой шаман, — Невозможно запереть что-то текучее так надолго. Судя по твоим словам они отобрали у черных слез душу. Если так, то черные слезы забыли себя. Чтобы они снова очнулись и обрели свои свойства, нужно вернуть им душу. Да, есть такие способы. Если это необходимо, я смогу вернуть душу черным слезам. Хорошо.

— Спасибо, шаман, — кивнул Арис. — У меня есть ещё вопрос, но он только между нами.

Он выразительно посмотрел на Бако:

— Мне нужно говорить с шаманом наедине.

Сделав странную гримасу, тот вышел.

— Объясни мне вот что. У нас всегда говорили, что колдовство — это яд. Что все колдуны прокляты и любая магия запрещена.

— Это так, о вождь, — подтвердил шаман.

— Разве польза колдовства не очевидна?

— Вред колдовства превосходит его пользу, вождь.

— Разве нет белой и черной магии?

— Белая магия и черная магия происходит из одного источника. Разницы между ними нет, суть одна и последствия одинаковы.

— Не понимаю!

— Колдовство запрещено по одной причине: магия тревожит другой источник.

— Что такое другой источник? И разве вы, шаманы, не тревожите источник, когда проводите свои ритуалы? — воскликнул Арис.

Шаман вздохнул:

— Вождь, я расскажу тебе. Сегодня ты сказал, что хочешь, чтобы я вернул душу в черные слезы.

— Так, — кивнул Арис.

— А как я это сделаю? Прочту заговоры? Они всего лишь слова. Если я напишу тебе их и попрошу прочесть, ничего не случится. Потому, что ты не знаешь, как вплести в слова силу своего существа. А я знаю, как. Так и получаются заговоры и заклинания; и сила, которую я вкладываю, исходит из меня, я и есть источник своей силы, — сказав это он коснулся своей груди там, где было сердце.

— Вот тут первый источник — внутри. Однако этот источник ограничен и слаб. И нуждается в восполнении. Конь может бежать только пока не кончится сила. Чтобы он мог бежать снова, коню нужно восполнить источник: через отдых, еду и питье. Это простой способ получить силу из окружающего мира. Все мы пользуемся этим — сперва тратим силы, потом восполняем. Шаманы подобны коню. Сперва они вплетают свою силу в свои слова. Когда сила кончается они едят, пьют и спят. Но сильных заклятий так не построить. Не высушить реку, не сразить армию. Ничего, что показывала нам провидица Лара, — он вздохнул, будто сожалея об этом.

— Но есть ещё источник. Любой источник вовне это и есть другой источник. Для могучих заклятий колдуны отбирают чужую силу. Если высосать силу из камня он разрушиться. Растение — завянет. Живое существо тяжело заболеет, или…

— Умрет, — догадался Арис.

— Да, — кивнул шаман. — Чем сильнее заклятье, тем больше сил нужно вложить. Если колдун хочет напоить водой поле, он доложен осушить где-то озеро, или убить семерых коней. Или одного человека. В одном месте прибывает — в другом пропадает. Если ты что-то берешь, то ты воруешь у кого-то. Любое колдовство — беззаконная кража из другого источника. Люди говорят — это белый колдун, он хороший, он спас жизнь хорошему человеку, но они не знают, когда колдун спас хорошего человека, он убил другого хорошего человека. Или лишил многих людей здоровья и обрек на муки. У Туганны, в старом русле были озера на которых ты мальчишкой ловил рыбу, как и другие дети из нашего племени. Ты помнишь эти озера? Помнишь лес вокруг?

Арис кивнул.

— Их больше нет. Провидица Лара осушила их, когда колдовала, а лес вокруг пожелтел и иссох.

Арис долго молчал. шаман заговорил снова:

— Шаманы используют только первый источник — собственную силу. Мы не берем чужого поэтому наши дела не так внушительны, как дела колдунов. Мы изучаем природу. Наши зелья иногда не содержат магии, а всего лишь вытяжки из трав, душу которых мы поняли. Еще мы ходим на Ту сторону, чтобы советоваться с духами и предками и не настаиваем, если они молчат. Мы храним этот мир, а не разрушаем его!

