Вернуть Боярство 6

Глава 21

— Учитель, а во всей этой грязи нам обязательно мазаться? — с нотками отвращения поинтересовался Петя. — Воняет жутко, да и крупинки эти металлические, опять же, потом умаешься смывать… Не дай бог где застрянут да кожу натрут, замаемся исцеляющими заклятиями кожу восстанавливать.

— Если ты умудришься после правильно проведенного ритуала и закрепления на оболочке твоей души Сигилов облажаться настолько, что бы не смыть с себя как следует отработанные компоненты ритуала, то я принципиально не позволю тебе пользоваться ни магией исцеления, ни алхимией соответствующей направленности, — пригрозил я парню, не отрываясь от своего занятия. — Ты уже давно не крестьянин, которому раз в месяц баньку истопить для помывки — верх гигиенических процедур и даже не рядовой стрелок Имперской Стражи — ты мой ученик и обладатель личного дворянства, так что соответствуй.

— Да, парень — попахивает от тебя иногда похлеще, чем от иного зверья, — серьёзно кивнула Алтынай, аккуратными кусочками шинкуя сердце убитой мной в честном поединке росомахи. — Это даже хорошо, что сегодня особенно сильно измазаться придется — помоешься хоть толком. А то иной раз такой душок стоит, что…

— Неправда! — обиженно вскинулся молодой чародей, уязвленный подобным замечанием из уст своего предмета воздыханий. Правда, щеки Пети чуть залил предательский румянец… Но это, скорее всего, потому что мы все трое сейчас голые стоим. — Я регулярно моюсь и меняю бельё! И никакого запаха от меня стоять не может — у меня даже амулет специальный есть, я его Володи Петрова купил!

— Ого! — присвистнула девушка, не обращая ни малейшего внимания на его слова. — А ты, оказывается, компенсируешь средний рост размерами в ином месте, мальчик!

Вспомнивший о весьма неловком обстоятельстве, что сейчас было выставлено парнем на всеобщее обозрение, Петя покраснел ещё больше и неловко прикрылся одной рукой, поворачиваясь к захохотавшей маре боком. Я лишь вздохнул на это — когда уже мальчик определится со своей глупой влюбленностью и либо сделает первый шаг, либо плюнет и забудет? Тем более даже мне уже очевидно, что Алтынай пареньку немного симпатизирует… Только вот играть роль мужчины в их отношениях девушка не будет. Не так их воспитывают, особенно в этих краях… Ладно, то дело не моё. Моё дело — ритуал…

Росомаха, даже отрезанная от источника халявной энергии, оказалась весьма непростым противником. Непростым настолько, что артефакт стоимостью в добрые три с половиной… Хотя нет, учитывая текущую войну и ту, что маячила на мировой арене, на подобные вещи серьёзно подскочил ценник, так что мог и все полмиллиона стоить… В общем, весьма ценный трофей аж с двумя заклятиями пятого ранга и возможностью их масштабирования и усиления за счет магии крови обратился мусором и сейчас был частью поляны с металлическим песком. Впрочем, грех жаловаться — моя добыча оказалась куда ценнее.

Могучее существо, десятилетиями, если не веками обитавшее в этих краях и сросшееся с местным источником маны на весьма достойном уровне, стало прекрасным завершающим штрихом в списке используемых мною расходников. Силы в моём распоряжении будет процентов на тридцать больше, чем я прогнозировал даже в самом благоприятном для меня исходе, так что можно будет напитать связанных со мной кровной клятвой подчиненных не просто жалкими огрызками силы, нет — я сумею лично поработать над их усилением…

К сожалению, для пущей эффективности проводимого мною ритуала я не должен был исцелять себя ни алхимией, ни прямыми магическими воздействиями, да вообще никак — лишь естественная регенерация тела. На груди кровоточила длинная, глубокая царапина — если бы когти росомахи вошли на сантиметр глубже, то бывший хозяин магического источника сегодня наслаждался бы невиданным по питательности ужином из одного излишне самоуверенного чародея четвёртого ранга. Думаю, после этой трапезы, при большой удаче, позволившей бы ему выживать ещё лет десять-пятнадцать он вполне мог бы достичь седьмого ранга, обрести полноценный разум и ещё через полвека-век взять планку восьмого ранга… В плане духовной составляющей я был, наверное, даже питательнее некоторых Магов Заклятий. К счастью, определить этот фактор иначе как сожрав меня было невозможно, иначе рядом с Разломами мне житья бы не было от желающих меня сожрать чудищ седьмого ранга…

Бой вышел жаркий и долгий. Когти против меча, голая кожа против укрепленной, полуметаллической шкуры чудовища, переполненные мощью молнии и металл против куда менее энергонасыщенных, но в разы более искусных чар в моём исполнении… Честно сказать, был момент, когда я решил, что кусок оказался больше, чем я способен откусить, но всё обошлось. Меч Простолюдина пробил нёбо росомахи, вонзаясь монстру прямо в мозг, и тот факт, что ради этого пришлось позволить сломать себе левую руку аж в двух местах меня печалил… Но не сказать что бы сильно — рана заживёт, надо будет я себе у целителей хоть отращивание новой конечности оплачу, а вот воскрешение из мертвых процесс почти необратимый. Нет, уникумы ранга эдак седьмого-восьмого, коли их основная специализация магия Жизни, Некромантия, Демонология или, на худой конец, Шаманизм попадаются. И воскреснуть вполне себе способны, если прикончить их без долженствующих приготовлений… Но всё же таких немного и их, как правило, стараются прикончить сразу и с гарантией.

