Великий Бенин

Глава XXIV Похищение

— Скорее, — прошептал Сикейра, засовывая за пояс пистолет, — скорее, или нас здесь застанут.

Матросы, торопясь покинуть опасное место, быстро переложили крепко спящего Асоро с постели на носилки и бегом двинулись по темному коридору. Ни один из африканцев, предавших своего обба, не сопровождал их. Кривоногий начальник литейщиков удалил из коридора стражу и позаботился о том, чтобы белые люди могли беспрепятственно выйти из дворца. Он сказал людям, охранявшим вход, что португальцы понесут своего соплеменника, который опасно заболел. Начальник литейщиков правильно рассчитал, что стражники испугаются духа, насылающего болезни, и не заглянут под ткань, прикрывающую носилки. Благодаря этой хитрости Сикейра и четверо матросов с носилками были сначала пропущены через ворота дворца, а потом и через ворота города.

Войдя в лес, португальцы облегченно перевели дыхание — все удалось на славу. Выстрел, которым капитан уложил не вовремя сунувшегося Диего, не был услышан, город остался позади, через пару-другую часов знакомая лесная тропа приведет их к реке, где, терпеливо покачиваясь на якорном канате, ждет их верная «Санта-Инес». Сикейра нагнулся к носилкам. Асоро дышал глубоко и спокойно, как дышит человек, погруженный в крепкий сон.

— Молодец, Сауд, — усмехнувшись, пробормотал капитан, нимало не заботясь о том, что самого Сауда он бросил в Бенине, где его наверняка убьют жители города, как только узнают о похищении мальчика. В жестоком сердце Сикейры не было места жалости. Он сам готов был убить любого, кто станет помехой на его пути к богатству и почестям.

— Отдыхать будем на каравелле, — сказал он матросам, — сейчас поторапливайтесь.

Матросы подхватили носилки и тронулись в путь. Идти по ночному лесу, да еще с носилками в руках, было делом нелегким: тишину леса не раз нарушали проклятья португальцев, спотыкавшихся о ветки и корни. Наконец, деревья расступились. Усталые матросы вышли к реке, где их ждала пригнанная к берегу лодка.

Все на каравелле было готово к отплытию. Команда ожидала своего капитана. Отец Педро, вечером появившийся на палубе, объяснил матросам, что, в целях дальнейшей дружбы с Бенином, Асоро будет отправлен в Португалию, и участники плавания получат за это особое вознаграждение.

Монах и капитан обдумали все случайности. Но не могли они предвидеть, что в кустах, около самой лодки, засядут двое маленьких бини — мальчик Жо-роми и девочка Эмотан. Как оказались они в прибрежных кустах, чего ждали здесь в ночную пору, когда все мирные люди спали в своих домах?

Случилось это следующим образом. С той поры, как Эмотан вернулась в Бенин, она без конца говорила о Португалии, и не было у нее более внимательного слушателя, чем Жороми. Он готов был часами слушать рассказы о больших каменных домах, о птицах, нарисованных на потолке, о воинах, одетых в металл, о колдуне-обманщике. Жороми по многу раз переспрашивал девочку о том, что казалось ему особенно интересным, и постепенно им овладела мечта своими глазами увидеть чудеса Португалии. А так как мечты у Жороми обычно не расходились с делом, то он решил пробраться к большой лодке и уговорить белых людей взять его с собой. Эмотан, выучившая много португальских слов, должна была помочь ему в разговоре с белыми. Эмотан одобрила план своего друга, и вот они, зная, что большая лодка скоро должна отплыть в Португалию, пришли на берег реки.

— Здравствуйте! — еще издали закричала Эмотан, увидев работавших на палубе матросов.

— А, Эмотан, иди к нам, певунья! — приветливо ответили ей с каравеллы.

Но Эмотан отрицательно покачала головой и снова закричала:

— Когда плывете?

— Скоро.

— Когда скоро?

— Как только вернется сеньор капитан.

— Когда он вернется? — не унималась Эмотан.

— Да подожди немного, — смеясь над ее настойчивостью, крикнул боцман.

Матросы вернулись к прерванной работе, забыв о девочке и ее расспросах.

— Что они сказали тебе? — нетерпеливо спросил Жороми.

— Они сказали, что надо немного подождать. Скоро придет их главный начальник, которого зовут сеньор капитан. Я уговорю его взять тебя в Португалию.

Дети примостились среди кустов и приготовились ждать. Ждать пришлось долго, гораздо дольше, чем они предполагали. Солнце начало клониться к закату, когда из лесу вышел белый шаман и прыгнул в лодку.

— Ну, теперь уже скоро, — решила Эмотан, думая, что за шаманом, которого она очень боялась, появится капитан.