— А как ты вернешь душу черным слезам? Для этого тебе придется использовать свою силу? Много?

— Я напомню им, кем они были. Я разбужу душу черных слез и они вспомнят, что они густы как смола, черны, как ночь и горят, как раненое сердце принцессы… это будет очень легко и больше ничего не нужно делать, — насупился он.

Арис некоторое время смотрел на шамана не мигая. Тот не опустил глаз.

— Объясни мне только ещё вот что: как один колдун может победить другого? Почему один сильнее, а второй слабее? Почему Меш победил Лару? Разве она не могла брать силу так же, как он? Может быть это плохо, но в чем причина ее поражения? Она не захотела побеждать? Почему она не справилась⁈

— Почему один воин сильнее другого? — несколько смущенно ответил шаман, — В магии много тонкостей, как и в схватке. У кого-то нет таланта к этому делу, кто-то слаб и пуглив. Что касается провидицы Лары, когда она колдовала в лагере я наблюдал за ней и видел, как она брала силу из старых озер и леса…

— Теперь мне нужен царь Рохалихалы. Отведи меня к нему сейчас же, — сказал Арис, едва завидел Бако, который слонялся по коридору.

— Царь Рохалихалы⁈ Вождь, — Бако схватил его за локоть, — Подземелье гудит от слухов. Говорят, что ты вернулся и народ…

— Бако, — Арис перехватил его руку, — слушай, что я говорю: веди меня к этому царю сейчас же. И довольно споров!

Пещера царя Длимини, в которую теперь привел его Бако, отличалась от пещеры шамана. Она располагалась выше и стены здесь были очень сухие, пол застлан шкурами, а занавески цветных узоров, невиданных ни в племени кочевников, ни в землях янгов, разгораживали пещеру. Стражники застыли у стен и Арис не увидел бы их в полумраке, если б не белки глаз, которые следили за ним. Кроме масляных фонарей в железных чашах тлели угли, поэтому в пещере было тепло, и легкий аромат трав струился в воздухе.

Арис разглядел и сундуки вдоль стен и даже мебель. Видимо царь Рохихалилы не бежал в панике, побросав все имущество, а собирался неспешно.

— Бакриярд Янаан, привествуем тебя в шатре царя Дламинине. Кто твой спутник? — произнес слуга с кожей цвета древесной коры.

— Это вождь Арис. Он хочет говорить с твоим цаерм, — ответил Бако.

В тот же момент узорчатые занавеси раздвинулись и из-за них почти выбежал мужчина в шелковом, многослойном наряде, столь непохожим на все, что они видели, что Арис растерялся.

— Вождь Арис⁈ Он действительно здесь?

— Здравствуй, царь, — громко сказал Бако, — Да, к нам вернулся вождь Арис и вот, он почтил тебя собственной персоной. Он вернулся из небесного чертога и пришел к тебе сразу. Это высокая честь!

— Это и правда великая честь! Приветствую тебя, о великий вождь! Мы много слышали о твоих подвигах и…

— Царь Дламинини, в вашем народе, как и в моем с уважением относятся к традициям. Мне жаль, что я не могу оказать тебе почет и принять в роскошном шатре, угостить тебя вкусным мясом и пивом, у меня нет ничего этого, зато есть важные вопросы к тебе.

— О, вождь Арис, я с удовольствием отвечу на все вопросы и расскажу все, что…

— Пусть все нас оставят. Сейчас, — перебил его Арис и царь кивнул. Его стражники тут же вышли за цветные занавеси.

— Бако, оставь нас.

Рыкнув, тот вышел следом.

— Присядем, — сказал царь. — Негоже говорить стоя.

— По обычаю я должен высказать всю радость от столь важной встречи и в вашем народе наверное есть ритуал для таких встреч. Но у меня вовсе нет времени поэтому давай представим, что рассказали друг другу все, что положено. Надеюсь, это не обидит тебя?