— Так, ты сердце нарезала? — прервал я подтрунивающую над смущающимся парнем Алтынай.

— Да, господин, — кивнула мне посерьезневшая девушка. — И распределила нарезанные куски по трём чашкам из черепов существ пятого, четвертого и третьего ранга, в которые влила по три указанных тобой эликсира.

— Дай понюхать, — велел я.

Убедившись, что запах, консистенция и вкус трех получившихся эликсиров соответствует тому, что мне нужно, я удовлетворённо кивнул. Велев девушке сесть в один из углов намалеванного кровью монстра треугольника, что находился прямо в центре магического источника, я поглядел на Петю. Впрочем, бросившая на нас обоих взгляд украдкой мара зашагала к указанному ей месту так, что бы нарочито показать все прелести ладной, дышащей силой и красотой фигуры, и парня на некоторое время перестали интересовать все дела и проблемы нашего мира — провожая красавицу горящим взглядом, бедолага едва ли не слюной капал… И прикрывать хозяйство бедолаге пришлось уже двумя руками. Так зараза мара ещё и села по турецки, таким образом, что бы оказаться ко мне боком, но парню продемонстрировать… Ну понятно, что продемонстрировать.

— Боги и Демоны меня задери! — не выдержал я. — Да возьми ты эту козу за гриву и трахни в лесу, парень, пока у тебя яйца не лопнули… Но потом, вашу в бога душу мать! Сейчас у нас важный, вашу бабку, что б она дедкой стала, ритуал! И ты, курица — пещеру удовольствий свою поприкрой! Если из-за вас, олухи, ритуал сорвется — я вам обоим любой намек на магию купирую и год все отхожие места ручками чистить заставлю!

Это помогло и слегка отрезвило моих подчиненных. А то, понимаешь, нашли время… Заскрипев зубами, я громко принялся перечислять всех возможных родственников покойного монстра до девятого колена, ибо неловко дернувшаяся левая рука выстрелила дикой болью — когти урода отравлены были, что ли? Плоть уже чернеет, хотя ранению и четырёх часов нет…

Перед каждым из нас оказалась собственная чаша с эликсиром. Я занял место на вершине треугольника, Петя с Алтынай — понизу, а голова росомахи с выложенными вокруг внутренними органами оказалась в самом центре ритуальной фигуры. Глубоко вздохнув, я словно в прорубь нырнул сознанием в магический источник, начиная ритуал…

Над полянкой начали сгущаться мрачные, грозовые тучи. Вскипела, возмущаясь, мана, зарокотали окружающие её леса — сама природа и энергия мира возмущалась по поводу того, что я затеял, ибо намерен я был, ни много ни мало, а влезть в область, которую почитали закрытой от смертных… Тех, что рангом ниже восьмого ранга. В моём мире манипулировать энергиями Души с помощи внешних сил и ритуалов могли Высшие и Великие Маги — предпоследняя и последняя ступени развития смертного. Область чародейства, над которой почитали себя властными лишь Боги да Демоны… Ну и служители с эмиссарами этих сил, разумеется. куда более могучие, нежели любой смертный колдун, сущности.

Вот только если чем люди и превосходили существ куда более высоких, нежели они сами, порядков, так это в умении находить обходные пути там, где собственными силами управиться никакой возможности не имелось в принципе. Вот и данный ритуал, всё необходимое для которого достать вышло с громадным трудом и который являлся громадным риском для любого иного чародея, я рискнул провернуть, полагаясь на эти самые кривые дорожки обхода запретов и законов мироздания…

Что есть Маг Заклятий в этом мире для меня до сих пор загадка. В моём мире восьмым рангом были Высшие, но они явно уступали в возможностях Магам Заклятий, во всяком случае виденным мною представителям этого уровня силы. Но даже лучшие из них объективно не дотягивали до моего былого уровня — тот же Фёдор Шуйский был примерно на уровне Великого Одних Сверхчар. То есть примерно таким же, как тот немецкий чародей, с которым я бился под конец жизни…

Однако душа моя была столь же сильна, как и в прошлом — и именно её силу я намеревался использовать, что бы провернуть наглый трюк. А именно — подправить, скорректировать Оболочку Души своих подчиненных. Сделать её более мощной, более пластичной и значительно укрепить… В идеале — до уровня прямых потомков сильных боярских Родов, расширив их потенциал, скорость к обучению и исправив факт того, что они с самого детства не получали всего необходимого для успешного развития — магических добавок, алхимических эликсиров и даже великолепной генетики поколений предков мощнейших чародеев.