Но время шло, а начальника белых все не было и не было. По небу поползли огромные лиловые тучи и закрыли солнце, а потом наступила ночь. Дети оставались в своем укрытии, решив во что бы то ни стало дождаться капитана. Наконец, из леса донесся негромкий оклик, ему ответил матрос, дежуривший в лодке. Эмотан и Жороми выглянули из-за кустов и увидели идущих к берегу людей. Зоркие глаза африканцев различили и то, что белые несли какую-то ношу. Дети хотели выйти навстречу португальцам, но в этот момент раздался страшный удар — и ослепительные стрелы молний разорвали черное небо. На мгновение стало светло как днем. Этого мгновения было достаточно, чтобы маленькие бини увидели носилки, на которых лежал человек. И хотя он был укрыт с головой, но из-под ткани свешивалась черная рука. Значит, на носилках лежал человек с черной кожей. Новый всполох молний — и дети ясно увидели серебристую змейку, кольцом обвивавшую руку.

— Унга? — испуганно прошептала Эмотан.

— Молчи, — так же шепотом ответил Жороми, заставляя девочку спрятаться обратно в кусты. Оттуда дети следили за носилками, не обращая внимания на крупные капли дождя, заколотившие по их спинам.

— Асоро лежит совсем неподвижно, наверное, его убили, — прошептала Эмотан.

— Зачем им мертвый Асоро, — возразил ей Жороми. — Мертвого они не понесли бы на большую лодку, да и Унга уползла бы в лес, а не сидела бы на руке мертвеца. Белые его украли.

— Украли, — дрожащим голосом повторила девочка. Страшная картина трюма, забитого людьми, встала перед ее глазами.

— Бежим в город, — почувствовав, как затряслись от рыданий плечи Эмотан, быстро сказал Жоро-ми. — Одни, без воинов, мы ничего не сделаем. Бежим скорее. Может быть, нам удастся спасти Асоро.

Пригнувшись к земле, Жороми и Эмотан побежали к лесу. Молнии рвали небо. Под непрерывные раскаты грома на землю обрушился водяной смерч. За его стеной скрылся лес и две маленькие фигурки, вбежавшие под черную сень. Дождь проник и сюда. Тропинки быстро размокли, идти было трудно. Ноги скользили по размытой глине, по лицам хлестали отяжелевшие от воды ветки деревьев. Дети не замечали этого. Мысль о том, что их друга украли злые люди, была сильнее боли и усталости, эта мысль подгоняла их, заставляла все ускорять шаг… Из леса Жороми и Эмотан выбрались под утро. Дождь прекратился, низкое, пепельного цвета небо повисло над спящим городом.

— Эй, стража! — громко крикнул Жороми, когда дети прибежали к дворцу.

Мальчику никто не ответил. Тогда он изо всех сил застучал в ворота. Эмотан помогала ему. Но дворец молчал, словно вымер. Очевидно, в первом дворе никого не было, а до второго звуки ударов не долетали. Что делать? Как спасти Асоро? Ведь белые уже, наверное, привели в движение большую лодку.

— Эмотан, — быстро проговорил Жороми, — беги в наш квартал, разбуди Осунде и скажи, пусть поднимет всех литейщиков и ведет к реке. А я вернусь в лес и проникну во дворец подземным ходом.

Жороми повезло. Первым, кого он встретил во дворце, выбравшись из комнаты алтаря предков, был главный военачальник Уваифо.

— Господин, — задыхаясь, заговорил Жороми, — я пришел от воды. Случилась страшная беда. Белые люди украли сына обба. Они принесли его на большую лодку…

Уваифо был человеком быстрых решений. Не теряя времени на расспросы, он бросился в комнату Асоро так стремительно, что чуть было не сбил с ног начальника литейщиков, который испуганно шарахнулся в сторону. Пораженный отсутствием в коридоре стражи, Уваифо даже не заметил кривоногого человечка. Он ворвался в комнату Асоро и замер на пороге. Поперек комнаты, словно пытаясь преградить кому-то путь, лежал мертвый Диего. Вокруг него растеклась большая лужа крови. Постель Асоро была пуста, но не смята. Никаких признаков борьбы на ней видно не было. «Неужели сильный и храбрый мальчик не оказал сопротивления негодяям?» Но ломать голову над этим было некогда. Уваифо выбежал на галерею и закричал:

— Барабанщикам бить сбор всех отрядов!

Барабаны громко зарокотали. Разбуженные сигналом общей тревоги, жившие во дворце начальники отрядов выбежали во двор.

— Первому и второму отряду окружить дворец, остальные пойдут к реке, я сам поведу их, — приказал начальник бенинских войск.

Когда воины и поднятые Осунде жители литейного квартала прибежали к реке, большой лодки уже не было. Не было и никаких следов пребывания лодки у лесных берегов. Люди побежали вдоль реки. Они бежали долго, пока не прибежали к большой воде.

До самого горизонта вода была чиста, нигде не виднелись белые паруса. Большая лодка уплыла, ее не догнать, не остановить, она ушла безвозвратно. Поняв это, бини закричали, заголосили, стали бить себя кулаками в грудь. Воины в бессильной ярости пускали стрелы в море, ударяли в щиты. До поздней ночи крики гнева и страшные проклятия неслись по морю вслед ушедшему кораблю.

Уваифо не отказался от борьбы. Он приказал спустить на воду спрятанные в прибрежных кустах лодки, сам прыгнул в одну из них и велел плыть вперед так далеко, как только возможно, чтобы там, в большой воде, пять дней и пять ночей ожидать, не вернется ли корабль к берегам черной земли.