— Теперь перейдем к делу, — кивнул царь и повторил. — Я слушаю тебя, вождь.

— В твоих землях содержали того, кого мы называем Меш.

— Это так! — всплеснул руками царь Ролихалалы.

— Теперь мне нужны твои знания. Знаешь ли ты, как его убить?

— Кхм… — проговорил царь Дламине. — Ещё до того, как его победили и пленили, он жил неподалеку от моей страны и проводил свои жуткие опыты там, где прежде лежала великая Дакайя. До сих пор в песках сохранились следы ее столицы, древнего Моава. Эта страна пала из-за Меша, так говорят у нас. В наследство от огромной страны осталось лишь несколько книг и… легенда.

Арис сказал:

— Сейчас нет ничего важнее твоих слов, царь Дламинини. Я слушаю тебя, продолжай!

— Всего несколько табличек со старыми письменами. Я мог бы рассказать подробно, как долго наши ученые пытались прочесть их, учитывая, что эти символы принадлежали к давно погибшему языку дакайцев… но ты задушишь меня, да, я вижу как сверкают твои глаза! Потерпи еще немного. Так вот, согласно этим таблицам Меша можно убить. Для этого нужно особое оружие… некий меч.

— Что за меч? Где он?

— В том-то и дело, вождь Арис, что его нет! Поэтому я сказал, что знаю и не знаю, как убить Меша. То оружие давно исчезло. Что с ним стало — никто не знает. В табличках не было сведений, куда его увезли, или спрятали! Там говорилось лишь о том, как оно выглядело!

— И как же? — сцепив зубы произнес Арис.

— Это был клинок, — пояснил царь Ролихалалы, — из неизвестного металла, похожего на золото, прочнее которого нет. Он был покрыт письменами и символами. А сам клинок горит как золото и не тупится.

— Эти символы, они известны? — спросил Арис.

— Да, известны и были много раз повторены нашими мастерами, — вздохнул царь, — мы изготовили множество мечей с этими символами. Из самых разных металлов и сплавов. Не менее сотни клинков было выковано из золота, золота и серебра, серебра и стали. Мы покрывали клинки символами, но это были всего лишь обычные мечи.

— В чём же причина неудачи? — спросил Арис.

— Наши жрецы пришли к выводу, что создать такой больше нельзя, — ответил царь, — в табличках сказано, что тот меч источал слабый свет в темноте, я не знаю ни одного такого сплава, или металла. Кроме того, написано, что меч не боится битвы, от крови врагов только ярче сияет и затупить его невозможно. Многие поколения моих предков пытались воссоздать его, но не преуспели. Где настоящий меч — неизвестно. Его могли бросить в море, или закопать в горах, или даже уничтожить. Я усиленно искал его после того, как царь Лаодокий освободил Меша, но… — он развел руками.

— Посмотри на это, — Арис вытащил свой клинок и положил его на пол. Лезвие звякнуло о камень.

Царь Ролихалалы нагнулся, разглядывая его, потом глубоко вздохнул, схватил меч, поднялся и подошел к фонарю, торчащему из стены, сунул клинок ближе, бормоча склонился над ним. Потом повернулся:

— Великий вождь! Эти письмена совпадают до последнего символа! — он смотрел на Ариса, словно ожидал, что Арис сейчас произнесет нечто особенное.

— А что если это один из тех клинков, которые изготовляли у вас? Из тех, про которые ты сейчас рассказал? — Арис протянул руку и забрал у него меч.

— Этот меч уже пил кровь? — спросил царь Рохихалилы и Арис кивнул.

— Он наливался светом?

— Не знаю. Он довольно ярко горит на солнце и в темноте.

— Если это он — будет гореть всё ярче и ярче. Он тупился?

— Нет, я не нашел на нем ни царапин, ни сколов.

— Позволь мне еще посоветоваться с жрецами. И я принесу тебе ответ.

Арис кивнул:

— Только не тяни с этим. Соберижрецов и прямо сейчас приходите в пещеру моего шамана. Я буду там. Мы будем думать как убить Меша и пусть боги помогут нам.

