Ведарь Берендей. Книга 1

Глава 3

— Эй, парень! Парень! Ну, вставай же! — твердая рука теребит за плечо. От пальцев пахнет свежестью лимона.

Женский голос не отстает от меня. Назойливой мухой он влетает в уши и раздражает барабанные перепонки. Я открываю один глаз. На меня в упор смотрит наглая морда пухлого кота. Наглый кот обнюхивает моё лицо. За ним виднеются синие ножки табуретки и симпатичные лодыжки с не менее симпатичными тапочками.

Это где же я так напился, что уснул на полу? Кот продолжает обнюхивать и фыркает, когда я моргаю.

— Пошел прочь, чувырло! — сиплю я на него.

Кот флегматично отходит в сторону, похоже, он привык к подобному отношению. Его пушистые ляжки нахально покачиваются — так и подмывает отвесить пинка. Однако очень и очень не хочется двигаться. Хочется лежать и смотреть на лодыжки. Или поднять взгляд повыше?

— Парень, поднимайся! — снова звучит женский голос.

Как бы ей объяснить, что мне и на полу хорошо и удобно? Может, теми же словами, что и коту?

— Оставь меня старуха, я в печали!

— Дурак! — тут же обижается голос. — Я же как лучше хочу! Перебирайся на кровать, а то простынешь на полу.

Я пытаюсь перекатиться на спину и тут же воспоминания о том, где я и что со мной, накатывают вместе с режущей болью.

— Твою же мать! — срывается с языка.

— Не трогай мою маму! Я сирота! — звучит голос.

Девушка в цветастом халатике смотрит на меня сверху вниз, а я опять невольно засматриваюсь на её правильные черты лица. Словно умелый скульптор трудился не один год над созданием подобного лица. Грудь выпирает двумя холмами под тонкой цветастой тканью. Эх, какую бы ночь я ей устроил… А вместо этого ночь устроила она.

Перекатываюсь. На руку и грудь словно положили по раскаленной головне, даже чудится запах горелого мяса. Когда я пытаюсь перекатиться, то под ухом хрустит чайное блюдце с остатками сухого корма. Белая плошка распадается на две части. Я ловлю недоуменный и укоризненный взгляд кота. Похоже, что мы с ним поладим. Но Боже мой, как же больно…

— А-а-а, изверги! Что вы хотите со мной сделать? — вырывается у меня, когда оставляю попытки пошевелиться и устаю вдыхать аромат сухого корма.

— Не бойся ничего, парень! Ты попался под горячую руку. Да, я очень виновата перед тобой. Но и ты хорош, сходу начал клеиться, да потом ещё и другом ведаря назвался, — ворчит девушка, неожиданно сильными руками помогая мне подняться.

Она держит меня подмышки, как двухлетнего ребенка, нимало не смущается стокилограммового веса. Так однажды держал меня отец, когда я приполз после бурной вечеринки. Но зубы в тот вечер остались целы, чему я несказанно обрадовался наутро и пообещал никогда не позволять себе такого свинства! Кажется, что это было только вчера…

Эта силачка подмигивает мне и ободряюще улыбается. Я невольно вздрагиваю — вспоминаю огромные зубы на своей руке. Сейчас же они ровными рядами показываются из-под сочных губ. Ноги переступают неуверенно, я словно встал после тяжелой болезни.

— Вот сейчас ляжем на кровать и укроем тебя одеялом. По себе помню как это больно. Вот так подоткнем и тут ещё. Скоро будет готов супчик, похлебаешь немного, — девушка укладывает меня на узкую кровать, приподнимает листья на ране и удовлетворенно хмыкает. — Ничего, до свадьбы заживет.

— А будет ли свадьба? — шепчу я и опять проваливаюсь в темноту, уходя от ноющей боли.

— Будет, я узнавала! — звонкий смех бусинками раскатился по горнице.

Я снова засыпаю. Или теряю сознание, что впрочем одно и тоже. Когда открываю глаза, то кажется, что прошло всего лишь несколько минут. Возле носа покачивается глубокая тарелка с серо-желтой жидкостью. По поверхности плавают круги прозрачного жира. Мягко обжигая гортань, горячее блаженство льется в горло. Я глазами показываю, когда нужно остановиться, чтобы сделать вдох.

