Венец Бога Справедливости

18 глава Уборка за два часа

Прошло три часа, как отзвучал утренний гимн Солнцу. Почти одновременно с ним Георг поручил Маргарите и Митинию отвести домой Дэвина, поскольку маленький эльф порывался идти еще ночью, а Георг сначала хотел увидеться с Миррой — он с Новилиным должен был присоединиться к ним чуть позже. Индиру оставили в летнем дворце, на этот раз она даже не сопротивлялась — принца такое порядком встревожило: значит, ей, действительно плохо, иначе бы она ни за что не согласилась остаться в постели в тот момент, когда все встали и отправились по делам. Георг твердо решил еще раз поговорить с Митинием по поводу их возвращения, он также думал о возвращении и Маргариты, оставив дальнейший путь только для себя и Новилина. Но все это должно быть после его разговора с Миррой. Хотя он и сам затруднялся сказать: что надеялся услышать от нее — подтверждение ли своих идей по поводу Амнэрис или нет — но словно одержимый этой мыслью он шел вперед к дому, некогда принадлежавшему Мелибею Цину.

Двухэтажный дом стоял в середине Митровой улицы, которая напрямую вела к центральной площади, так что дом находился почти в самом центре города. Георг быстро шел вперед, отмечая попутно: внешне здесь осталось всё таким, каким помнил это он. Ни один из домов даже не перекрасили и тот дом, с голубыми балконами тоже. Две колонны у входа, небольшая лестница, ведущая на крыльцо к двери, узорные перила. Ничего не изменилось внешне, да и попытка понять: использовали здесь недавно магию или нет, тоже ничего не дала. Почему? Или уже прошло слишком много времени?

— Всё в порядке, ваше высочество? — поинтересовался Новилин, потому как Георг замер на последних двух ступенях перед площадкой крыльца.

— А?.. Нет, нет, всё в порядке.

Георг быстро поднялся по ступенькам, постучал — им долго не открывали, когда же дверь открылась, причина задержки стала тут же ясна: на пороге стоял старик.

— Гордон? — удивился Георг. — А где же Мирра?

— О, ваше высочество, это вы! Проходите, проходите скорее! — старик суетливо отступил от входа, приглашая гостей в дом, приговаривая при этом, — бедная Мирра, бедная госпожа!

— Постой, что значит: бедная Мирра, бедная госпожа?

— О, господин, — старик едва не повалился на колени — Георг успел подхватить его. — Господин, они обе пропали, сначала госпожа Руфина, а потом и маленькая Мирра.

— Как? Когда?

— Сначала исчезла госпожа Руфина, ночью: злой дух забрал её, а потом Мирра, глупая маленькая девочка, пошла за ней, искать её! И вот теперь ни слуху ни духу — значит, она тоже пропала, — старик заплакал, — о господин! Господин, найдите их, прошу вас. Я бы и сам пошел за ними, но я слишком стар!

— Мы наёдем их, Гордон, слышишь? Найдем! — Георг усадил старика на диван, а сам опустился подле него на корточки, кивнув Кайлу на кресло поблизости.

— Гордон, когда пропала Мирра?

— Через день после того, как госпожу Руфину унес злой дух.

— Злой дух? Почему ты так решил?

— А кто же еще мог это быть? Она, ведь, такая хорошая, такая добрая, только злой дух из зависти мог унести её. И томится она бедняжка у неё в подземельях!

Последние слова были общеизвестной поговоркой, но Георг увидел в них только то, что хотел увидеть. Это она, Амнэрис похитила Руфину. Зачем? Да, хотя бы, как говорит Гордон, из зависти. Или, точней, из мести, что он, Георг, пять лет назад победил её ученика.

— Гордон, — обратился к слуге Новилин, воспользовавшись молчанием. — А куда Мирра отправилась искать свою госпожу?

— В Идэлию, господин. Она решила, что госпожу похитил её отец.

