Во всем виновато шампанское

ГЛАВА 34

― Ну, гляньте, кто подал признаки жизни. Я думала, ты...

Слова Рэйлинн оборвались, когда она полностью открыла дверь перед моим зареванным лицом и чемоданом.

― Что за херня? ― пробормотала она.

Она схватила меня за руку и рывком втащила внутрь, оглядываясь по сторонам, словно ожидала, что кто-то выскочит из-за угла. К тому времени, как она закрыла дверь и повернулась ко мне лицом, у меня началась настоящая истерика.

― Ох, дерьмо, ― сказала она, прежде чем заключить меня в объятия.

В уютных объятиях лучшей подруги я перестала сдерживаться. Мои плечи сотрясались от беззвучных рыданий. Потом грудь, когда тихие всхлипывания превратились в громкие крики боли, рвущейся из глубины живота. Рэйлинн крепко обняла меня, поддерживая, когда у меня подкосились ноги.

― Кого мне следует убить? Я, бл*дь, разорву их на части, на гребаные части. Искалечу их на хрен.

Ее слова должны звучать мрачно и пугающе, но то, как надломился ее голос, испортило ужасающий подтекст.

Она подвела нас к дивану, и пока мы сидели, она плакала вместе со мной.

― Вера, детка, ― успокаивала Рэйлинн, потирая ладонями мою спину. ― Что случилось? Боже, я не могу этого вынести. Я не знаю, что случилось, но, боже, твоя боль... Я чувствую ее, и это больно.

― П-прости.

― Не смей. Расскажи мне все. Позволь помочь, что бы это ни было.

― Н-Н-Нико, ― выдохнула я.

Думать о нем было больно, но произнесение его имени разрывало мое истерзанное сердце на части.

Она замерла, но не отпустила меня.

― Он причинил тебе боль?

Ее вопрос таил в себе больше угрозы, чем любое из обещаний, произнесенное до этого. Мать Рэйлинн подвергалась насилию со стороны ее отца, и это была больная для нее тема, которая в мгновение ока развеивала игривость Рэйлинн.

― Не ф-физически.

Обнимая меня, она сделала глубокий вдох облегчения, ее рука возобновила движение вверх и вниз по моей спине.

Она позволила мне плакать, всхлипывая вместе со мной. Раскачивала нас взад-вперед и успокаивая меня, словно ребенка. Это заставило меня скучать по маме, и наполнило меня благодарностью за такую подругу. Рэйлинн была частью нашего трио, и сейчас взяла на себя набольший вес, потому что я была не в форме.

Когда моя истерика утихла, она наконец заговорила:

― Секс был настолько ужасным?

Я подавила смех, слезы все еще текли по моим щекам. Боже, как я люблю Рэйлинн. Только она могла облегчить боль, пока мы плакали, шуткой.

― Неужели возбуждение исчезло, потому что вы не были на многолюдной вечеринке, и он не был незнакомцем? ― насмешливо вздохнула она. ― Неужели он занимается сексом только в миссионерской позе при выключенном свете и под одеялом?

― О, боже, ― простонала я, смеясь еще сильнее.

Я отстранилась и провела рукой по щекам.

― Скажи, что это не так, ― сказала она с фальшивым южным акцентом, приложив руку ко лбу.

― Господи, Рэй.

Она улыбнулась и убрала назад прядь волос, прилипшую к моим щекам.

― Давай я принесу вина, и мы сможем поговорить. Как тебе? Без бокалов? Каждому по бутылке?

― Превосходно.

Улыбнувшись, она встала и повернулась, чтобы уйти, но резко остановилась, когда дверная ручка отчаянно задергалась, и раздался сильный стук в дверь.

― Что за херня? ― прошептала она, обращая ко мне широко раскрытые глаза.

― Он знает, где ты живешь?

― Откуда мне, бл*дь, знать?

Мы шептались, не шевелясь, словно, если не будем двигаться, человек не узнает о нашем присутствии.

― Откройте чертову дверь, или я выбью ее на хрен. Не знаю, как, потому что я довольно мелкая, но сделаю это. Я найду способ. Сучки, впустите меня.

Рэйлинн сорвалась с места, распахнув дверь.

― Нова?

Она пронеслась мимо, ее длинные рыжие волосы развивались за ней, словно огненный водопад.