Девушка придерживает меня за голову, насмешливо щурится. Её глаза иногда переходят с моего лица на перевязанную руку. Видно, что она напугана, но крепится. А ведь совсем недавно она вцепилась в предплечье как голодный бомж в привокзальную шаурму.

Когда успела перевязать? Сквозь белую марлю проступают красные пятна величиной с рубль. На груди тоже красуется нашлепка, но черной сеточки вен не наблюдается. Футболки нет и в помине. Я боюсь заглянуть под одеяло — по ощущениям, ноги тоже лишились одежды. Она только штаны сняла, или..?

Я начинаю кашлять. По лбу скользит мягкая рука. Какое ласковое поглаживание…

— Не торопись, никто у тебя не отберёт! — улыбается девушка.

— Спасибо! — выдыхаю я. — Уже легче. Что со мной?

— Ты оборачиваешься.

Простой ответ. Как будто я спрашиваю: «Который час?». Шутки у неё такие? Куда я оборачиваюсь, если смотрю прямо в глаза?

— В смысле?

— Ты перевоплощаешься в оборотня.

— Правда? И буду выть на луну? — вырывается у меня.

— Зря не веришь, спустя сутки мир для тебя станет иным, — звучит в ответ.

— Да иди ты в жопу, родная! Покусали, порезали, в больницу не везете! Да у меня дядя майор милиции, он вас из-под земли достанет, оборотни херовы! — я отталкиваю руку с остатками бульона.

Желтая клякса падает на вязаные половички, расползается тёмными пятнами. Одно из них очень смахивает на «сапожок» Италии. Девушка вздыхает и отставляет тарелку. Берется за поясок халата. Ого, стало интереснее, может ещё покричать? Сексуально-озабоченный монстр? И я буду её рабом? Или пищей?

— Не кричи, пожалуйста! — просит девушка.

— Ещё и рот затыкаешь! Думаешь, что я дебил и фильмов не смотрю? Вставила какие-то зубы из магазина приколов, вкачала туда ампулу, чтобы у меня глюки понеслись и давай развлекаться! Люди!!! Помогите!!! — я пытаюсь сорваться с кровати, но Земля снова начинает крутиться на карусели и меня вжимает в подушку.

— Ты зря мне не веришь, я тебе сейчас докажу, что оборотни существуют. Только постарайся не отключаться и не орать! — словно психолог пациенту говорит девушка. — Не будешь больше горланить?

Её сильная рука закрывает мне рот, и приходится согласно моргнуть, чтобы убралась рука, пахнущая лимоном. Даже слюна выделяется на цитрусовый запах.

— Брось заливать! Чего ты из меня дурака дела… — слова застревают на полпути, я замираю.

Руки девушки покрываются мехом. Она откидывает поясок с халата, я невольно слежу за его полетом. Он пестрой змеёй падает возле темнеющих ног. Тапочки повисают на черных когтях. Шерсть взрывает девичью кожу изнутри и выплескивается целыми островами коричнево-серого мха. Я невольно пытаюсь отползти от возникающего чудища.

Девушка увеличивается в размерах. Руки растут как под воздействием волшебных стероидов, в какой-то миг они сравниваются по толщине с моими ногами. Халат трещит на вырастающей фигуре, и девушка срывает его с себя.

Девушка?

Я протираю глаза — передо мной возвышается огромный зверь. Похожий на медведя, с удлиненными лапами и осмысленным взглядом. Загривок упирается в держащую балку на потолке, а это три метра, не меньше. Ноги по толщине могут соперничать с фонарными столбами, клыки длиннее моих пальцев. Этими-то зубами создание и впилось мне недавно в руку… Чудовищное соединение человека и медведя.

Далеко выпирающая челюсть перекусит любой рельс, на мощной груди уляжется теленок. Небольшие ушки прижимаются к лобастой башке. И это чудовище улыбается мне, ласково так, мягко, но сердце покрывается ледяной коркой и начинает биться через раз. По мощному бедру сползают лопнувшие кружева бежевых трусиков.

— Ну что, парень, понравился стриптиз? Извини, что без музыки! — от гулкого рычания трепещут оконные стекла.

Чудовище шагает к кровати и склоняется надо мной. Из пасти несет гнилостным запахом разложения и смрада. Напоминает удушливо-кислый запах из детства, когда мы с мальчишками нашли в кустах полуразложившийся труп собаки.

