Владимир Святой [3-е издание]

251

Там же. С. 215. Так было определено примерное время взятия Херсонеса. Этот вывод принят последующей историографией (см., напр.: Рорре A. The Political Background… P. 238; и др.).

О.М. Рапов, который датирует взятие Корсуни маем-июнем 990 г., дает, однако, другую, противоположную интерпретацию свидетельства Льва Диакона. По его мнению, в 10-й главе X книги «Истории» в сообщении о падении Херсона и Веррии и последующем рассказе о землетрясении в Константинополе упоминаются не две различные кометы (вначале вспоминается о комете 975 г.: «И на другие тягчайшие беды указывал восход появившейся тогда звезды…»; затем — о комете Галлея: «И сверх того звезда появлялась на западе…»), а одна и та же — комета Галлея. Из этого делается вывод, очевидно, вступающий в противоречие с хронологией изложения материала у Льва Диакона: «Комета и огненные столбы предвещали по Льву Диакону падение Херсонеса и Верреи, но только комета предвещала землетрясение… Таким образом… содержится недвусмысленное указание на взятие русскими Херсонеса после 26 октября 989 г.» (Рапов О.М. Русская церковь… С. 230–231). Однако это неверно: весь контекст рассказа Льва Диакона о «тягчайших бедствиях», постигших империю ромеев после появления «хвостатой звезды» 975 г. (включая в их число «вторжения иноплеменников» — то есть как раз «мисян» и «тавроскифов», взявших соответственно Веррию и Херсонес), свидетельствует против утверждения ученого (см. также: Богданова Н.М. О значении точного прочтения источника // Византийский временник. Т. 49. С. 195–201). Возможно, ошибка О.М. Рапова проистекала из того, что в его распоряжении оказался неточный (или дефектный?) вариант перевода соответствующего места М.М. Копыленко (ср.: Рапов. С. 228; Лев Диакон. С. 90–91).

А.Л. Пономарев и Н.И. Сериков, опираясь, главным образом, на законы астрологии, предложили новый перевод рассматриваемого нами фрагмента Льва Диакона. Они пришли к выводу, что и вторая описанная историком комета не является кометой Галлея; время появления этой гипотетической кометы определяется как июль 987 г. Соответственно, предлагается новая дата константинопольского землетрясения — 26 октября 987 г. (Пономарев, Сериков. С. 170–180). Как мне кажется, авторы преувеличивают приверженность Льва Диакона точному соблюдению астрологической терминологии и астрологических законов. Во всяком случае, их выводу прямо противоречат точные датировки, приводимые Яхъей и Асохиком. Дату разрушения Святой Софии, помимо отмеченных исследователями источников, точно называет Синаксарий Константинопольской церкви: «В дни правления Василия и Константина, в 6498 году» (1 сентября 989–31 августа 990); запись под 26 октября (Synaxarium ecclesiae Constantinopolitanae / Ed. H. Delehaye. Bruxelles, 1902. P. 166). Замечу также, что, вопреки мнению А.Л. Пономарева и Н.И. Серикова, и после землетрясения 26 октября 989 г. можно было утверждать, что «весь Восток обливается родною кровию» в братоубийстве, поскольку мятеж Льва Фоки, сына Варды, был подавлен позднее, в начале ноября; после этого продолжались репрессии против мятежников (Розен. С. 26).

Подведем итоги сказанному. На мой взгляд, традиционная датировка взятия Владимиром Корсуни — между 7 апреля и 27 июля 989 г. — остается наиболее вероятной. Коррективы возможны, но не слишком значительные (при принятии поправки Н.М. Богдановой). Во всяком случае, логически выстроенный рассказ Льва Диакона показывает, что падение Херсонеса произошло после начала мятежа Варды Фоки, но до появления кометы Галлея (и притом относительно незадолго до ее появления).