Венец Бога Справедливости

38 глава. Решение идти в Звенящий родник

Наступивший день беглецы провели в овраге и только вечером двинулись в путь, решив теперь идти ночью, а днем отдыхать. Поначалу такое предложение Лидии никто не воспринял всерьез, но потом, по здравом размышлении, оно было принято. В первую очередь девочка связывала это с солнечным одеялом взамен летних плащей, взрослые же ухватились за возможность более безопасного путешествия.

До ближайшего селения оставалось идти не более трех километров, при условиях дороги, по времени это должно было составить около часа. По отношения к этому городку, именуемому как Звенящий родник, королева Амариллида питала самые, что ни есть, радужные надежды — она мечтала о выступлении перед народом, о последующем обретении союзников и о переломе, таким образом, темной жизненной полосы. "Народ должен меня услышать", — говорила она себе. Конечно, слепо в удачное осуществление таких мыслей она не верила, но и иного выхода не видела. Едва ли подобное бегство в условиях приближения к Сияющему, растущего числа городов, в условиях приказа, отданного отрядам, их преследующих, наличия неведомой могущественной силы, казалось более здравым. Амариллида не видела разницы между столицей и обычным городом вроде Звенящего родника, неужели в них живут настолько разные эльфы? Вряд ли там народ настроен по-другому, вряд ли ждет благостного возвращения королевы. Надо действовать. А чего хочет добиться Георг? И почему, в конце концов, она не должна беспрекословно подчиняться ему, пора бы уже отойти от того помутнения рассудка, вызванного соком Кавериса, и самой принимать решения.

— Никакого привала! — заявила Амариллида, когда перед городом Георг предложил отдохнуть.

— Но нам нужно более детально решить, как идти дальше, — возразил ей Георг, на что королева, едва сдерживая эмоции, ответила.

— Не вижу в этом необходимости, все и так решено: мы идем в Звенящий родник.

— Что?! — едва ли не в один голос воскликнули все спутники королевы.

— Мама, но это же очень опасно!

— А идти крадучись, скрываться от неведомой могущественной силы, не опасно?

— Ваше величество!

— Помолчи! Я не твоя подданная, чтобы безоговорочно выполнять твои приказы. Более того, ты гость в моей стране, которому я теперь посоветовала бы поумерить свой пыл и вспомнить, как подобает вести себя в таких случаях, тем более, несовершеннолетнему юноше!

Георг не нашелся даже, что возразить, он был просто ошеломлен таким непониманием, где то, что ему указали место, не шло ни с какое сравнение с тем, что королева сама лишала себя возможности спасти создавшееся положения. Меж тем Руфина обратилась к Лидии на мысленном уровне.

"Лидия, только ты можешь вразумить ее. Пожалуйста, поговори с ней! В Сияющем городе она еще может предъявить свои права, тем более теперь, когда у нее есть перстень королевы, но здесь, вероятнее всего, народ просто не услышит ее, и вовсе не жители Звенящего родника, но жители всех остальных городов. Власть сосредоточена в столице, если тебе нечего представить своим противникам, то лучше снимать их сверху. Если бы у нас были союзники, мы могли бы собрать армию, и уже тогда на что-то опираться, но что у нас есть сейчас? Сумеем ли мы убедить эльфов помочь нам или они предпочтут не подвергать опасности жизнь своих близких"

— Мама, — сказала Лидия, чем дала понять, что услышала и поняла слова Руфины, — я очень устала — можно хоть чуть-чуть передохнуть?

— Мы шли совсем немного, а если сравнить с предыдущими днями, то наш нынешний путь — безвинная детская прогулка.

— В том то и дело, что предыдущие дни мы тоже шли — теперь каждый километр за десять можно считать!

Лидия изобразила самое страдальческое лицо, и молитвенно сложила руки. Амариллида долго молчала, подразумевая в этом неладное, но, в конце концов, сдалась. Ей не хотелось вновь обижать дочку своим недоверием.

— Ну, хорошо, — сказала она, наконец, но, увидев, как Лидия радостно захлопала в ладоши, строгим голосом добавила, — только не долго!

— Хоть сколько-нибудь!

Компания расположилась в небольшом понижении, окруженном плотным кольцом кустарников. В центре своеобразной поляны нашелся даже родник с весьма вкусной водой, коей они и запили незавидное количество пищи — запасы подходили к концу — еще и поэтому Амариллида приняла свое решение.

— Мы пойдем, проверим обстановку? — предложил Георг.

— Что вы у меня спрашиваете? — несколько раздраженно ответила Амариллида.

— Я спрашиваю у королевы.

"Обиделся!" — решила про себя Амариллида, но вслух сказала.

— Подобного приказа не будет, так что, если вы пойдете, это будет вашим собственным решением.

— Могу ли я надеяться, что, когда мы вернемся, вы будете еще здесь?

