Великий Бенин

Глава IX Ночной поход

С тех пор как Жороми узнал, что ухув-элао, отлитые Игве-Ига, стоят на алтаре обба, его не покидало желание проникнуть во дворец и своими глазами увидеть работу Первого Мастера. Сначала это казалось ему невозможным. Потом он стал отчетливо представлять, как они с Эмотан пробираются во дворец, влезают на галерею и попадают в ту запретную и таинственную комнату, где находится алтарь предков Великого. Постепенно мальчик свыкся со своей мечтой, и она перестала казаться ему невыполнимой. Только как взяться за ее осуществление?

Уже несколько раз в течение этого месяца Жороми подходил ко дворцу и прикидывал высоту окружных стен. Стены были высокие, без выступов. Через них не перепрыгнешь даже при помощи длинного шеста. Пробраться в ворота тоже нечего думать: днем и ночью они охранялись вооруженными воинами, а мимо них и змея бы не проползла незамеченной. Неужели отказаться от задуманного? Нет, у Жороми был твердый характер. Он снова и снова, чуть ли не каждый день ходил вдоль стен, пытаясь найти хоть какую-нибудь лазейку. Однажды его поиски прервал грубый окрик:

— Эй, щенок! Что ты делаешь около дома Великого? Убирайся отсюда, да поживей!

Мальчик поднял голову. Из окна высокой башни высунулся стражник и грозил ему кулаком.

— Я только хотел посмотреть на эту красивую башню! — нисколько не обидевшись на «щенка», крикнул в ответ мальчик — до обид ли ему было, когда благодаря стражнику он увидел то, что поможет им с Эмотан попасть во дворец.

С кровли башни спускалась большая бронзовая змея. Она как будто ползла вниз, красиво извивая свое полированное тело. Не раз Жороми видел эту змею — через ее раскрытую пасть сливалась во время дождей вода. Не раз любовался мальчик нарядным узором чешуи. Но только сейчас ему пришло в голову, что змею можно использовать для входа во дворец. Подпрыгнув от радости, Жороми громко рассмеялся и, не слушая, что кричит ему вдогонку разгневанный страж, побежал прочь.

Очутившись в своем квартале, Жороми замедлил шаг. «Это должно случиться сегодня», — решил он. А уж если мальчик что-нибудь решал, то к осуществлению приступал немедленно. Поэтому он миновал свой дом, чинно, чтобы не вызывать подозрений, вошел в соседний и остановился посреди двора, отыскивая глазами Эмотан. Ее нигде не было видно. Конечно, можно было бы спросить у няни, сидевшей за ткацким станком, где Эмотан. Но этот путь показался Жороми слишком долгим. Гораздо быстрее сложить лодочкой ладони, приставить их ко рту и изо всех сил закричать: «Эмотан!», а потом еще раз: «Эмотан!» Эмотан пришла, лениво потягиваясь.

— Сегодня жарко, и я целый день лежу в тени. Зачем ты разбудил меня? — сказала она, зевнув.

Вместо ответа Жороми быстро приложил два пальца к губам, и сон как рукой сняло с Эмотан:

— Что-нибудь очень важное? Говори скорее.

— Тише, — перебил ее Жороми, — тише, — он наклонился к самому уху девочки и едва слышно прошептал: — Сегодня ночью мы проберемся во дворец.

— Правда? — радостно закричала Эмотан. — Ты меня не обманешь?

— Разве я говорил когда-нибудь неправду? — пристыдил ее Жороми. — Я сказал, значит так и будет. Только ты, смотри, не проговорись, а то нас не выпустят из дома.

— Никому не скажу, никому не скажу! — запела в ответ Эмотан и, схватив Жороми за руки, закружилась по двору.

— Тише ты! — Жороми сердито вырвал руки. — Разве ты не понимаешь, какая грозит нам опасность? Ведь дворец охраняют воины.

— Не боюсь, не боюсь, ничего не боюсь! — продолжала кружиться Эмотан.

«Хорошая она девочка, — подумал Жороми. — Хорошая и храбрая. С ней можно дружить». Эмотан остановилась, виновато улыбнулась и тихонько спросила:

— Когда?

— Ночью, когда все уснут в твоем и моем доме. Я буду ждать тебя за воротами. Приходи, — Жороми важно, как подобает мужчине, задумавшему серьезное дело, коснулся руки Эмотан, кивнул ей и пошел к выходу.

Эмотан не менее важно, чем ее друг, склонила в поклоне украшенную ракушками голову, но уже через мгновение ее веселая песнь звучала по всему дому.

Глубокой ночью дети приблизились ко дворцу и пошли вдоль стены к угловой башне. Они шли бесшумно, как ходят хищники по лесной тропе, Жороми впереди, Эмотан за ним. Ни одного слова не произнесли они по дороге. Эмотан знала, что Жороми все продумал заранее, и ни о чем не спрашивала.