― Да, чертова Нова. Кого ты ждала?

Она остановилась посреди комнаты и переводила взгляд между мной и Рэйлинн, замечая наши красные глаза и пятнистые лица.

― Что случилось?

Милая Нова возвышалась над нами, выглядя более внушительно, чем когда-либо Рэйлинн.

― Черт, Зена ― королева воинов, ― сказала Рэйлинн, оглядывая Нову с ног до головы. ― Как, черт возьми, тебе удалось добраться сюда так быстро? Я думала, тебя нет в городе. И почему ты так нарядилась? Ты на... каблуках?

Нова закатила глаза и тяжело вздохнула в ответ на шутку Рэйлинн, немного ослабив атакующую позицию.

― Да, и я только что пробежала семь лестничных пролетов, потому что твой лифт тормоз. У меня была поздняя встреча...

― Свидание? ― спросила Рэйлинн, задыхаясь от волнения.

Нова не ходила на свидания, и Рэйлинн постоянно донимала ее из-за это.

― Встреча с издателем из журнала. Я вернулась сегодня утром, а когда получила твое сообщение, то сбежала, едва успев придумать оправдание, прежде чем швырнуть ему в лицо наличные, как гребаному стриптизеру.

― Что, черт возьми, ты ей написала? ― спросила я.

Нова достала телефон и протянула его мне.

Рэйлинн: ОМГ, ОМГ, ОМГ! 911!!! СРОЧНО!!! FaceTime немедленно. Ты нужна мне. 911!!

Что-то не так с В. Позвони. Немедленно. 911!!!

― Вау, ― сказала я, возвращая ей телефон.

― Итак, просто скажи мне. Сорви, как пластырь. Ты умираешь? Больна? Боже, я не готова потерять тебя.

Я шмыгнула носом, слезы снова навернулись на глаза, и Нова, обогнув диван, притянула меня в яростное объятие.

― Что, черт возьми, происходит? ― взмолилась она.

― Что-то с Нико, ― ответила за меня Рэйлинн. ― Я собиралась захватить немного вина, чтобы мы могли поговорить. Хочешь бутылку?

― Целую бутылку?

― Когда твоя девочка появляется у двери, рыдая впервые за все годы дружбы, каждый получает по бутылке.

― Хмм... конечно.

― Так держать.

Рэйлинн исчезла на кухне, а Нова, отпрянув назад, обхватила мое лицо ладонями.

― Ты в порядке?

Мое лицо скривилось от этого вопроса, губы сжались, чтобы сдержать слезы, и я покачала головой. Мое тело болело так, словно я провела десять раундов с тяжеловесом. Острая боль в груди пронзила, словно нож в сердце, отчего стало трудно дышать.

― Мне жаль, Вера, ― прошептала она. ― Мы справимся с этим. Ты не одна.

Появилось еще больше слез, и я снова погрузилась в ее объятия. Рэйлинн всегда вызывала улыбку, а Нова успокаивала душу. Несмотря на всю тяжесть боли, я знала, что справлюсь со всем, если они рядом со мной.

― Черт, Нова, я только успокоила ее.

Я снова рассмеялась. Рэйлинн говорила, словно рассерженный родитель, злящийся на своего супруга за то, что он разбудил ребенка.

Я откинулась на спинку дивана и вытерла глаза.

― Извините, девчонки.

― Перестань извиняться, ― отчитала Рэйлинн.

Она поставила перед каждой из нас по бутылке, чипсы, соус, M&Ms и поднос с закусками.

― Черт, ― прошептала я.

― У меня были заготовки, и сегодня мой повар приготовил кое-что. Я искусна в этом, но не настолько хороша, чтобы так красиво сервировать сыр и мясо.

― Хочешь, я принесу бокалы? ― спросила Нова.

Рэйлинн села в кресло, придвинутое к дивану, и улыбнулась Нове благословенной улыбкой.

― Ох, милая, нет. Мы пьем из бутылок.

― Ох. Хорошо. В прошлый раз все прошло хорошо.

Мы захихикали, за моим смехом быстро последовало неженское фырканье.

― В прошлый раз в бутылках была текила, а когда пьешь текилу из бутылки, ничего хорошего не выходит. Теперь, ― Рэйлинн выглядит словно чопорная и покладистая дочь политика, примостившаяся на краю дивана. Ее образу мешало то, что она сжимала в руках бутылку. ― Рассказывай.

