Вернуть Боярство 6

Глава 10

— Всё ещё желаешь сразиться с нами обоими разом, парень? — насмешливо поинтересовался Александр, выбирая оружие под руку.

— Быстрее начнем — быстрее закончим, — равнодушно пожал плечами я и хрустнул шеей.

Тренировочная площадка не пустовала даже среди ночи — когда мы пришли, несколько Мастеров напирали на одного Младшего Магистра, отрабатывая групповой бой против более сильного оппонента. Причем делали это весьма неплохо, надо заметить…

Громадное помещение в виде прямоугольной площадки, разделенной на сектора, было оборудовано более чем достойно — и магические барьеры, разделяющие сектора, и защитные артефакты, что должны были уберечь участников схваток, тут не просто присутствовали, а были на высочайшем уровне. Это место, в случае штурма поместья, становилось одной из самых защищенных площадок, пробить барьеры которой можно было лишь при помощи десятка артиллерийских батарей при поддержки чародеев ранга шестого и выше.

Тут же нашлось и несколько дежурных целителей, один из которых обладал аж пятым рангом. Хорошо живут, паршивцы, раз могут позволить себе держать подобных специалистов без сна просто на всякий случай. Учитывая надежность артефактых систем, установленных здесь, это была скорее страховка на всякий случай, нежели реальная необходимость.

С нашим появлением все, кто ещё был занят своими делами, тут же отвлеклись и с начали с интересом поглядывать в нашу сторону. Александр Романов совершенно этому не возражал — мужчина собирался устроить показательное унижение, макнуть меня лицом в грязь прилюдно, так сказать… Вот только горячка спора прошла и он, видимо, сообразил, что поражения одного Мастера против разом двух Младших Магистров — это в любом случае не позор. Для Мастера, разумеется…

— И всё же я настаиваю на том, что бы ты выбрал одного из нас в свои оппоненты, — покачал он головой, крутанув в руках принесенный слугами посох. — Не хочу, знаешь ли, прослыть тем, кто не даёт возможности слабакам проиграть достойно. Из-за разницы в рангах дуэль, полагаю, будем вести по кодексу стали?

— Ну что вы, ваше сиятельство, — кровожадно оскалился я. — Никаких ограничений. Боевая магия, алхимические стимуляторы, артефакты, огнестрел и гранаты — используйте всё, что вашей душеньке угодно. Должен же я дать вам хоть какой-то шанс на победу, верно?

— Как самоуверенно, — фыркнул молчавший до того Бестужев. — Позвольте, ваше сиятельство, я охлажу пыл этого выскочки?

— Я настоятельно рекомендую вам выходить против меня вдвоем, — в последний раз попытался я дать им шанс. — Иначе вы, судари, рискуете знатно опростоволоситься. Я боевой офицер и фронтовик, а не паркетный шаркун навроде вас, что дальше тренировочной площадки да пары дуэлей с такими же бездельниками, как и вы, жизни не видели.

Я провоцировал всех. Не только парочку уродов, с которыми мне придется драться, нет — всех здесь присутствующих офицеров охраны резиденции из числа более-менее молодых. Те, что постарше, что носили подполковничьи и полковничьи погоны и были Младшими да Старшими Магистрами, явно успели повидать жизнь и хлебнуть лиха в различных переделках, да и большинство Мастеров здесь и сейчас присутствующих при нашем конфликте, тоже были людьми не молодыми. Но вот пара-тройка ровесников самого Александра и немного младше, Мастера Магии, тут были. И именно их лица сейчас скривились от моего неприкрытого упрека…

— Сударь, прежде чем бросаться подобными обвинениями в адрес хозяина дома, вам следовало бы помнить, что вы лишь гость, — заметил один из них, в майорских погонах. — Нисколько не сомневаюсь, что Александр Романович справится с вами и сам, но дабы у вас не было в будущем оправдания из-за вашей разницы в рангах, то как насчет того, что бы я сразился с вами вместо него? Дуэль, до сдачи, открытый кодекс!

Усатый, высокий мужчина лет двадцати восьми. Усы весьма примечательные — длинные, гусарские, залихватски подкрученные. Явно не жалеет на них лака, щеголь.

— Как вас зовут, уважаемый? — поинтересовался я.

— Прохор Васильевич Горюнов, — щелкнул тот каблуками начищенных до блеска сапог.