— Хм, — Амариллида криво улыбнулась, — а что, так даже будет лучше! В конце концов, я, действительно, не имею права рисковать жизнью его высочества Каримэны, как и жизнью его возлюбленной, да и жизнью возможного принца Западной страны эльфов в том числе. Так что, возвращайтесь-ка лучше все назад, по домам.

Но Георг неожиданно рассмеялся.

— А что вы правы! — но тут уже серьезно добавил. — Нашими жизнями вы рисковать не имеете права, а вот мы своими, да и мы, в таком случае, можем заявить о своем желании помогать вам и Идэлии. Кто за?

— Я, — вызвалась первой Руфина.

И Яромир, вопреки закравшимся в душах драконов сомнениям, тоже ответил согласием. Амариллида была искренне тронута этим, все ее резкость, недовольство, мгновенно испарились.

— О! Спасибо! Я… я не хотела вас обидеть, просто…. просто все это меня в прямом смысле слова, убивает!

— Мы понимаем, как вам тяжело, поэтому нисколько не обижаемся, — мягко сказала Руфина.

— И обстановку мы сходим все-таки проверим, — добавил Георг, — пусть и по своей инициативе.

Яромир вызвался идти с ними, хотя драконы не просили его об этом непосредственно, видимо, мальчик и без того понимал, как важно сейчас переубедить королеву, и сделать это может только Лидия. Девочка тем временем, обозначив для себя дипломатическую линию, осторожно стала подходить к главной теме.

— Мамочка, значит, мы сейчас идем в Звенящий родник?

— Да.

— А как мы войдем в город? Вот так просто, нас ведь, могут и не пустить.

— Могут.

— Как же тогда быть?

— Не знаю, но думаю, надо как-нибудь использовать перстень.

Лидия скептически посмотрела на мать, представив, как та, с поднятой вверх рукой, на которой блестит перстень, входит в город. — Мало ли что блестит на руке? Кто, и с какой стати, поверит, что это тот самый перстень королевы?

— А если бы мы пошли в Сияющий город?

— Как идти? Без еды, без одежды, при постоянной угрозе?

— А в Звенящем роднике угрозы разве нет?

— Напротив, возможно даже, — Амариллида осеклась — озвучивать тревожные мысли ей и про себя не хотелось, не то, что вслух, при дочери.

— А что если в Звенящем роднике попросить у кого-нибудь еду и одежду? Я знаю, мне Анна рассказывала (у нее здесь родственники живут), что на краю города, за огромным садом, его окружающим, селят изгоев, это по их городским законам так принято.

— Да, у нас разрешено местное законодательство, хотя в том, что нам могут оказать помощь изгои, не уверена.

— Почему? Изгои — это ведь, необязательно, страшные злодеи, но все, кто не угодил местной власти.

— Лидия! У твоей Анны не правильная информация!

— Ну-ну, конечно.

***

Итак, королева сдалась и согласилась с предложением дочери — теперь компания дожидалась лишь наступления темноты (а сегодняшние облака обещали ее создать в полном величии), чтобы отправиться к городским окраинам, где селили изгоев. Это было не совсем напрямик для них — сначала нужно было обогнуть почти половину города. Пока же у них было время собраться с силами перед очередным опасным броском.

— Георг, — шепотом спросила Амариллида, наклоняясь к юноше, — могу я поговорить с вами?

"Но что вам мешает говорить при всех?" — спросил ее в свою очередь Георг.

Подобное обращение на мысленном уровне подтвердило ее первоначальные предположения: он может так общаться, но теперь вызвало еще и чувство зависти: ей такое было недоступно.

— Ничего, но мне так будет спокойней, — королева скосила взгляд на Лидию, игравшую с Яромиром в черточки — дети всецело погрузились в хитроумное расставление палочек в пирамиде начерченных квадратов, так что никто из них не видел взгляда Амариллиды, и не слышал ее обращения к Георгу.

"С вами. Это со мной или и с Руфиной тоже?"

— С обоими, — шепотом пояснила Амариллида.

Георг передал просьбу королевы Руфине, та недоуменно пожала плечами, но согласилась.

"Идемте", — Георг уже хотел, было, встать, но королева удержала его.

— Зачем? Можно так.

"Они уже заметили неладное, так что теперь, будьте уверены, навострят уши"

Действительно, Лидия, задумавшись над очередным ходом, обратила внимание на то, что мать о чем-то говорит Георгу, причем шепотом.

— Ты прав, — согласилась Амариллида, и, повысив голос, сказала, — Лидия, Яромир, мы ненадолго вас покинем, а вы пока побудете здесь, хорошо?

— А зачем вы уходите?

— Ничего секретного, честно, — заверил ее Георг, но это было неудачной отговоркой.