Георг удивленно вскинул брови, он пристально посмотрел на старика, что тот даже смутился: действительно, ли он всё понял из слов Мирры, или что-то по старости напутал?

— Это правда! — робко произнес Гордон. — Госпожа говорила, что он живет там, в Идэлии.

— Нет, Гордон, это какая-то ошибка! Отец Руфины умер!

— Нет! Господин Яромир, ну, сын нашего королевского мага Антонио, рассказывал, что видел его, давно, правда, шесть лет назад, по-нашему, а, по-вашему, получается, пять. Но всё-таки он его видел.

— И я Яромир говорил такое?! — недоумевал Георг.

— Да, он говорил об этом госпоже, но она не поверила ему.

— И я не верю, — твердо сказал Георг. — Это невозможно!

Но, утверждая так, Георг возбужденно прокручивал в уме воспоминания. Антонио говорил, что пять лет назад Яромир не приехал на каникулы, что тот, якобы, нашел настоящего учителя. И все-таки, чтобы им был Зору! Невозможно! Немыслимо! Или это опять: очередная игра со временем? Но ведь они видели, как Зору пролетел к себе, тогда, перед взрывом! Его замок должен был быть уничтожен, а вместе с ним и его сила. Конечно, не полностью, но оставшейся силы, ему вряд ли могло хватить на перемещение во времени.

— Ваше высочество, — второй раз голос Кайла раздался как голос привидения, Георг невольно вздрогнул, — а отец госпожи Руфины, кто он?

Георг резко поднялся с места, от сидения на корточках в ногах неприятно закололо.

— Он умер, Кайл! Умер! Яромир ошибся! Или… или мир сошел с ума!

— Вы видели его смерть? — осторожно поинтересовался Кайл.

— Нет.

— Тогда почему вы утверждаете, что отец Руфины умер, возможно, он жив.

— Потому что я знаю то, чего не знаете вы, Кайл! — почти с угрозой в голосе воскликнул Георг, но Кайл не уступал.

— Так, расскажите мне, и, возможно, вместе мы найдем путь к решению.

— Нет! Что угодно, только не это. Вы должны понять.

— Простите, но пока не могу.

— Я не сказал, что вы можете, Кайл, я сказал: вы должны.

Георг обронил холодный взгляд на Новилина и сразу отвернулся, давая понять: разговор на эту тему окончен.

— Не волнуйся, Гордон, — голос принца резко изменился, трудно было поверить, что он только что был недоволен, — мы найдем их, ты же должен ждать нас и охранять дом.

— Да, господин! — поймав Георга за руку, он благоговейно посмотрел на него, тепло и искренне пожелал, — удачи вам!

— Спасибо, Гордон. Да, ты знаешь где взять деньги?

Старик глубоко вздохнул.

— Да, только…

— Никаких только, Гордон, бери их и ни о чем не думай. Тебе, в конце концов, весь дом содержать надо, а здесь одних животных накормить чего стоит! И про себя тоже не забывай. Ты понял?

— Да, господин!

— Тогда, до встречи, Гордон.

— До встречи, — пролепетал старик.

Гости, так нормально и не присев, не дождавшись чаю, покинули дом. Гордон проводил их до крыльца, дальше ему идти не посоветовали, и ему только и осталось, что смотреть им вслед. Потом он медленно вернулся в дом, закрыв двери, старик уверенным взглядом окинул гостиную, твердо зная, что со всем справится и сохранит дом в целости и сохранности к возвращению госпожи.

— Мы идем к Дэвину?

— Да, — коротко ответил Георг.

— А это далеко?

— Нет, не очень, еще минут 7–8 ходьбы.

— Да, это близко.

Но Георг не поддержал разговор, одним своим тоном не допуская его. Кайл, шедший сзади, только покачал головой. Меж тем они вышли на Торговую улицу.

— Думаю, что это тот дом, которой за таверной. Я не слишком-то помню нумерацию домов.