— Аристарх Николаевич Николаев-Шуйский, — представился я. — Вы вполне подойдете для демонстрации того, о чем я говорю. Госпожи Наталья Федоровна, — обернулся я к Девятой. — Не соизволите ли выступить в качестве моего секунданта?

— Почему нет, — улыбнулась роскошная красавица Синицина, дождавшись кивка Хельги и с улыбкой шагнув вперед.

— Александр Павлович, — обернулся офицер к брату девушки. — Не окажите ли мне подобной чести?

— Разумеется, мой друг, — кивнул тот и шагнул вперед…

Когда формальности были утрясены, на чистом, аккуратно разровнянном песке арены остались лишь мы вдвоем. Судьёй быть вызвался один из Старших Магистров — к этому моменту зрителей набралось уже несколько десятков человек. Большинство из них заняло сторону сына Второго Императора, явственно показывая, кого здесь больше привечают… Но, надо признать, зато у моей невесты подобрались за спиной настоящие сливки.

Пятеро Старших Магистров различных родов войск, которых сюда занесло совсем уж неведомым ветром. Артиллерист, пара капитанов воздушных судов, боевой маг инфантерии и один — член дружины князя. Ах да, забыл упомянуть — княжеский титул был положен любому Романову, достигшему ранга Мага Заклятий.

Вот тебе и политический расклад. Зато за спиной Александра было уже десятка три с половиной различных магов… Впрочем, чему удивляться? К незаконнорожденной дочери другого отношения ожидать было сложно… Ну и ладно. Как только я заберу её из этого змеиного гнезда, нам будет уже плевать на подобное. Со временем мы оба достигнем восьмого ранга, и тогда мне будет интересно, хватит ли яиц этому избалованному говнюку сказать хоть слово поперек сестры.

— Начинайте, — дал отмашку судья.

Мой оппонент быстро, красиво и чётко сделал то, чего ждали от него все — призвал Доспех Стихии. Вода с небольшими примесями во владении Льдом — не самый худший вариант, у мужика есть потенциал. Вот только по одному облику его Доспеха я мог сказать степень его магического мастерства. Чем больше деталей в призванном тобой доспехе, чем четче очерчена каждая деталь, тем искуснее оппонент.

Стоящий передо мной семиметровый гигант предстал передо мной в облике витязя. Детализация — выше среднего, подбор оружия — стандартный щит, что являл собой готовое защитное заклятие, да длинный меч. Над плечами Доспеха парило два наливающихся силой шара с водой, из которых противник готовился ударить чарами в случае чего… Недурно, неплохо, несколько лучше любого из моих одиннадцати Мастеров. Правда, те учились на ходу, прямо в перерывах между битвами, и потому до тонких деталей ещё недошли… Ну да не будем оправдываться. Мой противник более умел, чем мои подчиненные.

— А почему Доспех не повторил форму ваших усов, любезный? — поинтересовался я, вызвав улыбки присутствующих.

— Призывайте свой Доспех, — высокомерно потребовал противник. — Или вы решили сдаться без боя?

— Любезный, да зачем мне Доспех? — искренне удивился я.

— Для то…

Меч Простолюдина выпорхнул из ножен подобно хищному соколу, рухнувшему на добычу. Напрягая свой Дар и каналы энергии, я заставил Источник выплеснуть изрядную порцию маны, слету напитавшую десятки крохотных, ярких искорок, сорвавшихся с лезвия — и те, обратившись длинными фиолетовыми молниями, ударили в самый центр Витязя.

Пойманный на середине фразы маг не успел толком защититься. В голове отдалось лёгкой болью, в глазах, пожалуй, лопнуло пара капилляров — но там, где находился скрытый прежде водяной массой усатый Мастер, ныне зияла здоровенная дыра. Поступь Молний!

Желтые молнии брызнули в стороны, и я, оставляя остаточное изображение за спиной, рванул вперед. Миг, краткий миг, когда противостоящий мне офицер на пару мгновений потерял контроль над чарами — вот то окно возможностей, в которое я был намерен нырнуть с головой, дабы не просто победить — а победить красиво, однозначно и безоговорочно. Что бы щелкнуть по носу всех этих зазвездившихся придурков, привыкшим к «честному бою» и «благородным манерам» в дуэлях. Бесят!