От вида этого создания, запаха, рыка, кровать взвивается диким жеребцом и сбрасывает меня в неизвестность. Белыми полосами мимо проносятся летящие звезды. Они все почему-то пахнут лимоном. При желании их можно лизнуть, но язык распухшей улиткой лениво шевелится во рту и не желает вылезать наружу. А звезды смеются и дразнятся, улетают дальше. На смену им приходят другие, такие же холодные и бездушные.

Холодная ладонь на коже лба. Как приятно. Я морщусь и, не открывая глаз, глажу ласковый предмет. Шелковистая мягкость кожи ощущается необыкновенно чувствительными пальцами. Я удивляюсь ощущениям — словно с кончиков пальцев сняли кожу, и приходится касаться оголенными нервами.

— Парень, ты закончил меня щупать? — звенит насмешливый голос.

Я растаскиваю тяжеленные веки и смотрю на девушку. Гордо восседая на табурете, в другой руке она по-прежнему держит тарелку с бульоном. В небольшой комнате темнеет, вечер вступает в свои права. Алые отблески заходящего солнца лениво скользят по беленому боку могучей печи.

Где же чудище?

Привиделось?

— Мне приснилось, что ты превратилась в медведя, — растягиваю непослушные губы в улыбке.

— Да нет, не приснилось тебе это. Просила же не грохаться в обморок, а ты… — девушка протягивает бульон.

Я отрицательно покачиваю головой.

Не привиделось! И это всё — правда? Жесть! Ведь видел же в фильмах, но считал всё это выдумкой режиссеров и сценаристов. А теперь эта «выдумка» сидит рядом… с тарелкой бульона в руках.

— Ты… оборотень?

— Да, и ты теперь тоже.

— А как же родные? Я ведь могу их тоже?..

— С родными придется расстаться. Иначе может выйти тоже, что и у нас с тобой.

— Как от этого избавиться? — я перебираю в памяти все эпизоды про лунное безумие людей-оборотней.

— Если бы я только знала, — говорит девушка, плотнее запахивая халат, на рукаве замечаю небольшую прореху. — Меня также заразил Федор, тот парень, что помогал нам.

— Хорошо, давай успокоимся и поговорим? — пока мы разговариваем, не так болит рука и не дергает грудь. — Ты укусила меня, потому что я начал к тебе клеиться и оказался другом ведаря? Так? Про флирт я понял, но вот кто такой этот ведарь?

— Александр Алешин, твой друг. Он является охотником на оборотней, — мне кажется, что у девушки злорадно блестят глаза. — А я оборотень-берендей, то есть превращаюсь в медведицу. Сам видел. Кстати, мы так и не познакомились. Я понимаю, что секс это не повод для знакомства, однако у нас всё гораздо интимнее — я в некотором роде твоя вторая биологическая мать. Марина, — и девушка протягивает руку.

Совсем недавно вместо неё была мохнатая лапища…

— Ни фига себе, вот это новости. А! Да! Евгений меня зовут. Так значит Сашка охотник на оборотней? Круто, а мне даже и не сказал. И тётю Машу порвали не волки, а …

Я вспоминаю нашу злопамятную драку, черного зверя, напавшего на отморозков. Серое существо, что кинулось на черного. Их короткую яростную битву. Два существа, похожие на волков… Оборотни!

И они так просто находятся между людьми? Ходят, разговаривают, улыбаются, а по ночам рвут неосторожных прохожих… Так вот откуда столько смертей… Для меня мозаика начинает складываться в общий узор. В оскаленный человеческий череп.

— Да! На неё напали другие оборотни, более привычные для человека. Полулюди-полуволки, перевертни. Ты мог их видеть по фильмам или картинками. И сейчас Иваныч с ребятами помогают Саше.

Я со стоном закрываю глаза рукой — и зачем мне всё это? Съездил, развеялся, блин! Гадство! Гадство!! И ещё раз — ГАДСТВО!!!

— Марин, ты дома, аль нет? — слышится с улицы женский голос.

— Лежи тихо, я сейчас, — поднимается с места девушка.

Вот он! Мой шанс вырваться на свободу! Только позови, и прибегут люди, помогут, спасут…