— Ничего секретного? — возмутилась девочка. — А зачем тогда уходить? Если так, то выходит только для того, чтобы секретничать!

— Значит, надо секретничать! — резко сказала Амариллида и, встав, пошла в сторону от полянки, драконы молча поднялись и последовали за ней.

Девочка порядком обиделась на мать, но промолчала, такое было для нее не новостью, и это после данного обещания прислушиваться к ней!.. Как же верить потом?

— Забудь, — попытался успокоить ее Яромир, — взрослые всегда преувеличивают степень опасности, что угрожает их детям, и во избежание неприятностей, они хотят решить все сами, за нас.

— За нас! — обиженно повторила Лидия, — как будто мы не имеем собственного мнения, а оно, между прочим, не равно глупости и выдумке ребенка!

Девочка надула губы, играть уже не хотелось, но и пробираться за матерью с целью услышать разговор между матерью и драконами, не стала, хотя раньше, наверняка, предприняла бы такую попытку. А между тем Амариллида решила, наконец, узнать побольше о некоем Сине Балскове, который занял ее престол.

— Намедни ты сказал мне, Георг, что в теле Кирилла Белорского обосновался дракон Син Балскове, чтобы утверждать такое, у тебя должны быть основания. Я хотела бы знать: в чем они заключаются.

— А-а, — зачем вам это?

— Зачем?! Как зачем! Я же должна знать: с кем имею дело.

— Тогда я могу рассказать о Балскове.

— Мне не надо о нем рассказывать: я тоже получила хорошее образование, и историю знаю очень даже неплохо.

— Я в этом не сомневался, ваше величество, но, боюсь, я сказал вам все, что мог.

— Значит, твои догадки имеют очень неустойчивую почву.

— Вы напрасно меня провоцируете, — с улыбкой ответил Георг на прямой вызов, — мои догадки имеют очень основательную базу, но рассказать вам о ней, я не могу. Как видите, я предельно с вами откровенен.

— Огромное спасибо, только от такой откровенности, больше вопросов, чем ответов!

— Ну, что делать! — невинным тоном ответил Георг.

— Насколько я понимаю, Балскове перенесся во времени, значит, он либо обладает знанием такого заклинания, либо, страшно и произнести, кто-то из Богов помог ему, верно?

— Все возможно, ваше величество, — многозначительно ответил Георг, всем своим видом давая понять королеве, что она ничего не сможет из него вытянуть.

— Да, все возможно, и даже то, что он захватил власть в Идэлии!

— По поводу власти, — вступила в разговор Руфина, — позвольте мне предложить.

— Что ж, говори.

— Что если вам отказаться от перстня королевы? И попросить Берендора вспомнить о его правах и обязанностях?

Амариллида почти испуганно посмотрела на Руфину, это было очень смелым предложением, для выполнения которого требовалось быть если не героем, то отчаянным, точно.

— Даже не знаю!..

— Перстень куда менее силен, чем власть Берендора, — продолжала Руфина, — к тому же утвержденная Великим Богом Справедливости, тогда, какова бы ни была природа таких прав Балскове, она будет сведена на нет.

— Руфина права, — поддержал Георг. — Тем более образ перстня забыт, а вот образ Хранителя, нет. Вспомните Лидию.

— Так… как тогда? Просить его помочь свергнуть Балскове?

— Нет, зачем! Он на это не согласится, да, в принципе, и не должен соглашаться. Я думаю, лучше воззвать к нему в Сияющем, причем прилюдно, и, тем самым, не перстнем утверждать свои права, а покровительством Хранителя Идэлии.

— Хорошо, Георг, но как же тогда быть с Балскове?

— Оставьте его мне — у меня с ним свои счеты.

— Свои счеты! Можно подумать ты уже древний старик, успевший насолить все, кому можно и нельзя.

Георг рассмеялся.

— Нет, к счастью, я не нажил еще столько врагов, но вот с Балскове имел честь встречаться.

— Но когда? Или ты что, был в прошлом?

— Кто знает, — уклончиво ответил юноша, — может, он уже давно присутствует в нашем времени. Но, думаю, нам сейчас лучше пойти назад, а то Лидия там, наверняка вся измучилась, гадая, о чем мы тут секретничаем.

— Кстати о Лидии и Яромире, я всерьез подумываю о том, чтобы оставить их где-нибудь в надежном месте.

— Боюсь, что единственным надежным местом, — резонно заметила Руфина, — была Поляна Хранителя Идэлии, также может, быть, Долина Времен Года, но пока стоит только говорить о большей или меньшей степени опасности, последний вариант рядом с нами.

Амариллида не стала возражать, потому как соглашалась с этим, единственное, с чем она могла бы не согласиться, это с утверждением безопасности в обители Берендора, поскольку Бог показался ей не таким уж благостным. Однако вынуждена была принять предложение Руфины.