Разумеется, будь у усача ещё секунда-полторы, он бы успел оправиться и мне бы ничего не светило. Даже сейчас, несмотря на ошеломление, он стремительно стягивал выжженный, пробитый центр Доспеха, одновременно с этим атакуя потоком ледяных копий из висевших над плечами шаров. Дурак — попытайся он закрыться щитом, и у него ещё были бы шансы…

Нас разделяло три десятка метро, которые я преодолел за секунду, скрипя связками от нагрузки. Крутанувшись в воздухе, я влетел в него ногами вперед, окутываясь синими молниями — и получивший мощнейший разряд чародей окончательно утратил контроль над своими чарами. В потоках льда и воды мы рухнули на песок арены — он на спину, я же приземлился на ноги.

Попытка выдернуть саблю привела к пинку прямо в лицо, после которого он покатился к самому краю ограждения. Не давая ему опомниться, я оказался рядом и безо всяких сантиментов ударом тыльной стороны меча сломал бедолаге руку. Тот захрипел и попробовал что-то сколдовать, но…

— А-а-а-а-а-а!!! — заорал бедолага со второй сломанной рукой.

— Сдаётесь? — поинтересовался я, зажигая над собой четыре шаровые молнии.

Рыпнысь он в попытке контратаковать, я бы его поджарил не колеблясь. И он, судя по всему, это понял.

— Трус! Напасть во время разговора! — заорал он, теряя остатки лоска. Здоровенные усы обвисли, из носа обильно текла кровь… — Это недостойно дворянина! Я не признаю вашей победы! Можете убить меня, но я никогда не признаю столь трусливой…

Одна из шаровых молний ударила в явно не ожидавшего подобного усача. Чары площадки укрыли его от основного урона, но чуток электричества всё же пропустили… Или это психологический эффект?

— Сударь, я не просто так акцентировал внимание на свои слова о не имеющих опыта паркетных шаркунах, — пояснил я, отправляя вторую молнию. — Видите ли, там, на фронте, нолдийцы не больно-то и соблюдают дуэльные кодексы и неписанные правила. В настоящей схватке идет в ход всё, что угодно, любые уловки дозволены и простительны — это потом, вернувшись из битвы, мы сидим в салонах и рассказываем дуракам вроде вас и дамам о том, что бились честно и благородно. На деле же… Уверяю вас, в бою я ударил бы по вам в тот же миг, как опознал бы врагом. И постарался бы сделать это так, что бы вы меня не заметили до самого конца, в спину и желательно ночью.

Не прекращая говорить, я всаживал молнии в защищающий его купол — одну за другой. Не сильные, ранга второго — они нужны были, что бы давить на него психологически, а не нанести реальный ущерб. И, надо сказать, мой оппонент уже изрядно «поплыл». Но огрызаться всё ещё пробовал, дурачок.

— Что лишь доказывает вашу подлость! — заявил он, нервно оттирая кровь с провисшего правого уса.

— Вы дурак, сударь, и отказываетесь слышать глас разума в моём лице, — вздохнул я. А затем ударил разрядом вновь. — Да, мы не на поле боя, и здесь я вынужден соблюдать правила! Ну так я их и соблюдал, прошу заметить! Судья объявил начало дуэли, и лишь ваша вина в том, что вы начали болтать вместо того, что бы сражаться! Отвлеклись в разгар схватки и позорно проиграли — ладно, но так вместо того, что бы достойно признать поражение, вы ещё и осмеливаетесь разбрасываться бездоказательными обвинениями!

Вскинув голову, я поглядел на судью, с интересом наблюдающего за происходящим.

— Я хочу дуэли насмерть, за нанесенные мне оскорбления. Здесь и сейчас! Готов позволить целителю привести этого недоумка в порядок, прежде чем смыть его кровью оскорбления! — и, взглянув на побелевшего Мастера, поинтересовался. — Вы же не станете трусливо отрицать брошенные при свидетелях оскорбления? Дерзнете отстоять свои слова в настоящей схватке, где барьеры арены не будут нам мешать решить всё как должно?

— Если Прохор Васильевич согласиться, то не вижу проблем, — пожал плечами Старший Магистр.

Бросив короткий взгляд в сторону, туда, где стоял Александр Романов со свитой, он стиснул зубы, принимая решение. Откажется — навсегда будет заклеймлен трусом, станет нерукопожатен в среде равных, да и на карьере здесь, в тепле генерал-губернаторского дворца, можно будет забыть. Я мог бы проигнорировать его эскапады — боже, они меня нисколько не задевали, простой бред проигравшего, пытающегося оправдаться. Но почему я должен прощать? Почему должен идти на уступки?