Около предполагаемого дома Дэвина уже стояло несколько стражей внутригосударственной охраны Риданы в своих черно-синих формах. "Да, скорее всего это и есть дом Дэвина, а эти пришли по поводу переселения", — решил Георг. Когда он с Калом подошел ближе, то узнал одного их стажей, коротко поприветствовав его, Георг решил сразу спросить: куда переселяют мальчика, на что риданец удивленно вскинув брови, ответил:

— Нет, господин, мы пришли по поводу разбоя.

— Хозяина ограбили?

— Нет, — видно было, что стражник боится озвучить истинную причину их вызова, он побледнел и только тщетно попытался, набрав воздуха в легкие, издать хоть какие-то звуки. Поняв, что дело неладно, и оно, наверняка касается Маргариты и Митиния, Георг сам подошел к двери.

— Не надо! — с неподдельным ужасом в голосе произнес стражник.

— Почему? Что такое?

И тут в дело вмешался Кайл Новилин.

— Позвольте мне, ваше высочество.

И, наперед выполняя действия и не дожидаясь согласия принца, он обошел странника, и сам подошел к двери, отстранив Георга, которому это явно не понравилось. Но прежде чем он успел что-то сказать, как Новилин отлетел на середину дороги, а откинули его трое стражников, что первые открыли дверь, изнутри.

— О! Еще один! — сказал первый.

— Тоже дракон? — отозвался второй, третий подытожил:

— Похоже. А это кто? — спросил он, заметив Георга.

— Нет, это вы кто?!

— Каков нахал, а?! Так я тебе и сказал!

— Бриг, — это…, - попытался вмешаться стражник, который узнал Георга, но его тут же оборвали на полуслове.

— Заткнись! С тобой не разговаривают!

— Да, но это…

— Заткнись, я сказал! Ты и так, — но докончить тираду ему не дал Георг, вмешавшись с не менее требовательным тоном с новым вопросом.

— Где двое драконов, что пришли сюда утром?

Такая самоуверенность оказалась перегибом палки — первый стражник, крепкий парень с немыслимым количеством веснушек на лице, размахнулся, метя своим дубовым кулаком ему в лицо, но тот лишь ловко уклонился, для этого, правда, пришлось спрыгнуть со ступеньки, коих у входа было всего две. Новилин, видя это, тут же ринулся в атаку — на этот раз его откинул Георг, с помощью магических сил, и более ровным голосом повторил свой вопрос.

— Где двое драконов, которые пришли сюда до нас?

— А ты смелый малый, — отозвался Бриг. — Ты что же, главным будешь?

— Да.

— Хм, — усмехнулся Бриг, — ну, пошли в дом, разбираться.

Бриг, не убирая усмешки с лица, развернулся и вошел в дом, Георг последовал за ним, к этому времени поднялся и Кайл, которому тоже не понравилось такое обращение, причем принц обидел его больше, чем эти невежественные тэнийцы. Оскорбил его, и при ком! И за ради чего!

"Зачем вы это сделали? Мало того, что подвергаете себя опасности…" — и все, далее Георг не захотел его слушать, властным повелением отстранив его слова. Они вошли в гостиную средних размеров, которая, однако, из-за жуткой захламленности представлялась взору неизмеримо тесной. Стражники без стеснения пинали ногами попадающиеся на пути вещи, ящики, одежду, белье. Единственное, что им, судя по всему, не мешало, так это едкий запах от грязных вещей, Георг на мгновение даже зажмурился — Новилин демонстративно зажал нос.

Миновав гостиную, драконы вслед за стражниками вошли в типичный для риданских домов коридор: каменный и наклонный. Ни один нормальный дракон, эльф, даже человек, не понимал: зачем это? Летом жарко, зимой — быстро нагревается и быстро теряет тепло, не говоря уже о наклоне, ведь не все же время надо спускаться, когда-то надо и подниматься.