Он уже повернулся, когда царь Дламини спросил:

— Вождь Арис, прости мое любопытство, но откуда у тебя этот меч?

Арис вспомнил Бако и усмехнулся про себя. А вслух сказал:

— Разве ты не слышал, царь Ролихалалы, что меня забрала небесная дева? Она и дала мне этот меч. И вот я вернулся чтобы закончить дело.

Глаза у царя раскрылись еще больше, рот приоткрылся.

Арис сунул меч в ножны, коротко кивнул и вышел в коридор. В дальнем конце маячил силуэт Бако. Он не обратил внимания на вождя и так и продолжал что-то крутить в руках.

Арис подошел ближе:

— Что это у тебя?

— Нашел. Не знаю куда деть, — Бако разжал кулак. На ладони лежал золотой кругляш, на котором голова волка смотрела вправо. Знак правой руки вождя.

— Надень на шею. Сейчас нет времени на препирательства.

— Нет времени? — Бако усмехнулся не разжимая губ. — На беседы с чужим царем время нашлось.

— Бако! — Арис приблизил к нему лицо, — Довольно!

— Да, довольно. Ты прав. Скажи, кому отдать это, а? Потому, что тебе нужен кто-то, кого ты послушаешь. А меня ты не слышишь, хоть я твержу тебе: у нас беда!

Арис ударил кулаком в стену:

— Бако, надень амулет на шею! Мы сейчас же пойдем к шаману. Кеттера ты позвал туда? Все остальные беды подождут!

— Шаман уже тебя видел! А подземелья гудят как улей! Рыцари из Томоза злятся! Их вождь, Акуила, воет. Он считает неуважением то, что ты пошел говорить сперва к царю Рохихалилы, а других обошел! Он подзуживает и люди злятся, слухи растут! Наши кочевники считают, что ты должен был сперва прийти к ним! Немало людей сражались с тобой рядом, это твое собственное племя и вот, ты обходишь их и идешь к чужому царю! Они собрались у подземной реки на пути к пещере шамана и говорят друг другу всякие вещи, которые волнуют из разум.

Арис вздохнул и потер лоб рукой.

— Да, ты прав, — наконец сказал он, — Сперва нужно было увидеть своих. Пойдем к ним, сейчас. Столько времени ушло. Я попал на берег Океана за минуту, а обратно возвращался почти год. Я не спешил — думал мне некуда спешить. А теперь, — он махнул рукой.

— Вождь, — сказал Бако, — ты всегда слишком много думаешь, вот что. Не надо так много думать и все будет хорошо!

— Идем, Бако, — сказал устало Арис, — Мы покажемся людям, а потом пойдем к шаману и будем решать, что делать дальше. Еще пошли гонцов к этому Акуиле… он уже злит меня, хотя я его ни разу не видел.

Бако усмехнулся так, что блеснули зубы:

— Что ему передать?

— Передай, что вождь встретится с ним в положенное время. И Бако… пусть гонец донесет до него то, что когда настанет положенное время решит вождь, а не он.

— Ясно.

— А потом надень это, — Арис сжал руку в которой Бако все еще крутил амулет, — Надень и не снимай! Слышал⁈ Потом приходи и сядь рядом со мной в пещере шамана. Будем говорить.

Бако прищурил глаза, улыбнулся и надел амулет на шею.

— Я думал, ты попросишь меня сторожить у двери, пока будешь говорить с шаманом.

Арис по запаху чувствовал, что они снова идут к пещере для купания — запах серы в воздухе рос. Только теперь слабый гул, похожий на рокот прибоя вплетался и даже перекрывал шум потока. Отблески яркого света наполнили коридор и войдя внутрь, они увидели ряды и ряды людей, а над ними — факела. Бако шагнул первым и поднял руку. Тишина воцарилась такая, что только подземную реку теперь было слышно. Арис невольно замедлили шаг, а сердце внутри увеличилось в размере и стало тяжелей дышать.