Мы аристократы. Каждый наш шаг, каждое слово несет за собой определенный вес, и все поступки имеют последствия. И называть в лицо трусом того, кто сильнее… Ты дурак, усатый. А дураков всегда бьют.

— Согл… — начал было он, прекрасно понимая, что это будет билет в один конец, но тут вмешалась третья сторона.

— Я думаю, все мы поняли, какой урок вы пытаетесь донести, Аристарх Николаевич, — заговорила Хельга. — Прохор Васильевич несколько погорячился в своих высказываниях, ведь столь быстрое поражение от равного оппонента кого угодно выведет из себя… Но прошу вас — не доводите простую ссору до смертоубийства. Вы оба, в конце концов, несете службу Империи, защищая её от порождений Разлома. Так зачем проливать кровь того, с кем завтра вы можете стоять плечом к плечу против врагов Империи и человечества?

Хорошая речь. Молодец, Хельга — он только что заработала себе несколько очков в глазах окружающих и преданного всей душой последователя — по облегченному выдоху, который усач не сумел сдержать, было понятно, что он осознает, как близок был к гибели.

— Раз вы просите, Хельга Павловна, то у меня просто нет выбора, — улыбнувшись ей, спрятал я клинок в ножны. — Прохор Васильевич?

— Сдаюсь, — выдохнул Мастер.

К нему тут же кинулись товарищи и зашагал целитель — проигравшему действительно требовалась срочная помощь. На меня же стали глядеть совсем иначе — без насмешки, всерьёз. Оценили, смотрю? Что ж, это вы ещё только вершину айсберга наблюдали… Сейчас я вам покажу скрытое на глубине.

— Это была хорошая, показательная схватка, — одобрительно заметил дружинник в ранге Старшего Магистра. — Как вы верно заметили, юноша, в последнее время молодые люди слишком много рассуждают о «честных» схватках и соблюдении приличий на поле боя… Дураки, не видевшие ничего опаснее безмозглого зверья, не понимают суть войны. Я рад, что вы сумели на своем примере слегка встряхнуть это болото — может, остальные молодые повесы что-то осознают.

— Осип, ты бы хоть представился сначала, — с улыбкой заметил генерал-майор от инфантерии. — Моего ворчливого друга зовут Осип Геннадьевич, меня же — Владислав Геннадьевич. Шустровы, родные братья и верные соратники Павла Александровича. Кстати, Хельга Павловна — спасибо, что помогли сохранить жизнь молодому дураку. Мы с его батюшкой знакомы, и я попрошу старика заняться воспитанием сына. Что-то он у него совсем разленился в тренировках, а ещё Наследник Рода.

— Аристарх Николаевич, — уважительно склонил я голову. — Весьма польщен знакомству.

Представили мне и остальных, но я не слишком акцентировался на них. Пожилые чародеи меня, конечно, похвалили, но тут же начали намекать, что продолжать изначальный мой спор со вторым сыном Романова не стоит. В конце концов, своей силой я, мол, уже всем всё доказал… Однако возразить им я не успел.

— Ну так что, Аристарх Николаевич, сколько вам времени необходимо на то, что бы восстановить силы? — весьма кстати нарисовался Бестужев. — Вижу, кое-что вы умеете, так что я с нетерпением жду, какой же урок вы сумеете преподать мне.

— Всё ещё отказываетесь выходить против меня вдвоем? — поинтересовался я громко, не глядя на него.

Александр Павлович чуть дернул щекой, выдавая своё раздражение, но всё же ответил:

— Вы противоречите самому себе, сударь — вроде бы, насколько я понял, пользоваться нужно любой возможностью и каждым преимуществом, дабы одержать победу? — поинтересовался он. — Так вот оно, ваше преимущество — ваши враги готовы драться с вами по очереди.

— А вы меня подловили, Александр Павлович, — рассмеялся я. — Действительно, чего это я… Господин Бестужев, дайте мне десять минут и я весь ваш.

— С превеликим удовольствием, — раздраженно бросил он.

Неприятно, когда на тебя, такого крутого и знатного Бестужева, обращают внимания меньше, чем на обычного служку? Ути-пути…

— Тогда свободен, — негромко, зло ухмыляясь бросил я.

Аж перекосило бедолагу. Отлично, психуй-психуй. Больше эмоций — меньше мыслей.