День предстоял жаркий, как и предыдущий — здесь уже с утра была духота, стоило догадываться о дневной бане. А если добавить к этому едкий запах из гостиной, то задерживаться здесь надолго очень не хотелось. Само название "дом" и назначение комнат теряло свой первоначальный смысл. Кайлу стало дурно, Георг чувствовал себя не лучше, но оба они молчали.

Стражники остановились у первой двери по правую сторону, это был домашний кабинет ростовщика, где уже на чем попало сидели Дэвин и немолодая эльфийка в одном углу и Митиний с Маргаритой в другом. Глаза всех четверых радостно вспыхнули. Георг коротко кивнул Марго и Митинию, странная поза которого — он словно дремал на плечи у Маргариты — объяснялась голубоватой струйкой, застывшей на лице.

— Кто дал вам право нападать на моих друзей?! — с вызовом спросил Георг, стоящие в комнате тэнийцы нагло заухмылялись, один из них, начальник небольшого отряда стражников так же, с вызовом спросил.

— А кто ты такой, чтобы голос тут повышать, а?

— Он у них вроде как главный, — с язвинкой в голосе вставил Бриг.

— Ха!

Этого наглого рыка ростовщика Новилин стерпеть не смог, он уже сразу хотел расставить точки над и, указать этим нахалам их место, но сдерживался, не получив на то приказа.

— Да ты знаешь, с кем говоришь?!

Но Георг тут же осек его, взмахом руки заставив замолчать.

— О! — похвалил начальник стражей. — Слушается!

В душе Новилина всё трепетало, он был зол, и злость его распространялась не только в адрес тэнийев, но и принца, что выставил его посмешищем перед этими недоумками второй раз. Сам не зная как, дракон сдержался, чтобы не преобразиться и не спалить тэнийев, и заодно подпалить Георга.

— На каком основании вы их задержали? — натянуто холодным голосом спросил Георг.

— На каком?! — взвыл ростовщик, — и этот наглец еще спрашивает! Слушай, кто бы ты ни был, по сне, хоть король вашей Каримэны, но врываться сюда, в мой дом, забирать моих рабов, я никому не позволю! Слышишь: не позволю!

— Я ни за что не поверю в то, что эти два дракона вошли в ваш дом без разрешения, что касается Виктории и Дэвина, то они больше не ваши рабы, на это согласие мне дал ваш король.

— И чем ты это докажешь?

— Верительной грамотой с подписью и печатью короля.

И Георг демонстративно достал из-за пазухи свернутую в трубочку грамоту, медленно развернул её и поднес чуть ли не к самому носу стражника.

— Надеюсь, читать вы умеете?

— Умею! — отрезал ростовщик, но тон его разом изменился, едва вник в содержание. — А…, - протянул он и на всякий случай прочел текст еще раз. Там, действительно, содержались сведения об освобождении его рабов, его рабов, не чьих-нибудь! Но почему король принял такое решение? У него и так всего два раба, отнимать всё имущество сразу! Скорее про себя, чем намеренно адресуя слова, он оторопело произнес. — Да, она и родилась-то здесь, правда уходила в поисках лучшей жизни, но вернулась… — резко развернувшись к Виктории, а ростовщик стоял к ней спиной, он почти затравленно воскликнул. — Ты же сама у меня помощи просила!

— Дали ли мне её? — тихо, с обидой в голосе спросила Виктория.

— Да как ты смеешь!

— Боюсь, теперь такой тон в адрес Виктории с вашей стороны не уместен, — подлив масла в огонь, напомнил Георг. — Она больше не рабыня. Помните? — и Георг второй раз поднес к лицу ростовщика. На этот раз еще ближе, верительную грамоту короля.

— Да видел уже! — рыкнул в ответ ростовщик, доведенный почти до белого каления, но это было только начало: предстояло ответить за слова в адрес принца Каримэны, последний так просто забывать этого не хотел.