Взяв со стола свою бутылку, я поднесла ее к губам, делая большие глотки. Пряное ягодное вино уничтожило вкус Нико, я сделала еще глоток, желая вывести его из каждой частички меня, и в то же время мне хотелось сохранить каждую его частичку.

С грохотом поставила бутылку на прежнее место и начала рассказ с того момента, когда мы вошли в холл и наткнулись там на моего отца. К тому времени, когда я закончила, они выглядели так, словно готовы были спалить мир ради меня.

― Вот засранец, ― сказала Нова.

― Еб*ный лжец, ― добавила Рэйлинн.

― Самое худшее, ― сказала я, невесело рассмеявшись, ― я люблю его. Очень сильно люблю.

Я пыталась подавить слезы, но мне это не удалось, Нова схватила меня за руку, чтобы поддержать.

― Думаешь, ты ему тоже небезразлична? ― спросила она.

― Думаю, какая-то часть меня надеялась, что да. Наш медовый месяц был потрясающим. Мы лучше узнали друг друга. Смеялись, общались, и секс ― боже, секс. Он... видел во мне личность.

― Похоже, ему не все равно, ― сказала Нова.

― Не знаю, потому что теперь все покрыто ложью. Каждый разговор, каждый вопрос, который он задавал, каждый раз, когда пытался узнать меня, теперь заставляет задуматься о том, что таким способом он добывал информацию, чтобы завладеть компанией моей семьи. Поездка во Францию, когда я думала, что он хотел побыть наедине со мной? Теперь я понимаю, что это была уловка, чтобы держать меня в неведении. Все было ложью, а я была глупой дурой, которая начала верить в сказку.

― Ты не глупая, ― яростно сказала Рэйлинн. ― Ты реагировала, соответствуя ситуации, и не было признаков думать иначе.

― Ты сказала, что Николас сделал это из мести, но из-за чего? ― спросила Нова.

Я задумалась, пытаясь вспомнить все сказанное в этот вечер, и в то же время стараясь стереть все из памяти.

― Я... я не уверена. Из-за компании его семьи. Думаю, мой отец что-то сделал.

― Вот козел, ― сказала Рэйлинн. ― Эта неразбериха между двумя мужчинами, которые мерятся членами. Какого хрена он втянул в это тебя?

― Н-не знаю.

Мой голос задрожал от слез. По дороге сюда я задавала себе тот же вопрос. Почему он втянул меня во все это? Ничего бы не случилось, если бы он не втянул меня в это.

Ага, тогда ты бы вышла замуж за Кэмдена и никогда не узнала, что такое любовь.

Ненавижу этот дурацкий голос в моей голове. Если это любовь, то она может идти на х*й.

― Боже, ― простонала я. ― Возможно, мне стоило выйти замуж за Кэмдена?

― Фу, нет, ― сказала Нова, сморщившись. ― Если уж на то пошло, то плюс всего этого в том, что ты не вышла замуж за Кэмдена.

― Точно, точно, ― сказала Рэйлинн, поднимая бутылку.

Мы чокнулись бутылками и выпили.

― Итак, что ты будешь делать?

Я рассмеялась.

― Не знаю. У меня нет дома, нет работы ― потому что я не собираюсь возвращаться к нему на работу. У меня ничего нет.

― Чушь, ― сказала Рэйлинн. ― У тебя есть мы. А у меня? У меня дохера связей. Мы все выясним, и ты останешься у меня, пока не решишь все проблемы. Если в остальном ты потерпишь неудачу, мы можем переселиться на остров платонической любви.

― Вот это огромная ошибка. Бл*дь, как можно думать, что выйти замуж за Кэмдена хорошая идея. Нам надо было сбежать, когда Рэй предложила это в прошлый раз.

Мы все рассмеялись из-за высказывания Новы.

Рэйлинн дала нам с Новой сменную одежду, и мы, свернувшись калачиком на диване, выпили по второй бутылке вина. Но как бы я ни старалась забыться со своими друзьями, сосредоточиться на том, как сильно их люблю, мое сердце отказывалось забывать о том, как сильно я люблю Нико.

И это причиняло боль снова и снова, когда я напоминала глупому органу, что он лжец и не любил нас в ответ.

Как же так?