— Кланы! Вы здесь потому, что до вас дошли слухи — наш вождь, Арис, вернулся! — прокричал Бако. — И это так! Вот он, вождь Арис, который ушел в сиянии белого света и вернулся назад, наделенный особым даром!

Крик вырвался из глоток и воздух завибрировал. Арис наконец шагнул вперед и увидел их, всех разом, и едва он смог снова дышать, как нос забил запах. Этот запах исходил от людей и его не мог унести пещерный сквозняк, запах был сильнее запаха серы, он пробивался сквозь сырость и холод камня. Запах горькой травы и конской упряжи, въевшийся в руки людей так сильно, что ничто уже не могло изгнать его до конца. Запах стойбища.

Сердце застучало часто и яростно.

— Вождь, — сказал кто-то.

— Это вождь!

— Вождь! Вождь! Вождь!

— Вождь Арис! — подхватили голоса.

Арис покачнулся и прикрыл глаза. Говоря по честному, он так тянул с этой встречей потому, что боялся увидеть жалкие остатки племени. Но это были не остатки. Да, их было меньше половины, но он думал, что потерял всех.

— Тут не все, вождь Арис, — проговорил в ухо Бако. — Многие на дворе, другие караулят или ушли на охоту.

Арис сглотнул. Горло сжало и он не мог произнести ни слова. Но это пока и не было нужно — люди вокруг повторяли его имя все громче и громче.

— Вождь Арис!

— Вождь Арис!

Наконец он поднял руку и грохот стих, будто волна разбилась о скалы и отхлынула.

— Мой народ. Великое племя! Я вернулся!

Он переждал еще один шквал воплей:

— Наши муки скоро закончатся. Моя правая рука сказал вам, что я ушел к небесному отцу за особым оружием и он не солгал ни слова! Вот золотой меч — оружие, которому нет равного в мире! Оно принесет смерь колдуну и мир в наши земли!

Он мельком взглянул вправо. Бако смотрел на него с обожанием и восторгом, его глаза горели. Арис вытащил меч и поднял над головой. Свет факелов отразился от лезвия.

— Мы уже побеждали лушь, — закончил он, — и снова победим. Я убью колдуна этим мечом! Теперь ему не спастись! Разнесите эту весть всюду. А теперь я иду на совет с шаманами.

Он засунул меч в ножны на поясе и пошел к выходу. Люди протягивали к нему руки, повторяя его имя. Девушки плакали.

— Я видел многих, но меньше половины, — сказал он тихо.

— Колдун потрепал наше племя, вождь, — прошептал Бако и скрипнул зубами, — но он ответит нам за это. Ответит.

В пещере за водопадом собрались Арис, Бако, шаман, Кеттер и царь Рохихалилы.

За двумя поворотами коридора шумел водный поток, падал с отвесной стены и уносился дальше, сквозь трещину в каменной породе. Если забыть, что ты глубоко под землей, можно было представить, что они сидят на берегу Туганны.

Арис сказал, что прежде всего им нужно понять, как они будут сражаться с Мешем и его лушью, которая несомненно рано или поздно придет за ними.

— Я бы чтобы начал Кеттер и рассказал вам о городе Октафоре. И о черных слезах, что заперты под холмами.

— Не заперты, вождь. Они только спят, — поправил старик. — Что ж. Есть город Октафор в землях Томоза. Он стоит на холме над узкими долинами и когда-то давно великий колдун призвал под этот холм все слезы из окрестных гор. В подземельях были прорыты ходы для слез. Они ведут прямо на склоны. Достаточно разбудить слёзы и они польются. Стены города разрушены, но прорехи можно починить. Если мы встретим там лушь, у нас будет преимущество — горючие слёзы и их очень много, огромное озеро слез!

Переглянувшись, все пожали плечами.

— Я считаю, это хороший план, — сказал Арис. — Черные слезы имеют большую силу, они горят, как сухие дрова и даже ярче, а лушь боится огня.