Стена была длинной. Дети шли под ее укрытием, ступая с носка на пятку и стараясь дышать как можно тише. Эмотан оставила дома все бусы и браслеты, чтобы не выдать себя нечаянным звоном. Еще несколько шагов — и перед ними вырос едва различимый в ночной черноте силуэт высокой башни. Там, наверху, сидят стражники, и кто знает, не направлены ли их копья в дерзких гостей? Жороми старался не думать об этом. Мечта увидеть работу Первого Мастера заслонила собой опасность. Велев Эмотан прижаться к стене, он отвязал от пояса свернутую в кольцо веревку и, размахнувшись, бросил ее вверх, как не раз делал, взбираясь на гладкий ствол пальмы. Веревка раскрутилась, описала в воздухе дугу и с легким стуком обвилась вокруг бронзовой змеиной головы. Нижний конец веревки дернулся в руке мальчика и задрожал, как туго натянутая тетива лука. Дети прислушались, не выдал ли их стук веревки о бронзу. Дворец молчал. В ночной тишине слышны были лишь поющие насекомые да протяжные крики лесных зверей.

Жороми подпрыгнул, ухватился руками за веревку и, переставляя ноги по стене так, будто он поднимался по отвесной скале, быстро очутился наверху. Вслед за ним полезла Эмотан. Подтягиваясь на руках и помогая себе ногами, она взобралась на стену почти так же быстро, как Жороми. Сидя на стене, они снова прислушались. Никаких тревожных звуков. Тогда Жороми вытащил свободный конец веревки и перекинул его внутрь двора. Соскользнуть вниз было для Эмотан делом мгновения. Жороми наверху отвязывал веревку: она понадобится при возвращении назад. Работая, он напряженно вглядывался вниз, пытаясь угадать, где может сейчас находиться стража. Двор казался пустым, а до заветной галереи было не более ста шагов. Жороми присел на корточки, выкинул вперед руки, оттолкнулся от стены и мягко упал на землю, спружинив на руки и на ноги. Снова вдоль стены, только уже не снаружи, а внутри двора, пошли друг за другом мальчик и девочка.

Внезапно Жороми остановился. Вслед за ним замерла Эмотан. Скорее угадали, чем услышали они какое-то движение в глубине двора. Мальчик и девочка быстро обернулись. В темноте сверкнули два огонька-глаза. Дворцовый леопард! Эту опасность Жороми не предвидел. Зверь приближался неторопливыми прыжками. Жороми передал Эмотан веревку и прошептал: «Назад, к башне». Выхватив из-за пояса нож, он ждал приближения леопарда, решив бороться с ним до тех пор, пока девочка не будет в безопасности. Но Эмотан, вместо того, чтобы бежать к башне, осторожно выскользнула из-за спины Жороми и, прежде чем он успел опомниться, сделала несколько шагов навстречу зверю. Эмотан была сластена. Собираясь в сегодняшний поход, она не забыла подвесить к поясу плетеную сумочку с медовыми лепешками. Как они пригодились сейчас! Взяв одну из них, она смело протянула ее зверю. Леопард остановился. Эмотан подошла ближе. Леопард обнюхал лепешку, а затем руку девочки. В запахах не было ничего враждебного. Он сел. Эмотан положила лепешку на землю. Зверь потрогал подарок лапой и урча принялся за еду. Жороми осторожно отделился от стены. Леопард поднял голову и тихо, словно пробуя голос, зарычал.

— Он тебя не любит, — прошептала Эмотан. — ты беги к галерее, а я его задержу здесь. У меня есть еще две лепешки.

Не очень-то понравился Жороми этот план. Но девочка уже положила руку на спину зверя и гладила его мягкую шкуру. Леопард перестал рычать, и Жороми пошел к галерее. Он поминутно оглядывался, чтобы убедиться, не грозит ли опасность его храброй подруге. А Эмотан шептала: «Ешь, милый, ешь, хороший. Ты ведь умный, ты нас не тронешь, не выдашь страже грозным рычанием». Пока леопард ел вторую лепешку, Жороми успел пересечь двор. Он нащупал в темноте бронзовые пластины, которыми были украшены столбы заветной галереи, ухватился за их выступы и полез наверх. Вот он уже у цели, его руки ухватились за деревянный помост. Последний толчок о край бронзовой пластины — и Жороми очутился наверху. Но, на беду, пластина была плохо прикреплена к столбу. От сильного толчка она сорвалась и упала на землю. Звон металла разорвал тишину. Почти одновременно со звоном раздался громкий окрик стражи:

— Эй, кто здесь?

Мальчик снова схватился за нож, однако его остановил спокойный, даже веселый голос Эмотан:

— Это я, девочка Эмотан. Я устала спать и вышла во двор. Мы играем с леопардом в белых людей.

Леопард, словно подтверждая правдивость ее слов, выгнул спину, вытянул передние лапы и прорычал что-то непонятное.

— Нечего девчонке бродить ночью и устраивать шум, — сказал стражник, уверенный, что перед ним дочь одного из слуг, живущих во дворце. — Ступай спать.

— Сейчас иду, не сердись на меня, — ответила Эмотан и, не снимая руку со спины зверя, медленно пошла вместе с ним в противоположную от галереи сторону.

А когда успокоенные стражники удалились, Эмо-тан обняла зверя за шею, ласково шепнула: «Спасибо тебе, милый леопард», — и побежала к галерее.

Веревку она размотала на ходу, чтобы сразу же, не теряя времени, бросить ее наверх Жороми.