Первичность «Слова о крещении Владимира» по сравнению с летописью обосновывали Н.К. Никольский (К вопросу об источниках летописного сказания о св. Владимире // Христианское чтение. 1902. Вып. 7. Июль. СПб., 1902. С. 96–100) и А.Г. Кузьмин (Начальные этапы… С. 350–355). Ср., однако, противоположную точку зрения: Шахматов А, А. Корсунская легенда… С. 12–15 и др.
Отметим, что «Слово» начинается с летописной даты («В лето 6495. Созва Володимер боляре своя…»); причем уже в первых словах памятник (как и летопись) содержит ссылку на предшествующий летописный текст о прихождении к Владимиру послов — что, по-видимому, указывает на летопись как на его источник. В то же время в «Слове» отсутствует целый ряд замечаний летописца, которые, очевидно, являются более поздними вставками в первоначальный летописный текст. Таковы указания на местоположение в Корсуни церкви, в которой крестился Владимир (по «Слову» — дружина Владимира), Владимировой и «царицыной» палат (ПСРЛ. Т. 1, Стб. 111); полемический выпад против «несведущих право» о месте крещения Владимира (стб. 111); Символ веры с полуарианскими чертами, существующий, помимо летописи, в виде отдельного памятника (стб. 112 и далее); явная вставка о поставлении в Корсуни церкви «на горе», разрывающая связный текст (стб. 116); «заклятие» Владимира против тех, кто «посудит» десятину «Святей Богородице» (стб. 124); сентенция о недостаточном почитании князя Владимира русскими людьми «противу оного възданью», противоречащая последующему утверждению о том, что «сего бо в память держать русьстии людье» (стб. 131). Очень показательно сравнение «Слова» с Проложным сказанием об освящении Десятинной церкви: в последнем, так же как и в «Слове», отсутствуют «заклятие» против осуждающих институт церковной десятины, а также имя Анастаса Корсунянина, которому князь «вдасть десятину». (Проложное сказание до сих пор не издано; см., например, пергаменные Прологи XIV в. РГАДА: Ф. 381 (Син. Тип.). № 179. Л. 97 («первая редакция»), № 173. Л. 89 об. — 90 («вторая редакция»), а также Приложение к настоящему изданию.) При этом Проложное сказание восходит не к «Слову о том, како крестися Владимир» (как это представлялось Н.К. Никольскому, см.: Материалы для повременного списка… С. 41–43), а все же к летописи. Из сказанного следует, что и «Слово о крещении Владимира», и Проложное сказание восходят к более раннему летописному тексту, чем сохранившийся в составе «Повести временных лет», т. е. к такому, который не подвергся еще редакторской правке 70–80-х гг. XI в.
В то же время «Слово о том, како крестися Владимир…», очевидно, использовало и какой-то иной источник, помимо летописи. Из этого источника (близкого к источнику обычного Жития князя Владимира) извлечены два известия: 1) имя, данное князю Владимиру при крещении, — Василий (исключение этого известия при редактировании летописи невозможно) и 2) крещение киевлян в реке Почайне, а не Днепре, как в летописи. (А.А. Шахматов считал извлечением из того же источника упоминание церкви, в которой крестилась дружина Владимира (см.: Корсунская легенда… С. 14, 44), но это едва ли: данное известие, вероятно, читалось в первоначальном виде «Корсунского сказания» — см. прим. 61–62 к главе 8.)