Тот самый фундамент, который закладывался в лучшем случае одному проценту чародеев в мире. Фундамент, позволяющий средней руки Адепту с фамилией Шуйский заткнуть за пояс пятерых равных рангом Адептов рядовой дворянской фамилии. Тот самый, на котором зиждиться сила, позволяющая одному Мастеру-Морозову согнуть в бараний рог троих-четверых Мастеров Игнатьевых без всяких шансов для последних… До моего уровня эти показатели не дотягиваются, согласен — всё же помимо этого самого фундамента у меня боевой опыт и познания в чародействе, копившиеся три века в мире, в котором всегда кто-то с кем-то воевал… Но даже так — это то, что позволяет высшей аристократии этого мира на голову превосходить всех прочих одаренных, которые ни подобным похвастаться не могли. Рода вроде Воронцовых, Шуйских, Романовых, Морозовых, Бестужевых, Валге и других. Не только в нашей Империи, но и в остальном мире.

Начал я с себя. Усилить и развить уже имеющиеся Сигилы, и наложить несколько новых, вспомогательных — сквозь, боль, слёзы и громкий мат они ложились один за другим. Та-а-ак… Сигил, усиливающий силу физического тела и регенерацию, обновить прежний и наложить ещё один, помощнее. Та же процедура с остальными… А теперь более мощные, ровно два — один усилит мою склонность и талант к Стихии Воздуха, как основному моему дару, второй — Магии Крови, главному моему вспомогательному оружию. Насчет первого у меня сомнений изначально не было, слишком хорошо он сочетается с моими Семицветными Молниями, но вот насчет того, что улучшить в себе вторым номером меня терзали серьёзные сомнения. Тут и геомантия, которой я неплохо владею, пришлась бы ко двору, и склонность к чему-нибудь вроде Огня, второй моей излюбленной боевой стихии… Но подумав, я понял, что это будет пустым переводом возможного Старшего Сигила. С боевыми возможностями для своего ранга у меня всё и без того отлично, но когда наступает критическая ситуация мне обычно приходиться прибегать к Магии Крови. Так что усиливать придется именно её… Остальные свои склонности усилю позже — хотя чем раньше наложить Сигил, тем больше от него толку будет со временем. Чем раньше — это не о времени, а о ранге. Если бы не крайне удачный ритуал, пришлось бы вообще одним ограничиваться…

Что давали эти два Старших Сигила? Теперь чары соответствующих направлений волшебства будут плестись быстрее, их эффективность повыситься и вообще мой талант к этим школам магии значительно возрастет. Всё с одной стороны просто — но именно из такого «просто» и куется в сумме могущество чародея на старших рангах.

Затем я выпил омерзительную жижу, в которой плавали кусочки сердца убитой мной росомахи, старательно нарезанные Алтынай. Небо ответило коротким, злым разрядом грома и источник под ногами забурлил, щедро изливая силу в мир. Я, не теряя времени, начал жадно её впитывать, позволяя наполниться своему резерву, забивая сырой маной свои энергетические каналы до отказа, заставляя их вспыхнуть болью и затрещать от нагрузки… Но не прекращая ни на миг, даже когда почувствовал, как из носа потоком хлынула черная, дымящаяся кровь.

— Господин! Учитель! — вскинулась парочка моих подчиненных, пытаясь вскочить и броситься ко мне.

— Сидеть! — рявкнул я, вскинув единственную целую руку и глядя на них бешеными, красными от лопнувших сосудов глазами. — Не мешать!!!

Сосредоточившись и ощущая, что вот-вот потеряю сознание, если вмещу в себя хоть ещё одну каплю маны, я наконец позволил начать действие влитой в себя дряни. В желудке словно взорвалась маленькая граната, наполняя меня приятным, горячим эффектом захлестнувшей волны. С блаженным стоном я впустил в себя многочисленные разряды молний взбесившегося источника маны под ногами, чувствуя, как заживают раны, как расширяется мой резерв и укрепляются энергетические каналы, и даже жуткая боль свеженаложенных Сигилов не сумела перебороть это блаженство.

— Наконец! Наконец-то! — захохотал я, окутываясь четвёртой, золотой молнией. — Я — Младший Магистр!!!

Вид у меня, должно быть, был весьма жутковатый. Во всяком случае Алтынай с Петей косились на меня с явной опаской… И не зря, ой не зря. Окровавленный, покрытый чёрными выделениями из шлаков и нечистот, осевших со временем в организме и успешно выведенных сейчас, слегка дымящийся и голый мужик, по которому бегают разряды магического электричества четырёх разных цветов — такое зрелище способно впечатлить любую психику…

— Готовы? — предвкушающе улыбнулся. — Сейчас будем делать вас сильнее… Намного сильнее, чем раньше.

— Отказаться ещё можно? — с надеждой поинтересовался Петя. — Думаю, я и сам как-то…

— Нельзя, — отрезал я.

— Больно будет?

— Очень, — покивал я с довольной улыбкой. — Пей зелье, малыш, пей…