— Госпожа Виктория и её сын могут простить вам все оскорбления и унижения, которым натерпелись от вас за годы… службы, но, думаю, они скорее, последуют моему пути, а я прощать вас не намерен.

— Чего ты хочешь? Я… могу извиниться.

— Извиняться будешь перед королем вашей страны, думаю, он не очень тому обрадуется, но наказание, подходящее наказание, обязательно найдет.

Наглое самодовольство на лице ростовщика сменилось на растерянный и почти несчастный вид, достойный сострадания. Стражники тоже изрядно занервничали, они уже были не рады, что их втянули в эту аферу, удовольствие унизить драконов напрочь смыл вид верительной грамоты с печатью и подписью короля.

— Может, договоримся? — неуверенно предложил ростовщик, на что Георг только рассмеялся.

— Не думаю, что ты можешь дать мне что-то такое, чего у меня нет! Но вот для госпожи Виктории и её сына, пожалуй, да, — улыбка исчезла с лица Георга так же быстро, как и появилась. Он спокойно, с легким вызовом в голосе, продолжал. — Ты обещаешь, что не будешь преследовать их, мстить, строить козни, словом, забудь о них. Что до меня, то я готов простить тебе твои наглые выходки при одном условии.

Побелевший как снег ростовщик с ужасом предполагал: что может потребовать от него юный дракон, нелицеприятные картинки с удивительной быстротой замелькали в голове: его заставляют бегать от волн огня, льда, потом попеременно, после его выгоняют из страны, или, нет, оставят, но рабом, отнимут дело…

— Даю тебе два часа на то, чтобы убраться в доме, основательно — найду где пылинку — пеняй на себя — век будешь доживать на уборочных работах.

— Эх, послать бы наглеца подальше, выгнать с порога пинками, но голос рассудка неприятно напомнил: у него верительная грамота, данная из рук короля, и это при условии, что драконы только прилетели. И все-таки, убираться…. Да, он, Норман, в жизни не убирался. Этим всегда занимались рабы: сначала двое стариков-эльфов, теперь, вот и их дочь, Виктория. Что касается бардака в доме, то он был просто не слыханным, ведь все время, со дня исчезновения Дэвина, Вероника сидела взаперти. Так что для наведения порядка требовалось два дня, но не два часа!

— Господин, — просипел Норман, однако голос подвел его, пришлось перейти на шёпот, — господин я… не успею.

— А у меня не т времени ждать более, можно, конечно, придти перед отъездом, но предпочитаю в тот момент видеть короля, но не тебя.

— А, может, Виктория проверит, ну то, как я…

Стражники захихикали, представляя, что за потеха предстоит: Норман, ростовщик без стыда и совести, с тряпкой в руках, стоя на коленях, оттирает основательные пятна на полу, стенах, мебели…

— Нет, это исключено. Ну, попроси кого-нибудь, — предложил Георг, — например этих двоих, которые напали на моих друзей.

Первым вопросом тэнийцев было: как и откуда он узнал об этом, вторым: если это не укрылось, то, может, он знает, и как они напали на драконов (а это было подло, ударом в спину).

— Этим двоим, продолжал Георг, — я советую помочь тебе по доброй воле, а остальных проси сам.

Юноша самодовольно улыбнулся и более, не обращая внимания на ростовщика и стражников, вместе с Маргаритой помог Митинию подняться на ноги. Новилин взял на руки ослабевавшую от недоедания за эти дни Викторию. Так и остались наедине с непочатым краем работы ростовщик и двое стражников, до сих пор гадающие о том: как молодой дракон узнал об их участии, ведь никто из лжеразбойников и рта не раскрыл.

— Ну, и попали мы ребята, — донесся до них троих голос одного из стражников, что пришел с улицы, — это был сам принц Каримэны, остается только молиться, чтобы король со всех нас шкуру не спустил или не отдал на растерзание собакам.

— Кому молиться?! — в отчаянии воскликнул ростовщик. — Все Боги — драконы, нам от них скорее достанется, чем от короля!