— Я согласен с тобой, — кивнул Бако. — Линферн плохое место для битвы. Тут негде укрыться, стен почти не осталось, всё, что мы можем — прятаться в подземельях и ждать, пока нас переловят. Если этот Октафор не слишком далеко, пойдем туда.

— Он не очень далеко, в земле Томоза, — сказал Кеттер.

— Мы, служители духов, разбудим черные слезы, — кивнул шаман, — я уже говорил об этом вождю.

Царь Рохихалилы произнес:

— Я согласен с тобой, вождь, когда ты соберешь всех царей и вождей, я скажу свое слово в твою поддержку.

— Хорошо, — кивнул Арис. — Теперь следует поговорить про мой меч. Царь Дламинини, что сказали жрецы?

Темнокожий кивнул:

— Да, вождь, я говорил с ними. Старший из наших жрецов знает некий секрет, который позволит отличить меч от подделки, но сообщать его он не может — это тайна. Некий знак из описания держали втайне, чтобы ни один меч не был сделан подобным. Его наносили только перед испытание и потом сразу же стачивали. Позволишь жрецу войти и осмотреть меч при тебе?

Арис кивнул и царь Рохихалилы щелкнул пальцами. В дальнем конце пещеры приподнялась циновка и высокий мужчина с кожей такого же коричневого оттенка, как у царя, вошел внутрь. Его одеяние отличалось от всего, что прежде видел Арис. Яркие узоры из ломаных линий украшали его многослойную одежду, а кофта из серого меха закрывала плечи. Жрец поклонился всем, потом прочитал какое-то славословие и наконец, остановился перед Арисом. Арис протянул ему меч и опустившись на колени, жрец тут же деловито принялся разглядывать его. Потом поднялся, вернул меч Арису и склонившись зашептал на ухо своему царю.

Когда жрец ушел царь Рохихалилы произнес дрогнувшим голосом:

— Жрец говорит, нет сомнений, он настоящий. Это подлинный меч.

— Вот и все! Теперь мы можем победить колдуна, отомстить за отца, Антора и остальных! Так давай сделаем дело! — выкрикнул Бако.

— Ты, Бако, остался бы цел и не служил колдуну целый год, если бы в прошлый раз я сел и обдумал происходящее. Но я не сделал этого поэтому ты чуть не погиб и чтобы сохранить жизни потом, сейчас мы станем думать!

— Арис прав, — кивнул царь Дламине. — Нужно обдумать все. Меня беспокоит странное поведение колдуна. Мы не знаем, чего он хочет. Не понимая его цели не свалимся ли мы в ловушку?

— Но как нам это узнать? — спросил шаман.

— Пусть первым Арис говорит, — предложил Кеттер. — Пусть Арис расскажет все, что видел своими глазами.

— Я видел мало, — пожал плечами Арис — История началась, когда меня ещё не было на свете! Все начал Мауро. Мауро, сын вождя, которому никогда не следовало вести племя. И все еще хорошо в Долинах — котты, янги и кочевники умело балансируют на доске не давая ей опрокинуться и это может длиться вечно.

— Только болотный народ, как комок грязи катается у всех под ногами, — сплюнул в сторону Бако.

— Но вот на доску вспрыгивает Аула — моя мать. Кто мог подумать, что ничтожный вес женского тела опрокинет все разом?

— О вождь, — тихо сказал шаман, — при своем ничтожном весе женщины имеют тяжесть переворачивать все, что угодно в этом мире.

— Мы, мужчины всегда помогаем им в этом, — заметил Кеттер.

— Мауро должен был уступить — ради блага всех. Не следовало бороться за девушку, обещанную царю янгов, — заметил Бако.

— Мауро всегда было плевать на всех, кроме себя. Мудрые духи не просто так сделали его пятым сыном. Его хотели даже выгнать из племени. Но Мауро поднял мятеж. И сверг старейшин и вождя, убил Аулу и украл меня. Так все началось. И долгие годы янги и кочевники танцуют новый танец в долинах — танец смерти. Царь Лаодокий ослеплен яростью и жаждет мести и оттого совершает ошибки. И Мауро, который умело использовал это. А потом подросли мы. Дети, выращенные в ненависти к янгам. И вот уже я раскачиваю доску, стараясь угодить Мауро, а мой настоящий отец видит, как сын Мауро уничтожает его царство, пока его собственный сын, Вазирик спит в земле. Думаю, он пришел в отчаяние от ярости и жажды мести и тогда он принял то самое решение. Освободил Меша. Впрочем, это уже знают все и мой рассказ ничем не помог.

— Да, вождь, все это дела прошедших дней, — лицо Бако недовольно хмурилось в полумраке пещеры, — какая разница, что было сделано в старые времена⁈ Нужно идти в Октафор и…

— Бако! Вождь Арис прав, нам надо подумать о замыслах колдуна! — беспокойно дергаясь на месте, произнес шаман, — Всю зиму он жрал север. А до того опустошил Долины. Теперь ушел на юг. Я говорил уже — каждая душа источник огромной силы. Зачем колдуну столько? Он уже раздулся как Туганна после весенних ливней. Но ему все мало. Беженцы рассказывают, что он кружит как ворон, пьет и пьет души. Его силы хватит чтобы разрушить весь мир! Но он не останавливается. Почему?

— Может он хочет лопнуть? — лениво зевнул Бако, — А может сошел с ума. Сидя здесь, мы этого не узнаем. Его надо ткнуть мечом, пусть сдохнет.

— Он говорил, что хочет владеть всем миром, — сказал Арис. — Он сказал мне: весь мир я захвачу до конца года.

— Меш говорил с тобой? — спросил Кеттер. — Что он сказал?

— Меш говорил со мной не один раз, — поморщился Арис. — Он говорил со мной во время битвы у Туганны и позже, когда мы оказались в его шатре. Его устами говорил мой отец, в чьем теле до сих пор заперт колдун. Он предложил мне разделить власть над миром. Он предлагал половину. Я до сих пор не понимаю почему.

Бако усмехнулся:

— Прости, вождь, но я могу рассказать, чего хотел от тебя Меш. Я слышал это сто тысяч раз и выучил наизусть! Он все время думал о тебе! Влюбленный мужчина столько не думает о своей невесте, сколько думал о тебе он! Он все время говорил о тебе. Говорил сам с собой! Спорил сам с собой разными голосами, то кричал на себя, то…

— Как будто спорили два разных человека, — хмуро сказал Кеттер, глядя в угол и шаман вскинул голову.

— Да, да, именно так, старик! — кивнул Бако, — как будто спорили два человека. Меш хотел чтобы ты разделил с ним власть над миром. Иногда он будто бы боялся, что ты откажешься, а иногда кричал, что если ты откажешься, он тебя убьет. И тут же кричал себе, что не позволит себе убить тебя. Он был как безумный в такие моменты.

— Оо! — простонал Кеттер и всплеснул руками.

— У тебя живот болит, старик? — едко спросил Бако, — у тебя стал такой голос, будто ты узнал, что тебе умирать на рассвете.

— Оооо! — старик закрыл лицо руками.

— Что такое? — спросил Арис тихо.

— Кажется, вождь, нет никакого смысла в этой войне, — проговорил старик отнимая ладони от мертвенно бледного лица, — не важно, если мы даже уничтожим всю лушь… не важно, что ты проткнешь ему грудь… все это не имеет смысла и мы можем просто лечь и умереть.

— Почему? — помертвевшими губами спросил Арис.

— В чем еще может быть причина⁈ — горестно воскликнул Кеттер. — В его добром сердце⁈ Теперь все ясно!

— Оо, нет! — вдруг подхватил шаман.

— Нам конец, — закончил Кеттер хрипло.

— О чем вы плачете? — спросил Бако.

— Отвечайте! — прикрикнул Арис глядя попеременно на шамана и Кеттера.

— Долговая кровь, — выдавил Кеттер. — Объясни им, глаза духа, я не могу говорить сейчас. Слишком горько.